Сульфазиновый крест что это такое
Привязывание, кислород, «сера». Как работала советская карательная психиатрия
Юрий Бегемотов
До сих пор стены института им. Сербского «украшены» несколькими портретами, на которых изображен интеллигентный ученый муж в строгом костюме и в очках с толстыми стеклами, с печатью гуманизма на челе. Мало кто из непосвященных знает, что это Даниил Романович Лунц, один из самых страшных палачей КГБ, сравнимый с доктором Менгеле. Ученик Снежневского, создатель системы карательной психиатрии. Московская школа, которую даже ленинградская, не говоря уж о зарубежных, считала шарлатанской и репрессивной. Даниил Романович запечатлен на скрижалях Истории вместе со своими диагнозами: «вялотекущая шизофрения», «реформаторский бред», «мания правдоискательства». Даниил Романович практиковал и внедрял по всей стране такие методы «лечения»:
1. Привязывание жесткое (до онемения конечностей, до пролежней; в особенных случаях привязывают так, чтобы веревки впивались в тело до крови. В таком состоянии могут продержать неделю).
2. Сульфазин, или «сера» (везде был запрещен, кроме СССР). Одна инъекция, или сразу две — в разные точки, или даже четыре (в руку, ногу и под лопатки). Дикая боль в течение 2—3 дней, рука или нога просто отнимаются, жар до 40°, жажда (и еще могут воды не дать). Проводится как «лечение» от алкоголизма или наркомании.
3. Бормашина. Привязывают к креслу и сверлят здоровый зуб, пока сверло не вонзается в челюсть. Потом зуб пломбируют, чтобы не оставалось следов. Любят удалять неубитый нерв. Все это делается профессиональным дантистом в зубоврачебном кабинете. «Санация полости рта». СПБ (специальная психиатрическая больница) не имеют надзорной инстанции — жалобы не перешлют, а если переслать тайно — их все равно не примут ни в прокуратуре, ни в Верховном суде. Узник СПБ бесправен даже больше, чем зэк. С ним можно сделать все.
4. Газообразный кислород подкожно. Вводят его толстой иглой под кожу ноги или под лопатку. Ощущение такое, как будто сдирают кожу (газ отделяет ее от мышечной ткани). Возникает огромная опухоль, боль ослабевает в течение 2—3 дней. Потом опухоль рассасывается, и начинают сызнова. Применяют как лечение от «депрессии». Сейчас применяется к наркоманам как средство устрашения (чтобы боялись попасть в клинику). Вводят кислород 2—3 минуты, больше не выдерживают обе стороны (палачи глохнут от криков, жертва падает в обморок). Политзаключенным вводят кислород по 10—15 минут.
5. Аминазин (очень болезненные инъекции, при этом вызывают цирроз печени, непреодолимое желание заснуть — а спать не дают — и губят память вплоть до амнезии).
7. Инсулиновый шок с потерей сознания (уничтожает целые участки мозга, снижает интеллект, память тоже пропадает).
Как и многие советские ветераны невидимого фронта, Лунц избежал наказания. Умер психиатр-садист в 1977 году, похоронен на Новодевичьем кладбище.
«Был бы человек — диагноз найдется» Как в СССР неугодных насильно отправляли в психбольницы и подвергали мучительным процедурам
Изгои от психиатрии
В 1983 году Всесоюзное научное общество невропатологов и психиатров добровольно вышло из Всемирной психиатрической ассоциации (ВПА). Если бы этого не случилось, СССР со скандалом исключили бы из ВПА на ближайшем международном конгрессе в Австрии.
О том, что оргкомитет конгресса такое решение уже принял, председатель КГБ СССР Виталий Федорчук проинформировал ЦК КПСС служебной запиской «О подготовке специальными службами противника новой антисоветской акции в связи с предстоящим в 1983 году Всемирным конгрессом психиатров в Австрии».
Тихие и буйные. Рисунок пациента ПБ N15
Изображение: из собрания П.Каменченко
Поводом для исключения советской психиатрии из ВПА послужили выводы международного комитета по расследованию случаев злоупотребления психиатрией, собравшего многочисленные доказательства «систематического злоупотребления психиатрией в политических целях в СССР». В Советском Союзе использование психиатрии в качестве инструмента преследования инакомыслящих не признавали до 1988 года.
5 января 1988 года Указом Президиума Верховного Совета СССР было принято «Положение об условиях и порядке оказания психиатрической помощи», призванное исключить использование психиатрии в качестве инструмента внесудебного преследования граждан по политическим мотивам.
До этого все определялось лишь ведомственными инструкциями, которые не публиковались в печати и не были известны общественности.
В том же году Минздраву СССР были переданы 11 психиатрических больниц специального типа, ранее находившихся в ведении МВД СССР, еще пять больниц были ликвидированы. С психиатрического учета были сняты 776 тысяч пациентов. В следующем году — еще около миллиона. Одновременно были изменены правила госпитализации в психиатрические больницы.
Мне довелось работать в психиатрии около полутора десятков лет. Шесть из них (с 1982-го по 1988 год) — врачом-психиатром в Московской городской клинической психиатрической больнице №15 — «пятнашке», как ее называли. Сразу оговорюсь: темой злоупотреблений в советской психиатрии я никогда специально не занимался, поэтому расскажу лишь о том, чему лично был свидетелем.
Рисунок больной с тревожно-депрессивным расстройством
Изображение: из собрания П.Каменченко
Из психбольницы — на стройку
В СССР положить человека в психиатрическую больницу было значительно проще, чем сейчас. Никакого согласия на добровольное лечение от него не требовалось.
В обычных случаях будущий пациент получал направление на госпитализацию в психоневрологическом диспансере (ПНД), после чего ехал в больницу самостоятельно или в сопровождении родственников. В направлении указывался «предварительный диагноз» и обосновывалась причина необходимости стационарного лечения.
В приемном покое дежурный врач осматривал пациента, ставил ему «диагноз при поступлении» и выбирал режим наблюдения: «строгий» или «общий» — в зависимости от состояния и опасности его для окружающих или себя самого. При наличии суицидальных мыслей ставилась пометка «суицид».
Отделения делились на мужские и женские, а те, в свою очередь, на «острые», «санаторные», «геронтологические» (для пожилых) и «подростковые».
Когда я только начинал работать, в структуре психиатрических больниц существовали еще и «алкогольные» отделения, где лечение проходили хронические алкоголики. Там же оформлялись направления в лечебно-трудовые профилактории (ЛТП), где принудительно лечили от алкоголизма и одновременно заставляли работать. Например, на ЗИЛе.
Позже все «алкогольные» отделения были переданы из психиатрии в специально созданные наркологические больницы. Но до того я успел поработать и некоторое время даже исполнял обязанности заведующего в «алкогольном» отделении «пятнашки», рассчитанном на сто коек.
Для того, чтобы на законных основаниях отправить человека в ЛТП на год, был необходим ряд условий: диагноз хронического алкоголизма II или III стадии, два-три курса лечения, не приведших к результату, попадание в вытрезвитель, заявление из милиции и скверная характеристика с места работы.
С неработающими алкоголиками вообще не церемонились, да и у остальных согласия на помещение в ЛТП никто не спрашивал. Вот и приходилось мне, мальчишке, только что окончившему институт, решать судьбы матерых мужиков. Старался делать это по совести: убеждал, лечил, подшивал, кодировал…
Галлюцинации у больного алкогольным делирием. Рисунок пациента
Изображение: из собрания П.Каменченко
Неисправимых отправлял в ЛТП. Шли как миленькие, пополняя собой ряды строителей развитого социализма. А куда им было деваться? Толку от ЛТП было мало. Обычно прошедшие курс лечебно-трудовой профилактики срывались сразу же после выписки.
«Борины рублики» и рука комиссара
Итак, большинство пациентов поступали на лечение добровольно. Но существовала и принудительная госпитализация. К буйному и уже состоящему на учете больному можно было вызвать психиатрическую перевозку. Приехавший дежурный врач выписывал направление, санитары вязали клиента и немедленно отправляли в психиатрическую больницу.
Психиатрическую перевозку можно было вызвать в отделение милиции, в вытрезвитель, в госучреждение.
Таким образом в психбольницу попадали иногородние: бомжи, жалобщики, изобретатели, искатели справедливости, которых нередко забирали с улиц, вокзалов или непосредственно из приемных соответствующих госучреждений.
Как-то весной 1985 года во время моего дежурства из приемной Министерства культуры привезли растрепанного мужчину с целым чемоданом старых газет. Приезжий был из Костромской области, а в Москву привез проект памятника к 40-летию Победы, который выкроил из старых газет в натуральную величину. Высота памятника, по его расчетам, составляла около ста метров.
Под присмотром санитаров я попросил народного художника показать какой-нибудь фрагмент задуманного монумента. Примерно через полчаса в приемном покое высилось, кренясь и качаясь, странное бумажное сооружение. По мнению создателя, именно так должна была выглядеть рука комиссара, сжимавшая простреленный фашистами партбилет.
Автопортрет «фальшивомонетчика» Бори
Изображение: из собрания П.Каменченко
Следует заметить, что пространственным воображением я совершенно не обладаю, поэтому оценить шедевр по достоинству не смог — незадачливый изобретатель отправился в «острое» отделение, а отечественное монументальное искусство, возможно, лишилось будущего шедевра.
В другой раз милиция отловила и доставила в приемный покой «злостного фальшивомонетчика». Бедняга попался на том, что пытался расплатиться самодельными деньгами. На аккуратно выдранных из газеты прямоугольниках шариковой ручкой было написано «Борины рублики». Никакой вины Боря за собой не признавал, но все же был определен на лечение.
Где прятали бомжей в СССР
Вы никогда не задумывались, почему в СССР не было на улицах бомжей? Все просто: милиция их собирала и отвозила в дежурную на тот день по городу психбольницу. Там бомжа мыли и определяли в отделение, где врач выяснял, откуда этот бедолага родом. После того как в больнице собиралось несколько иногородних, их отправляли этапом на историческую родину.
В местной больнице бомжа возвращали родственникам или устраивали в интернат для психохроников, если родственники не находились.
Сотрясение мозга было? Было! Пишем: «Органическое поражение ЦНС, осложненное хроническим алкоголизмом».
Не желавших лечиться привозили в больницу «на вязках» — фиксируя широкими брезентовыми ремнями. Смирительных рубашек на моей памяти никто не применял.
В отделении буйного определяли в наблюдательную палату, делали ему успокоительный укол в зад — обычно аминазин (2,0 внутримышечно) и, в случае необходимости, привязывали к кровати. Для вязок использовались вафельные полотенца: две ноги и две руки фиксировались к раме кровати. Надежно и безопасно.
Наркотический делирий. Творчество пациентки подросткового отделения ПБ N15
Изображение: из собрания П.Каменченко
В наблюдательных палатах на 8-12 коек не было дверей и постоянно дежурил санитар. В женском отделении — санитарка. В «пятнашке» санитарками традиционно работали бабы из Серпухова (больница располагалась на Каширском шоссе, добираться из области было удобно).
Женщины 50-60 лет были все как на подбор крепкие, коренастые, великолепно выученные и храбрые. Буйных больных они валили и вязали молниеносно. За поступившим больным двери отделения закрывались на контрольный ключ, а его дальнейшая судьба полностью зависела от квалификации и человеческих качеств лечащего врача.
Подавляющее большинство пациентов советских психбольниц находились в них по прямым показаниям, которые и сегодня были бы признаны абсолютными. Это острые и хронические психозы разной этиологии, депрессии, неврозы, психопатии, реактивные состояния, органические поражения ЦНС, эпилепсия, все виды врожденного и приобретенного слабоумия и так далее. И сегодня, после того как ряд диагнозов был пересмотрен, все они нуждались бы в стационарном лечении. К сожалению, были и другие.
По поведению и по состоянию
Большая часть моей врачебной психиатрической практики пришлась на работу в женском подростковом отделении. Отделение было большим — на сто коек — и занимало два этажа. Врачебных ставок было три с половиной. Так что на каждого из трех врачей приходилось по 30 с лишним больных.
Пациентками были девочки 14-18 лет с самой разнообразной психопатологией. Поскольку других специализированных подростковых психиатрических отделений в стране не было (либо детские, либо взрослые), к нам везли самых сложных больных со всей страны.
Нагрузка была большая — иногда в отделении находилось и 110-120 больных, но персонал был обучен, а лекарств достаточно. Работала система социалистической интеграции — Венгрия и ГДР имели очень сильную фармакологическую промышленность и снабжали Советский Союз и другие страны Совета экономической взаимопомощи (СЭВ) необходимым количеством лекарств высокого качества.
Сульфозин
Сульфози́н (sulfozinum) — взвесь возгоночной серы в персиковом, оливковом, прованском и др. масле, предложенная Шрёдером (Schroeder K.) в 1924 году.
Содержание
Общая информация
Фармакологическое действие
Вызывает пирогенную реакцию. Эффект от применения препарата объясняли также дезинтоксикационными свойствами серы, являющейся биокатализатором и активатором обменных процессов в организме, и тем фактом, что длительное применение сульфозина с нарастающей астенизацией способствовало ослаблению силы корковых процессов, что вело к снижению инертности в застойных очагах.
Клиническое применение и показания
Способ применения и дозы
Сульфозин вводился внутримышечно в дозах от 0,5 мл до 12,0 мл с интервалами в 1—3 дня, каждая следующая инъекция только после снижения температуры тела до нормальной. Для усиления действия серы параллельно проводилась аутогемотерапия 3,0—10,0 — в дни наивысшего подъёма температуры. Для уменьшения болезненности рекомендовалось предварительно ввести 1—2 мл 2% раствора новокаина.
Для усмирения буйных пациентов в психиатрической практике также применялся так называемый «сульфозиновый крест», при котором пациенту делались инъекции сульфозина под обе лопатки и в обе ягодицы. При этом достигалось обездвиживание пациента за счет чрезвычайной болезненности в местах инъекций.
Осложнения и побочные эффекты
Болезненность, инфильтраты в месте введения. Крайне негативное отношение больных, воспринимающих сульфозин не как лечение, а как наказание. В 2002 году украинский судебный психиатр кандидат медицинских наук Ада Коротенко отмечала:
— Коротенко А.И., Аликина Н.В. Советская психиатрия: Заблуждения и умысел. — Киев: Сфера, 2002. — С.60. [1]
Форма выпуска лекарства
Флаконы со стерильным 1% раствором серы в персиковом масле (использовались также от 0,37% до 2%). В связи с тем, что готовый препарат мог храниться лишь в течение нескольких суток, фабричным способом он не производился, а изготавливался в больничной аптеке.
В литературе
Президент ассоциации карате Кои Но Таконобори Рю, Андрей Кочергин в своей книге «Как закалялась сталь-2» описывает действие сульфозина, испытанное на себе во время пребывания в психиатрической больнице.
См. также
Примечания
Ссылки
Полезное
Смотреть что такое «Сульфозин» в других словарях:
Пиротерапия — метод лечения различных заболеваний с помощью искусственного повышения температуры тела человека, или искусственного вызывания гипертермии. Эффект пиротерапии частично основан на повышении специфического и неспецифического иммунитета при более… … Википедия
Приказ «О согласии на применение сульфозина и шоковых методов лечения» — В 1989 году был принят приказ, ограничивающий применение сульфозина и шоковых методик. Приказ не запрещает, а ограничивает использование сульфозина, ИКТ, АКТ, ЭСТ. Приказ считается действующим по настоящее время.Однако после его выхода в свет,… … Википедия
Пирогенотерапия — Пиротерапия метод лечения различных заболеваний с помощью искусственного повышения температуры тела человека, или искусственного вызывания гипертермии. Эффект пиротерапии частично основан на повышении специфического и неспецифического иммунитета… … Википедия
Противоалкогольные средства — I Противоалкогольные средства лекарственные средства, ослабляющие или устраняющие эффекты алкоголя либо последствия его употребления. Среди П. с. различают так называемые отрезвляющие препараты и средства для лечения хронического алкоголизма. В… … Медицинская энциклопедия
Злоупотребления и врачебные ошибки в психиатрии — Злоупотребления в психиатрии использование этой клинической дисциплины, положения и полномочий врача психиатра, а также персонала психиатрических учреждений во зло, во вред пациенту либо его близким. Врачебные ошибки, как и злоупотребления, тоже… … Википедия
Пироге́нные сре́дства — (греч. pyr огонь, жар + gennaō создавать, производить) лекарственные средства, вызывающие повышение температуры тела. В качестве П. с. в медицинской практике используют пирогенал и иногда серу очищенную. Пирогенал биогенный препарат, представляет … Медицинская энциклопедия
Злоупотребления в психиатрии — в соответствии с определением Всемирной психиатрической ассоциации, использование этой клинической дисциплины, возможностей врача психиатра, а также возможностей персонала психиатрических учреждений во зло, во вред пациенту либо его близким.… … Википедия
Дезинтоксикация — (дез + лат. in – в, внутрь, греч. toxikon – яд). Метод лечения многих заболеваний, в том числе и некоторых психических, направленный на обезвреживание и выведение из организма токсических веществ. С этой целью применяется введение глюкозы,… … Толковый словарь психиатрических терминов
Сульфазин — Слово Сульфазин может применяться для обозначения следующих лекарственных препаратов: Сульфадиазин натрий антибактериальный препарат сульфаниламидного ряда. Сульфозин масляная суспензия серы, ранее широко применявшаяся для пиротерапии … Википедия
Уфимские литературные объединения — Уфимские литературные объединения литературные объединения города Уфы, а также неформальные клубы литераторов, вокруг некоторых уфимских издательств, литературно художественных журналов и газет, разрабатывающие тему Уфы в своем творчестве.… … Википедия
Борис Евсеев. СУЛЬФАЗИНОВЫЙ КРЕСТ
Редактор: Женя Декина
(рассказ)
Гул микрофонов на минуту-другую стих. Чтобы отвязаться от избыточных слов, Кирик развернулся к сцене спиной и стал глядеть в широкие, во всю стену, не задёрнутые шторами окна. В крайнем правом окне раскидистый дуб с ветвями, напомнившими в разлёте узластый восьмиконечный крест, он и увидел. Ветки по весне были ещё голыми, лишь кое-где обозначали себя пугливой зеленью. Похожее дерево-крест Кирик уже видел, но никому про него не рассказывал. То, давнишнее дерево припоминать было тяжело, да по правде и опасно. На первых порах дерево-крест он, кончено, вспоминал, чем вызывал приступы боли и сокрушающей тоски. Тут же до сорока градусов подскакивала температура, начинались судороги, вслед за ними наваливалась дикая ломота, костенели мышцы лица и тела…
Правда, совсем недавно, он разоткровенничался про дерево-крест перед ребятами- телевизионщиками. Ребята весёлые, радушные, телевидением на удивление неизгаженные, про медицинские казни и слыхом не слыхали. Вникнув, они притихли, даже съёжились. А Кирик, рассказывая, наоборот, увлёкся, прямо-таки взлетел весенней пташкой, да так неосторожно, что мигом рухнул вниз, провалился и задохся: совсем, как в уборной провинциальной психушки, специально выстроенной во дворе закрытого отделения для самых невоздержанных.
Запах из нужника памяти повалил не так чтобы гнусный. Скорее наоборот: сладко запахло хорошо подсушенным дерьмом, приятно-отвратным, до боли напоминавшим душок раннего детства.
Вот и сегодня: перед торжественной сходкой, разговаривая один на один с европейски признанным писателем, чуть сбрызнутым, словно одеколоном, мутноватым дипломатическим прошлым, – Кирик не сдержался. На минуту забыл, зачем сюда на Швивую горку пришёл, забыл правых и виноватых, старое и новое время, забыл честных баб и остервенелых профур, даже туманящую влагу «Красного камня» запамятовал и сказал общеевропейцу лишнюю фразу: «Страшнее серы зверя нет».
Тот укоризненно покачал головой, и, явно не понимая о чём речь, протянул недовольно: «Опять вы, Кирик Ильич, со своей мистикой».
А никакой мистики не было. Был сульфазиновый крест, который в присутствии общеевропейца вслух почему-то называть не хотелось. Наверное, потому, что Кирик вмиг определил: если дать соприкоснуться той давней истории с двумя-тремя капельками слюны, вылетевшими вместе со словом «мистика» изо рта всеевропейца и мелко засиявшими на лацкане его пиджака, – рассказ станет показушным, подложным! А показуху в эту историю Кирик запустить никак не мог.
Тихо-неспешно, меж рядами кресел, выбрался он во двор, сел по-зэковски на корточки прямо под раскидистым дубом, одним из немногих, что уцелели здесь, на давно и хорошо знакомой Швивой горке…
Об авторе: БОРИС ЕВСЕЕВ
Прозаик, эссеист, член Союза российских писателей, вице-президент Русского ПЕН-центра. Получил музыкальное, литературное и журналистское образование. В советское время печатался в Самиздате. Лауреат премии Правительства Российской Федерации в области культуры и премии «Венец», Бунинской, Горьковской, им. Валентина Катаева и других премий, финалист «Ясной Поляны», «Большой книги», «Русского Букера». Автор двадцати книг прозы. В настоящее время ведёт семинар прозы в Институте журналистики и литературного творчества (ИЖЛТ, Москва).скачать dle 12.1
Статья про наши ужасы наших психушек.
Вот такую статью я нашёл на просторах про одну из наших псих больниц. Не знаю насколько баян и насколько она правдива, похоже больше на какую-то хоррор стори. Единственное что действительно могу сказать правда, так это «сульфазиновый крест» такая хрень действительно была.
СЕГОДНЯ палаты для журналистов закрыты. Эпидемия туберкулеза. В помещениях стойкий запах плесени. Толстая стальная решетка, перекрывающая лестничный проем, покрыта мелкими капельками воды. Под присмотром скучающего санитара обедают больные. Из столовой доносится стук алюминиевых ложек и невнятное бормотание десятков людей.
ВЫСОКИЕ дореволюционные потолки. Грязно-желтые от сырости стены, местами обвалившаяся штукатурка. Старая казенная советская мебель загромождена папками и специальной литературой. И ярко-фиолетовый с позолотой телефонный аппарат (а-ля Александр Керенский) — кабинет заведующего одним из отделений Московской областной психиатрической больницы № 2. После посещения именно этой больницы Чехов написал свою «Палату № 6».
Построенная в конце ХIХ в. элитная клиника-санаторий превратилась в разваленный барак.
БЫЛО время, когда побеги из клиники совершались чуть ли не каждый день. Уследить было невозможно. На сотню пациентов приходится по два санитара. Это неудивительно при зарплате сто тридцать рублей и 25%-ной надбавке «за вредность». Как помешать, если больные окна головами вышибают, а ты в это время обходишь палаты на других этажах? Два санитара… Слава Богу, что хоть сколько-то есть. Не всякий ведь выходки больных сможет вытерпеть — плюют в лицо, дерутся, открыто онанируют. А согласно нашему уставу, персонал должен относиться к больным «со всем возможным состраданием и человеколюбием». Но душевный недуг одним состраданием не вылечишь. Современных медикаментов не хватает. Единственное, чем располагает больница, — сульфазин и аминазин. Да только это же не лекарства… Ну, буйных-то можно успокоить, а так… Вы знаете, что после такой инъекции температура у человека повышается до сорока градусов, начинаются судороги, конвульсии, сводит мышцы, а дальше — беспамятство часа на три-четыре. Если у больного острые приступы, скажем, шизофрении, применяется «сульфазиновый крест» — четыре укола в сутки. Бывает, у больных так сводит ягодицы, что лопаются шприцы. Но лечение есть лечение. И люди выписываются от нас относительно спокойными. Мы даже привлекаем выписавшихся к себе на работу. Дворники, сторожа всегда необходимы.
ЧИСЛЕННОСТЬ пациентов всех 26 отделений (1700 человек) — примерно треть от общего населения поселка Мещерское, где находится лечебница, — единственное в округе крупное предприятие, дающее возможность работать.
По словам местных жителей, нередко происходили «служебные романы» между работницами клиники и пациентами. Так что в наши дни часть населения Мещерского имеет неблагоприятную наследственность.
— Специальная статистика не ведется, — комментирует этот факт главный врач одиннадцатого общего отделения больницы Андрей Кириллов, — но сказать, что их много, пожалуй, нельзя…
Этот довольно уклончивый комментарий может быть значительно дополнен рассказами местных жителей. Всем им известно, что женщины некоторых семей (самые заметные — Дорофеевы и Подорожниковы) в течение уже трех-четырех поколений рожают детей от пациентов психиатрической больницы, проходивших принудительное лечение. Такую неразборчивость они мотивируют так: «Я — женщина и должна рожать».
Рожают помногу. Даже в первом поколении дети рождаются с серьезными отклонениями. Плохо говорят, боятся людей либо, наоборот — слишком агрессивны, способны на немотивированные жестокие поступки. С самого раннего возраста они привыкают к существованию «вне закона». В любой момент их могут обидеть, оскорбить, ударить. Защитить же их не может никто — зачастую родителям просто нет дела до своих детей.
Детские патологии могут принимать самые разные формы. Девочки становятся жертвами подросткового насилия. Хотя для них самих это только игра. Известен случай, когда девушка (Дорофеева-младшая) пропала из дома и вернулась лишь через месяц. Все это время она жила в одном из подвалов, перебиваясь подачками от случайных сексуальных партнеров, которых, как говорят, бывало по 15–25 человек за день.
В остальном жизнь мещерской молодежи ничем не отличается от жизни их сверстников любого небольшого поселка. Утром школа, вечером либо стероидная «качалка», либо водка.
Кстати, отделение милиции в поселке отсутствует. Почему, никто не знает.
НЕПОСРЕДСТВЕННАЯ близость и вековое сосуществование с психиатрической лечебницей, естественно, повлияли на менталитет здоровых посельчан. В Чеховском районе их называют «мещероидами». На это прозвище они реагируют болезненно, хотя иногда в шутку могут сказать: «А мы из Психогорска!» И признаются, что периодически «зашкаливает» и их. Стрессы, возникающие на работе в отделениях, снимают с помощью водки. Почти каждый вечер можно услышать на улице дикие крики: «Я Ермак! Проходишь мимо — честь отдавай!» Другой абориген, большой фанат вестернов, как-то раз, вооружившись обрезом и оседлав старого мерина, ворвался в сельпо, желая купить водки. Только не подумайте, что Мещерское — это пьяный русский вариант Дикого Запада. Меру здесь знают. Специально для этого существует «коновязь» — врытая в землю внушительных размеров перекладина, у которой собираются местные алкоголики. Не в силах добрести до собственного порога, они повисают на ней, терпеливо ожидая прихода жен-спасительниц.
Целый эпос связан с пожарной охраной. В пожарные идут те, кому уже нечего терять. Соответственно, от них многого и не ждут — вызывают для проформы. За последние десять лет они участвовали в тушении одного крупного пожара, приехав туда последними и без воды. Но их все любят.
Отдельная история — это местная школа. В 1996 году она торжественно и с помпой отметила свое тридцатилетие. А в 1998 году ей было присвоено звание лучшей школы Чеховского района. Это тоже широко отмечалось. Празднество достигло своего апогея через год, когда весь поселок ликовал уже на… столетнем юбилее школы. Это чуть было не привело к крушению «коновязи».
Но жители Мещерского имеют одну черту, отличающую их от всех остальных, — ни один из них никогда не позволит себе посмеяться над душевнобольным человеком. И тем более обозвать его дураком, психом, сумасшедшим. Они оберегают пациентов больницы, в любое время приходят на помощь. Доказательством тому служит то сочувствие, с каким они говорят о людях, потерявших рассудок.
Арам ТЕР-ГАЗАРЯН, Константин КУДРЯШОВ