меня тетя сделала мужчиной меня
Отдых с тетей Катенькой по путевке 1-я часть
Мне уже было уже лет и лет. Лето, впереди учеба. Шатаюсь бесцельно по двору, ребята все разъехались по лагерям и деревням… Податься некуда… Мама, видя такое дело, постаралась мне организовать путевку куда-нибудь, а это «куда-нибудь» оказалось на турбазу заводскую в живописный район с речкой и сосновым бором…
Родители на работе, отпуск по графику не летом в том году у них, вобщем, как и бывало, мама нашла знакомую свою хорошую подругу и ей втюхала меня вместе с профсоюзной путевкой за 30% стоимости. Это была тетя Катя лет сорока пяти, замужняя (кольцо на правой руке я увидел обручальное) у которой было, как мама сказала, двое уже очень взрослых детей со своими семьями, улыбчивая, очень даже красивая, среднего или немного выше роста, намного меня выше, фигуристая пышногрудая брюнетка с длинным хвостом прямых волос на голове от темени (Боже, как мне всегда нравился с самых детских лет такой причесон дамский).
Я раньше ее не знал, эта женщина была с маминой работы. Познакомились, поулыбались друг другу, тетя Катя протянула мне в знак дружбы несколько конфет шоколадных «Мишка в бору», чем сразу завоевала мое расположение к себе. Скажу больше, она мне сразу очень понравилась, когда ее только увидел…
Хорошо, это лучше чем пионерлагерь, где будут тебя строить с утра до вечера пионервожатые на линейках утренних, в обед песни какие-то разучивать в беседке да гербы из ракушек выкладывать всякие и т.д. и т.п.
Папа отвез нас с самого утра с теть Катей на нашей «шестерке» на базу за 180км. База очень и очень креативная была, вокруг сосны, ели, место очень живописное… Стеллы разрисованные, домиков штук сорок в скандинавском, как мне показалось, стиле… Из мультика «Ну, погоди!» на каждом шагу афиши смешные для детей…
Поселились, это был отдельный домик на четыре входа для разных семей. Удобства в виде туалета и душа были на территории отдельно. Папа, не задерживаясь, сразу чухнул домой восвояси. У нашего входа стояла лавочка со столиком и даже качель. Теть Катя пошла в здание главного корпуса, чтобы предъявить путевку и попросить ключи от домика. Я остался ждать, катаясь на качели…
Через минут двадцать пришла тетя Катечка, открыла дверь и мы зашли, увидели маленькую комнатушку со сдвинутыми двумя кроватями, видно оставшимися от прежних отдыхающих сдвинутыми, шкаф, вешалка, тумбочки, холодильник маленький Кристалл, стулья, зеркало большое, стол обеденный, коврики… Занесли свои сумки и стали распихивать их содержимое куда можно по тумбочкам, в шкаф, на стулья и в холодильник провизию привезенную…
Наша сторона была солнечная, она до невозможности была прогрета солнцем, было очень жарко. Тетя Катя зашторила тюлевые занавески, хотя это было что для ежа голая попа… Жара была просто неимоверная… Тетя Катя, вытирая пот с себя, сразу разделась до белья, оставшись в трусах и лифе, я тоже снял с себя все, оставшись в трусах только… Я смотрел на тетю Катю в одном белье и у меня, вдруг, спонтанно встал мой тогда уже вовсе немаленький такой член в трусах до горы, я понял, что она мне не безразлична, что эта женщина мне очень желанна… Белье на тете Кате было очень и очень красивое розовое с рюшками, скорее всего, что импортное, а не совковое абы какое. Я не имел еще познать счастье удовольствия мужского доселе…
Был полдень. Мы перекусили тем, что привезено было с собой. Через час тетя Катя, сняв трусики (заметил, смотря в окно с качели), надев на себя желтые шорты на голое тело и оранжевую футболку без лифа, скомандовала идти на обед… Столовая оказалась большущая и светлая, на каждую семью был свой столик. Мы подошли к столику, где был наш номерок, и где уже стоял наш горячий обед… Обед мне очень понравился… Зеленый борщ со щавлем, как сейчас помню, гречка с котлетой, олади и компот… Шли из столовой с тетей Катей, взявшись за руки (она меня взяла за руку). Мне было это очень приятно. У нас наладился какой-то кармический такой заряд-контакт сразу с ней… Мы, что называется, почувствовали друг друга, зная только о каждом полдня только….
После сытного обеда легли вздремнуть на час, раздевшись до трусов, тетя Катя также легла в постель без лифчика… Она меня не стала стыдится, снимая его. Из лифчика выпала красивенное женское сокровище в виде прекрасной груди с розовым ореолом и сосками, я вперся взглядом и не мог оторвать его от этого прекрасного зрелища… Мой член снова в две секунды взыграл вверх до самого звона в теле и голове, оттопырив бесстыдно мои плавки… Тетя Катя это, конечно же заметила сразу, улыбнулась, погладила меня по голове и подтолкнула ласково к постели…
Простынями не накрывались, так как жара была неимоверная… Эйфория была полная, я не мог уснуть минут двадцать… проспал затем, наверное, около часа… Проснулся, когда теть Кати уже рядом не было…
Вышел во двор, сел на качель… Пришла тетя Катечка, одетая во все какое-то такое секси-красивое откуда-то и предложила прогуляться по территории. Взяла меня за руку и повела гулять территорией базы и за турбазу потом… Какие места красивенные…
Зашли в кафе придорожное, съели мороженое… Домой пришли уже когда темнело… Тетя Катя скомандовала мне идти ложиться спать, сказав, что пойдет знакомиться с соседями, а затем придет, назвав меня котиком… Я подчинился и через час уже спал крепким сном…
Ночью, по обыкновению перевернулся на другую сторону и моя рука спросонку невзначай оказалась на груди тети Кати… Я так спал какое-то время, не отдавая себе в том отчета…
Мне снилось что-то неимоверно прекрасное… Просыпаюсь от того, что теть Катечка делает мне легонько и ласково минет… Я оторопел от удовольствия и прекрасного шока… Сделал вид, что сплю, пока она не завершила свое действо, проглотив мои первые в жизни выплеснувшиеся соки… Это было первое мое мужское удовольствие и излияние… Она сделала меня мужчиной… Я обхватил руками ее голову и притянул к себе, обласкав неумело поцелуями как мог в те маленькие годики… Это было просто сумасшествие и феерия юношеской любви… Спасибо этой замечательной Женщине!
Конец первой части
19.11.2020г.
© Copyright: Евгений Кедров, 2020
Свидетельство о публикации №220111900947
Тетя Лена
Никогда не знаешь, при каких обстоятельствах можешь встретить знакомого человека и как резко эта встреча, может повлиять на дальнейшую судьбу. Но с Валей я встретился совершенно банально, через шесть лет утраченных связей, судьба вновь свела нас, но уже в новом городе и уже при новых обстоятельствах. Мы встретились на одной станции метро. Я, как отбившийся от стаи слепой утенок, тыкался в схемы пересадочных узлов, а Валя так же не понимала, на какой платформе сейчас находится и на какую вывеску ей теперь смотреть. В результате, после нескольких: «Да ладно, это ты?», «Ничего себе», «Вот земля круглая», мы отправились гулять по незнакомому городу, в надежде влюбиться в его широкие проспекты и в бесконечные игры мерцающих рекламных огней. А еще через несколько дней, проведенных у разных знакомых, мы решили так, чисто по дружески, снимать одно жилье на двоих. Это было разумно и в некотором роде даже приятно. Все-таки в одном институте учились вместе.
Да и при нашей размеренной, монотонной, и в некоторых местах даже скучной жизни, бытовых проблем мы практически не испытывали. А что касается личных симпатий, то в них так же не было никакого продолжения и толка, кроме как дружеского общения. Я всегда слыл очень скромным и стеснительным парнем, а Валя так вообще оказалась бешеной карьеристкой и дальше повышения по службе ничего не видела.
Это, наверное, был самый длинный диалог с Валей за всю историю нашей «совместной» квартиросъемной жизни. Но он все равно закончился, и Валя, бросив кроткий взгляд в мою сторону, убежала к себе в комнату. Я тоже решил лечь пораньше, так как завтра день сулил не только восьми часовой рабочий график, но и новые знакомства, а они, как известно, выматывают.
Утро началось туговато. Чертов будильник на телефоне, никак не выключался. Бывает же такое спросонья, когда не понимаешь какую кнопку нажимать чтобы его отключить. Тыкаешь в решетку, в звездочку и все мимо…
Наконец, заткнув его, я вышел в прихожую. В нос сразу же вонзился аромат кухонной суеты, которой никогда не было на моей памяти. Тетя Лена и ее дочка уже давно проснулись и колдовали со сковородками и тарелками.
«Блин, и че теперь делать? Че без завтрака на работу идти? Как же напрягают порой эти случайные гости».
Я стоял, облокотившись на керамическую раковину, и тупил взгляд в тугую струю холодной воды.
«Ладно, помою голову, оденусь и пойду на работу, а то еще пристанут с дурацкими вопросами»
Но выйдя из ванной, я к своему счастью не увидел там тети Лены и ее дочки, которая показалась мне достаточно милой, со стороны спины, по крайней мере. На кухне была лишь моя сожительница Валя.
Вот и замечательно. Я начал стандартную процедуру по приготовлению своего любимого завтрака. Буквально через 15 минут сваренные в крутую яйца, овсяная каша, пара бутербродов с колбасой и кружка растворимого кофе стояли на столе. И я стал спокойно поглощать пищу, думая о работе и о том, как буду с нее возвращаться.
— Ну, здравствуй еще раз, меня зовут тетя Лена! – Сказала вошедшая на кухню женщина и улыбнулась.
— Очень приятно. Костя! – Ответил я и тоже мило, как мне показалось, улыбнулся. Короче, дурацких вопросов не избежать.
— Ты ведь тоже из Владивостока?
— Да, я тоже из Владивостока…
— Здорово, дома давно не был?
— Ну, четвертый год пошел!
«Ну давай, спроси меня о моих родственниках, которые остались во Владивостоке»
Вдруг над столом взмыла левая рука тети Лены и схватила меня за подбородок. Ногти стали медленно, но больно впиваться в кожу.
— Ты меня понял? – Спросила тетя Лена почти шепотом.
— Да, я вас понял! – Так же, почти шепотом, проглатывая застрявший в горле в ком, ответил я. Теперь понятно, что чувствует жертва, находясь в плену у маньяка. Хочется испариться, но это невозможно.
— Ну вот и хорошо! – Рука расслабилась и уплыла обратно к хозяйке. – Что ты там говорил, по морю скучаешь? Да уж. Без моря очень тяжко. Ну ладно, Костик, я пойду одеваться. Сегодня на экскурсию хотим поехать. Удачного дня…
Как только тетя Лена вышла из кухни, я стал быстро убирать со стола, на ходу доедая остатки каши, которые не попадали в рот, а падали на одежду и пол. Сейчас меня одолевал непонятный приступ страха, который вызывал двоякое ощущение. Как будто бы это мне сейчас мерещится, но при этом я понимаю, что все происходит на самом деле. Все чего я хотел сейчас, так это оказаться за пределами съемной квартиры, чтобы подумать и расставить все услышанное по местам, а раскладывать придется много.
Я подпрыгнул с тарелкой в руках, выронил вилку и взвизгнул словно девочка. Благо, визг был коротким и негромким.
— Да ладно ты не бойся меня! – Послышалось снова из-за спины. Я стал медленно поворачиваться в сторону голоса.
Передо мной стояла дочка тети Лены. Ее пухленькие губки были в позиции «Очаровательная улыбка», на аккуратном носике еле виднелись мелкие веснушки. И вся она была чудесным образом сложена так, что я как истинный стеснительный молодой человек резко отвел глаза к духовому шкафу.
Столкнуться с девушкой вот таким образом, было для меня, естественно, чрезвычайным происшествием, а если еще прибавить к этому недавний разговор с тетей Леной, то можно вообще провалиться в кому. И поэтому полотенце, висевшее на вытянутой руке Вики, было для меня спасительным аргументом, чтобы хоть как-то отвлечься и не выглядеть скромным и пугливым идиотом.
Короче, я взял заветный махровый кусок и, уже было, потянул его к себе, как Вика тут же схватила меня за запястье и крепко сжала своей изящной ладонью. Вырваться из такого плена было не возможно. Так как кроме крепкой хватки, на меня действовал пристальный взгляд ее серо-зеленых глаз.
В висках застучало, на лбу появилась испарина, а сам я весь побледнел и готовился к самому страшному.
«Короче, я выйду из этой кухни изнасилованным и кастрированным одновременно. Позавтракал Епа мать»
— Да, мама, познакомились. – Вика улыбнулась и стала суетливо поправлять свои черные волосы. А я, как бездарный канатоходец принялся медленно просачиваться мимо холодильника, Вики и тети Лены.
Офисная суета, трель телефонов, и гомон женского пола иногда могут помогать. Я был счастлив оказаться в атмосфере защищенности, вдали от испорченного утра и тети Лены. Работы было немного, да и шеф забыл про меня сегодня. Так что, зарывшись головой в наушники и открыв случайный рабочий документ, я стал обдумывать сегодняшнее происшествие. И то, как мне быть дальше.
Признаюсь, со мной такое впервые. Вика, произвела на меня приятное, хотя и странное впечатление, но мамаша удивила сильнее. Вернее будет сказано, напугала. Может быть, это старческий тупизм среднестатистической российской потенциальной тещи, которая не может смириться со взрослой жизнью своей дочери, но искренне надеется от нее избавиться? Да вроде не такая она старая, на вид 45-49 лет. Да и тещей при таком раскладе ей не быть, это уж точно.
Вдруг, в кармане брюк ожил сотовый. Номер скрыт.
— Алле!
— Это Вика! – Так, а вот и продолжение приключений, недолго радовался. От шока, я нажал кнопку сброса.
3 минуты тишины и снова вибрация телефона. Номер скрыт.
Да чтоб я сдох, кто же ее мама, пограничник?
— А мама откуда узнала? – Это уже было сказано на ходу, так как я, почти без палева, пытался выскочить в коридор.
— Не твое дело. Значит, слушай меня внимательно! Ты там наверно уже подумываешь о том, как бы незаметно переночевать сегодня у кого-нибудь из друзей. Так вот я тебе настоятельно рекомендую этого не делать. После работы ты должен быть дома.
В трубке послышались короткие гудки.
— Да что я такого сделал этой семейке? – Сказал я вслух, хотя должен был промолчать, ибо проходивший мимо охранник бизнес центра, понимающе кивнул в мою сторону и выдохнул протяжное «Бааааабы».
Да еще и рабочий день, как любимый мультфильм из детства, неумолимо сокращался. А для меня сейчас, очутиться дома, было очень плохим вариантом. А когда я оказался на лестничной площадке у входной двери в квартиру, сердце мое вообще замерло и спряталось за позвоночником. И как я был счастлив, когда увидел свою любимую подружку Валю, которая топталась на пороге, пока еще пустой и свободной от Ада, квартиры.
Валя совершенно не понимала, что несет ее квартиросъемщик, но понимала, что одной скорой помощью скоро не обойтись.
— Костик, тебе плохо? – Валя собрала брови в домик, и можно было подумать, что она разговаривает с психом. – Может воды? Знаешь, я сегодня иду в театр и если мне будет в лом добираться домой, то останусь у подруги.
И тут мой хрустальный спасительный мостик в лице Вали, рассыпался на миллиард мелких осколков, и сердце стало отстукивать что угодно, но только не жизненный ритм.
— Валечка не бросай меня, я тебя умоляю. Они меня трахнут и кастрируют… Они злые… Ты не понимаешь… Дочка хочет меня изнасиловать, мама кастрировать. Только ты можешь им помешать… Останься, прошу…
— Да ладно Валя, я шучу. Просто, так вот, ни с того ни с сего, решил пошутить…
— Да уж… Весна… Ладно псих, пока…
И она захлопнула дверь, а я продолжал стоять молча еще около пяти минут…
Весь оставшийся вечер я провел за закрытой дверью, своей комнаты. Даже не ужинал, хотя очень хотелось. Но я боялся, что тетя «убийца» Лена и ее дочка «извращенка» Вика могут явиться в любой момент…
И вдруг она медленно, словно готовясь к прыжку, стала подкрадываться ко мне. От испуга я вжался в стену, но это никак не повлияло на дальнейшие действия. И наконец, моя тонкая грань личного пространства разорвалась, как мыльный пузырь. Ее руки коснулись моей груди, а вскоре и она сама оказалась на мне сверху, я даже не смог сообразить – как это случилось. Она склонила свою голову надо мной, и ее черные локоны медленно скатились волнистыми прядями мне на лицо. Голова моя закружилось, одновременно от страха и удовольствия. Я не понимал свое состояния, но отказываться от него было уже бессмысленно и поздно.
Я уже плюнул на то, что сделает со мной тетя Лена, главное, что мне сейчас хорошо. И я был счастлив испытать такое удовольствие, ведь оно наверно никогда не повториться больше. Вдруг дочка не поступит и уедет обратно во Владивосток. Нужно ловить момент, пусть он даже в некотором роде опасен. Это даже придавало моменту долю экстрима.
— Ну что, Костенька ослушался ты меня, дорогой? – Прозвучало, из-за спины Вики, которая уже, кстати, была в моих объятиях.
— Что вы делаете? Ведь это не законно, это же преступление. – Давил я на первую попавшуюся болевую точку, но тщетно, как оказалось.
— Ты мне еще о законности будешь говорить, мразь. – Тетя Лена склонилась над моим лицом, и я вдруг почувствовал дыхание смерти, такое отвратительное, с запахом жареной курицы и чеснока. – Доча, принеси полотенце, да побольше. Надо это все куда-то заворачивать, потом…
— Что вы собираетесь делать. – Взвизгнул я, как дворовая псина.
— Кастрировать Костик… Ты чего? Я же тебя предупреждала утром
Я продолжал смотреть в сторону Вики и искал в ее глазах хоть малейшую искру жалости. Но ее не было. Вика была просто зомбирована действием, развернувшимся в комнате. Тетя Лена смотрела на меня с чувством непоколебимой иронии и злости. Я не выдержал, и слезы покатились по щекам в разных направлениях.
— Да Господи, за что? – Закричал я в бешеной истерике, потеряв всякое чувство мужского достоинства и самоуважения.
Тетя Лена на минуту задержала острее ножа и исказила лицо в ужасной гримасе ненависти.
— За что? А ты не помнишь, говнюк? Ну хорошо, я тебе напомню… Ты ведь отдыхал в пионерском лагере, верно? Тебе было около 14-ти лет и ты можешь не корчится в воспоминаниях, потому что это был единственный пионерский лагерь в твоей жизни.
Она была права, в памяти сразу заиграли картинки из детских лет жизни. Это был спортивно-оздоровительный лагерь. Чудное было время. Два месяца строгого режима и частые стоны пионер вожатых в соседнем корпусе. Хотя я умудрился выиграть две олимпиады по шахматам и конкурс детских стихов. Из этого следует, что на дискотеки я не ходил, в футбол не играл, клей не нюхал. Что же черт возьми там произошло? Меня с кем-то спутали определенно.
Я пытался составить в памяти, какие-то картины любовных похождений. Но ничего, кроме вонючих шахмат и дождливой июньской погоды не приходило на ум.
— Я не понимаю, что я должен вспомнить?
— Ты зажал ее возле туалета, а ей было тогда 12 лет. Ты лапал ее своими погаными руками там, где хотел, без намека на чувство совести и уважения. И все потому, что она из-за своей скромности и добропорядочности ответила тебе отказом на твои предложения о взаимной дружбе. Она просто была ребенком и совершенно не понимала в этих делах. Да и ты-то сосунок, мало чего соображал. Ну просто хотел быть похожим на ребят из первого отряда, хотел быть настоящим мужиком. А что ж ты сейчас, как баба?
И тут воспоминания свалились на меня словно снежный ком. В памяти царила такая абсолютная ясность, что отрицать и не соглашаться было бы самым глупым поступком в мире. Неужели эта и есть та хрупкая девочка из того лагеря. Но ведь откуда я мог знать, что все так повернется. Ну потрогал я ее у туалета и что? Да так каждый делал в свой возраст, это ведь лагерь, черт его дери. Это ведь переходный возраст.
Она рухнула на колени и заплакала, Вика склонилась рядом с ней и крепко обняла. Сцена молчания длилась около пяти минут. Я уже не чувствовал, что лежу в луже собственной крови, мне было сейчас не до этого. Я не мог перевести взгляд в другую сторону. Все что я хотел сделать, так это попросить прощение, но это был бы самый тупой и трагический поступок в моей жизни
И они ушли, оставив меня наедине с самим собой и собственной ненавистью. На следующий день, я первый раз в своей жизни купил спиртного и именно со следующего дня я запил. Я пил много и беспробудно, напрягая тем самым Валю и других соседей по лестничной площадке. Спустя долгое время, я все-таки выбрался из штопора, да и то благодаря врачам, а не собственной воли. Но когда наступал вечер, я отправлялся в казино и проигрывал там все, что сумел накопить за время трезвого существования. Спустя еще какое-то время, Валя попросила меня оставить комнату, под предлогом продажи квартиры. Это было вранье и я это понимал. Хотя исправить положение я уже не мог, я и так уже был никем и приносил лишь один дискомфорт окружающим. Я потерял работу и начал бродяжничать. Я впервые понял, что такое испытывать унижение от прохожих. Но самое страшное – это испытывать безразличие, когда тебя не ненавидят, а просто не замечают.
Каждый день, валяясь в пирамиде выброшенных картонных коробок, я мечтал только об одном – поскорей бы сдохнуть. И уже неважно как, болезненно или тихо, главное сдохнуть. Так как жизнь моя уже давно закончилась, а то, что я еще до сих пор передвигаюсь по земле, это просто недоразумение и вопрос времени.
— Костя, это ты? – Вдруг откуда-то раздался до боли знакомый голос.
Такой знакомый, что заставил меня даже приподняться, что было очень сложно. Где же я мог слышать его? Эх черт не помню, ничего не помню. Чертова голова, уже не варит…
Другой. Учительница.
Что-то, воля ваша, недоброе таится в мужчинах, избегающих вина, игр, общества прелестных женщин, застольной беседы. Такие люди или тяжко больны, или втайне ненавидят окружающих.
Было мне тогда семнадцать. ну, почти семнадцать лет. Было лето и было скучно до невозможности. Страшная жарища в конце июля сочеталась с полным отсутствием развлечений.
Такой вот был домашний книжный мальчик, хорошо воспитанный, тихий и застенчивый.
Но даже наркоман иногда выныривает из наркотического дурмана. А здоровый подросток тем более не мог всё своё время проводить за чтением или за нехитрыми домашними делами в помощь старикам. Супротив природы не попрешь. Юному организму требовалась активность, движение, нагрузка! Спорт. Пробовал. Тоска сине-зелёная. Правда, я по утрам махал гантелями и иногда играл с парой гирь, но это. А в лес, а на речку? А фиг вам!
До ближайшего леса надо было долго пилить на электричке.
И тут во мраке безнадёги воссиял источник света.
Свет излучала тётя Оля —лучшая мамина подруга, которая навестила нас по просьбе мамы: проверить, как на самом деле обстоят дела и помочь, если есть надобность.
Я не сразу врубился и сказал, что мол, сами видите, какое тут плавание, если на речку только под конвоем. Потом дошло. Я почувствовал, что уши меняют цвет.
— Да как-то неинтересно. Не, я пробовал. Узнал, что я дурак. В общем, не нужно!
Пока мы добирались, небо стало затягиваться облаками, даже тучами, хотя духота не убавилась. Успеть бы окунуться до дождя. Очень уж на предгрозовую погоду стало запохаживаться. Свои опасения я высказал тете Оле.
-Главное, успеть до воды добежать. А мокрому дождь не страшен. Будет сплошная романтика: купание под дождём! А когда пройдет, вылезем, обсохнем и пойдём ко мне обедать. Или ужинать — смотря, когда надоест водяная стихия.
Пляж оказался близко. Совсем небольшой язык песка вдавался в заросший ивами берег. Торчали два пляжных грибка, уже оккупированных небольшими компашками, и бывшая кабинка для переодевания. Бывшая, поскольку одной стенки у неё не было. Вот почему тётя Оля переоделась у нас дома. Не лазить же тут по кустам. Она бросила сумку на песок, скинула босоножки и стащила через голову лёгкое светлое платье. Под ним оказался красный купальник. Я хихикнул:
— Вы точно, как Лида из «Операции Ы». Тот же цвет и фасончик.
Через секунду мои вещички полетели на песок, и мы ринулись в воду. Занятия в секции плавания ( откуда меня распопёрли за лень) для меня не прошли даром. Я плавал и нырял не намного хуже дельфина, поэтому в « а ну-ка догони» тётя Оля проигрывала безнадежно. Вконец запыхавшись, мы остановились перевести дух. И тут обнаружилось, что предполагаемый дождь стал уже вполне ощутимой реальностью и усиливается с каждой секундой.
Я обозрел берег. Компашки из под грибков благоразумно слиняли. Наши вещички валялись на песке. Кстати о вещичках.
-Кстати о классике, донна Долорес. Помните ли Вы последние слова испанского офицера из «Гусарской баллады»? «Своё он выполняет обещанье. хотя бы в отношении меня.» Вы, кажется грозились спихнуть меня в воду во всём параде?
— И спихну, доиграешься.
Тётя Оля булькнулась с головой. Как она ухитрилась под водой взять точный азимут на ту часть пляжа, где валялись наши облачения, осталось её тайной, но вынырнув, она не изменила курса и выскочила на берег максимально близко от кучи мокрых тряпок. Выбравшись на мокрый песок следом за ней, я увидел, как она, наклонившись, с крайне озадаченным видом перебирает то, что совсем недавно было вполне приличной одеждой.
Она была такой красивой.
Вдруг она засмеялась и выпрямилась во весь рост, широко раскинула руки и с беззаботным смехом запрокинула голову, подставляя лицо дождю.
А до меня. нет, как-то не дошла, а вдруг раскрылась сверхъестественная необыкновенность всего.
Я уставился на тётю Олю, не в силах отвести взгляд, хотя где-то из глубины задавленно попискивал внутренний голос о том, что так смотреть неприлично.
Подавая пример гражданского мужества, тётя Оля с трудом натянула мокрое и ставшее почти совершенно прозрачным платье. Моё остолбенение почти прошло, и я, преодолевая отвращение, кое-как влез в слегка отжатые брюки и в противно липнущую к телу рубашку. Мы посмотрели друг на друга, оценивая безобразие наблюдаемого зрелища.
— И пошли они, солнцем палимые.
Не переставая слегка истерически хохотать, мы пошлёпали по лужам к заводскому посёлку, где тётя Оля совсем недавно получила однокомнатную хрущёвку. Бежать не имело смысла. Мокрым дождь не страшен. Тем более, такой тёплый и романтический.
Добрались до её дома даже быстрее, чем за пол-часа. Все-таки в насквозь мокрой одежде было здорово прохладно и мы волей-неволей через пару минут припустили бегом, чтобы хоть как-то согреться и спрятаться поскорее в сухое тепло от этой мокрой романтики.
Новенькая панельная пятиэтажка ничем не выделялась среди таких же шедевров архитектуры на этой улице. Мы заскочили в средний подъезд и перевели дух. С нас не капала вода. Она текла струями и ручьями, моментально превратив весь пол в одну большую лужу.
-И лестницу заодно помоем. Ой!
Шлепок по мокрой заднице получился оглушительно громким и очень даже чувствительным. Мне даже пришлось пришлось подождать на площадке. Естественно, мокрые штаны не так мешают двигать ногами, как мокрый подол. Тётя Оля вытащила, наконец, ключ, справившись с заевшей молнией сумки, и мы оказались внутри.
-Стой! Снимай с себя всё! У меня здесь всё новое. Мне тут мокрый барбос ни к чему! Разденешься, проходи в комнату.
Последние слова я услышал уже из-за двери совмещенного санузла, куда тётя Оля влетела, не позаботившись даже закрыть