Страсти что это такое в православии

Что такое страсти

С церковнославянского языка слово страсть переводится как страдание (отсюда, например, слово страстотерпец, то есть терпящий страдания, мучения). И действительно, ничто так не мучает людей — ни болезни, ни что другое, — как собственные страсти, укоренившиеся грехи. Сначала они служат удовлетворению греховных потребностей, а потом люди сами начинают служить им: всякий, делающий грех, есть раб греха (Ин 8, 34).

Конечно, в каждой страсти есть момент греховного удовольствия для человека, но тем не менее страсти мучают, терзают и порабощают грешника.

Самый яркий пример страстной зависимости — это алкоголизм, наркомания и табакокурение. Алкоголь, наркотики не только становятся частью души человека, но и входят в обмен его веществ, становятся частью биохимических процессов в его организме, он физически плохо чувствует себя, когда в его крови отсутствуют эти вещества. То есть это зависимость духовно-телесная. И лечить ее нужно двояко — и душу, и тело. Но в основе лежит грех, страсть. У алкоголика, наркомана разваливается семья, его выгоняют с работы, он теряет друзей, но все это он приносит в жертву страсти. Человек, зависимый от алкоголя и наркотиков, готов на любое преступление, чтобы удовлетворить свою страсть. Недаром большинство убийств совершаются под воздействием алкогольно-наркотических веществ. Вот как силен демон пьянства!

Другие страсти могут не меньше порабощать душу. Но в данном случае это еще усиливается телесной зависимостью.

Грех наносит вред в первую очередь самому согрешившему. А в случае со страстями вред от греха усиливается многократно, ибо он становится постоянным, приобретает характер хронической болезни.

Как говорит преподобный Иоанн Лествичник: «Страстью называют уже самый порок, от долгого времени вгнездившийся в душе и через навык сделавшийся как бы природным ее свойством, так что душа уже произвольно и сама собой к нему стремится». То есть страсть — это уже нечто большее, чем грех, это — греховная зависимость, рабство определенному виду порока.

Большинство святых отцов говорят о восьми страстях: 1) чревообъядение (чревоугодие); 2) любодеяние; 3) сребролюбие; 4) гнев; 5) печаль; 6) уныние; 7) тщеславие; 8) гордость.

Некоторые богословы, говоря о страстях, объединяют печаль и уныние.

Иногда восемь страстей называют смертными грехами. Такое название страсти имеют потому, что могут (если полностью завладеют человеком) нарушить духовную жизнь, лишить спасения и привести к вечной смерти. Согласно святым отцам, за каждой страстью стоит определенный бес, зависимость от которого и делает человека пленником определенного порока.

Святой Иоанн Кассиан Римлянин пишет, что первые шесть страстей происходят как бы одна из другой; «излишество предыдущей дает начало последующей».

Например, от излишнего чревоугодия происходит блудная страсть; от блуда — сребролюбие; от сребролюбия — гнев; от гнева — печаль; от печали — уныние. И лечится каждая из них изгнанием предыдущей. Например, чтобы победить блудную страсть, нужно связать чревоугодие; чтобы победить печаль, нужно справиться с гневом и т.д.

Особо стоят тщеславие и гордость. Но и они взаимосвязаны. Тщеславие дает начало гордости, и бороться с гордостью нужно победив тщеславие. Самое страшное, что страсти не исчезают со смертью тела. Тело, как инструмент, которым человек чаще всего совершает грех, умирает, исчезает, и невозможность удовлетворить свои страсти — вот что будет мучить и жечь человека после смерти.

Святые отцы говорят, что там страсти будут мучить человека гораздо сильнее, чем на земле, без сна и отдыха, палить как огнем. И не только телесные страсти будут мучить людей, не находя удовлетворения, такие, как блуд или пьянство. Но и душевные: гордость, тщеславие, гнев, — ведь там тоже не будет возможности их удовлетворить. И главное, бороться со страстями человек тоже не сможет, это возможно только на земле, ведь земная жизнь и дается для покаяния и исправления. Чему и кому человек служил в земной жизни, с тем он будет и в вечности. Если служит своим страстям и диаволу, с ними и останется. Например, для наркомана ад — это бесконечная, никогда не прекращающаяся «ломка», для алкоголика — вечное похмелье и т.д. Но если человек служил Богу, был с Ним и на земле, он может надеяться, что и там будет с Ним.

Как врачуются страсти? Бороться со страстями гораздо труднее, чем с обычными грехами. Хроническую, запущенную болезнь победить сложнее.

Первое, что нужно сделать одержимому страстью, — это осознать, что он тяжело болен, зависим. Не он властвует над своими пороками и дурными привычками, а они над ним. Зависимый от страсти должен сам осознать, что нуждается в лечении духовном. Второе, что нужно сделать, — это, как говорит святитель Феофан Затворник, возненавидеть страсть, принять твердое решение бороться с ней. Третье — борьбу нужно начинать с молитвы к Богу. Без Его помощи, без постоянного участия в Таинствах исповеди и причастия, только своими силами со страстью не совладаешь. И четвертое, что нужно помнить: всякая страсть лечится насаждением в душе противоположных ей добродетелей. Например, чревоугодие побеждается воздержанием, постом; страсть сребролюбия — воспитанием в себе милосердия к бедным, нуждающимся, умеренным образом жизни. Гнев лечится уклонением от раздражения, терпением, воспитанием в душе кротости, любви, прощения. И так каждой страсти противостоят противоположные ей добродетели.

Источник

Страсти

Те, которые Христовы, распяли плоть
со страстьми и похотьми.

Гал 5, 24

Душа человеческая постоянно подвергается воздействию прилогов, навязываемых ей темной силой, — греховных мыслей и пожеланий. Борьба с «прилогами» не так трудна: здесь как бы смахнул комара, и нет его. Но если появилось уже «сочетание» и если комар успел впустить свое жало и задел самое сердце, то от человека требуется уже некоторое духовное усилие при противодействии искушению. Еще опаснее «пленение». Последнее, по определению святых отцов, является насильственным отведением сердца в плен, удержанием в нем и слиянием будто в одну жизнь с предметом пленившим. В том случае, если «пленение» становится долговременным или часто повторяющимся, хроническим, душа будет в состоянии страсти. Отсюда существуют следующие ступени, по которым грех входит в нас: образ — прилог; интерес — сочетание; влечение — пленение, страсть.

Источник происхождения страстей — темная сила. Страсти суть демоны. Страсть горяча, смутна, необдуманна, зла, стремительна. Подпадая демоническому влечению, человек претерпевает поражение своей богоподобной свободы и отпадает от божественной жизни. Когда какой-либо страстный помысл или образ утвердится в душе, тогда человек становится в той или иной мере одержим (различной степени, напряжения и силы).

Итак, страсти суть болезни, язвы души демонического происхождения, которые, при сильном развитии их, ведут душу к духовной смерти. В состоянии страсти человек находится как бы в состоянии душевного опьянения. Святые отцы называют восемь главных страстей: чревоугодие, блуд, печаль, уныние, гнев, тщеславие, гордость и сребролюбие.

Гнев — это пожар души, по выражению святых отцов. Душа не сознает во время приступа гнева, что во всем происшедшем надо видеть волю Господню, всегда благую и совершенную. В борьбе с гневом хорошо: первое — молчание, второе — удаляться от возбуждающего гнев, третье — просить прощения, четвертое — внут-ренне взывать ко Господу о умиротворении сердца. На того имеешь право гневаться, кто хочет отлучить тебя от Бога. Начальная стадия гнева — это раздражение, на которое так мало обращаем внимания. Однако оно непростительно, так как в это время мы находимся во власти темной силы.

Самой губительной и ненавистной для Бога страстью является гордость — возведение самого себя в кумиры, почитание себя выше других, обольщение собою, своими достоинствами, способностями, умом и т. п. Гордость, коль скоро овладевает бедной душой, то как свирепый тиран весь город до основания разоряет. С гордостью связана страсть тщеславия.

Как лечить страсти? Каждое сопротивление страсти ослабевает ее, увлечение страстью усиливает ее. Наиболее совершенно страсти побеждаются очищением сердца путем усиленных молитв и подвигов. Надо развивать противоположные страстям добродетели. Например, если развить смирение, угаснет гордость, если будет господствовать радость, то не будет месту печали.

Исцеление от страстей требует многолетней борьбы. Один из великих подвижников говорит: «Мне потребовалось пятнадцать лет, чтобы победить гнев».

Итак, всем начинающим свой путь ко спасению надо помнить не только о его «узости», но и о том, что годы могут пройти, пока будут замечены признаки искоренения страстей. Игумения Арсения говорит: «Чистоту помыслов и чистоту чувств нетрудно приобрести уединением, чтением духовным и упражнением в молитве». Но чистота сердца многими страданиями приобретается, она есть совлечение страстей. Там, в груди, есть тяжесть непонятная, которая давит и давит, которая, как стена, стоит между душой и Господом. Эту стену может разрушить благодать Божия при нашей решительной борьбе со страстями по заповедям Божиим.

Надо различать чистоту ума и чистоту сердца. Даже мирная молитва еще не служит показателем победы над гнездящимися в сердце страстями. Бесстрастие же не в том состоит, чтобы не ощущать страстей, но в том, чтобы не принимать их в себя.

Страсти мучают душу. Они дурны больше потому, что не дают душе приобщиться блаженства, которое есть единение души со Христом. И самое добро — не предел стремлений души: покой души — один Бог.

Источник

Страсть

Страсть – гре­хов­ная зави­си­мость, про­яв­ля­ю­ща­яся в силь­ном вле­че­нии чело­века к опре­де­лен­ному виду греха.

С цер­ков­но­сла­вян­ского слово стра­сти пере­во­дится как «стра­да­ния». В этом смысле мы гово­рим о «крест­ных стра­стях Иисуса Христа». Однако в совре­мен­ном сло­во­упо­треб­ле­нии оно чаще исполь­зу­ется для обо­зна­че­ния гре­хов­ных состо­я­ний чело­века, гре­хов­ных рас­по­ло­же­ний и навы­ков, вле­ку­щих его к нару­ше­нию запо­ве­дей Божиих, нередко даже против его воли.

Глав­ных стра­стей восемь

Вза­и­мо­связь стра­стей

Эти восемь стра­стей, хотя имеют разное про­ис­хож­де­ние и разные дей­ствия, однако шесть первых (чре­во­уго­дие, блуд, среб­ро­лю­бие, гнев, печаль, уныние) соеди­нены между собой таким обра­зом, что изли­ше­ство преды­ду­щей дает начало после­ду­ю­щей.

Тще­сла­вие и гор­дость таким же спо­со­бом соеди­ня­ются между собой; уси­ле­ние первой из них дает начало другой, но рож­да­ются они не от шести преды­ду­щих, а по истреб­ле­нии их. В эти две стра­сти мы впа­даем осо­бенно после победы над про­чими стра­стями.

Страсть, как болезнь души

«Страсть достойна пори­ца­ния, как не есте­ствен­ное дви­же­ние души», – учит св. Максим Испо­вед­ник. По словам свя­того Кли­мента Алек­сан­дрий­ского, страсть есть воз­му­ще­ние против при­роды. Св. Исаак Сирин назы­вает страсть неду­гом души, а св. Исайя Нит­рий­ский болез­нен­ным состо­я­нием душев­ных сил. Св. Иоанн Дамас­кин назы­вает страсть дви­же­нием энер­гии против при­роды.

Про­ти­во­есте­ствен­ность стра­сти заклю­ча­ется в том, что в ней чело­век отка­зы­ва­ется от есте­ствен­ного для своей при­роды соеди­не­ния с Твор­цом, дающим чело­веку высшее духов­ное бла­жен­ство. Вместо насла­жде­ния обще­нием с вечным Богом чело­век ищет насла­жде­ния в своем вре­мен­ном земном бытии, среди пре­хо­дя­щего и непо­сто­ян­ного мира. Такими насла­жде­ни­ями могут являться еда (страсть чре­во­уго­дия), неза­кон­ные поло­вые увле­че­ния (блуд), деньги (страсть среб­ро­лю­бия), уни­же­ние других людей, утвер­жде­ние своего пре­вос­ход­ства над ними (гнев, гор­дость, тще­сла­вие), чрез­мер­ные огор­че­ния по поводу недо­статка или лише­ния мате­ри­аль­ных благ, неосу­ществ­ле­ния страст­ных поже­ла­ний. (уныние, печаль).

Выде­ляя восемь основ­ных стра­стей, хри­сти­ан­ские подвиж­ники наста­и­вают, что стра­стями явля­ются именно душев­ные состо­я­ния, а не потреб­но­сти тела. Даже раз­де­ляя телес­ные (чре­во­уго­дие, блуд) и душев­ные стра­сти, они видят при­чину каждой стра­сти не в жизни тела, а только в уда­ле­нии чело­ве­че­ской души от Бога.

Источ­ник стра­стей

Осно­ва­нием стра­стей явля­ется само­лю­бие, все­цело про­ти­во­по­лож­ное любви к Богу и ближ­нему. В сущ­но­сти все стра­сти зарож­да­ются от извра­щен­ной и чрез­мер­ной любви к себе. Глав­ными и наи­бо­лее опас­ными стра­стями явля­ются гор­дость и тще­сла­вие. Эти стра­сти пре­вра­тили часть анге­лов в падших духов, поэтому зара­же­ние ими делает чело­века врагом Богу, откры­вает в его ум и сердце путь всем прочим стра­стям. Через стра­сти падшие духи воз­дей­ствуют на пове­де­ние чело­века, стре­мясь сде­лать его рабом гре­хов­ных навы­ков. Под­чи­ня­ясь гре­хов­ным стра­стям, чело­век сам упо­доб­ля­ется падшим духам, дела­ется врагом Богу.

Воз­ник­но­ве­нию стра­сти пред­ше­ствует иску­ше­ние чело­века помыс­лом, содер­жа­щим гре­хов­ный образ. Если во время иску­ше­ния чело­век начи­нает услаж­даться гре­хов­ным обра­зом, то это первый при­знак воз­ник­но­ве­ния стра­сти. Посе­ля­ясь в душе, при­стра­стие к гре­хов­ному образу пре­вра­ща­ется во внут­рен­ний гре­хов­ный навык, кото­рый ведет к внеш­ним гре­хов­ным дей­ствиям.

Иско­ре­не­ние стра­сти

Для иско­ре­не­ния стра­сти чело­век должен искать помощи у Бога, Кото­рый дает чело­веку силы пре­одо­леть страсть. Боже­ствен­ной помо­щью явля­ется бла­го­дать Свя­того Духа, при­но­ся­щая чело­веку духов­ное насла­жде­ние, в срав­не­нии c кото­рым мерк­нут дей­ствия стра­сти. Для при­об­ре­те­ния бла­го­дати чело­веку необ­хо­дим молит­вен­ный подвиг борьбы и про­ти­во­сто­я­ния гре­хов­ным помыс­лам. В ответ на молит­вен­ный подвиг чело­века посе­щает бла­го­дать, пода­ю­щая подвиж­нику опыт­ное позна­ние Боже­ствен­ной любви.

Наи­бо­лее совер­шенно стра­сти побеж­да­ются очи­ще­нием сердца путем уси­лен­ных молитв и подви­гов. Надо раз­ви­вать про­ти­во­по­лож­ные стра­стям доб­ро­де­тели. Напри­мер, если раз­вить сми­ре­ние, угас­нет гор­дость, если будет гос­под­ство­вать радость, то не будет места печали.

Исце­ле­ние от стра­стей тре­бует зача­стую мно­го­лет­ней борьбы. Один из вели­ких подвиж­ни­ков гово­рит: «Мне потре­бо­ва­лось пят­на­дцать лет, чтобы побе­дить гнев».

Что такое непо­роч­ные (неуко­риз­нен­ные) стра­сти?

Это не гре­хов­ные зави­си­мо­сти, а есте­ствен­ные стра­да­ния чело­века после гре­хо­па­де­ния.

Поня­тие «страст­ность» часто при­ла­гают оди­на­ково как к пороч­ным (уко­риз­нен­ным), так и к непо­роч­ным (неуко­риз­нен­ным) стра­стям. Однако между этими двумя поня­ти­ями есть раз­ница, и нема­лая. Уко­риз­нен­ные стра­сти фор­ми­ру­ются в чело­веке в резуль­тате его лич­ного укло­не­ния ко злу. По мере посте­пен­ного пле­не­ния чело­века теми или иными видами греха в нём фор­ми­ру­ются гре­хов­ные навыки, затем гре­хов­ные при­вычки, кото­рые со вре­ме­нем пере­рас­тают в стой­кую зави­си­мость от этих видов грехов.

«Есте­ствен­ные же и бес­по­роч­ные стра­сти, — по сви­де­тель­ству прп. Иоанна Дамас­кина, — суть не нахо­дя­щи­еся в нашей власти, кото­рые вошли в чело­ве­че­скую жизнь вслед­ствие осуж­де­ния, про­ис­шед­шего из-за пре­ступ­ле­ния, как напри­мер, голод, жажда, утом­ле­ние, труд, слеза, тление, укло­не­ние от смерти, боязнь, пред­смерт­ная мука, от кото­рой про­ис­хо­дят пот, капли крови… и подоб­ное, что по при­роде при­суще всем людям».

Таким обра­зом, нали­чие неуко­риз­нен­ных стра­стей не зави­сит от воли чело­века. Хочет чело­век или нет, он не может не алкать, не жаж­дать, не может стать в прин­ципе недо­ступ­ным для болез­ней, не может не пре­даться тлению. В какой-то мере он в состо­я­нии влиять на интен­сив­ность внут­рен­него про­яв­ле­ния этих стра­стей (напри­мер, при­учив себя к пост­ни­че­скому образу жизни, зака­лив свой орга­низм и т. п.), но только в какой-то мере. Есте­ствен­ная страст­ность не была харак­терна лишь для пер­во­здан­ных людей, пока они пре­бы­вали в союзе с Богом.

Кто видит в себе какую-нибудь гос­под­ству­ю­щую страсть, тому должно прежде всего про­тиву ней воору­жаться … ибо если мы не побе­дим сей стра­сти, то от победы над про­чими не будет нам ника­кой пользы..
прп. Иоанн Лествич­ник

Страсть – это порок от дол­гого вре­мени вгнез­див­шийся в душе и через навык (посто­ян­ное повто­ре­ние) сде­лав­шийся как бы при­род­ным ее свой­ством, так что душа уже про­из­вольно и сама собою к нему стре­мится.
епи­скоп Вар­нава (Беляев)

Иное суть стра­сти, и иное – грехи. Стра­сти суть: гнев, тще­сла­вие, сла­сто­лю­бие, нена­висть, злая похоть и тому подоб­ное. Грехи же суть самые дей­ствия стра­стей, когда кто-то при­во­дит их в испол­не­ние на деле, т.е. совер­шает телом те дела, к кото­рым побуж­дают его стра­сти; ибо можно иметь стра­сти, но не дей­ство­вать по ним.
преп. авва Доро­фей

Надо знать, какая страсть бес­по­коит более всего, с ней и нужно бороться осо­бенно. Для этого надо еже­дневно про­ве­рять свою совесть…
Надо все дурное, также и стра­сти, борю­щие нас, счи­тать не своими, а от врага – диа­вола. Это очень важно. Тогда только и можно побе­дить страсть, когда не будешь счи­тать ее своей.
преп. Никон Оптин­ский

Суще­ствует очень боль­шая раз­ница между любо­вью и при­вя­зан­но­стью, между голо­дом и жад­но­стью, между живым инте­ре­сом и любо­пыт­ством – и т.д. У каждой из наших есте­ствен­ных наклон­но­стей есть зара­жен­ный злом двой­ник; он-то и есть один из путей к нашему пора­бо­ще­нию. Если не ска­зали «нет» вовремя – не мино­вать борьбы. Но тогда будьте бес­по­щадны, потому что ясность ума и неза­ви­си­мость более дра­го­ценны, чем то удо­вле­тво­ре­ние, кото­рое вы полу­ча­ете через пора­бо­ще­ние. Кто такой греш­ник? Это чело­век раз­де­лен­ный в самом себе, раз­де­лен­ный от ближ­него, уда­лен­ный от Бога. Греш­ник поте­рял связь с Богом, со своей сове­стью, со своей соб­ствен­ной жизнью, с жизнью ближ­него.
мит­ро­по­лит Сурож­ский Анто­ний

Источник

Учение Отцов Церкви о страсти

1. Происхождение страсти

К неразумным силам человеческой души отцы относили силу раздражительную и вожделевательную и силу жизненную. Последняя впрочем, по их мнению, относится к телу и проявляется в душе чувственно и совершенно бессознательно, оказывая на неё воздействие только по тесному сродству и соотношению между этими двумя частями человека. Отсюда следует, что страсть, как господство неразумной силы, есть или «неразумная любовь» (влечение), или «безумная ненависть» (отвращение), к кому-либо или к чему-либо чувственному, или же наконец преобладание материального процесса над духовным (преобладание процессов питания, сна, воспроизведения рода над духовными интересами).

Подчинение неразумной силе низводит разумно-свободное существо в разряд животных, так как главное отличие человека от животного – разум и соединяемая с ним свобода в состоянии страсти утрачивается под наплывом необузданных стремлений чувственности. «Когда вижу тебя блудодействующим, тот как назову тебя человеком, а не свиньёю? – спрашивает Иоанн Златоуст: когда вижу тебя безрассудным, то как назову тебя человеком, а не ослом? Когда вижу тебя расхищающим чужое, то как назову человеком, а не волком?». 6

2. Извращённое влечение как природная основа страсти

Удовлетворение природных влечений связано с удовольствием, и влечение к удовольствию, пока оно находится в пределах удовлетворения законных нужд, считается у отцов, как и в библии – нормальным.

В страсти же всё как раз наоборот. Основные черты её – ложь и излишество. «Не пища зло, но чревоугодие, говорит св. Максим Исповедник, не деторождение, а блуд, не деньги, но сребролюбие». Природное влечение в основе страсти всегда извращённое. То, что не нужно для поддержания жизни, что излишне и не требуется, возводится в потребность.

Св. Максим Исповедник говорит: «Правильное суждение о совокуплении целью его поставляет деторождение. Но кто имеет при этом в виду одну страсть похотную, тот погрешает в суждении, недоброе почитая добрым. И таковый, совокупляясь с женою, злоупотребляет сим. Подобным образом нужно рассуждать о понимании и употреблении других вещей». 17

Страсть извращает не только органические влечения человеческой природы, но вместе с тем и высшие влечения разумной и чувствовательной сил.

Природная ненависть ко злу, благородное негодование, имевшие, при обратном положении вещей, значение предохранительных средств, утратили данное им Творцом назначение и стали служить против добра. Вместо того, чтобы в отношении к ближним предохранять человека от всего нравственно-недозволенного, они выродились в гнев и ненависть к людям, так или иначе препятствующим низменным эгоистическим стремлениям человека.

Самое удовольствие принимает в страсти предосудительный характер. Два отличительных названия, которыми характеризуют его отцы, – «ни необходимость» и «неестественность» вполне исчерпывают его содержание. Первым указывается ложное направление человеческого удовольствия, принятое в страсти, вторым вред, им приносимый. Удовольствие не служит уже показателем необходимых для человека вещей, но поддерживает заведомо вредные, разрушающие здоровье элементы.

Страсть обманывает человека, обольщает его призрачным счастьем, мишурою, которую он в ослеплении принимает за нечто ценное; она влечёт его к счастью, к добру, к красоте, к истине, но так как человек разобщён с источником истинного света, добра и красоты – с Богом, то и влечения принимают ложное направление, никогда не достигая своей цели.

3. Классификация страстей

Природные потребности – влечения, находящиеся в основе страстей, можно разделить вообще на телесные и душевные. К первым относится влечение к пище, питью, половое влечение и др. К душевным же влечениям принадлежат влечения к истине, добру, красоте, любви и т.п.

Страсти вожделения: самолюбие, сластолюбие, ненасытность, сребролюбие, лихоимание, славолюбие, честолюбие и др.

Страсти мыслительной силы: самомнение, превозношение, самодовольство, противоречие, непослушание, мечтательность, гордость.

Из 8 главных страстей гнев, печаль и уныние относятся к раздражительной силе, а сребролюбие и тщеславие – к вожделевательным, и, наконец, гордость к мыслительной силе.

4. Наследственность страстей

5. Период развития страсти

Оставленное без внимания мысленное представление чего-либо злого, ненавидимого Богом, что аскеты называют «прилогом» (капли страстей), пробуждает дремлющие в душе человека порочные эгоистические наклонности, которые Апост. Ияков объединяет под общим именем похоти. – «Каждый искушается, говорит он, увлекаясь и обольщаясь собственной похотью. Похоть же, зачавши, рождает грех» (Иоанн И, 13–15). Похоть изображается в виде женщины, которая должна зачать для того, чтобы родить. Похоть зачинает именно от прилога или мысленной картины, рисуемой воображением. Между воображением и чувством существует тесное соотношение. Пробуждающаяся похоть вызывает мысленную картину, которая имеет для неё наиболее притягательную силу, будет ли это образ красоты женской, которая представляется сильным возбуждением и приманкой, с волшебным очарованием или изображение чести и мирского величия, или же, наконец, образ земного обладания, как это было с царём Ахавом в деле виноградника Навуфея 90 (3 Царств 21 гл.).

Человек совсем склоняется к греху в своих мыслях (мысленный грех). Он насильно и поневоле увлекается к страстному деланию. Но лучшая и высшая часть души, острие его ума, любовь к Богу, восстают против порочного намерения и человек вступает в четвёртый момент развития страсти, который аскеты называют «борьбою».

Первый период развития страсти, заканчивающийся внутренней борьбой, можно считать процессом внутреннего развития страсти. Последняя растёт и усиливается постепенно внутри в сердце и в мыслях, не обнаруживаясь во вне. До принятия решения возможно ещё возвращение назад к трезвым мыслям и добрым расположениям. С принятием решения возможность эта отдаляется на неопределённое время, так как за окончательным решением следует уже реализация намерения в греховном действии и страсть вступает в новый фазис своего развития, который можно назвать общим именем образования страстного навыка или привычки.

Следующие за борьбою моменты можно назвать завершительными. Человек долго носил в себе и лелеял мысли о страсти, думал и мечтал о тех удовольствиях, которые она обещает ему в будущем, боролся с нею по требованию противоположных мотивов, боролся с препятствиями; теперь после всего этого он быстро склоняется ко греху сначала в своих мыслях («соизволение»), затем и на деле («пленение» и «самодеятельность»). Назревшая внутри болезнь выходит наружу.

Если подготовительный период можно сравнить с трудным и продолжительным восхождением на гору, когда восхождению препятствует и крутизна подъёма, и встречаемые на пути расщелины, камни и скалы, то второй, – завершительный – можно легко приравнять к быстрому и головокружительному спуску с неё. Человек, что говорится, пошёл по наклонной плоскости: наклон придаёт по инерции силу и стремительность его бегу и препятствия кажутся незначительными.

Соизволение, пленение и самодеятельность – три завершительных момента страсти, быстро следуют один за другим.

Пленение – состояние, соответственное принятому решению. Грех совершенно овладел сознанием и волей человека. Последний становится рабом греха.

Самодеятельность представляет из себя повторяющиеся опыты совершения греха. Это есть уже деятельность «по соизволению страстного помысла», как говорит св. Ефрем Сирин. Болезнь усилилась настолько, что человек и не думает ей сопротивляться. По собственному выбору: он добровольно отказался от своей свободы и стал рабом страсти, веления которой теперь послушно исполняет.

6. Страсть, как болезнь души

Судя по описанию св. отцов, страсть есть явление сложное, обнимающее собою все стороны душевной жизни. В основе её находится природное влечение, которое, под влиянием порочной воли, переходит свои законные естественные границы и становится ложным и чрезмерным. Такое превращение, как видели, совершается постепенно. Исключение делается, кажется, только в отношении страстей с эмоциональной основой, каковым является, напр. гнев, любовь. Давид, увидевши обнажённую красивую женщину с кровли своего дворца, почувствовал вдруг к ней страстное влечение. Без сомнения, это не была страсть к Вирсавии лично, но страсть к женщине вообще, или, вернее, сладострастие, обнаружившееся внезапно и приведённое в исполнение волею царя. Гнев может возникнуть внезапно без предварительной подготовки. «Иному кажется, говорит авва Дорофей, что она по себе сидит в мире и спокойствии, но когда брат скажет оскорбительное слово, то он возмущается, и потому считает себя вправе негодовать на него и говорить: если бы он не пришёл и словами своими не огорчил меня, то я не согрешил бы. Вот смешное и безрассудное суждение! Разве тот, кто сказал ему слово, вложил ему страсть? Он только вызвал наружу ту, что уже была в нём. Такой человек похож на гнилой хлеб, который снаружи хорош, а внутри заплесневел, и когда кто-либо разломит его, то обнаруживается гнилость его. Точно так же и он сидел, как ему казалось, в мире, не замечая, что страсть была внутри его. Брат сказал ему одно слово и обнаружил гнилость, сокрытую внутри его 105 ». В данном случае первое впечатление оказывается настолько сильным, что прямо возжигает пламя страсти, независимо от участия воли данного человека.

В обычном ходе развития страсти мысль и чувство принимают большое участие. Переходя в область сознания, инстинктивное влечение является здесь на первых порах в форме мысли. Мысль в этом случае служит отголоском сокрытого внутри влечения. «По моему мнению, пишет Феодор Эдесский, мысли пробуждаются от страстей: ибо если бы не был в душе страстей, то не беспокоили бы её и страстные мысли 106 ». Первоначальный рост страсти совершается исключительно в области мысли. Долгое время человек думает, фантазирует и мечтает по поводу возникшего в нём влечения. Под влиянием воображения пробуждается в нём чувство, которое находится в тесном соотношении с фантазией, поддерживая её и само поддерживаясь ею. Чувство сопровождает развитие страсти в области сознательной душевной жизни, начиная со второго момента, когда оно соединяется с мыслью. В связи с фантазией, которую оно поддерживает, чувство даёт те соблазнительные картины («мечтательные образы благ»), которые у св. отцов называются вражеским прилогом и которые имеют такое громадное значение в общем ходе развития страсти.

7. Патологические признаки страсти

Причина умственной слепоты и бессилия в состоянии страсти, по мнению отцов, заключается в преобладании чувственного плотского начала над духовным. «Плотоугодная жизнь одебеляет ум, делает его оземлянившимся и скотоподобным». 131 В частности, ослепление ума замечается в телесных страстях. «Чревоугодие делает ум тупым, оно делает душу плотскою; оно ослепляет и не позволяет видеть». 132 «Вино, когда оно неумеренностью преступает потребность, бывает омертвением разума». 133

С опьянением сравнивается ослепление в блуд. «Опьянён, напр., тот, кто любит чужую жену и живёт с блудницами. Как выпивший много вина и обессиленный им произносит неприличные слова и видит одно вместо другого: так и объятый нечистою похотью, как бы вином каким, не произносит ни одного здравого слова». 134

Вся глубина падения, всё зло и безобразие рабства, которым подвергается блудник, сребролюбец, честолюбец и др., особенно заметны при сравнении их с людьми нравственно-свободными, что делает, напр., св. И. Злат., сравнивая жену высшего египетского сановника Пентефрия с Иосифом. «Не была ли египтянка, жена Пентефрия, царицею? Не владычествовала ли она над всем Египтом? Не была ли она супругой царя? Не облечена ли была великою властью? А Иосиф не был ли рабом, пленником, купленным слугою? Не вооружилась ли она против юноши всеми своими средствами, не другому поручив вести войну, но сама вступив с ним в борьбу? Но кто оказался тогда рабом и кто свободным? Она ли убеждавшая, просившая, умолявшая, сделавшаяся пленницей не человека, но злейшей страсти, или он, презревший её диадему, скипетр и порфиру и всё внешнее великолепие, и разрушивший её замыслы? Не вышла ли она не выслушанной и потом поработившеюся ещё другой страсти – безумному гневу, мщению? А он не вышел ли с главою, украшенною бесчисленными вещами и не показал ли в самом рабстве ещё блистательнее свою свободу? 153 »

Наряду с расстройством и извращением душевных сил у отцов отмечаются болезненные изменения тела, являющиеся следствиями страстей.

Органическое расстройство является следствием душевного в силу тесного сродства между духовным и телесным началом человека. Душа сама своими страстями причиняет себе зло и страдание. Тело же состраждет душе по необходимости. Вносимое страстью в душевную жизнь зло и безобразие в связи с ослеплением и порабощением духовно-разумного начала даёт полное право отцам считать её всеизвращающей душевной болезнью 158 », которая подобно гангрене охватывает всё внутреннее существо человека и подобно червоточине в дереве подтачивает его здоровье и жизнь. 159

Напр. Твор. Вас. Вел. М. 1802 ч. 4, 143 стр.

Источник