почему меня считают психом
Что делать если весь класс считает меня психом?
Вопрос психологам
Спрашивает: Степан
Категория вопроса: Стресс и депрессия
Получен 1 совет – консультация от психологов, на вопрос: Что делать если весь класс считает меня психом?
Степан! Если для вас все что сейчас происходит являтся проблемой, то с ней стоит разобраться, убрать накопившийся негатив и все изменится в лучшую сторону Давайте я вам сброшу свою статью по схожей работе, и это уже позволит вам что-то понять для себя Удачи!***
Подростки. Проблема взаимоотношений со сверстниками. Самооценка. Опубликовано в Статьи | Октябрь 5, 2013
Ко мне часто обращаются родители подростков, которые очень хотят помочь своим детям. И так как мне приходится работать с этой ситуацией, то я бы акцентировала Ваше внимание на некоторых важных моментах. Возможно, это поможет как самим подросткам, так и их родителям.
Хотелось бы отметить, что работа с подростками довольно продуктивна, так как они еще недалеко ушли от детского возраста, и в работе это является плюсом. Изменения идут быстрее и легче чем у взрослых, а проблема сопротивления в работе зачастую отсутствует, поэтому результат ощущается сразу же.
Вот моя недавняя работа с девушкой из Воронежа, которой через месяц исполнится 15 лет, так что я думаю, слово *девушка* тут будет уместно.
Ситуация была следующей. При переезде из одного города в другой возникли сложности общения со сверстниками. У нее были друзья в прежней школе, а в этой отношения никак не складывались.
Первоначально мы вышли на проблемные состояния, такие как: неуверенность в себе, заниженная самооценка, отсутствие смелости в проявлении себя, обидчивость, непринятие сверстниками, неумение сочетать одежду, и т.д.
Для хорошего психолога это *классика жанра*, которая вполне разрешима.
Главными проблемами, на которых базировалось дальнейшее, оказалось отсутствие смелости в проявлении себя и неуверенность.
Первое, что вспомнила девушка, это был ее поход в школу. Она сказала: «Не люблю первое сентября, так как мне пришлось тогда долго искать свой класс». Отсюда появилась боязнь школы, неуверенность в себе. Теперь же до ее сознания дошло, что ей уже не 7 лет, и эта ситуация не имеет смысла, так как не является теперь проблемой, хотя до сих пор имеет над ней власть.
Далее – вышла история трехлетней давности, такая как *неумение подбирать и сочетать одежду*. И тут она вспомнила одноклассницу, которая, по её мнению, умела это делать. А когда мы начали разбирать эту тему более подробно, то оказалось, что эта девочка на самом деле была просто более общительна, раскрепощена, смела, никого не боялась, т.е. суть: уверенность в себе (то, что требовалось сейчас моей клиентке), а умение – это уже вторичный фактор, как и красота, которую она обозначила.
Тут подошла техника моделирования недостающих качеств и осознание истиной причины проблемы.
Следующее что всплыло, была поездка с одноклассниками в Москву, когда она ни с кем не общалась, потому что была тогда новенькой, и к ней никто не проявлял интереса. В связи с этим клиентка приняла для себя решение, что она тоже не будет с ними общаться.
Если вернуться к проблеме, то мы можем оценивать её сложность или тяжесть по-разному. В данном случае, для клиентки это была гиря весом в 100 кг, которая символизировала её значимость.
А новое решение звучало так: «Я буду уверенной в себе, и буду общаться со всеми», символ — зеленое дерево — «новый образ себя».
Из проблемы личного характера вышел ее одноклассник, к которому у неё была неприязнь, и с его стороны отношение было соответствующим.
Хорошие психологи знают, что человек – личность о 99 гранях, и какой стороной мы поворачиваем его к себе, та грянь для нас и работает. Мы решили эту проблему, доведя это до сознания девушки.
Еще, наверно, стоит бросить небольшой «камушек» в адрес психологов. Это момент, когда она была в лагере, записалась в кружок «психолог». Нарисовав «несуществующее животное» (психологи знают, о чем я говорю) до неё донесли информацию, что у нее очень низкая самооценка, таким образом, понизив её еще больше. Так что над этим стоит подумать нам с вами, господа, хорошие психологи, как стоит доносить информацию до подростка.
Хочу сказать, что клиентка училась в двух школах, вторая была художественной. Девушка отметила для себя то, что в художке – она была веселой легкой, общительной, а в обычной… (вы все знаете).
Тут нам понадобилось убрать двойственность, сделав её целостной, и теперь её поведение станет таким, как она хочет.
В завершении вышла проблема неусидчивости, которая говорила о том, что я могу учиться на 4 и 5, а учусь на 3 и 4. Здесь в ней проявилась *девочка — нехочуха*, которая жила в клиентке с 5 лет. Сейчас, осознав это, и соответственно поняв, что она не соответствует теперешней девушке, которая уже решила стать взрослее, образ исчез со всеми вытекающими последствиями.
Определив её *критерии взрослости* мы добавили девушке ресурсы ума, рассудительности, осознанности.
Ну вот, в общем-то, и вся работа. Зашедшая после работы в мой кабинет мама, получила обновленную дочь, у которой все было написано на лице.
Афанасьева Лилия Вениаминовна, психолог Воронеж
«Психом однажды может стать каждый!» Санитарка «дурдома» о жестокости, Наполеонах и показных суицидах
Предупреждаем сразу: этот выпуск рубрики «Личный опыт» впечатлительным людям лучше не читать. В нем много жестокой, но жизненной правды. Бывшая санитарка одной из психиатрических больниц Карелии откровенно рассказала, что происходит там, за высоким забором. Как люди становятся психами, почему больные чаще всего зовут маму, как их можно уговорить работать за еду и как нужно себя вести, чтобы тебя не избили, и почему такого количества человеческого, простите, дерьма она не видела больше никогда в жизни.
Я работала санитаркой в психиатрической больнице, хотя у меня высшее образование. Был период, когда не могла найти работу, и знакомая из этой больницы предложила посодействовать в трудоустройстве. Если кто-то скажет вам, что в таком учреждении легко получить работу, пусть даже и санитаркой, это неправда. Несмотря на действительно большие и чаще всего не имеющие ничего общего с «обычной» работой нагрузки, люди дорожат своими местами, потому что неплохая зарплата и много льгот. Я готова рассказать о том, что я там увидела, хотя, конечно, не все.
В обычном медицинском учреждении пациент может запросто заглянуть в ординаторскую, поговорить с доктором. В психиатрической больнице не так: отделение, где содержатся больные, строго отделено от помещения, где работают врачи. У них свои дела: обход, назначения, заполнение истории болезни. Основное время с пациентами проводит как раз средний медперсонал (уколы, раздача таблеток), а еще больше — низший. Это мы, санитарки и санитары.
Каждый наверняка слышал такое выражение: «Родственники сдали его (ее) в психушку». Однако мало кто представляет, как сильно страдают те, кто год от года, сутки за сутками, живет рядом с психически ненормальным человеком. С тем, кто пребывает в мире, куда, с одной стороны, никому из нас нет доступа, а с другой — куда они постоянно стараются нас затянуть. Причем среди них есть и реально опасные люди, от которых никогда не знаешь, чего ожидать.
Психические больные буквально высасывают энергию из окружающих людей. Или это мы сами тратим столько энергии, чтобы создать некий щит для того, чтобы оградить от пагубного воздействия свою собственную душу? В стенах учреждения для душевнобольных крайне гнетущая и тяжелая атмосфера. Я читала, что в заброшенных дурдомах она сохраняется долгие годы, даже столетия.
Бытует мнение, что в подобных учреждениях работают жестокие люди, чуть не садисты. Это не так. Все везде и всегда зависит от человека. Конечно, эмоционально ранимые, как и слишком брезгливые люди здесь не задерживаются. Приходится каким-то образом отстраняться от того, что ты видишь и делаешь, иначе быстро сгоришь, приняв все на себя и не выдержав этого груза. Я считаю, что персонал психиатрических учреждений должны составлять хотя и стойкие, но вместе с тем и милосердные люди. Даже на санитарку такой больницы стоило бы обучать, как минимум, на каких-то курсах.
Психом однажды может стать каждый. Порой в человеке что-то ломается, и происходит непоправимое. Пациенты таких учреждений — не только пресловутые Наполеоны или те, кто получает через газеты зашифрованные послания от инопланетян. Есть история женщины, потерявшей мужа и двоих детей во время автокатастрофы, девушки, попавшей в психушку после группового изнасилования.
Опасна и депрессия, на которую родственники больного чаще всего не обращают никакого внимания. То есть не то чтобы не обращают, а говорят близкому человеку, например, следующее: «Что ты дурью маешься? Займись чем-нибудь!» Или что-либо в этом роде. А человек просто не в состоянии чем-то заняться, он нуждается в помощи, и когда эта помощь не приходит вовремя, психика больного может серьезно пострадать.
Такие «больные» сразу начинают плакать, проситься домой и говорить, что просто «так вышло». Сразу никуда и никто их не отпускает, и им приходится лежать по соседству с откровенно ненормальными людьми. А не лучше ли было подумать, какую травму способно нанести близким подобное глупое показушничество?! Как правило, эти люди к нам больше не попадают. Одной совершенной в жизни глупости им хватает, чтобы одуматься раз и навсегда.
Больше всего мне было жалко стариков обоего пола, которых родственники в самом деле порой старались спихнуть в больницу (пусть и на платную койку), лишь бы не ухаживать самим. Эти бабушки и дедушки, даже если они и потеряли связь с реальностью, не представляют никакой угрозы для окружающих. Если у кого-то из них и случаются приступы агрессии, это легко купируется специальной терапией. Другое дело, что их сыновьям, дочерям, внукам не хочется менять памперсы, кормить с ложки, терпеть какие-то причуды стариков. Многие из них мажут стены дерьмом — куда уж стерпеть такое в квартирах с крутым ремонтом!
Никогда не забуду бабушку, которая сутками сидела на кровати, думая, что это скамейка на вокзальном перроне, и со слезами на глазах повторяла: «Да когда же за мной приедет мама и заберет меня отсюда!» Многие из них почему-то зовут именно маму, и этой старушке предстояло ждать ее до конца жизни и встретиться с нею уже за неким пределом. Но ее мог бы забрать кто-то другой и позволить ей умереть не в стенах казенного учреждения. Однако этого не случилось.
С другой стороны, чей-то «вечный бред» никогда не станешь слушать, иначе сама свихнешься. Порой, да, под настроение, хочется кого-то обнять, посидеть рядом с ним, утешить, принять что-то на себя. Но вот как раз в это время некто другой, рядом, простите, обкакался! И тогда ты, конечно, идешь к нему.
«Грязной» работы, конечно, было много. Прошу прощения, но такие кучи человеческого дерьма мне никогда не забыть! Многие больные могли начать «делать свои дела» в самой непредсказуемой ситуации, не контролируя себя. Когда начинаешь убирать, как бы отключаешь реакцию сознания — действуют только руки и тогда все просто, потому что со временем в такой ситуации притупляется даже обоняние. Пациентов я за подобные «провинности» не ругала, потому что от этого, как правило, никакого толку. Хотя за день раздражение, конечно, накапливалось.
Прибегала ли я в плане уборки, скажем так, к услугам других больных? Да, но не путем угроз, а за еду. Большинство ненормальных людей очень много едят, при этом обладают огромной физической силой. «Самые сильные — это психи», — такую фразу я услышала в первый день работы. Почему сильные, объяснили: мышцы человека обладают гораздо большими возможностями, чем проявляемая ими сила. Ограничителем выступает мозг: для того, чтобы мышцы попросту не порвались. А у психически больных людей такой «предохранитель» отсутствует. Потому, к примеру, казалось бы, немощные старики и способны разрывать в клочья памперсы.
Прием пищи — это отдельная тема. Один из самых важных, знаковых моментов для пациентов психиатрической больницы — это завтрак, обед и ужин. Тут оживление начинается за час, даже за два, причем даже среди тех, кто вроде бы ничего толком не понимает. Видимо, некие биологические часы есть у всех.
Для «психов» важен не вкус пищи, а ее количество. Главное следить, чтобы никто ни у кого ничего не отбирал. Я бы не сказала, что больных кормят плохо: конечно, это не санаторий, но в целом при нашей жизни иногда и в семьях нет такого питания. Когда я впервые шла дежурить в изолятор, очень переживала, боялась. Но одна медсестра мне сказала: «Купи пару буханок хлеба в нарезке». Я так и сделала. Дашь кусок хлеба — и все будет нормально, пациент спокоен.
Проблема уважения и признания личности больного существует в любом учреждении, в том числе и в психиатрическом. Почти все санитарки, медсестры ругаются матом. Я и сама так делала, хотя раньше никогда не употребляла ненормативную лексику. Мат — простейшая энергетическая подпитка низкого качества, но такая все же лучше, чем ничего. Но я материлась «в пространство», не на больных. И еще никогда не обращалась к пожилому пациенту на ты, не заталкивала связанному или лежащему больному ложку горячей каши в рот, потому что ему придется лежать с вытаращенными глазами и с мучительным выражением лица.
Смирительных рубашек давно уже нет, но все равно связывание существует. В большинстве случаев это необходимость. К каждому больному не приставишь санитара! В дневное время неагрессивные, более-менее адекватные больные свободно перемещаются по коридору, смотрят телевизор, играют в настольные игры, а также гуляют во дворе. Ночью двери в палаты запираются снаружи, свет не гасится.
Угроза агрессии пациентов в отношении медперсонала всегда существует. И пресловутое правило никогда не поворачиваться к психическому больному спиной действительно одно из главных. В первое время меня, как новенькую, а еще зазевавшуюся, пациенты били не раз, и это всегда была в большей степени психологическая травма, потому как подобное поведение никак не было спровоцировано с моей стороны. Представьте, что к вам на улице подойдет человек и ни за что ни про что ударит вас по лицу! Вы испытаете то же самое. Потом больные постепенно привыкают к тебе, а ты привыкаешь к ним, и проблем уже гораздо меньше.
Разумеется, за больными нужен глаз да глаз! В отделении была пациентка, которая раз за разом пыталась выброситься из окна. Вопреки представлениям, решеток на окнах психиатрической больницы нет, потому что это не тюрьма. Несколько раз эта больная все-таки пробивала головой стекло и прыгала вниз. Что удивительно — никогда ничего себе не ломала, да особо почему-то и не резалась!
С врачами я не общалась, я была санитаркой. И все-таки у меня сложилось определенное мнение о нашей современной психиатрии. «Психи» особо никому не нужны. Мне кажется, задача психиатра — подобрать человеку диагноз из имеющихся в некоем списке, а потом назначить таблетки из другого списка. А тратить душевные силы на то, чтобы индивидуально подойти к пациенту, никто то ли не хочет, то ли не может.
Почему я все-таки уволилась из больницы? Потому что вне работы стала видеть, замечать, сколько вокруг ненормальных людей. Они есть везде, их можно встретить среди клиентов любого учреждения. При этом никто из них наверняка никогда не лечился в психушке. Однако, поработав в «дурдоме», всегда определяешь потенциальных пациентов по лицам, движениям, взглядам. Сейчас, получив другую работу, я стараюсь от этого отходить. И все же не отказываюсь от мысли о том, что психическое здоровье нации — под угрозой.
«Половина людей в мире – психически больные». Как распознать психа и вовремя спасти его (или себя)
Распознать психически нездорового человека очень сложно. Часто о таких проблемах становится известно слишком поздно — когда он совершил жестокое преступление. Главный психотерапевт Свердловской области Михаил Перцель много лет занимается психическими расстройствами всех типов и знает о них всё. Он рассказал 66.RU, почему адекватные с виду люди идут на безумные преступления и как попробовать оказать им своевременную помощь, пока не произошла трагедия.
— Чуть ли не каждый день в новостной повестке — убийства и нападения, «героями» которых становятся подростки. С чем это связано, это какие-то патологии?
— Я думаю, что обобщать нельзя, здесь много факторов. Но многие специалисты считают, что это связано с отсутствием какой-то воспитательной работы в семье и школе. По сути дела, подростки могут быть подвергнуты каким-то воздействиям извне в виде сайтов, групп по интересам, сообществ, не имея сформированных воспитанием представлений о том, что хорошо, а что плохо. Наличие этих представлений как раз и должно быть основной профилактикой подобных отклонений. По-моему, такие высказывания звучат еще со времен Сократа. Старшее поколение, наверное, всегда будет восклицать, что дети пошли не те, тем самым констатируя представления о собственной несостоятельности в качестве воспитателей. Такие проявления агрессии были всегда, просто сейчас они имеют другую форму. Теперь это порождает подражание и выглядит ужасным в первую очередь из-за отсутствия у части молодежи какой-то системы воспитания и понимания, кто на самом деле является подонком, а кто достоин уважения.
— Можно ли как-то свести человека с ума извне? Что происходит с людьми в сектах, террористических группировках?
— В нормальных условиях воздействовать на психику человека таким образом практически невозможно. Для того чтобы изменить мировоззрение человека и его психическое состояние, нужно очень серьезное воздействие. Но дело в том, что человек попадает туда, уже будучи уязвим из-за недостаточной, по разным причинам, адаптированности в нормальной жизни. Здоровый человек будет всячески сопротивляться промыванию мозгов.
— Что такого должно произойти, чтобы человек сошел с ума?
Расстройство может быть либо врожденным и носить генетический характер, либо сформироваться в процессе неправильного развития личности. Тут все зависит от того, какие у человека механизмы реагирования на стрессовую ситуацию. Вполне закономерно, что на утрату каких-то важных для себя ценностей и отношений человек будет реагировать тяжело — возникнет реакция адаптации к какой-то утрате или к изменению значимого для него положения вещей. Он будет пытаться приспособить свою жизнь к новым условиям или менять условия — это здоровый путь.
Нездоровый путь возможен в том случае, если стрессовый фактор чрезмерен или слишком длителен. Например, после боевых действий и катастроф — когда перед человеком встает вопрос о жизни и смерти, физического или морального выживания. Может возникнуть так называемое хроническое стрессовое расстройство, или посттравматическое стрессовое расстройство. Сильный стресс также может спровоцировать иное психическое расстройство, которое не связано с ним напрямую, но может быть запущено в результате сильной эмоциональной «встряски».
Как правило, те, кто попадают в поле зрения официальной статистики, — это люди с заболеваниями, которые связаны с органическим неблагополучием головного мозга. Такие люди больны пограничными расстройствами.
— Сколько среди нас психически больных людей, которым на самом деле не помешала бы помощь специалистов?
Состояния психического здоровья и психической болезни не имеют между собой четко очерченной границы: в какой-то момент человек может ощущать себя полностью здоровым, в другой — больным и несчастным. Тем не менее исследования говорят, что порядка 30–50 процентов людей в мире страдают психическими заболеваниями. Кроме того, по данным, полученным в ходе обследования посетителей российских поликлиник несколько лет назад, около 40 процентов страдают депрессивными расстройствами. Причем адекватную психиатрическую помощь получают не больше 10 процентов. Остальные либо просто не обращаются за ней, либо не получают правильно поставленного диагноза.
— А сколько из них агрессивных и опасных для общества, многих стоит бояться?
Процент не такой уж и большой. Часть психических заболеваний действительно вызывает значительные изменения: личности, мировосприятия, образа мыслей. Например, человек, страдающий патологическим бредом ревности (навязчивое и безосновательное убеждение в измене со стороны партнера, — прим. ред.), будет воспринимать окружающих совершенно искаженным образом — в этом случае он действительно может быть опасен. Но если посмотреть статистику правонарушений, большинство преступлений все-таки совершают здоровые люди из каких-то корыстных или иных побуждений.
— Как понять, что человек рядом с тобой психически нездоров, какие существуют симптомы?
Здесь нужно отталкиваться от представления о том, что такое норма. В норме человек бодр, весел, здоров, коммуникабелен и функционален — выполняет то, что от него зависит. Заметные отклонения могут существовать давно либо появиться неожиданно. Человек может стать исключительно грустным и начать говорить о вопросах отношения к жизни и смерти. Если он подавлен, если он вдруг стал заторможен и перестал справляться с обязанностями, если у него появились какие-то неадекватные поступки и высказывания, — это всегда повод задуматься и, по крайней мере, обратить на это внимание самого человека.
Однозначно сказать, что психически нездоровый человек должен стать грустным и оплакивать свою неудавшуюся жизнь, конечно, нельзя. Бывает, что все наоборот. Самый важный показатель — это изменение линии поведения в сторону, не характерную для человека. Отдельно следует упомянуть о риске суицида. Это очень сложное явление, при котором человек в силу разных причин ощущает себя в безысходной ситуации. Он может стать чрезмерно тревожным — или, наоборот, чрезмерно спокойным — как будто живет на грани, готовится к отъезду, приводит свои дела в порядок. Это может проявиться в высказываниях, касающихся будущего, — люди с проблемами психики часто вообще не видят себя в будущем и избегают этой темы. Если такое происходит, то человек однозначно нуждается в помощи.
— Если человек иронизирует на тему смерти, это нормально? Нужно ли пытаться затащить такого человека за психологической помощью?
— Можно ли считать, что депрессивные люди направляют агрессию внутрь себя, а психопаты — вовне? Как это работает?
— Не совсем так. Депрессия и агрессия — это разные вещи. При депрессии человек может негативно относиться к себе, но в основе расстройства лежит подавленность, утрата возможности получать удовольствие от жизни. Человек перестает ощущать положительные стороны, которые есть в текущем моменте. К этому добавляются идеи своей неценности и виновности, никчемности и неуместности. Понижается настроение, угнетаются вообще все функции организма. Серьезная депрессия сопровождается интеллектуальной и двигательной заторможенностью.
Агрессия — это совершенно другой механизм, который по своей сути так же универсален, как механизм тревоги. Агрессия нужна любому существу для выживания. Другое дело, что в норме она конструктивна и направлена в нужное русло, регулируется в степени выраженности. Конструктивна — значит, направлена на достижение какого-то социально приемлемого результата.
— Хладнокровными убийцами чаще всего становятся психопаты? Что лежит в основе психопатического расстройства?
— Этот термин сегодня относится к разряду бытовых — в международной классификации это называется «расстройством личности», которое может проявляться в совершенно разных аспектах. Это не только агрессивность — бывает, что наоборот, личность характеризуют излишняя щепетильность и беззащитность. Под расстройством личности подразумеваются доминирующие в жизни человека ригидные особенности его реагирования, мотивации, поведения, мышления, эмоций, не соответствующие нормативам, ведущие к дезадаптации человека в обществе. Вызвано это неравномерным созреванием разных частей структуры личности в силу врожденных причин и патологического воспитания, что характеризует личность в целом. В силу незрелости механизмов торможения, например, может быть повышена агрессивность; в силу особенностей эмоциональной сферы и особенностей мышления — склонность к депрессивному реагированию. По сути, расстройство личности — это общая дисгармоничность психической сферы, которая приводит к тому, что человек не достигает гармоничного внутреннего состояния и возможности благополучного функционирования в социуме.
Наиболее обсуждаемым на стыке психиатрии и психологии сейчас является так называемое пограничное расстройство личности, при котором основной характеристикой является незрелость в первую очередь ощущения собственного «Я», общего представления о себе. Человек не чувствует себя цельной личностью, поэтому постоянно нуждается в сложных отношениях с другими людьми, в быстром изменении этих отношений, в риске — так он пытается ощутить свое «Я». Часто расстройство сопровождается нанесением каких-то повреждений себе — это инструмент, позволяющий заглушить душевную боль физической. Выход же из состояний дезадаптации вследствие расстройств личности может быть только в квалифицированной помощи специалистов — психиатра, психотерапевта, психолога.
— Наиболее опасны для общества — те, у кого повышена возбудимость?
— Чаще всего мы сталкиваемся с тем, что наибольший ущерб наносят хулиганы и дебоширы, то есть личности асоциальные. Так, в американской психиатрической традиции психопатами и принято называть людей с так называемым диссоциальным расстройством. В этом случае незрелость личностных структур касается отсутствия социального чувства, ощущения себя человеком и частью общества. У такого человека в высшей нервной системе не развиты или не натренированы структуры, которые отвечают за совесть, добропорядочность, человечность, сочувствие и сопереживание. Он становится холодным, возбудимым, бесчувственным эгоистом, который готов делать все только ради себя и своего сиюминутного удовольствия.