Стихотворение что такое тишина

Стихи про тишину

Стихи на тему «Тишина»

А ты когда-то слушал тишину.

А ты когда-то слушал тишину?
Как жаль, что ничего ты не услышал,
Лишь тронь её беззвучную струну,
И ты поймёшь, что можно даже тише.

А ты не чувствовал как пахнет тишиной?
Ведь запах у неё настолько нежный,
Я в аромате этом сам не свой,
В нём утопаю, как в сугробе снежном.

А ты когда-то спорил с тишиной?
И не пытайся, я однажды спорил,
Как будто смыло штормовой волной,
Противоречия всех моих историй.

А ты когда-то видел тишину?
Как идёт дождь, или летают птицы,
А может видел ночью синеву,
Или улыбку на любимых лицах.

А ты любил когда-то тишину?
Та что нам дарит радость и уют,
Что превращает нашу жизнь
в мечту,
Где никогда людей не предают.

Ах как люблю я слушать тишину,
В её молчании нет ни капли фальши,
Взгляну на небо, отыщу звезду,
Она подскажет как прожить мне дальше.

А ты, когда-то слушал тишину?

С каждым днём я всё больше люблю тишину.

С каждым днём я всё больше люблю тишину,
Беспредельную ширь небосвода,
Озорной солнца луч на щеке поутру,
Перламутровость красок восхода.

Тихий шёпот листвы за открытым окном,
Голоса пробудившихся пташек.
А я нежусь, мечтая о том и о сём,
Наблюдая, как лучики пляшут

На зелёных ладошках прохладной листвы,
На оконном стекле и на стенах,
Когда мир ещё смотрит последние сны.
Они словно привет от вселенной.

Я не трогаю. а наблюдая, молчу.
Восхищаясь чудесным восходом.
С каждым днём я всё больше люблю тишину
И безбрежную ширь небосвода.

Есть тишина, которая кричит.
В ней всё, от радости и до печали.
Мы думаем, что человек молчит…
Есть много слов безмолвных… Вы не знали?

Не каждый может душу услыхать,
Почувствовать её настрой и гаммы.
Она смеяться будет и рыдать,
Сбивая все известные программы.

Не каждый может высказаться вслух,
Не потому, что говорить не мастер.
Но чаще, тот кто рядом, просто глух,
Не чувствует души и беспристрастен.

Но иногда и лучше, что молчит…
Ведь души очень разные по сути.
Одна от боли, радости кричит…
В другой, со злобой, распятые люди.

И выражение: — «ЧЁРНАЯ ДУША»,
Придумано в народе не напрасно.
Такие есть, скажу вам не греша…
Да это не секрет — предельно ясно.

Есть тишина, которая кричит…
И в ней всего намешано в избытке…
Одна любовью, светом одарит…
Другая к доброму не сделает попытки.

Мне твоя тишина – нескончаемо долгая мука…
Отчего же молчишь или я опостылела вдруг?
Как же хочется взять мне тебя на мгновенье за руку
И прижаться к груди, чтоб сердечный мне слышался стук…

Мне твоя тишина – словно в спину вонзённые стрелы…
Скажешь – это не так, но с чего ощущается мне?
Был весёлым со мной, и достаточно робким, и смелым.
А теперь ты меня оставляешь в своей тишине…

Мне твоя тишина – словно камень тяжёлый на шее.
Я листаю слова те, что искренне мне написал…
Опьяняют они, как весна, что идёт по аллее,
Та весна на двоих, о которой ты тоже мечтал…

Мне твоя тишина – приговор, наказание, кара.
В ней я гибну, тону, разбиваюсь, как рыба об лёд…
Я-то знаю, что мы – бесконечно влюблённая пара.
Я-то верю, что ты – долгожданное счастье моё…

Лишь в тот момент, когда минуты томных взглядов,
Тебе дороже песен и стихов,
Цены палат и шелковых нарядов,
Только тогда почувствуешь любовь.

Я люблю в тишине помечтать у окна,
Когда мысли текут безмятежно,
И покой на душе,есть о чем помечтать,
Есть о чем посекретничать нежно.

Я люблю в тишине, ворожить на звезду,
Что на небе ночном мне мигая,
Шлет свой свет, согревая безумной мечтой,
Что живет в моем сердце сгорая.

Я люблю в тишине, слушать музыки звук,
Когда струны души оживая.
Я безумно люблю ощущать тишину,
В этот миг, я счастливой бываю.

В них и боль, и страдания, и страх,
Ну и счастье, конечно, чего уж,
Ведь держу я себя в руках
В этот солнечный день погожий.

Тишина меня встретит у двери,
Когда ключ я в замке поверну,
Вы думаете, что мне грустно?
Нет! Я люблю слушать тишину.

Люблю посидеть в тишине я
Одна. Совсем одна.
Слушать, как бьётся сердце,
Как поёт тишина.

И сразу светлее становится.
Вам честно, друзья, признаюсь,
Слушая песнь эту дивную,
Я чище душой становлюсь.

Дай, Господи, нам просто ТИШИНЫ,
Чтоб мирным было небо над страною,
Чтоб детям снились радужные сны,
Чтоб в душах было царствие покоя.

Тебя прошу, чтобы вставал рассвет,
Весь мир румянцем нежным заливая,
Чтоб в перезвоне птиц звучал сонет,
От сна лесные дали пробуждая.

Опять кричит надрывно вороньё.
Дух жаждет тишины святой, как в храме.
И, славя Вознесение Твоё,
Мы верим: Ты сейчас, как прежде, с нами.

Ничего нет важней тишины
Средь бескрайних лесов и полей,
Средь лазурных небес вышины.
Как легко сердцу дышится в ней!
Когда выйдешь зимой на порог,
Обнимает тебя тишина:
Не спеша летит мягкий снежок,
Песня птиц во дворе не слышна.
Тишина- когда все в доме спят.
Утомились за день малыши.
А у образа свечи горят,
И молитва струится с души.
Ну а где-то наверно сейчас
Бури рев или грохот войны.
Жаждут люди хотя-бы на час
Тишины! Тишины!Тишины.
Боже, на Землю мир ниспошли:
Быть друг с другом в ладу, и с Тобой,
Чтобы души целиться могли
Благодатной Твоей ТИШИНОЙ.

Не мучайте слова,
Давайте помолчим.
Ведь в тишине,
Мы тоже слышим голос,
Который то ворчит,
То говорит, то шелестит,
Как шёлка волос.
Давайте помолчим.
Ведь в этой тишине,
Слова слагаются,
Само собою,
А тишина, лишь
Позволяет им,
В молчании,
Стихами вторить.

Когда душа запросит тишины…

Когда душа запросит тишины,
Иду я на свидание с природой,
Здесь звуки первозданные слышны,
Мне улыбнется солнце с небосвода.

Вдали от шума городского, суеты,
В лугах ромашки, полевые травы.
Энергию природы получаешь ты
Под шелест лиственной дубравы.

В горах почувствуется мощь веков,
Ты как песчинка в глубине Вселенной,
И мысли тонут в море облаков,
Безбрежности небес нетленной.

И убаюкивает сладко волн прибой,
На берег нежно пеной набегает,
Проблемы все уносит он с собой
Спокойствие души нам дарит.

И важно с Тишиною быть самой собой,
Свои секреты, тайны открывая.
Умиротворение получишь и покой,
Подарит тишина частичку рая.

Ей не хватает тишины –
Мелодии, что я услышал.
Она – прекрасна, но не дышит –
Ей не хватает тишины.

Ей не хватает междутонья,
Звучащих пауз, пустоты,
Когда условности отбросив,
Себя способен слышать ты

В той музыкальной части речи,
Что называют тишиной.
В той, самой главной в жизни встрече –
С самим собой, с самим собой…

В мире людей (современном и сытом),
в шуме больших городов
сколько ж любви тишиною убито,
сколько ж не сказано слов!

Сколько упущенных душ и эмоций,
сколько не пойманных рук.
А ведь мгновение не вернётся.
Рви заколдованный круг!

Хватит бояться. Ну, что ты теряешь?
Что, не поймёт, оттолкнёт?
Нежно простишься. Внимательней станешь.
Жизнь твоя дальше пойдёт.

Вьётся дорога из встреч и прощаний,
сердце открытым держи
не для пинков и пустых обещаний
и не для лести и лжи —

ради попутчиков: светлых и ясных.
Ради любви и тепла!
Сколько ж мы слов произносим напрасных,
а в глубине — тишина…

Сколько мы встреч пропускаем из страха,
что попадутся не те,
а встретившись, целые годы мы тратим,
словно бредём в темноте —

всё сомневаемся, ищем подвохи
и избегаем огня.
Не привязаться считается модным.
Не полюбить — «крутизна».

Сколько же в этой толпе разноликой
спит недонеженных тел.
Сколько же правды молчаньем убито,
сколько же праведных дел.

Не пропусти среди тысячи строчек
имя своё и судьбу.
Не затеряйся среди многоточий,
не уходи в тишину.

Источник

СТИХИ О ТИШИНЕ

Стихи

о тишине

Борис Пастернак — Тишина

Пронизан солнцем лес насквозь.
Лучи стоят столбами пыли.
Отсюда, уверяют, лось
Выходит на дорог развилье.

В лесу молчанье, тишина,
Как будто жизнь в глухой лощине
Не солнцем заворожена,
А по совсем другой причине.

Действительно, невдалеке
Средь заросли стоит лосиха.
Пред ней деревья в столбняке.
Вот отчего в лесу так тихо.

Лосиха ест лесной подсед,
Хрустя обгладывает молодь.
Задевши за ее хребет,
Болтается на ветке желудь.

Иван-да-марья, зверобой,
Ромашка, иван-чай, татарник,
Опутанные ворожбой,
Глазеют, обступив кустарник.

Во всем лесу один ручей
В овраге, полном благозвучья,
Твердит то тише, то звончей
Про этот небывалый случай.

Звеня на всю лесную падь
И оглашая лесосеку,
Он что-то хочет рассказать
Почти словами человека.

Елена Благинина — Посидим в тишине

Мама спит, она устала…
Ну и я играть не стала!
Я волчка не завожу,
А уселась и сижу.

Не шумят мои игрушки,
Тихо в комнате пустой.
А по маминой подушке
Луч крадется золотой.

И сказала я лучу:
– Я тоже двигаться хочу!
Я бы многого хотела:
Вслух читать и мяч катать,
Я бы песенку пропела,
Я б могла похохотать,
Да мало ль я чего хочу!
Но мама спит, и я молчу.

Луч метнулся по стене,
А потом скользнул ко мне.
– Ничего, – шепнул он будто, –
Посидим и в тишине!.

Владислав Крапивин — Пять минут тишины

Помиритесь, кто ссорился
Позабудте про мелочи,
Рюкзаки бросте в стороны
Нам они не нужны
Доскажите про главное
Кто сказать не успел еще
Нам дорогой оставленно
Полчаса тишины.

От грозы черно-синие,
Злыми ливнями полные?
Над утихшими травами
Поднялись облака.
Кровеносными жилами
Набухают в них молнии,
Но гроза не придвинулась
К нам вплотную пока…

Дали дымом завешаны
Их багровый пожар настиг
Но раскаты и выстрелы
Здесь еще не слышны
До грозы, до нашествия
До атаки, до ярости
Нам дорогой оставленно
Пать минут тишины.

До атаки, до ярости
До пронзительной ясности
И быть может до выстрела
До удара в висок
Пять минут на прощание
Пать минут на отчаянье
Пать минут на решение
Пять секунд на бросок.

Раскотилось и грохнуло
Над лесами горящими
Только это, товарищи,
Не стрельба и не гром
Над высокими травами
Встали в рост барабанщики
Это значит не все еще
Это значит — пройдем.

Сергей Есенин — Ты плакала в вечерней тишине

Ты плакала в вечерней тишине,
И слезы горькие на землю упадали,
И было тяжело и так печально мне,
И все же мы друг друга не поняли.
Умчалась ты в далекие края,
И все мечты увянули без цвета,
И вновь опять один остался я
Страдать душой без ласки и привета.
И часто я вечернею порой
Хожу к местам заветного свиданья,
И вижу я в мечтах мне милый образ твой,
И слышу в тишине тоскливые рыданья.

Валентин Берестов — Тишина

Глядится в воду сумрак бора.
Торжественно встаёт луна.
И слышу я сквозь шум мотора:
«Смотри, какая тишина!»

Юрий Соловьев — Звёздная тишина

Под ногами хрустит тишина.
Спит насквозь замороженный лес.
Прохудилась на небе луна
И неоном стекает с небес.
Тени сосен, наискосок,
Параллелями делят снег.
И сверкает алмазный песок
На ресницах еловых век.
От дыхания ручейком
Пар вливается в Млечный путь
И Медвежьим Большим Ковшом
Орион ловит звёздную ртуть.

Сергей Клычков — Душа покоя лишена

Душа покоя лишена!
Какая вышина и тишина…
Из облака плывет луна,
Среди прозрачности такой
Лаская белоснежною рукой
Туман над сонною рекой!
Какая тишина!

В душе тревога и обман,
И скачущий из лучезарных стран
Конь без удила и стремян,
И светлый всадник над лукой…
…Прекрасен ты, небесный дар — покой,
И все же мне с моей тоской
Желаннее обман!

Константин Романов — Какой восторг, Какая тишина

Какой восторг! Какая тишина!
Благоуханно ночи дуновенье;
И тайною истомой усыпленья
Природа сладостно напоена.

Тепло… Сияет кроткая луна…
И очарованный, в благоговенье
Я весь объят расцветом обновленья,
И надо мною властвует весна.

Апрельской ночи полумрак волшебный
Тебя, моо стих мечтательно-хвалебный,
Из глубины души опять исторг.

Цветущую я созерцаю землю
И, восхищен, весне и ночи внемлю…
Какая тишина! Какой восторг!

Валерий Брюсов — Тишина

Вечер мирный, безмятежный
Кротко нам взглянул в глаза,
С грустью тайной, с грустью нежной…
И в душе под тихим ветром
Накренились паруса.

Дар случайный, дар мгновенный,
Тишина, продлись! продлись!
Над равниной вечно пенной,
Над прибоем, над буруном,
Звезды первые зажглись.

О, плывите! о, плывите!
Тихо зыблемые сны!
Словно змеи, словно нити,
Вьются, путаются, рвутся
В зыби волн огни луны.

Не уйти нам, не уйти нам
Из серебряной черты!
Мы — горим в кольце змеином,
Мы — два призрака в сияньи
Мы — две тени, две мечты!

Иосиф Бродский — Сумерки, Снег, Тишина

Сумерки. Снег. Тишина. Весьма
тихо. Аполлон вернулся на Демос.
Сумерки, снег, наконец, сама
тишина — избавит меня, надеюсь,
от необходимости — прости за дерзость —
объяснять самый факт письма.

Праздники кончились — я не дам
соврать своим рифмам. Остатки влаги
замерзают. Небо белей бумаги
розовеет на западе, словно там
складывают смятые флаги,
разбирают лозунги по складам.

Эти строчки, в твои персты
попав (когда все в них уразумеешь
ты), побелеют, поскольку ты
на слово и на глаз не веришь.
И ты настолько порозовеешь,
насколько побелеют листы.

В общем, в словах моих новизны
хватит, чтоб не скучать сороке.
Пестроту июля, зелень весны
осень превращает в черные строки,
и зима читает ее упреки
и зачитывает до белизны.

Вот и метель, как в лесу игла,
гудит. От Бога и до порога
бело. Ни запятой, ни слога.
И это значит: ты все прочла.
Стряхивать хлопья опасно, строго
говоря, с твоего чела.

Нету — письма. Только крик сорок,
не понимающих дела почты.
Но белизна вообще залог
того, что под ней хоронится то, что
превратится впоследствии в почки, в точки,
в буйство зелени, в буквы строк.

Пусть не бессмертие — перегной
вберет меня. Разница только в поле
сих существительных. В нем тем боле
нет преимущества передо мной.
Радуюсь, встретив сороку в поле,
как завидевший берег Ной.

Так утешает язык певца,
превосходя самоё природу,
свои окончания без конца
по падежу, по числу, по роду
меняя, Бог знает кому в угоду,
глядя в воду глазами пловца.

Эдуард Асадов — Добрый принц

Ты веришь, ты ищешь любви большой,
Сверкающей, как родник,
Любви настоящей, любви такой,
Как в строчках любимых книг.

Когда повисает вокруг тишина
И в комнате полутемно,
Ты часто любишь сидеть одна,
Молчать и смотреть в окно.

Молчать и видеть, как в синей дали
За звездами, за морями
Плывут навстречу тебе корабли
Под алыми парусами…

То рыцарь Айвенго, врагов рубя,
Мчится под топот конский,
А то приглашает на вальс тебя
Печальный Андрей Болконский.

Вот шпагой клянется д’Артаньян,
Влюбленный в тебя навеки,
А вот преподносит тебе тюльпан
Пылкий Ромео Монтекки.

Проносится множество глаз и лиц,
Улыбки, одежды, краски…
Вот видишь: красивый и добрый принц
Выходит к тебе из сказки.

Сейчас он с улыбкой наденет тебе
Волшебный браслет на запястье.
И с этой минуты в его судьбе
Ты станешь судьбой и счастьем!

Когда повисает вокруг тишина
И в комнате полутемно,
Ты часто любишь сидеть одна,
Молчать и смотреть в окно…

Слышны далекие голоса,
Плывут корабли во мгле…
А все-таки алые паруса
Бывают и на земле!

И может быть, возле судьбы твоей
Где-нибудь рядом, здесь,
Есть гордый, хотя неприметный Грей
И принц настоящий есть!

И хоть он не с книжных сойдет страниц,
Взгляни! Обернись вокруг:
Пусть скромный, но очень хороший друг,
Самый простой, но надежный друг,
Может, и есть тот принц?!

Андрей Вознесенский — Тишины

Тишины хочу, тишины…
Нервы, что ли, обожжены?
Тишины… чтобы тень от сосны,
щекоча нас, перемещалась,
холодящая словно шалость,
вдоль спины, до мизинца ступни,
тишины…

звуки будто отключены.
Чем назвать твои брови с отливом?
Понимание — молчаливо.
Тишины.

Звук запаздывает за светом.
Слишком часто мы рты разеваем.
Настоящее — неназываемо.
Надо жить ощущением, цветом.

Кожа тоже ведь человек,
с впечатленьями, голосами.
Для нее музыкально касанье,
как для слуха — поет соловей.

Как живется вам там, болтуны,
чай, опять кулуарный авралец?
горлопаны не наорались?
тишины…
Мы в другое погружены.
В ход природ неисповедимый,
И по едкому запаху дыма
Мы поймем, что идут чабаны.

Значит, вечер. Вскипают приварок.
Они курят, как тени тихи.
И из псов, как из зажигалок,
Светят тихие языки.

Эдуард Багрицкий — Я сладко изнемог от тишины

Я сладко изнемог от тишины и снов,
От скуки медленной и песен неумелых,
Мне любы петухи на полотенцах белых
И копоть древняя суровых образов.
Под жаркий шорох мух проходит день за днем,
Благочестивейшим исполненный смиреньем,
Бормочет перепел под низким потолком,
Да пахнет в праздники малиновым вареньем.
А по ночам томит гусиный нежный пух,
Лампада душная мучительно мигает,
И, шею вытянув, протяжно запевает
На полотенце вышитый петух.
Так мне, о господи, ты скромный дал приют,
Под кровом благостным, не знающим волненья,
Где дни тяжелые, как с ложечки варенье,
Густыми каплями текут, текут, текут.

Всеволод Багрицкий — Бывает так, что в тишине

Бывает так, что в тишине
Пережитое повторится.
Сегодня дальний свист синицы
О детстве вдруг напомнил мне.
И это мама позабыла
С забора трусики убрать…
Зимует Кунцево опять,
И десять лет не проходило.

Пережитое повторится…
И папа в форточку свистит,
Синица помешала бриться,
Синица к форточке летит.
Кляня друг друга, замерзая,
Подобны высохшим кустам,
Птиц недоверчивых пугая,
Три стихотворца входят к нам.

Встречает их отец стихами,
Опасной бритвою водя.
И строчки возникают сами,
И забывают про меня.

Федор Сологуб — Опять ночная тишина

Опять ночная тишина
Лежит в равнине омертвелой.
Обыкновенная луна
Глядит на снег, довольно белый.

Опять непраздничен и синь
Простор небесного молчанья,
И в глубине ночных пустынь
Всё те же звездные мерцанья.

И я, как прежде, жалкий раб,
Как из моих собратьев каждый,
Всё так же бледен, тих и слаб,
Всё тою же томлюсь я жаждой.

Мечтать о дивных чудесах
Хочу, как встарь,— и не мечтаю,
И в равнодушных небесах
Пророчеств новых не читаю.

И если по ночным снегам,
Звеня бубенчиками бойко,
Летит знакомая всем нам
По множеству романсов тройка,

То как не улыбнуться мне
Ее навязчивому бреду!
Не сяду в сани при луне
И никуда я не поеду.

Владимир Высоцкий — При свечах тишина, наших душ глубина

При свечах тишина —
Наших душ глубина,
В ней два сердца плывут, как одно…
Пора занавесить окно.

Пусть в нашем прошлом будут рыться люди странные,
И пусть сочтут они, что стоит всё его приданое, —
Давно назначена цена
И за обоих внесена —
Одна любовь, любовь одна.

Холодна, холодна
Голых стен белизна,
Но два сердца стучат, как одно,
И греют, и — настежь окно!

Но перестал дарить цветы он просто так, не к случаю,
Любую ж музыку в кафе теперь считает лучшею…
И улыбается она
Случайным людям у окна,
И привыкает засыпать одна.

Федор Сологуб — В тишине бездыханной ночной

В тишине бездыханной ночной
Ты стоишь у меня за спиной,
Я не слышу движений твоих,
Как могила, ты темен и тих.
Оглянуться не смею назад,
И на мне твой томительный взгляд,
И как ночь раскрывает цветы,
Что цветут для одной темноты,
Так и ты раскрываешь во мне
Всё, что чутко живет в тишине,
И вошел я в обитель твою,
И в кругу чародейном стою.

Михаил Лермонтов — Ночь (Один я в тишине ночной)

Один я в тишине ночной;
Свеча сгоревшая трещит,
Перо в тетрадке записной
Головку женскую чертит:
Воспоминанье о былом,
Как тень, в кровавой пелене,
Спешит указывать перстом
На то, что было мило мне.
Слова, которые могли
Меня тревожить в те года,
Пылают предо мной вдали,
Хоть мной забыты навсегда.
И там скелеты прошлых лет
Стоят унылою толпой;
Меж ними есть один скелет —
Он обладал моей душой.
Как мог я не любить тот взор?
Презренья женского кинжал
Меня пронзил… но нет — с тех пор
Я все любил — я все страдал.
Сей взор невыносимый, он
Бежит за мною, как призрак;
И я до гроба осужден
Другого не любить никак.
О! я завидую другим!
В кругу семейственном, в тиши,
Смеяться просто можно им
И веселиться от души.
Мой смех тяжел мне как свинец:
Он плод сердечной пустоты…
О боже! вот что, наконец,
Я вижу, мне готовил ты.
Возможно ль! первую любовь
Такою горечью облить;
Притворством взволновав мне кровь,
Хотеть насмешкой остудить?
Желал я на другой предмет
Излить огонь страстей своих.
Но память, слезы первых лет!
Кто устоит противу них?
Когда к тебе молвы рассказ
Мое названье принесет
И моего рожденья час
Перед полмиром проклянет,
Когда мне пищей станет кровь
И буду жить среди людей,
Ничью не радуя любовь
И злобы не боясь ничьей:
Тогда раскаянья кинжал
Пронзит тебя; и вспомнишь ты,
Что при прощанье я сказал.
Увы! то были не мечты!
И если только, наконец,
Моя лишь грудь поражена,
То, верно, прежде знал творец,
Что ты страдать не рождена.
Передо мной лежит листок,
Совсем ничтожный для других,
Но в нем сковал случайно рок
Толпу надежд и дум моих.
Исписан он твоей рукой,
И я вчера его украл,
И для добычи дорогой
Готов страдать — как уж страдал!

Наталья Астафьева — Тишина

Тишина — это мать.
Вглубь — как леска.
Бьет ногами ребенок в утробе.
Тишина невозможна без всплеска.
На площадку слетаются голуби.
Тишина — это девочка с бантом,
расступается сизая стая.
Спят в колясках-скорлупках ребята.
Тишина — в голубях мостовая.
Пусть придремлется нянькам и мамкам
солнце рыжим котенком в колени.
Лепестки темно-красного мака
на траве повисают от лени.
Тишина — остекленная крыша.
В окнах стекла без дырок и трещин.
Тишину невозможно не слышать.
Тишина — это больше, чем вещи.
Это в стуке шагов мастерская.
И о розах и вазах трактаты.
Тишина невозможна немая.
Тишина не боится растраты.
Тишина… Это губы с губами,
парки с медленными шагами.
Разминированные мины.
И за ужином голос мужчины.
Пусть у дочки моей в теплом чреве
в свой черед жизнь забьется, кольцуя.
Тишина — это в птицах деревья.
Рот, раскрытый для поцелуя.
Тишина — это жито.
Печь с хлебом.
Бор, заросший малиной, грибами.
Тишиною планета жереба,
кобылица с крутыми боками.
Тишина… Стук копыт о каменья,
белый ягель копают олени.
В реках рыба. В кедровнике белка.
Старики у домов на скамейках.
Тишина — это выдох глубокий.
Это в школах звонок на уроки.
Это детям на завтрак сметана
и коляски возле фонтана,
где слетает из чаши напиться
тишина — голубица.

Марина Цветаева — Ветхозаветная тишина

Ветхозаветная тишина,
Сирой полыни крестик.
Похоронили поэта на
Самом высоком месте.

Так и во гробе еще — подъем
Он даровал — несущим.
…Стало быть, именно на своем
Месте, ему присущем.

Выше которого только вздох,
Мой из моей неволи.
Выше которого — только Бог!
Бог — и ни вещи боле.

Всечеловека среди высот
Вечных при каждом строе.
Как подобает поэта — под
Небом и над землею.

После России, где меньше он
Был, чем последний смазчик —
Равным в ряду — всех из ряда вон
Равенства — выходящих.

В гор ряду, в зорь ряду, в гнезд ряду,
Орльих, по всем утесам.
На пятьдесят, хоть, восьмом году —
Стал рядовым, был способ!

Уединенный вошедший в круг —
Горе? — Нет, радость в доме!
Н? сорок верст высоты вокруг —
Солнечного да кроме

Лунного — ни одного лица,
Ибо соседей — нету.
Место откуплено до конца
Памяти и планеты.

Эрих Мария Ремарк — III. «И тишина, и одиночество насели…»

И тишина, и одиночество насели,
И лишь немая ночь мой провожатый.
Но стрелка, как всегда, стоит на север,
И лебеди мои летят к снегам голубоватым.

Друзей оставил я давно. И что друг значит?
Печальнее из всех наук для нас такая:
Для верности твоей себе друг — враг.
В придачу Друзья крадут нас, и мы таем, иссякая.

Свет маяка — ненужный в жизни мне пароль —
Пусть вновь зовет своим он льстиво-пестрым слогом.
Я к звездам нес своих вопросов боль,
И верил я, что звезды — то ступеньки к Богу.

Вера — всегда обман. И вера та ушла.
Поблекла и рассыпалась, как прах.
Пусть я один — меня сломать жизнь не смогла.
Если жизнь вечна, то я тоже жив в веках!

Я шел сквозь всё. Был Богом для себя, звездой,
Был зверем, пылью в том безудержном стремленье,
Был грязной похотью и светлою судьбой —
Хотел я, ворог-жизнь, быть всем — как ты явленьем.

Я бросил все. Я и себя забыл — неважно!
Над жертвами, что путь мой забирал, смеялся,
Пока не стал в пути я одинок так страшно,
Что в ледяном безмолвье я почти пугался.

Прижалась вдруг головка к моему плечу —
С тех пор она со мной. И верит мне как встарь.
Я берегу ее, как на ветру свечу, —
И Бог я для нее, и дом, мир и алтарь.

Но прежде чем на север дальше продвигаться
В погибели, в борьбе, в мольбе, в ночи бессрочной,
От мук паду я, чтоб опять в ногах валяться
И просьбы слать к немым пожарам безумолчно.
О ты, что создала меня! Загадка-мощь,
Что вытолкнула в жизнь меня из ничего
И вопрошать меня учила в злую ночь,
Затем оставив без ответа своего —
Я гнался за тобой и не страшился муки,
А ты ограбила меня, все вмиг забрав…
Взгляни лишь раз на мной протянутые руки
И милую головку мне оставь!

Михаил Вавилин — И поселилась тишина

…И поселилась тишина
В избе над камской кручей.
Мать что-то вяжет у окна.
А сын уроки учит.

И так уже который год,
Т нет чудес на свете:
Не скрипнет дверь. И не войдет
Тот, долгожданный, третий…

Вернуться с фронта обещал,
Писал жене любезной:
«Я столько в кузне проторчал —
Сам вроде стал железный!»

Досель о хватке кузнеца
В округе ходят сказы.
А мальчик своего отца
И не видал ни разу.

Пусть даже был бы очень строг,
Не баловал ба лишку,
А лишь сказал бы: «Как урок?»,
Потом: «Расти, сынишка!».

Но есть и счастье у мальца.
Вздыхает мать украдкой:
— Ишь вымахал! Ну весь в отца —
И статью, и повадкой…

А он с ватагою ребят
Бежит из школы к Каме
И слышит:
Молоты стучат.
И в кузне душит пламя!

Алексей Толстой — На нивы желтые нисходит тишина

На нивы желтые нисходит тишина;
В остывшем воздухе от меркнущих селений,
Дрожа, несется звон. Душа моя полна
Разлукою с тобой и горьких сожалений.

И каждый мой упрек я вспоминаю вновь,
И каждое твержу приветливое слово,
Что мог бы я сказать тебе, моя любовь,
Но что внутри себя я схоронил сурово!

Роберт Рождественский — Тишина

Так тихо, что музыку надо, как чье-то лицо,
вспоминать,
Так тихо, что даже тишайшие мысли
далёко слышны.
Так тихо, что хочется заново
жизнь начинать.
Так тихо…

Николай Некрасов — Тишина

Все рожь кругом, как степь живая,
Ни замков, ни морей, ни гор…
Спасибо, сторона родная,
За твой врачующий простор!
За дальним Средиземным морем,
Под небом ярче твоего,
Искал я примиренья с горем,
И не нашел я ничего!
Я там не свой: хандрю, немею,
Не одолев свою судьбу,
Я там погнулся перед нею,
Но ты дохнул — и сумею,
Быть может, выдержать борьбу!

Я твой. Пусть ропот укоризны
За мною по пятам бежал,
Не небесам чужой отчизны —
Я песни родине слагал!
И ныне жадно поверяю
Мечту любимую мою
И в умиленье посылаю
Всему привет… Я узнаю
Суровость рек, всегда готовых
С грозою выдержать войну,
И ровный шум лесов сосновых,
И деревенек тишину,
И нив широкие размеры…
Храм божий на горе мелькнул
И детски чистым чувством веры
Внезапно на душу пахнул.
Нет отрицанья, нет сомненья,
И шепчет голос неземной:
Лови минуту умиленья,
Войди с открытой головой!
Как ни тепло чужое море,
Как ни красна чужая даль,
Не ей поправить наше горе,
Размыкать русскую печаль!
Храм воздыханья, храм печали —
Убогий храм земли твоей:
Тяжеле стонов не слыхали
Ни римский Петр, ни Колизей!
Сюда народ, тобой любимый,
Своей тоски неодолимой
Святое бремя приносил —
И облегченный уходил!
Войди! Христос наложит руки
И снимет волею святой
С души оковы, с сердца муки
И язвы с совести больной…

Я внял… я детски умилился…
И долго я рыдал и бился
О плиты старые челом,
Чтобы простил, чтоб заступился,
Чтоб осенил меня крестом
Бог угнетенных, бог скорбящих,
Бог поколений, предстоящих
Пред этим скудным алтарем!

Пора! За рожью колосистой
Леса сплошные начались,
И сосен аромат смолистый
До нас доходит… «Берегись!»
Уступчив, добродушно смирен,
Мужик торопится свернуть…
Опять пустынно-тих и мирен
Ты, русский путь, знакомый путь!
Прибитая к земле слезами
Рекрутских жен и матерей,
Пыль не стоит уже столбами
Над бедной родиной моей.
Опять ты сердцу посылаешь
Успокоительные сны,
И вряд ли сам припоминаешь,
Каков ты был во дни войны,-
Когда над Русью безмятежной
Восстал немолчный скрип тележный,
Печальный, как народный стон!
Русь поднялась со всех сторон,
Все, что имела, отдавала
И на защиту высылала
Со всех проселочных путей
Своих покорных сыновей.
Войска водили офицеры,
Гремел походный барабан,
Скакали бешено курьеры;
За караваном караван
Тянулся к месту ярой битвы —
Свозили хлеб, сгоняли скот.
Проклятья, стоны и молитвы
Носились в воздухе… Народ
Смотрел довольными глазами
На фуры с пленными врагами,
Откуда рыжих англичан,
Французов с красными ногами
И чалмоносных мусульман
Глядели сумрачные лица…
И, все минуло… все молчит…
Так мирных лебедей станица,
Внезапно спугнута, летит
И, с криком обогнув равнину
Пустынных, молчаливых вод,
Садится дружно на средину
И осторожнее плывет…

Война молчит — и жертв не просит,
Народ, стекаясь к алтарям,
Хвалу усердную возносит
Смирившим громы небесам.
Народ-герой! в борьбе суровой
Ты не шатнулся до конца,
Светлее твой венец терновый
Победоносного венца!

Молчит и он… как труп безглавый,
Еще в крови, еще дымясь;
Не небеса, ожесточась,
Его снесли огнем и лавой:
Твердыня, избранная славой,
Земному грому поддалась!
Три царства перед ней стояло,
Перед одной… таких громов
Еще и небо не метало
С нерукотворных облаков!
В ней воздух кровью напоили,
Изрешетили каждый дом
И, вместо камня, намостили
Ее свинцом и чугуном.
Там по чугунному помосту
И море под стеной течет.
Носили там людей к погосту,
Как мертвых пчел, теряя счет…
Свершилось! Рухнула твердыня,
Войска ушли… кругом пустыня,
Могилы… Люди в той стране
Еще не верят тишине,
Но тихо… В каменные раны
Заходят сизые туманы,
И черноморская волна
Уныло в берег славы плещет…
Над всею Русью тишина,
Но — не предшественница сна:
Ей солнце правды в очи блещет,
И думу думает она.

А тройка все летит стрелой.
Завидев мост полуживой,
Ямщик бывалый, парень русский,
В овраг спускает лошадей
И едет по тропинке узкой
Под самый мост… оно верней!
Лошадки рады: как в подполье,
Прохладно там… Ямщик свистит
И выезжает на приволье
Лугов… родной, любимый вид…
Там зелень ярче изумруда,
Нежнее шелковых ковров,
И, как серебряные блюда,
На ровной скатерти лугов
Стоят озера… Ночью темной
Мы миновали луг поемный,
И вот уж едем целый день
Между зелеными стенами
Густых берез. Люблю их тень
И путь, усыпанный листами!
Здесь бег коня неслышно тих,
Легко в их сырости приятной,
И веет на душу от них
Какой-то глушью благодатной.
Скорей туда — в родную глушь!
Там можно жить, не обижая
Ни божьих, ни ревижских душ
И труд любимый довершая.
Там стыдно будет унывать
И предаваться грусти праздной,
Где пахарь любит сокращать
Напевом труд однообразный.
Его ли горе не скребет?-
Он бодр, он за сохой шагает.
Без наслажденья он живет,
Без сожаленья умирает.
Его примером укрепись,
Сломившийся под игом горя!
За личным счастьем не гонись
И богу уступай — не споря…

Аля Кудряшева — Тишина

Улица тонет в шуме
как руки в шубе
как тонет мир в нераскрывшемся парашюте
ладно, пока мы шутим,
пока пишу.
когда я умру, я знаю, о чем спрошу.

не о том, почему весной вылезают листья,
почему у самых красивых повадка лисья,
кто придумал письма,
где родились мы,
и зачем вода быстрей бежит под мостом.
я спрошу его о не о том

я спрошу, почему меня утешала мама,
заплетала косы, совала мелочь в карманы,
а если ругала — то уж всегда за дело,
а потом поседела,
почему не я, а ты решился решать,
что теперь я сама должна ее утешать.

почему я теперь всегда засыпаю поздно,
сплю в неудобной позе,
в странной архитектуре
в грязной клавиатуре,
почему после стука двери, щелчка ключа
я умею только молчать.

почему никто не слышит, как я пою,
как наливаю чай, как пишу статью,
пью, веселюсь, блюю,
воду на кухне лью,
кормлю кота отвратительным серым кормом,
он грызет покорно.

почему, когда я умру, еще пару дней
мне лежать среди неглаженных простыней,
потому что никто не придет, никто не просил их.
ждать звонка, носилок.
почему я всегда куда-то обращена
где самая стылая, тихая тишина.

Почему мне никому не сказать, о том, как
голубы у него глаза, как запястья тонки,
как смешно у него загибается воротник,
как искрятся лучи — от них
у людей золотятся брови, светлеют лица.
почему мне этим некуда поделиться.

Почему я собираю его по крошкам,
По дорожкам, по не мне подаренным брошкам,
По чужим рассказам, по индексу публикаций,
Этих мысленных аппликаций
Никогда не склеить даже в попытку целого,
Почему я всегда теряю самое ценное.

почему мне никому не сказать, как странно
когда мы сидим, склонившись перед экраном,
как наши ладони встречаются на тачпаде,
сплетаются наши пряди,
почему, когда я могу украсть только час его,
я неистово, невозможно и страшно счастлива.

почему весна всегда пахнет лимонадом,
почему мне от него ничего не надо,
ветер лохматит волосы, треплет ветки,
дом мой ветхий.
солнце закатное красное, как креветка,
когда я умру, передай от него привет мне.

Почему мне никак не придумать, как с ним расстаться,
Почему мы уходим спать, заменяя статус,
Выходя из окон джаббера, аськи, скайпа,
выдыхая, будто бы отпуская,
Желая спокойной ночи тому, кто невидим.
Почему, мне кажется,
мы никогда
не выйдем?

Юрий Калугин — Счастье любит тишину

Не стоит счастье ставить на показ,
Завистников во все века хватало.
Придёт беда, поверь мне, и не раз.
А в доме тишины, как не бывало…
Цени того, кто рядом в трудный час.
Не убежал, не скрылся, не отрёкся.
Бывает в нашей жизни, что подчас,
На родственнике — взял, да и обжёгся.

Попробуй сгладить бестолковый спор,
Понять, простить за сказанное слово.
За свой порог не выноси весь сор,
Погибнет счастье глупо, бестолково.
Пускай подремлет, хоть разочек в всласть,
Оно поверь мне, тоже не двужильно,
В быту не дай зарыться и пропасть,
Ведь счастье устаёт, и очень сильно…

Возьми немного ноши на себя,
Увидишь, как глаза вдруг заискрятся.
Тебя обнимут ласково, любя,
Все чувства, что угасли, возродятся.
Забей из прошлого свою входную дверь,
Что будет дальше, впредь не беспокойся.
Тому доверься, кто с тобой ТЕПЕРЬ,
Своих кошмаров больше ты не бойся.

Не огорчайте окружающих своей радостью!
Любите и никогда не предавайте ТЕХ,
кто с вами рядом, ТЕХ, кто вам верит…

Павел Коган — И тишина густеет

И тишина густеет,
И бродят ломкие тени,
И в комнате чуть-чуть дымно
От трубок — твоей и моей…
И я достаю осторожно
Из ящика со стихами
Бутылку, наверно, рома,
А может быть, коньяку.
И ты говоришь, улыбаясь:
«Ну что же, выпьем, дружище!»
И ты выбиваешь о стол
Матросскую трубку свою.
И ты запеваешь тихо
(А за окошком ветер…)
Чуть грустную и шальную
Любимую песню мою.
Я знаю, ты бред, мой милый,
Ты дым, ты мечта, но все же,
Когда посинеют окна,
Когда тишина звенит,
Ты входишь, и ты садишься
Возле окна на кушетку,
Отчаянно синеглазый,
Решительный и большой.
Ты очень красив, мой милый!
И ты приносишь с собою
Запахи прерий и моря,
Радости и цветов.
И я улыбаюсь, я очень
Рад твоему приходу.
И ты говоришь: «Павлушка,
Дай закурить, браток…»
Ты говоришь иначе,
Ведь ты не умеешь по-русски,
Ведь ты как будто испанец,
А может быть, янки ты…
И это совсем неважно —
Я-то тебя понимаю,
И ты говоришь о буре,
О море и о себе.
И я тебе по секрету
Скажу, до чего мне грустно.
Скажу, до чего мне хочется
Тоже уйти с тобой.
Поверю свои надежды,
Которые не оправдались,
Скажу про длинные ночи,
Про песни, про ветер, про дым.
Мне так хорошо с тобою,
Мой милый, мой синеглазый…
Я все-таки чуть-чуть верю,
Что где-нибудь ты живешь.
Я просто мечтатель, милый,
Я просто бродяга по крови,
И как-нибудь легким маем
Я вслед за тобой уйду.
Неправда! Я просто трусишка,
Который от скуки мечтает.
И жизнь свою я кончу
Госслужащим где-нибудь здесь.
Но только мне очень грустно
Осенними вечерами,
Но только мне очень жутко
От этой густой тишины…
Мой милый, а может, все-таки
Ты где-нибудь проживаешь?
Быть может, я вру,
Быть может,
Я тоже могу уйти.
Зайди же, я тебя встречу
Улыбкой и рукопожатьем,
И мы с тобою сядем
У стекол, глядящих в ночь.
Из ящика со стихами
Я вытащу осторожно
Бутылку, наверно, рома,
А может быть, коньяку.

Источник