артон комиксы обрати на меня внимание
Обрати на меня внимание
Антон — это большой ребенок, который в свое время недополучил внимания, которого так требовало его внутреннее «я», а Арсений… он просто появился в его жизни: вовремя или нет — решать не нам с вами.
В двух словах: AU, в котором Антон — студент-первокурсник, а Арсений — новый преподаватель философии в универе, где Шастун учится на менеджера.
По Обрати создано очень много коллажей/артов/рисунков и проч. (АВТОР САМ В ШОКЕ). Места в описании просто не хватает, поэтому все работы читателей я публикую в своей специально созданной для этого группе: https://vk.com/club141087067
Песня (читать: гимн) по Обрати (я обязана вынести это в отдельную строку): https://vk.com/club141087067?w=wall-141087067_426
Часть 18
У Антона впереди полторы недели больничного, ноутбук, снег за окном и Катя. Просто прекрасно. Вообще-то, нет. У него болит лодыжка, он устал много спать и есть все то, что в него набивает соседка, потому что «ты должен много кушать, Антон, а то проваляешься тут до конца месяца!». А еще за окном много пушистого снега, но он обязан лежать тут, на кровати, и грустно смотреть в потолок, ну и время от времени в экран ноутбука. И так прошел лишь первый день его отпуска, а впереди еще гребаных 10! Ну вот за что. Он пытался идти вровень с программой, Алина каждый день заносила ему конспекты по пройденным темам, когда приходила к Кате после учебы, а еще она передавала шоколадки с прикрепленными к ним миленькими записками, а у Антона не укладывалось в голове, что такие мини-подарки были адресованы ему от Арсения Сергеевича, который не ленился выводить ровным почерком на очередном цветном стикере слова вроде «Выздоравливай, лопоухо-зеленоглазое чудо, а то некому срывать мои занятия» или «Хочу поменяться с тобой местами. Почему эти тупицы вечно путают эпохи Просвещения, Возрождения и Нового времени? В такие моменты не хватает поправляшки-всезнайки Антона Шастуна». Антон думает, что это мило, Катя думает, на какую дату назначить их свадьбу, Алина вообще не понимает, почему эти двое кидаются друг в друга подушками и подручными вещами.
Обрати на меня внимание
Антон — это большой ребенок, который в свое время недополучил внимания, которого так требовало его внутреннее «я», а Арсений… он просто появился в его жизни: вовремя или нет — решать не нам с вами.
В двух словах: AU, в котором Антон — студент-первокурсник, а Арсений — новый преподаватель философии в универе, где Шастун учится на менеджера.
По Обрати создано очень много коллажей/артов/рисунков и проч. (АВТОР САМ В ШОКЕ). Места в описании просто не хватает, поэтому все работы читателей я публикую в своей специально созданной для этого группе: https://vk.com/club141087067
Песня (читать: гимн) по Обрати (я обязана вынести это в отдельную строку): https://vk.com/club141087067?w=wall-141087067_426
Часть 62
Мальчишка убегает пораньше под предлогом «мне надо забежать в общагу и забрать вещи», упорно отнекивается от предложения «подвезти», и, робко чмокнув Арсения в подставленную щеку, кольнувшую его недельной щетиной, убегает на улицу, а оттуда спешит на маршрутку. Он немного растерян сейчас, если честно, и все эти преображения в личной жизни очень сбивают и настораживают. А когда он растерян — он всегда бежит в одно место. Дверь кафе распахивается, пропуская раннего клиента, и блондинка, только что вышедшая из-за двери, ведущей на кухню, растерянно улыбнулась, заметив шатена.
Студенты быстро «высыпаются» из помещения, оставляя аудиторию пустовать, и даже Никита, на пару секунд задержавшись, чтоб пожать руку Антону, бросился прочь из кабинета, крича при этом на весь коридор «Опаздываю!». Шастун, усмехнувшись, стал медленно спускаться вниз. Арсений сидел на своем стуле, вальяжно на нем развалившись и потирая шею. Бросив рюкзак на первую парту, парень прошел к преподавателю, нагло плюхаясь на его колени и обхватывая шею руками. Арсений Сергеевич усмехнулся, тут же кладя руку на его поясницу, прижимая плотнее, чтоб не свалился, он-то может, чудо. — Устал? — с жалостью спрашивает юноша, подавшись вперед и кладя голову на его плечо. В ответ раздается тяжелый вздох. — Чего с тобой сегодня не так? — переводит тему Попов, лениво перебирая второй рукой его светлые волосы. — В плане. — раздается приглушенный голос, когда парень касается губами воротника рубашки философа. — Ты какой-то… игривый, что ли, — пожал плечами Арсений, поглаживая юношу по спине, вызывая тем самым сотни мурашек вдоль всего тела. — А ты злой и вообще бука, — констатирует Шастун, отстраняясь и глядя в потускневшие голубые глаза, которые немного прищурены. — Потому что кто-то открыто хулиганит на моих парах, — улыбнулся Арсений, щелкнув парня по носу, отчего тот скривился, при этом тихо хихикая. — Не боишься, что я тебя накажу, проказник? — по-доброму улыбается преподаватель, с нежностью во взгляде рассматривая контуры лица своего болтливого мальчика. Тот сразу меняется во взгляде. — Арсений Сергеич, только не ремнем, — качает головой мальчишка, инстинктивно сжавшись. — Дурак, — цокнул мужчина. — Вставай давай, в общагу тебя отвезу, — он легонько бьет его по бедру, вынуждая подняться. — Ремнем ты не заслужил, — хмыкнул мужчина, накидывая на плечи пиджак, а после вдруг шлепает не ожидавшего этого мальчика чуть пониже спины крепкой ладонью. — Ай! Ну Арс, ну не надо! — восклицает парень, неловко поджав губы, когда мужчина, приобняв его, опускает руку на наверняка уже краснеющую ягодицу, слегка поглаживая. — Ути бозе мой, так вот как до тебя донести, чтоб на «ты» обращался, — подмечает Арсений, выходя из аудитории и придерживая дверь для Шастуна. — Ой, не, так не надо, — морщится юноша, прижавшись ближе к преподавателю. — Я сам научусь, — заверяет его юноша, часто-часто кивая головой в подтверждение своих слов.
Они так и засыпают вдвоем. Антон во сне перетягивает на себя все одеяло, а мужчина крепко прижимается к его спине, сминая в объятия тощее тело студента, посапывая в его макушку. Его веки дрожат, кожа довольно бледная, а на лбу видны бисеринки пота. В один момент тело буквально подбрасывает во сне, и он резко отворяет веки, глядя на окно напротив широко распахнутыми глазами. За тюлем виднеется бледная луна. Губы мужчины приоткрываются, и громкое «Еся!» срывается с них раньше, чем он успевает взять это под контроль. Антон под боком шевелится и сонно приоткрывает слипающиеся глаза. Попов выглядит безумно перепуганным. Шастун буквально сбрасывает с себя одеяло, хватаясь за плечи преподавателя и прижимая к себе, а тот лишь невесомо царапает руками воздух, тяжело дыша, не до конца осознавая, где граничат сон и явь. — Опять кошмар. Арс, все хорошо, — раздается успокаивающий шепот над ухом. В голове брюнета застывает картинка из сна: — Ты убьешь всех, кого любишь, — трагичным полушепотом проговаривает женский голос. Мужчина отворяет дверь в ванную, откуда он доносится, и брюнетка, чьи руки исполосованы бритвой, поднимает на него обезумевший взгляд. — Не убивай меня, Арсений. Не убивай Антона, — она склоняет голову, а он с ужасом смотрит, как кровь заливает кафель. Зрачки растворяются в белке глаза, словно они наполняются дымкой, и веки смыкаются.
Обрати на меня внимание
Антон — это большой ребенок, который в свое время недополучил внимания, которого так требовало его внутреннее «я», а Арсений… он просто появился в его жизни: вовремя или нет — решать не нам с вами.
В двух словах: AU, в котором Антон — студент-первокурсник, а Арсений — новый преподаватель философии в универе, где Шастун учится на менеджера.
По Обрати создано очень много коллажей/артов/рисунков и проч. (АВТОР САМ В ШОКЕ). Места в описании просто не хватает, поэтому все работы читателей я публикую в своей специально созданной для этого группе: https://vk.com/club141087067
Песня (читать: гимн) по Обрати (я обязана вынести это в отдельную строку): https://vk.com/club141087067?w=wall-141087067_426
Часть 50
В тот день, когда Антон сдает мировую экономику, Арсения Сергеевича нет не то, что в универе — в городе. Он уехал по своим делам, о чем предупредил в смс, в нем же и пожелал удачи. Наверное, оттого и было нервно, что рядом не было человека, который всегда мог подойти в удачный момент и молча подсунуть вкусную шоколадку. Где ж вас носит, а, Арсений Сергеевич. Дела у него. У меня вот тоже дела, к вам непосредственно, между прочим! И не простые, а любовные! Антон тянет билет, изучает вопрос и присаживается за парту, принимаясь повторять данный материал. Ответ принимался в устной форме, но, несмотря на все «Эээ… а-а-ам, ну, в общем, гм» и прочие слова и целые фразы-паразиты, каким-то чудом в его зачетке оказывается красиво выведенная «5». Понимаете ли вы, что это значит? Да, это повод выпить похвастаться. Фото зачетки летит на номер Кати с коротким комментарием «Соси». Арсению же он так и не находит, что написать, и долго не решается даже фото отослать. Возможно, он занят, ну или просто Антон попадется ему не вовремя и реакция будет блеклой и удручающей. А Шастуну хочется, чтоб его искренне похвалили, да, он любит внимание — но это ведь не такой и большой изъян. Вот тут и приходит в голову мысль, что же все-таки написать, потому что ждать и тянуть с этой новостью больше он не может… 16:54 Арсений Сергеевич, обратите на меня внимание! Фотография как назло долго не грузится.
16:57 Давно уже обратил 😉
Антон замирает, так и не отослав снимок с зачеткой, и просто перечитывает сообщение еще и еще раз. Он перебирает варианты ответа от «О чем вы?» до «Пидор ты несчастный, не Арсений, а Ребусений, блять», еще был вариант «Это звучит слишком двусмысленно», но все это в итоге стирается, и он снова прожигает взглядом чистый лист, не зная, что ответить.
16:59 Ты что-то хотел или так, просто поприставать.
Да, живу с мыслью, как бы до вас доебаться, Арсений Сергеевич. 17:00 Похвастаться хотел. На прикрепленном изображении красуется его честно (вроде, честно) заработанная пятерка и подпись преподавателя напротив.
17:03 Ути бозе мой, сразу к папочке побежал хвастаться? 😉 Радуешь, радость моя)
— Шастун там один уже десять минут. Может, я его сначала отпущу, а потом уже с этим разберемся? — Арсений указывает на журнал, в котором нужно было расставить его подписи и исправить некоторые ошибки. — Ну и еще десять посидит, что с ним будет, — пожимает плечами Паша, закинув ноги на стол и беря со стола другую папку. — Действительно, что… — как-то задумчиво шепчет Попов, переворачивая страницу.
Обрати на меня внимание
Антон — это большой ребенок, который в свое время недополучил внимания, которого так требовало его внутреннее «я», а Арсений… он просто появился в его жизни: вовремя или нет — решать не нам с вами.
В двух словах: AU, в котором Антон — студент-первокурсник, а Арсений — новый преподаватель философии в универе, где Шастун учится на менеджера.
По Обрати создано очень много коллажей/артов/рисунков и проч. (АВТОР САМ В ШОКЕ). Места в описании просто не хватает, поэтому все работы читателей я публикую в своей специально созданной для этого группе: https://vk.com/club141087067
Песня (читать: гимн) по Обрати (я обязана вынести это в отдельную строку): https://vk.com/club141087067?w=wall-141087067_426
Финал
Антон кусает губы и ногти, каждые пару минут порывается выйти на улицу, чтоб скорее увидеть Арсения, который сообщил ему, что приедет вечером… Господи, да когда же! Человек — ходячий ребус. Часы медленно отсчитывают каждую минуту и идея перевести стрелки вперед уже не кажется такой тупой — мало ли, поможет. Антон ждет. И ждет. И… угадайте, что? Да, все еще ждет. Он стоит, сидит, лежит, меняет эти вариации по несколько раз в минуту, и теребит браслеты на руках. Восемь, девять, десять часов… Парень, смотря скучный фильм, прикрывает глаза, удобно укладывая голову на подушку, продолжая сжимать в руке телефон. Он чувствует, что несколько раз почти засыпает, но всякий раз упорно вздергивает голову, заставляя себя принять прежнее положение. Ну что он, в конце концов, Арсения не дождется. За дверью раздаются шаги. Парень буквально отбрасывает в сторону ноутбук, успевая поставить фильм на паузу, и, сонно потирая глаза, и все же с улыбкой смотрит, как дверь отворяется, и на него своими голубыми глазами смотрит… —…Никита? — изгибает бровь Шастун, оглядываясь по сторонам, словно ощущая, что его где-то наебали. — Забыл кое-что, — тут же объясняет свое нахождение в комнате. — Разбудил? — коротко интересуется он, рассматривая взъерошенного Антона. Арсений Сергеевич бы сейчас назвал его «воробушком». — Не, — так же емко отвечает заспанный юноша. — Ты в ночную? — собеседник, роясь в карманах своей куртки, висящей на вешалке, кивает, не отрываясь от своего занятия. Антон волнуется, когда на часах уже половина двенадцатого, а благоверного все нет, но сообщение «задержался в кафе, сейчас стою в пробке, прости, ложись спать, Тош хх» успокаивает и согревает, хотя совсем чуть-чуть (ладно, немного больше) удручает его. Он пишет упорное «хочу тебя увидеть», на что вскоре получает емкое «хорошо, я заеду». Немного стыдно, что уставший с дороги преподаватель должен увеличить свой маршрут, но его объятия кажутся жизненно необходимыми. Времени — чуть за двенадцать. Антон на задворках сознания, почти полностью погрузившись в сон, слышит стук в дверь и сонно разлепляет глаза. Он наощупь находит телефон и яркость экрана тут же режет глаза. Парень жмурится, трет веки и подрывается на ноги, подсвечивая себе смартфоном. Стук повторяется. Парень включает свет в комнате и щурится от его яркости, убирая телефон в карман. На нем все та же одежда, только помятая после лежания в кровати, а волосы кто-то словно нарочно спутал во сне. Он проворачивает ключ в замке и тянет дверь на себя. На него смотрит такой же уставший и помятый Арсений. Юноша без церемоний делает шаг вперед и хватается за него, как за спасательный круг, обхватывая за шею, а Попов крепко притягивает к себе за тонкую талию, прижимая так сильно. Он оставляет отрывистый поцелуй меж зернистых прядей, когда Шастун склоняет голову, кладя ее на подставленное плечо. — Арс… — слышит он сонный шепот, когда парень просто утыкается носом в его темные волосы, прижимаясь сильнее, и вдыхая такой успокаивающий запах лаванды. — Ну все, все, — улыбается Попов, поглаживая его меж лопаток. — Не уезжай, — парень все переставляет руки по его телу, словно не в силах насладиться касаниями. Арсения хочется ощущать, гладить, прижимать к себе, и… вдыхать. Вдыхать, как он когда-то дышал сигаретным дымом — до последней затяжки, каждый день, впитывая в себя его запах. — Компрометирующе остаться с тобой в общаге, — прикрыв глаза, на выдохе отвечает мужчина с явным сожалением, подталкивая Антона спиной вперед, в открытую дверь, только бы не стоять в коридоре, не разнимая объятия. — Останься, — упрямо твердит младший, хватаясь за его футболку, комкая ее в сомкнутых пальцах. Не хочет, просто не хочет отпускать его ни на секунду. — Хорошо, — быстро сдается под таким щемящим напором мужчина, прикрывая за собой дверь. Юноша вскидывает голову, глядя своими заспанными зелеными глазками на лицо Попова и изумленно приоткрывая рот, замечая синяк на скуле, расцветающий в сине-фиолетовых тонах на линии щетины. Преподаватель, как бы переводя тему, впивается в мягкие губы своими, придерживая недолго отпирающегося Антона за голову. Он чуть покусывает его пухлую нижнюю губу, аккуратно надавливая зубами, очерчивает кончиком языка, и мягко углубляет поцелуй. Мальчик сначала бьет его по плечам, как бы стараясь отстраниться, а после кисти рук ослабевают, так и оставшись где-то рядом с шеей, словно он потерял над ними контроль, когда его прошибает мурашками от столь долгожданного поцелуя. Рядом. Он наконец-то рядом. — Все хорошо, — успокаивающе нашептывает преподаватель, притягивая к себе юношу, заставляя того прижаться к нему всем телом. И Антон почему-то верит, слепо верит в его слова. Ведь Арсений — он же никогда не соврет? Ему можно доверять. Слабые попытки Антона расспросить про синяк не увенчались успехом, прерываемые то поцелуями, то сказанными самым убеждающим в мире тоном «Все хорошо, не бери в голову». Они ютятся на его узкой кровати, не находя удобного положения, а Антон нагло перебирается на грудь мужчины, обвивая его ноги своими, чтоб они хотя бы не свисали с кровати, и укладывает голову так, чтоб уткнуться носом в висок Арсения. — Ты уснешь сегодня? — сонно бурчит Попов, перекатываясь на бок и сбрасывая с себя тощую тушку. — Извини, — пискнул Антон, в сотый раз меняя положение. Тяжело вздохнув, преподаватель сгребает его в охапку, накрывая впалый живот и резко притягивая к себе, вынуждая вплотную придвинуться и быть прижатым к вздымающейся груди. Шастун думает о том, как же хорошо, что свет выключен, ведь его щеки, кажется, самую малость горят. Уходит преподаватель рано. Настолько рано, что, когда Антон просыпается, то постель уже холодная, а на столе стоит остывший чай, поблескивающий на солнце золотистой этикеткой батончик Twix и маленькая записка: «Доброе утро. Ты мило сопишь во сне. К восьми чтоб был на учебе». Парень фыркает, и все же подавляет в себе лезущую на губы улыбку, и быстро тянется к сладости, желая съесть ее в один присест. Нет, серьезно, он так сильно хотел сейчас чего-то вкусного! Когда-то он точно станет жирным из-за Арсения с его вечными шоколадками, — думается мальчику, но, вопреки мыслям, ему хочется улыбаться… Арсений. Это имя создано, чтоб вызывать радость. Арсений — его радость.
Здесь должно быть мое финальное слово, в котором я выскажу все, что мне хотелось, но его нет. Оно будет здесь завтра. Или послезавтра. Или в марте. Когда-нибудь оно здесь будет.
Обрати. это первый слэш-макси, написанный мной, и один из первых фиков в направлении «слэш» вообще. Я пришла сюда год назад с 30 читателями и парочкой скудных драбблов на профиле. И, не побоюсь сказать, Обрати стал переломным моментом в моей «фикрайтерской жизни».
Почему он так популярен? У меня на это только один ответ: время публикации. Когда я начинала его писать, в фэндоме было лишь 3 довольно популярных макси: Сверхновая, Синг ми и Ту янг, который вспомнят лишь олдфаги импрофандома. Самым популярным на то время был последний: чуть больше 500 лайков. Я сказала себе: обогнать Ту янг точно не в моих силах, но почему бы не потягаться со Сверхновой, у которой немного меньше 300 лайков.
Потом я начала осознавать, что у Обрати уже 200. 300. 400 отметок «нравится». Это было большим потрясением на то время, ведь я была фикрайтером-невидимкой: обо мне никто не слышал, меня никто не знал. До этого я добилась лишь 250 читателей за 4 года на гетном профиле. Сейчас Обрати набрал больше 3 000 лайков. Это. невероятно.
Я не считаю Обрати лучшей работой, я ее даже просто хорошей не считаю. Фик действительно заслуживает критики, много критики. Но, тем не менее, он сделал меня тем, кто я есть сейчас.
Обрати на меня внимание
Антон — это большой ребенок, который в свое время недополучил внимания, которого так требовало его внутреннее «я», а Арсений… он просто появился в его жизни: вовремя или нет — решать не нам с вами.
В двух словах: AU, в котором Антон — студент-первокурсник, а Арсений — новый преподаватель философии в универе, где Шастун учится на менеджера.
По Обрати создано очень много коллажей/артов/рисунков и проч. (АВТОР САМ В ШОКЕ). Места в описании просто не хватает, поэтому все работы читателей я публикую в своей специально созданной для этого группе: https://vk.com/club141087067
Песня (читать: гимн) по Обрати (я обязана вынести это в отдельную строку): https://vk.com/club141087067?w=wall-141087067_426
Часть 23
Катя приходит к нему утром, у нее есть всего десять минут, потому что нужно спешить на автобус, ведь ей сегодня ко второй паре, а Арсений не приходит вовсе. У него занятия в универе. Он не может. За окном конец ноября, вот-вот декабрь, до каникул остается всего три недели. Начинается сессия, и Антон всеми силами клянчит медперсонал отпустить его домой, потому что должен готовиться к предстоящей экономике. Автомат по этому предмету ему точно не светит. Поскольку ему 18, он уже вправе самостоятельно прекратить лечение, отказавшись от него, для чего нужно лишь подписать пару бумаг, и его, скрипя зубами, отпускают. Довольный собой, юноша отправляется в палату — собрать немногочисленные вещи. Не учел он, пожалуй, лишь одной мелочи: Арсений Сергеевич предусмотрительно оставил свой контактный номер и настойчиво попросил звонить в подобных случаях.
Первая пара в универе подходит к концу, когда у Арса начинает звонить телефон, лежащий на краю стола. Он ожидает увидеть номер Кати или Антона, но настороженно хмурится, когда высвечивается «Больница». Он просит студентов извинить его и выходит в коридор. Девушка на том конце провода быстро передает суть дела, и мужчина зло сжимает свободную руку в кулак в кармане брюк, унимая подступившую агрессию. «У этого малолетнего придурка все еще не спала температура, а он забрал выписку! Пиздец» — думает преподаватель, и аккурат в этот момент звенит звонок. Следующая пара в его расписании стоит третьей и у него полтора часа свободного времени. Он быстро спускается вниз, к машине, и выруливает ее на трассу. Дорога от универа до больницы занимает примерно столько же времени, но при учете, что он гонит медленнее, ведь ситуация не столь экстренная, добирается за пятнадцать минут. На посту ему сообщают, что некий Антон Шастун ушел минуты три назад и ему не составляет труда выловить подростка около перекрестка, неожиданно для него потянув на себя за капюшон. — Арсений Сергеевич! — выпаливает он, прижав руку к груди, в районе сердца, передавая этим жестом, насколько это было резко и пугающе. — Что, Арсений Сергеевич? Ты мне не Сергеевичай, — фыркает он, утягивая парня за собой в сторону парковки, отчитывая за то, что Антон даже пальто не застегнул, на что парень закатывает глаза, непрерывно цокая языком. — Вот скажи: совсем дурак? — заканчивает он свою тираду, усаживая мальчишку на переднее сидение и огибая машину, занимая почетное водительское место. — А че я там забыл, у меня вообще сессия, — в оправдание заявляет Антон, пристегиваясь на автомате. — Хуессия! — рифма-хуифма, — с восторгом думает Антон, удивляясь, как столь интеллигентный человек вообще мог применять ее в жизни. — О здоровье бы так думал, как об учебе! Или не этого ли мальчишку я вчера таскал, как невесту на свадьбе? — припоминает ему Арсений, и щеки Антона наливаются красным, а взгляд опускается в пол. Арсений задерживает взгляд на его лице и с подозрительным «это что еще такое?» обхватывает его пальцами за подбородок, вынуждая посмотреть на себя. Бледная кожа, воспаленные красные глаза и тени под глазами ясно дают понять одно… — Засранец, ты не спал всю ночь, да? — рычит на него мужчина, сжимая пальцы сильнее, вынуждая обратить на себя внимание и для приличия перевести взгляд, но Антону отчего-то совестно смотреть ему в глаза. — Ну, не спал, — признает он, отстраняясь под тяжелый вздох со стороны водителя. — Почему именно ты мне приглянулся, а, Антон? — философским тоном спрашивает учитель, для эффектности подперев рукой подбородок. — Приглянулся? — удивленно переспрашивает юноша. — Нет, блин, вот просто так я с тобой вожусь, из чистых побуждений, — Антон открывает и закрывает рот, не зная, что сказать. — Ты выздоровел хоть? — уточняет Арсений, накрывая ладонью лоб мальчишки. Он настороженно ведет бровью, неуверенный в своих ощущениях и подается вперед, накрывая губами зону около виска. У Шастуна внутри взрывается такой ураган эмоций, что по телу рассыпается стая мурашек. — Да ладно, все температуришь? — с неверием задается риторическим вопросом Арсений, одаряя Антона суровым взглядом. — Когда-нибудь ты точно дорвешься, — угрожает он, покачав головой. — В смысле — дорвусь? — не понимает Шастун, покидая свою прострацию, в которую его своими действиями ввел преподаватель. — В смысле сниму с себя ремень и донесу через задницу, если башкой не соображаешь, — фырчит в ответ Арсений, и кто его знает — серьезно или нет. Антон переводит взгляд на его ремень, перетянутый через все петли на джинсах, и сглатывает: качественный, кожаный. В какой-то момент в голове проскальзывает совсем не приличная фантазия, где Арсений оглаживает его задницу и хлестко ударяет ремнем, приговаривая, что он «доигрался», и он вздрагивает, покачав головой, стараясь забыть четкую картинку перед глазами. Да что ж с ним не так? — О чем задумался? — интересуется преподаватель, окинув его взглядом, пока ожидает, чтоб машины позади проехали и он смог выехать на дорогу. — О вашем ремне, — как-то слишком откровенно и задумчиво говорит Антон, заставляя Арсения поперхнуться воздухом. — И часто ты о нем думаешь? — все же решается озвучить свою мысль преподаватель. — А? Что? — словно лишь сейчас покинув свою собственную реальность, спрашивает Шастун, не в силах вспомнить предшествующий диалог. — Забудь, — махнул рукой мужчина, выруливая на трассу.