Это статья является частью серии статей о народе Украинцы
Содержание
Общие сведения
Не существует единого мнения относительно природы суржика. Суржик не может быть назван пиджином, так как пиджины возникают в экстремальной ситуации межэтнических контактов при острой необходимости достичь взаимопонимания (то есть при мирном контакте двух близкородственных и взаимопонятных языков пиджин возникнуть не может). Кроме того, пиджины не являются ни для кого родными, так как вследствие своей примитивности неспособны обеспечить полноценное общение. Сложно назвать суржик и креольским языком, так как креольские языки возникают в процессе усвоения пиджина. Несколько более верным представляется обозначение смешанный язык — как в классических смешанных языках вроде языка медновских алеутов или мичифа, лексика в суржике взята из русского языка, а большая часть грамматики — из украинского. В то же время все смешанные языки, как и пиджины, возникали при контакте неродственных языков. Возможен взгляд на суржик как на формирующееся в результате языковой интерференции городское просторечие, отсутствовавшее в украинском языке по причине слабой распространённости в городах; в таком случае он может быть признан социолектом.
Научное определение
Первые научные работы, посвящённые исследованию суржика как явления многопланового, появились в 1990-х годах. Проблематика суржика рассматривалась в трудах Т. Возняка, Т. Кознарского, Л. Масенко, Я. Полищук, В. Радчук, О. Рудой, Л. Ставицкой, М. Стрихи, В. Товстенко, В. Труба, М. Феллера, О. Шумилова, Л. Биланюк, М. Флаера, А. Окары и других учёных-языковедов. Более ранние работы носили преимущественно публицистический характер. По состоянию на 2007 год существуют лишь рабочие варианты определения понятия суржик. Один из таких вариантов выработали Леся Ставицкая и Владимир Труб:
История и происхождение
Варианты суржика
Суржик образовался в среде сельского населения в результате смешения украинских говоров с русским разговорным языком.
Суржик в разных регионах Украины и у отдельных его носителей имеет существенные различия. Как правило, грамматика и произношение (артикуляционная база, просодика) остаются украинскими, а если фонетические и грамматические явления и проникают из русского языка, то остаются лексикализированными: не переходят на однотипные свойства украинских языковых единиц, однако затрагивают словообразование. В то же время более или менее значительная часть лексики, в зависимости от образования, языкового опыта говорящего, а также от его речевой интенции и общей речевой ситуации, заимствована из русского языка.
Существует три варианта использования суржика:
Распространение и использование
Некоторые произведения современных украинских писателей Богдана Жолдака и Леся Подервянского написаны на суржике для создания комического эффекта. Выступает на суржике и известный артист Андрей Данилко [8] (в образе Верки Сердючки).
Аналогичное явление в белорусском языке называется трасянка.
Интересные факты
Примеры суржика
Из записей исследователей Европейского университета в Санкт-Петербурге [9] :
XIX век
Русскоязычная газета Киевские губернские ведомости неоднократно критиковала использование суржика. Редакторы газеты отмечали, что в дни контрактов (ярмарок), когда в Киев призжали множество гостей из России, использование суржика становится очень заметным. «При первом моем посещении Контрактового дома, — писал корреспондент газеты в 1854 году, — я был поражен, отуманен, увидевши и услышавши все, что там происходило [. ] Разные фразы замечательны. «Прощайте, мы пойдем додому».— «Нет, не идите, вы еще, кажется, имеете видеть пана Стрежлицкого». — «Перестаньте, вы все смеетесь с меня». — «Вот сюдою, сюдою пойдемте!» — «Нет, лучше тудою. Там, видите, как все крутятся».
XX век
Один из авторов путеводителя по Киеву М. С. Богуславский называл суржик «нелепой помесью польского и еврейского языков с малороссийским».
Суржик и трасянка. Живые языки с убийственными названиями
То и дело натыкаюсь на обширные (и чаще всего с обеих сторон изобилующие ошибками) дискуссии о происхождении суржика. Так называют обширный спектр диалектов, для стороннего наблюдателя похожих на смесь русской и украинской литературных норм. Аналогично трасянкой называют спектр диалектов, для стороннего наблюдателя похожих на смесь русской и белорусской литературных норм. Оба названия изначально обозначают смесь пшеницы с рожью. Роль ржи, вероятно, отводится русскому языку.
На самом же деле и суржик, и трасянка — реально бытующие с давних пор живые южно- и западно- (соответственно) русские диалекты. Они, естественно, испытали значительное влияние соседних языков — прежде всего польского, а на юге заодно тюркского (в основном — его крымского диалекта), венгерского и румынского. Тем не менее по синтаксису остались именно сельскими диалектами русского языка.
При разработке (с середины XIX века) украинской и белорусской литературных норм именно эти живые диалекты просеивали в поиске слов, наименее сходных с уже сложившейся (в основном — в последней четверти XVIII и первой четверти XIX веков) общерусской литературной нормы. Если такое слово удавалось найти, его объявляли исконно украинским или исконно белорусским. Если же во всех диалектах, попавших в поле зрения разработчиков, использовалось общерусское слово, подыскивали замену — чаще всего польскую.
Причём в польском брали по возможности не славянские слова, а впитанные поляками латинские и немецкие. Например, немецкое слово farbe, пройдя через польскую речь, дало в украинском два производных: фарба — краска — и барва — цвет. А другая группа разработчиков позаимствовала из того же польского языка для того же понятия «цвет» латинское color — в именительном падеже это слово звучит как колір, но в косвенных падежах обретает исходное польское звучание: кольора, кольору…
Кстати, разработка по принципу «хоч гірше — аби їнше» («хоть хуже — лишь бы иначе») привела к заметной внутренней несогласованности новых литературных норм: в них бытует немало слов и словоформ, стыкующихся между собою несравненно хуже, нежели соответствующие слова и формы в общерусской норме.
На разработку новых литературных норм выделили (в основном — из австрийского бюджета) столько, что за неё взялись несколько независимых групп. Они не только переписывались между собой (и значительная часть этих писем впоследствии опубликована), но и живо критиковали друг друга в прессе. Поэтому весь ход разработки того, что нынче велено считать исконными украинским и белорусским языками, подробно документирован — и не даёт ни малейших оснований считать эти «языки» давними и/или естественно сложившимися.
Слово «языки» в предыдущем абзаце взято в кавычки не случайно. В лингвистике по сей день нет единого критерия отличения самостоятельных языков от диалектов одного языка. Наименьшую долю заведомо неверных различений даёт критерий синтаксический: если синтаксис один и тот же, то перед нами диалекты одного языка, как бы ни различался словарь (так, «блатная феня» по словарю мало похожа на русскую литературную норму — но никто не пытается провозглашать её отдельным языком).
Насколько мне известно, только корейский и японский языки считаются разными при едином синтаксисе — но многие этнографы считают японцев ветвью корейского народа, обособившейся за два с половиной тысячелетия островного существования. А вот украинский и белорусский при всём словарном своеобразии остаются в пределах сельской части общерусского синтаксиса.
Слово «сельская» — никоим образом не попытка обидеть. Во всех языках речь жителей села структурно проще речи горожан, и по построению фразы легко определить, давно ли человек поменял место жительства. Например,
в украинской литературной норме причастные обороты теоретически допустимы, но на практике почти не употребляются: скажем, «бегущий человек» на украинском звучит не как «бігуча людина», а как «людина, що біжить».
Правда, считается, что в украинском не 6 падежей, как в общерусской норме, а 7. Но звательный падеж есть и в русском. Просто полная кодификация русской грамматики в последний раз проведена более века назад — в конце XIX и начале XX веков. Как раз тогда старая — восходящая ещё к церковнославянскому языку, сформированному на староболгарской основе — форма звательного падежа — «отче», «мати» — уступала место новой, уже чисто русской — «Вань! Гриш! Обедать пора!» Грамматики увидели исчезновение старой формы, но ещё не заметили новую. А все последовавшие кодификации русской грамматики далеко не так полны, чтобы безбоязненно ломать установленное гигантами вроде Бодуэна де Куртенэ или Потебни.
Понятно, сочинить новый синтаксис несравненно сложнее, нежели нахватать слова из нескольких языков. Поэтому никто даже не пытался создать «исконно украинский» или «исконно белорусский» синтаксис. Зато создание «исконно украинского» и «исконно белорусского» словаря продолжается и в наши дни. Например, лет десять назад — при президенте Викторе Андреевиче Ющенко — кто-то решил: негоже именовать музыкальные коллективы группами — ведь так их называют клятые москали!
Но слово «группа» латинского происхождения, и так называют музыкальные коллективы во всех европейских языках, а «Україна — це Європа!» Но ещё Козьма Фаддеич Прутков отмечал — «усердие всё превозмогает» — и предостерегал — «бывает, однако, что усердие превозмогает и рассудок». После долгого обсуждения музыкальные коллективы на Украине стали называть «гурт» — «стадо». Мнение самих музыкантов не спросили.
Понятно, при столь целенаправленном насаждении слов, выпадающих из общей нормы, датировка по списку Сводеша многократно преувеличивает давность украинской и белорусской литературных норм. Возможно, если бы когда-нибудь вся документация разработчиков оказалась утрачена, кто-то мог бы даже поверить, что эти «языки» возникли — как уверял один из первых (и худших) исполнителей этой работы Михаил Сергеевич Грушевский — ещё до Батыева нашествия.
Так же понятно, что на фоне диалектов, искусственно отдалённых от нормы, естественно бытующие диалекты кажутся чем-то промежуточным, смешанным. Так же как большинство реальных женских фигур кажется чем-то промежуточным между Венерой Милосской и творениями Рубенса. Но художники и лингвисты могут творить любые идеалы, а живая жизнь развивается по своим законам. В данном случае суржик и трасянка живы (и — как положено живым диалектам живого языка — проживут ещё не один век), а украинская и белорусская литературные нормы останутся музейными экспонатами.
Суржиком называется любое смешение двух языков в речи. Я рассмотрю более привычное для россиян значение — устное языковое образование, при помощи которого общаются преимущественно в восточной части Украины и соседствующих с ней территориях России. Узнать его в речи можно по следующим чертам: лексика заимствована в основном из русского языка, а грамматические конструкции присущи украинскому.
Надо сказать, что суржик — одна из немногих модификаций русского языка, которая используется людьми до сих пор. Вымершими примерами смешанных языков можно назвать, например, руссенорск (русско-норвежский) или кяхтинский (русско-китайский).
Этот устный диалект распространен, в основном, среди людей, которые не нуждаются в грамматически правильном употреблении русского или украинского языка ежедневно. Таким людям не хватает словарного запаса для того, чтобы изъяснятся на украинском языке. В то же время они не достаточно хорошо знают русский, чтобы говорить на нём как следует. Из-за этого и возникают такие выражения, как:
• не нада (сурж. нє нада, укр. не потрібно)
• хто-то, шо-то, кой-шо (укр. хтось, щось)
• саме важне (укр. найважливіше)
• унаслидував (сурж. унаслідував, укр. успадкував), до цих пир (сурж. до ціх пір, укр. досі), када (укр. коли)
Как видно, все примеры напоминают скорее русский, нежели украинский язык. Вообще, возникновение суржика именно на территории Украины закономерно, и этому существует не одно объяснение. Во-первых, ещё в 1709 году Пётр I запретил издание книг на украинском. Затем в 1863 году был издан Валуевский циркуляр, который запрещал печатать на украинском языке учебные и церковные книги. Наконец, в 1938 году после недолгого периода украинизации было постановлено, чтобы русский язык обязательно изучался в начальной школе во всех нерусских школах.
Итак, как минимум последние три столетия украинский язык развивался медленно, нестабильно и с большими перерывами. Это не давало людям возможность выучить его и чисто заговорить, потому что русский язык постоянно присутствовал в их жизни. В наши дни, по официальным данным Киевского международного института социологии, на суржике общается от 11 до 18% населения Украины (то есть 5-8 млн. человек). Основными зонами распространения диалекта являются восток и юг страны.
Конечно, такое явление, как суржик, воспринимается чаще негативно, ведь это истребляет самобытность украинского языка. Тем не менее, в некоторых (хоть и редких) случаях это смешение может означать что-то положительное. Так, для иностранцев, которые изучают украинский для каких-либо целей, или украинцев, которые пытаются перейти в собственной речи с родного для них русского на государственный язык, появление суржика в их речи означает положительную динамику. Это значит, что они усвоили грамматику украинского и стали чуть ближе к своей цели. Исходя из личного опыта, могу сказать, что когда я учил украинский для общения с друзьями, то в моей речи часто встречались такие выражения, как:
• я забыл/а (укр. забул/а), що хотіл/а зробіть (укр. зробити)
• недавно (укр. нещодавно) ми подивилися фiльм
• ця книга написана не на росiйськой мове (укр. не росiйською мовою)
Однако именно в этом случае украинскими товарищами такие выражения воспринимались позитивно, потому что эти ошибки значили, что я делаю успехи в изучении их языка. Если со статусом и отношением к суржику на территории Украины всё понятно, то настало время описать его распространение в России.
Может показаться, что этот своеобразный диалект могли слышать только те люди, которые посещали Украину или южные области России. Однако это далеко не так. На самом деле многие сталкивались с элементами суржика в повседневной жизни, некоторые даже используют его в речи, сами того не замечая. Более того, некоторые ошибки, на которые образованная часть населения обращает внимание в центральной России, пришли именно из суржика.
Русский язык тоже переживает влияние украинского, хотя это и не всегда заметно. Если украинцы в основном заимствуют лексику, то россияне используют грамматические конструкции, адаптированные из украинского. Например, многие люди буквально выходят из себя, когда слышат из уст других глагол “звонит” с ударением на О. Эта ошибка, ассоциирующаяся лично у меня с человеком, приехавшим из простой российской глубинки, перекочевала к нам из суржика. “ЗвОнит” — разночтение украинского “дзвОнить” (эта форма третьего лица, единственного числа).
Кроме этого, часто используемая модификация “поговорить за” или “пояснить за” – та же калька с украинского. Например, “пояснить за экзистенциализм”, “поговорить за жизнь”. Также довольно часто мы можем услышать “смеюсь с тебя” вместо “смеюсь над тобой”. Понятно, влияние какого языка здесь заметно. В этом варианте, по моему мнению, даже немного меняется значение фразы. Ненормативная версия звучит неодобрительнее, нежели грамматически верная. Стоит ли говорить о междометии “шо” (укр. що). Его употребление уже, кажется, не зависит ни от социального, ни от материального положения человека — настолько сильно оно вписалось в наш лексикон. Ниже приведу старый, забавный пример употребления этого заимствования, который мне очень нравится:
— Девушка, вы москвичка?
На этой позитивной ноте хотелось бы подвести итог. Суржик принято воспринимать как негативное явление в языке, которое засоряет его и не дает ему развиваться. Конечно, употребление этого диалекта не красит ни россиянина, ни украинца, так как показывает его низкий уровень образования. Однако если немного углубиться в изучение суржика, то открываются скрытые до сих пор положительные грани. Так, для украинца или любого другого человека, пытающегося заговорить на украинском, начать употреблять суржик — уже шаг вперёд.
Не существует единого мнения относительно природы суржика. Суржик не может быть назван пиджином, так как пиджины возникают в экстремальной ситуации межэтнических контактов при острой необходимости достичь взаимопонимания (то есть при мирном контакте двух близкородственных и взаимопонятных языков пиджин возникнуть не может). Кроме того, пиджины не являются ни для кого родными, так как вследствие своей примитивности неспособны обеспечить полноценное общение. Сложно назвать суржик и креольским языком, так как креольские языки возникают в процессе усвоения пиджина. Несколько более верным представляется обозначение смешанный язык — как в классических смешанных языках вроде языка медновских алеутов или мичифа, лексика в суржике взята из русского языка, а большая часть грамматики — из украинского. В то же время все смешанные языки, как и пиджины, возникали при контакте неродственных языков. Возможен взгляд на суржик как на формирующееся в результате языковой интерференции городское просторечие, отсутствовавшее в украинском языке по причине слабой распространённости в городах; в таком случае он может быть признан социолектом.
Видео
[править] Суржик в официозе
Современное распространение
Появившись в XIX веке, он существует до сих пор. Собственно, «классический» суржик сейчас используется примерно пятой частью населения Украины — на нем говорят до 18% граждан. Больше всего он распространен, естественно, на границе с Российской Федерацией — то есть в северо-восточной части страны. В соседних областях, принадлежащих уже РФ (Воронежской и Белгородской), он также используется, правда, имеет несколько другую форму. Жители здешних мест утверждают, что говорят на украинском языке, хотя по сути это русский с заимствованиями.
Есть случаи использования этого явления для создания комического эффекта как в устной, так и в письменной речи. На границе с Польшей также имеется свое языковое ответвление, его называют так же — суржик.
История и происхождение
Варианты суржика
Суржик образовался в среде сельского населения в результате смешения украинских говоров с русским разговорным языком.
Суржик в разных регионах Украины и у отдельных его носителей имеет существенные различия. Как правило, грамматика и произношение (артикуляционная база, просодика) остаются украинскими, а если фонетические и грамматические явления и проникают из русского языка, то остаются лексикализированными: не переходят на однотипные свойства украинских языковых единиц, однако затрагивают словообразование. В то же время более или менее значительная часть лексики, в зависимости от образования, языкового опыта говорящего, а также от его речевой интенции и общей речевой ситуации, заимствована из русского языка.
А это вообще хрен знает что такое — неформат или концентрированный бред. На удаление не тянет, но надо полностью переписать.
Суржик — в узком смысле — смесь русского и украинского языков. Используется в Интернетах.
Содержание
[править] Происхождение
Происхождение суржика окружено тайной. Во времена французских булок не знающие о древности языка укров лингвисты не ломали голову над фактом, почему между южнорусским и малороссийским наречиями нет чёткой границы. Во времена совка суржик был простым набором диалектов и особенного внимания тоже не привлекал, ну, совковые языковеды и представить себе не могли, что потомки укров объявятся опять и начнут языковые чистки. Поэтому настоящие теории лингвогенеза пришлось составлять профанам. Русские имперцы пришли к выводу, что суржик — исконная речь населения Украины и по происхождению представляет из себя ничто иное, как русский язык Киевской Руси и Пушкина, немножко испорченный ляшскими панами. Нормативный украинский же — галицийский новояз, часть секретного плана австро-венгров. Исследования же украинских патриотов доказывают, что жители Украины всегда говорили на правильном литературном украинском до недавнего времени, просто на её восточной, южной и частично городской территории он был испорчен коварными москало-кацапами и превращён в суржик. Литературный украинский происходит от древнерусского языка (умеренные патриоты) или от очень древнего языка, в лучшем случае только отдалённо родственного русскому (ультрапатриоты). Программа по постепенной порче украинского русизмами была запущена ещё при Романовых и активно претворялась в жизнь при совке. Целью было уничтожение украинского языка. Вот и результат — суржик.
[править] Борьба и единство противоположностей
Чем отличается суржик от нормативного украинского и от нормативного русского, вам тоже никто внятно не скажет, хотя в украиноязычных Интернетах вас заваливают информацией о его вреде. Принято считать, что суржик — это тот же самый украинский, только испорченный русизмами. Правда, возникает вопрос, что же такое «русизмы» и чем они отличаются от кошерных украинских словес. Украинская Вика приводит список наиболее употребительных (взятых, как легко догадаться, из «Этимологического словаря»), а также список исконно украинских слов, часто принимаемых за оные, но таковыми не являющиеся. Однако, у разных категорий украинцев существует кардинально отличное понимание сущности суржика, по причине их отличных представлений об украинском. Суржикоязычные считают, что язык, на котором они говорят — это украинский. Начитавшиеся Гнаткевича записывают в суржик не только диалекты вторичного образования Новороссии и Слобожанщины, в местах тесных контактов великороссов и малороссов (суржик в узком смысле этого слова), но и результат попыток русскоязычных граждан говорить на мове (суржик в более широком смысле слова), и даже древние диалекты Полтавщины, Киевщины, Черниговщины и Сумщины, исстари содержащие немалое количество заимствованных слов, похожих на москальские. Что же касается западенцев, они, искренне считающие свой укро-пшекскую гвару эталоном мовы, рассматривают как сабж и сам литературный украинский. Вот… И как тут бороться с ним, если не знаешь, что это такое!
В Интернетах можно найти кучу всевозможных «Антисуржиков» (самый известный — от политика Ю. В. Гнаткевича), где подчёркивается вся вредность русизмов, объяснявшихся, по-видимому, как одинаковые с русскими украинские слова, при условии возможности замены на непохожие (которые хохлацкие остряки метко прозвали «абынеякумоскаливизмами»). Именно по созвучию с каким-то русским словом (при наличии непохожего) выявляется и удаляется русизм из речи, приближая мову к первозданному состоянию языка укров и позволяя видеть сны ридной мовой. Интересный факт: созвучие украинского слова с польским (при наличии непохожего) почему-то не вызывает баттхёрта от «полонизма», с последующей заменой на расово украинское. Анонимусам нетрудно сравнивать украинский с кацапским, ведь для большинства именно последний является настоящим родным, с польским же сравнивать труднее, ведь число владеющих им невелико даже среди западенцев.
[править] Употребление
Сколько людей говорят на суржике, точно не известно. Некоторые утверждают, что он является разговорным или даже единственным языком населения Восточной Украины, тяготеющей к России, другие предполагают, что-чуть ли не все украинцы суржикоязычны (даже западенцы).
Один из характерных признаков суржика — the russian mat, так как это относится к культурному наследию москалей. После освобождения от москальской оккупации по всей Нэзалэжной началась беспощадная борьба с суржиком [1] [2] и русскими матюками, правда с использованием того и другого.
[править] Суржикоязычные патриоты
Выразительные средства «язика» были с успехом использованы разноязычными потомками укров в могучей вундервафле — боевом суржике.
[править] Литературное использование
Используют суржик в своих произведениях Лесь Подервянский, Ирена Карпа.
