почему монголы не едят рыбу
Что монголы знают о рыбе?
Несмотря на то, что большая часть Монголии полна пустынь и лугов, на ее территории много рек и озер, в холодных водах которых обитает множество рыб. Они богаты жиром и, как результат, очень вкусные.
Однажды братья Тэмуджин, Хасар, Бегтер и Белгутей сидели на берегу реки с удочками, когда вдруг Тэмуджин и Хасар поймали бледную рыбу. Это был Цагаан загас. Но для нас важнее то, что согласно “Тайному сказанию”, Тэмуджин с самого раннего возраста знал, как ловить рыбу.
Таким образом, монголы всегда ловили рыбу. Возможно, рыба никогда не являлась основной составляющей монгольской диеты, как мясо и молоко, но она всегда была ее важной дополнительной частью. Рыбу монголы никогда не едят сырой. Ее жарят, варят или коптят.
По сей день в монгольских реках водится много крупной рыбы, и каждое лето местные жители и туристы отправляются на рыбалку в сельскую местность. Популярна в Монголии и зимняя рыбалка.
Например, монголы, проживающие в Цяньгорлосском автономном округе (ранее входившем в состав Внутренней Монголии) провинции Цзилинь (КНР), до сих пор практикуют свою древнюю рыбацкую традицию – подледный лов на озере Чаган.
Это озеро – единственное место, где сохранился древнейший монгольский способ рыболовства. Он внесен в список Национального нематериального культурного наследия Китайской Народной Республики.
До 1986 года информация о различных видах рыбы и статистика экспорта рыбы плохо документировались в Монголии. К счастью, сейчас ситуация изменилась, но страна по-прежнему является развивающейся страной с точки зрения рыбной промышленности. Несмотря на это, в многочисленных реках и озерах много пресноводной рыбы. Монголия в настоящее время экспортирует все большее число рыбных консервов.
Несмотря на то, что домашний скот по-прежнему остается основным источником пищи и дохода монголов, пресноводная рыба все-таки является жизненно важным ресурсом для монголов.
Отметим, что у монголов разное мнение о рыбе. Кто-то любит рыбу, кто-то терпеть ее не может. Хотя всякий любитель рыбы согласится, что наибольшее удовольствие приносит не поедание рыбы, а процесс ее ловли. Но при этом редкий монгол ест рыбу каждый день или хотя бы несколько раз в неделю. Ее едят раз в неделю, а некоторые раз в месяц или реже – и этого более чем достаточно.
Кстати, баранина никогда не бывает вкуснее, чем после рыбы.
В культурах и кухнях разных стран присутствует момент отказ от каких-то продуктов по определённым причинам, и Монголия тут не является исключением.
Почему монголы не едят рыбу
В культуре многих стран наблюдается тенденция отказа от употребления в пищу некоторых продуктов. Так, например, в Индии корова считается священным животным, потому они не едят говядину ни в чистом виде, ни в каких-либо блюдах. Также в странах, в которых преобладает исламская вера, запрещено есть свинину — именно религия диктует мусульманам запрет на употребление в пищу этого продукта.
Монголия входит в список тех стран, в которых присутствует отказ от продуктов питания. В список продуктов, которые не едят монголы, входит рыба. Несмотря на то, что реки и озёра на территории достаточно богаты разнообразной рыбой, у них не принято вылавливать её с целью употребления в пищу.
У монгол рыба считается священной, как в Индии корова, и есть её нельзя. Заменой рыбе у них является самое разное мясо, особенно говядина и баранина. Даже чаепитие у монголов проходит с мясом — это ещё одна особенность монгольской национальной кухни, которая весьма странная для славян.
С ходом времени этого правила сейчас мало придерживаются в Монголии, это уже считается немного забытой традицией, поэтому её сторонниками в большей мере являются старожилы.
Особенности монгольской кухни
Монгольская кухня, как и сама культура этой страны, является уникальной среди азиатов. Монгольская кухня является не очень известной во всём мире. Особенности их кухни в первую очередь обусловлены тем, что монголы во все времена были кочевым народом, поэтому питание у них всегда было весьма необычным.
В основном монголы употребляют в пищу баранину, говядину, рис, бобы и мучные изделия. Готовить блюда с добавлением различных специй у них не принято. Так как монголы в большей мере кочевники и живут в юртах без холодильника и возможности правильно хранить еду, все блюда они готовят прямо перед употреблением.
Интересно то, что в монгольской кухне, в отличие от славянской, не принято употреблять в сыром виде овощи, такие как лук, чеснок, капуста и другие. Чаще всего их готовят на пару или варят. Большинство продуктов заготавливаются сезонно и заранее, в особенности те, что могут долго храниться.
Особенно тщательно монголы запасаются продуктами из-за того, что большую часть года на территории преобладает низкая температура, поэтому в урожайный сезон они стараются как можно больше пополнить запасы продуктов, в том числе и запасы мяса.
Веганам въезд запрещен: что едят в Монголии и как выжить, если вы застряли в пустыне
Монгольская кухня — это баранина под соусом из ягненка и чай с бараньим жиром. Ладно, не только. Еще есть козы: их кровь и кишки тоже добавляют в чай. Впрочем, такую экзотику вы встретите только в отдаленных уголках страны. В городах гастрономического шока не случится, если только вы не пойдете в рестораны высокой кухни. Более того, самый популярный салат на территории Монголии — старый добрый оливье, который здесь называется «Столичный» («Нийслэл»). Так чем же питаться в Монголии и какие гостинцы привозить оттуда родным?
Если вы едете через Бурятию, то гастрономический тур следует открывать уже там. В Улан-Удэ вы найдете массу недорогих забегаловок с бурятской, монгольской, китайской и корейской кухней. Недалеко от центрального рынка, в районе улицы Свердлова, есть квартал с закусочными: там находится большинство заведений с традиционными блюдами четырех стран. Одно из популярных и экзотичных — юрта «Белый тигр»; кухня в нем среднего уровня, но обстановка придает бурятского шарма.
Закусочная — юрта «Белый тигр». Источник
В корейских ресторанах (вроде Korean House) можно съесть сытный ланч за 250 рублей; в отличие от российских мест с азиатской кухней, здесь принимают всерьез просьбу сделать максимально остро. Однако бурятская и монгольская кухни остротой не отличаются, и в некоторых местах вам могут отказать даже в чили-соусе.
В закусочных и столовых Улан-Удэ средний чек не превышает 200 рублей: дешево, сытно и вкусно. Но и топовые рестораны приятно удивляют ценами: например, в ресторане «Тэнгис» вы можете заказать дегустационный сет от 1200 рублей. Идеи сервировки впечатляют: например, тартар из яка вам принесут на вулканическом камне, жареные лепешки разместят в насечках бревна, а хушуры (местные чебуреки) принесут в блюде с сырой гречкой. Если дегустационный сет вам неинтересен и вы приметили какое-то определенное блюдо, стоит ограничиться им одним, иначе придется возвращаться в отель с контейнерами: порции настолько большие, что с ними порой не справляются даже два взрослых человека.
Подача супа в ресторане «Тэнгис». Источник
Буузы (позы). Источник
Если в Монголии с рыбой напряженно, то в Бурятии ей есть где поживиться: в ресторанах мидл- и аппермидл-класса нередко подают байкальскую рыбу. Запрет на ловлю омуля, введенный в 2017 году, коснулся только любительской рыбалки, однако в меню многих ресторанов значится «байкальская рыба», без уточнения вида. Создается впечатление, что за эти пару лет продавать омуля стало неэтично.
Боовы. Источник
Хорошие блины попадаются редко: в недорогих забегаловках готовят заранее и при заказе блинов часто приносят нечто изрядно полежавшее. Но есть и хорошие новости: в столовых и закусочных вас накормят за то же время, которое можно провести в одной лишь очереди среднего фастфуда.
Для плавного перехода из бурятской кухни в монгольскую можно пару раз «отдохнуть» на блюдах европейской кухни: цены на них в два-три раза ниже, чем в Москве. Например, салат «Цезарь» может стоить в районе 100 рублей, а действительно хороший кофе — около 150.
Если вы заядлый кофеман, то в Монголии вам будет непросто: единичные места смогут предложить вам молотый кофе, средние и провинциальные закусочные под «кофе» подразумевают исключительно растворимый 3 в 1. Поэтому заранее запасайтесь им и настраивайтесь на то, чтобы пробовать новые напитки.
Их будет много уже в Улан-Удэ: например, бурятский вариант чая с солью у них существует и в растворимом виде. Зутран-сай не отличается от монгольского варианта этого же чая, поэтому в меню бурятских кафе вы можете увидеть и бурятское, и монгольское название одного и того же напитка.
Уже в Монголии вы встретите еще несколько вариантов местных напитков вроде чая. Многие из них также продаются в пакетиках, например сутэй и хаантан. Настоящий сутэй готовится из зеленого чая и козьего или коровьего молока с добавлением бараньего жира и муки. Вариаций этого чая очень много, и вряд ли вы сможете попробовать две одинаковые чашки в разных ресторанах. В заведениях попроще продают растворимый сутэй-цай; чуть более серьезные места держат готовый сутэй в термосах, ведь на его приготовление требуется столько же времени, сколько и на базовый суп. На вкус он напоминает подогретое Nemoloko (овсяное молоко) с добавлением специй. Этот напиток проще воспринимается европейским гурманом и не такой соленый, как бурятский зутран.
Хаантан (или хатан) слегка сладкий. Эта разновидность сутэя импортируется в Бурятию и другое ближнее зарубежье, поэтому найти его за пределами Монголии легче, чем другие местные вариации. У всех этих напитков есть тонизирующий эффект.
Вьетнамская реклама чая хаантан. Источник
В монгольской кухне существует несколько разновидностей бараньего супа. Название одного из них неизменно вызывает улыбки русских туристов: хуйцаа — суп из разных частей барана с овощами и лапшой.
Настя Ивлеева и хуйцаа
Посмотрев несколько российских документальных фильмов про Монголию, можно подумать, что с русским языком там всё в порядке, но это совсем не так. Более того, в подавляющем большинстве провинций не знают даже английского, и, если вы не удосужились заглянуть в разговорник или скачать себе переводчик, объяснять придется на пальцах. Чтобы сориентироваться в монгольском меню, стоит знать два важных слова: шол и хуурга — суп и второе. Рядом с названием блюда обычно пишут его тип: суп, второе или салат (по-монгольски пишется так же, как и по-русски).
Если в Улан-Баторе вы еще встретите милые сердцу KFC, Burger King и даже филиал сети веганских пиццерий Loving Hut, то в провинциях вы не найдете ничего, кроме мяса с мясом под мясным соусом. По большей части это будет баранина, реже говядина и свинина. Курица считается почти что деликатесом, хотя порой попадается и в придорожных забегаловках.
Местные едят коз и пьют с ними чай: с мясом, кишками и кровью. А на юге едят даже верблюдов, причем самой лучшей частью туши считается мясо с горба.
Среднестатистический цуйван. Источник
Хушуры. Источник
Несмотря на то что Монголия — дешевая туристическая страна, принимающая толпы китайцев и корейцев каждый год, ее экономическая политика впечатляет скромностью: разрыв цен между обычными и туристическими совсем небольшой, исключение составляет только чистая вода в отдаленных участках пустыни. В Хонгорын-Элсе полтора литра воды будут стоить почти 250 рублей; однако если вы будете выглядеть изможденными и беспомощными, эту же воду вам могут просто подарить.
Обед в туристических локациях стоит около 9000 тугриков — то есть те же 250 рублей. Однако за эту сумму вы получите только одно (и не слишком большое) блюдо, хлеб и местный чай. Качество еды в отдаленных местах не всегда оправдывает ожидания: это может быть как прекрасно приготовленное мясо барана, еще утром пасшегося на экологических горных лугах, так и жесткий пересоленный кусок с невразумительным рисом. Поэтому, уезжая вглубь страны, рассчитывайте на помощь местных и собственные запасы.
Сушеная баранья печень. Источник
Чем запасаться? Кухня кочевников изобилует продуктами долгого хранения, поэтому в выборе провианта ограничений не будет. Но есть много особенностей приготовления, не зная которых оценить эти продукты не удастся.
Например, сушеную баранину важно не переварить, иначе вкус будет напоминать сгоревшие потные носки, а лапша, которая выглядит как обычные широкие спагетти, не предназначена для варки: ее нужно жарить в жире или парить в пароварке.
Арул. Источник
Весной этого года в Монголии случился чумной карантин: супружеская пара погибла после того, как оба съели сырую печень сурка. Абсурдность ситуации в том, что печень сурка в этом регионе считается источником долголетия.
Так что, если местные предложат вам сырые потроха неизвестного млекопитающего, не соглашайтесь.
Местные вообще нередко что-то предлагают и, если вы окажетесь в трудной ситуации, голодными вас не оставят. На сложных туристических маршрутах есть негласное правило держаться вместе и помогать друг другу, поэтому, даже если вы застрянете в пустыне, ничего страшного не произойдет. Если у вас закончится вода и бутылка за 250 рублей будет вам не по карману, придется пить солоноватую воду, которую завозят и заливают в нечто напоминающее молоковоз. Невкусно, но безвредно.
Даже в пустыне можно питаться подножным кормом: среди местных растений есть дикий лук, а верблюжья колючка изобилует съедобной ягодой — селитрянкой. Очень тяжела для сбора, но стоит того.
Селитрянка. Источник
Помимо традиционной еды здесь необходимо попробовать рисовое пиво Feilong и монгольское пиво: «Нийслэл», «Сэнгур», «Серуул» и другие.
Монгольский алкоголь поражает воображение. Молочная водка, существование которой с трудом укладывается в голове европейца, — самый популярный крепкий напиток: его нередко приносят в качестве жертвы местным духам.
Если вы выдержите дегустацию не поморщившись, можно повышать ставки и рискнуть попробовать кумысную водку — то же молоко, только из-под кобылы. Теплый запах лошадиного брюха запомнится вам надолго.
Рисовое пиво Feilong. Источник
Если же в этих краях вас застанет нужда, не пренебрегайте лапшой быстрого приготовления: она вкусная и разная, говяжий дошик нервно курит в сторонке. Самая распространенная — bone soup, лапша с соусом из костей. Вкусно и недорого — примерно 30 рублей за штуку.
Монгольская кухня не поражает экзотикой, но месяц на суровом рационе — и вы почувствуете себя настоящим степным кочевником. Из-за недостатка привычных витаминов легко может развиться авитаминоз и сопутствующие расстройства ЖКТ, поэтому, отправляясь в монгольские дебри, стоит запастись витаминами и пробиотиками. Впрочем, главное — запомнить одно: ни в коем случае не ешьте сырого сурка.
Монгольский сурок. Источник
Почему монголы не едят рыбу
Монголия запись закреплена
Что монголы знают о рыбе?
Однажды братья Тэмуджин, Хасар, Бегтер и Белгутей сидели на берегу реки с удочками, когда вдруг Тэмуджин и Хасар поймали бледную рыбу. Это был Цагаан загас. Но для нас важнее то, что согласно “Тайному сказанию”, Тэмуджин с самого раннего возраста знал, как ловить рыбу.
Таким образом, монголы всегда ловили рыбу. Возможно, рыба никогда не являлась основной составляющей монгольской диеты, как мясо и молоко, но она всегда была ее важной дополнительной частью. Рыбу монголы никогда не едят сырой. Ее жарят, варят или коптят.
По сей день в монгольских реках водится много крупной рыбы, и каждое лето местные жители и туристы отправляются на рыбалку в сельскую местность. Популярна в Монголии и зимняя рыбалка.
Например, монголы, проживающие в Цяньгорлосском автономном округе (ранее входившем в состав Внутренней Монголии) провинции Цзилинь (КНР), до сих пор практикуют свою древнюю рыбацкую традицию – подледный лов на озере Чаган.
Это озеро – единственное место, где сохранился древнейший монгольский способ рыболовства. Он внесен в список Национального нематериального культурного наследия Китайской Народной Республики.
До 1986 года информация о различных видах рыбы и статистика экспорта рыбы плохо документировались в Монголии. К счастью, сейчас ситуация изменилась, но страна по-прежнему является развивающейся страной с точки зрения рыбной промышленности. Несмотря на это, в многочисленных реках и озерах много пресноводной рыбы. Монголия в настоящее время экспортирует все большее число рыбных консервов.
Несмотря на то, что домашний скот по-прежнему остается основным источником пищи и дохода монголов, пресноводная рыба все-таки является жизненно важным ресурсом для монголов.
Отметим, что у монголов разное мнение о рыбе. Кто-то любит рыбу, кто-то терпеть ее не может. Хотя всякий любитель рыбы согласится, что наибольшее удовольствие приносит не поедание рыбы, а процесс ее ловли. Но при этом редкий монгол ест рыбу каждый день или хотя бы несколько раз в неделю. Ее едят раз в неделю, а некоторые раз в месяц или реже – и этого более чем достаточно.
Кстати, баранина никогда не бывает вкуснее, чем после рыбы.
Монголы не едят рыбу
Юрта ставится очень быстро — меньше чем за час. Каркас стен представляет собой гармошку из реек — эта штука раздвигается и сворачивается в круг. Центр крыши — деревянное колесо с отверстиями по торцу — в них вставляются шесты, несущие крышу. Другими концами они упираются в уже стоящий каркас из реек. Конструкция накрывается «пирогом» из войлока и ткани вроде тонкого белого брезента. Чтобы юрту не унесло ветром, делается простая система растяжек-противовесов из каната и трех приличных камней — один свисает внутри по центру почти до пола, два других прижимают юрту снаружи. С их же помощью можно задернуть верхнее окно-колесо, если дождь или снег. Или открыть — если горит огонь или жара. Если совсем жарко — напротив входа от земли поднимается часть покрытия — кондиционер готов. Ветры, кстати, здесь совсем не такие, к каким мы привыкли: у нас дунет и перестанет, и опять дунет, как будто кто-то набирает воздух, чтобы дуть. Здесь ветер может часами и днями давить в тебя со страшной силой, не успокаиваясь ни на секунду, не меняя ни скорости, ни направления. В этом есть что-то нечеловеческое. Просто невозможно представить себе, какие чудовищные массы воздуха с таким упорством двигаются над землей — зачем? И вдруг раз — как выключили. Ни дуновения.
Я просыпаюсь в четвертом часу ночи оттого, что печка-буржуйка в центре нашей юрты почти прогорела: сквозь отверстия в дверце видно, что угольки еле тлеют. Нельзя упустить момент: погаснут — потом разжечь будет куда труднее. В былые времена посреди юрты просто разводили костер — теперь ставят маленькую буржуйку. Несколько минут борюсь с нежеланием выползать из-под двух одеял — холодно. Днем у нас тут плюс тридцать, ночью — восемь. Потом надеваю на лоб маленький фонарик (очень полезная вещь — профессор Штильман, мой сосед по юрте, отправился вчера ночью на двор, пренебрег фонариком и наступил на спящего яка), задерживаю дыхание, как перед прыжком в воду, выкатываюсь из-под одеял, открываю печку (успел!), закладываю туда несколько лепешек кизяка. Если кто не знает, кизяк — это высохшие на солнце верблюжьи, лошадиные, коровьи какашки. Некоторые особо брезгливые люди полагают, что кизяк пахнет. Чушь собачья — ничем он не пахнет, трава и трава. Горит жарко, но, увы, довольно быстро.
Следующее пробуждение уже утром: солнце встает поздно, около семи (это в начале августа — я думаю, какая-то нескладуха с часовыми поясами), быстро начинает теплеть. Я слышу, как снаружи хрупает травой лошадь. Это не значит, что она прямо за дверьми — скорее всего до нее метров сто. Просто тут такая тишина, какой я не слышал нигде и никогда.
Тишина и пространство.
Окрестности озера Ховсгол (да и само озеро) напоминают Байкал. Озеро, кстати, соединяется с Байкалом рекой. И ведь на Байкале тоже пространства — ого-го, а ощущение пространства совсем другое. Оно не связано с тем, что видишь, например, на горизонте что-то порожденное цивилизацией. Нет, отошел далеко, ничего не видишь, но чувствуешь, что вон там по берегу за горизонтом — Листвянка, а за ней Иркутск. А в монгольской степи это ощущение покидает тебя начисто. Не знаю почему. Тоже ведь где-то Улан-Батор.
Монголия расположена высоко — мы мотаемся между семьюстами и тысячью с лишним метров над уровнем моря. Поэтому такие перепады в температурах. Поэтому разреженный воздух. Я это чувствую. Помню, в советские времена посылали космонавтов в горнолыжный лагерь на Домбай как раз на высоту 1200 метров — то ли для реабилитации, то ли считалось, что им полезно. Не знаю. Лично я, устроившись на сиденье джипа, начинаю то и дело впадать — даже не в полусон, нет: это какое-то очень детское и забытое состояние, когда ты не спишь, но чудесные видения совсем рядом, касаются тебя самым краешком. Я понятно объясняю?
Река Делгерморон — быстрая, прозрачная и холодная. Сплав. Вторая-третья категория. Не страшно. Может быть, потому что на плоту с нами профессионал, который в критические моменты берет на себя командование, да и основную работу. За камнями стоят здоровенные таймени. Монголы не едят рыбу — вообще. К тому же река относится к национальному парку. Можешь поймать тайменя — но выпусти. Никогда не понимал этого иезуитства.
Еда в Монголии, как и природа, за тысячи лет не изменилась. Никаких изысков. Никаких специй. Еда — это чтобы жить. Вареное мясо, вареные потроха. Рецепт: возьмите небольшую козу, убейте ее, снимите шкуру, выньте потроха, разрезав тушку минимально сзади. Разведите большой костер и обожгите (не скажу — обжарьте) тушку снаружи. Нагрейте в костре десяток камней размером с кулак и засуньте их длинными железными щипцами внутрь козы. И накройте это дело на часик чем-нибудь теплым. Это праздничное блюдо. Вкусно, между прочим.
Пустыня Гоби оказалась совсем не такой, как я ожидал, — я думал, песчаные дюны, белое солнце пустыни. Нет — бескрайняя равнина, тут и там видны невысокие серые — скалы, горы? Нет, за миллионы лет ветер и вода превратили их в причудливые фигуры, и не верится иногда, что человек не приложил к этому руки. Впрочем, приложил — многие из них покрыты древними рисунками и знаками. Тут и там встречаются захоронения — мы научились их видеть довольно скоро. Кто были эти люди? Чему они радовались? Как растили детей? Как захватили полмира?
Земля под ногами не совсем безжизненна — верблюжья колючка (как верблюд срывает ее такими мягкими губами?) и сплошь до горизонта — кустики невысокой, сантиметров в десять, зеленой травы. Оказалось, дикий лук. По вкусу практически неотличимый от домашнего. Пустыня Гоби покрыта диким луком. Поэтому мой верблюд периодически рыгает луковым духом. Больше он (в отличие от лошади) ровно ничем не пахнет. Держусь за передний горб — абсолютно старый бабушкин ковер над диваном. Можно бесконечно смотреть, как верблюд переступает своими копытами — их и копытами-то не назовешь: они мягкие, снизу как будто подбиты замшей, и похоже, что внутри работает какая-то гидравлика. С верблюда не соскочишь, как с лошади — чтобы тебя ссадить, он складывается в три приема, медленно и с достоинством: раз — опустился на передние колени, два — на задние, три — прилег на брюхо. Пожалуйста. Выход слева.
А лошади в Монголии маленькие, но это не нарушает их пропорций.
И вот еще что: когда монгол скачет по степи — он поет. Скачет по бескрайней степи и поет.