раскрываем меню ресторанный критик
Борис Критик
Борис Критик запись закреплена
(анонс.фото) Ресторанный критик моет руки в саду камней Saigo
Партнер Колонки компания «Алеф Трейд» — российский поставщик горячих напитков премиум класса и профессионального оборудования для их приготовления. «Алеф Трейд» предлагает богатый ассортимент кофе, чая и сиропов премиум-класса, являясь владельцем брендов Niktea, Impassion, дистрибьютором бренда Lavazza и эксклюзивным дистрибьютором брендов Althaus, Danesi, Bonomi и Vedrenne. http://alephtrade.com/ и интернет-магазин https://oasis812.ru/
Борис Критик запись закреплена
История ASG не самая долгая, но уже многоэтапная. Сначала было кафе Grün в «Севкабеле» от совладельца «Укропа», сразу работали с шефом Викторией Мосиной. Потом хозяйкой проекта стала Анна Семак, оставив шефа-девушку (спасибо!). Вот как раз тогда я и был, наслаждаясь погожим деньком на веранде. И хвалил, что для веганского места уникальный случай! Потом — реконструкция и новый концепт.
Показать полностью. Теперь акцент на завтраки, хоть и без пометки «весь день», теперь не веганская, а вегетарианская еда — на два раздела: Веган и Оволакто. Надо купить и там, и там. Я и купил. Стало теплее, уютнее в саду, больше «вечных ценностей», что ли. По-прежнему небольшое помещение переполнено растениями; уже без веранды прекрасной, конечно. Здорово, нет иного слова. Да, мой диванчик закончился слишком рано, так что, если не сдвигать его к другим гостям, приходится сидеть кривовато. Но мебель одобряю всю — одно место из десяти.
Спонсор публикации — Restorating.ru. Теперь на новом сайте! Ресторанная служба с 20-летним стажем и дружелюбная (р)едакция. Забронировать столик в любом ресторане Петербурга и Москвы, подобрать заведение для особого случая, узнать о новых местах — в любой непонятной ситуации звоните (812)200-71-00.
www.restorating.ru и @restorating.ru
Борис Критик запись закреплена
(анонс.фото) Ресторанный рейтинг. Второй Шанс-295 Кафе Anna’s Secret Garden (с комментариями Sanerity. Кейс «Конверты») 2
Спонсор публикации — Restorating.ru. Теперь на новом сайте! Ресторанная служба с 20-летним стажем и дружелюбная (р)едакция. Забронировать столик в любом ресторане Петербурга и Москвы, подобрать заведение для особого случая, узнать о новых местах — в любой непонятной ситуации звоните (812)200-71-00.
www.restorating.ru и Restorating.ru
Борис Критик запись закреплена
(анонс.фото) Ресторанный рейтинг. Второй Шанс-295 Кафе Anna’s Secret Garden (с комментариями Sanerity. Кейс «Конверты») 1
Спонсор публикации — Restorating.ru. Теперь на новом сайте! Ресторанная служба с 20-летним стажем и дружелюбная (р)едакция. Забронировать столик в любом ресторане Петербурга и Москвы, подобрать заведение для особого случая, узнать о новых местах — в любой непонятной ситуации звоните (812)200-71-00.
www.restorating.ru и Restorating.ru
Борис Критик запись закреплена
Офис: «У нас совещание». Вижу — один стол в барном зале, не мешают совершенно эти три человека и компьютер. Так почему и другие столы, где ручки лежат, где накрытие скомканное. как будто ушли только гости? Пустой бар, одна бронь стоит, а спрашиваешь: «Куда сесть?». Кстати, по окнам казалось, что новый бар больше, а тут всего восемь столов: вот вам и легендарная «Пурга».
Показать полностью. Теперь все столы с диванами. С диванами-диванами и диванами-креслами. Мне нравится, как любовью пропитано все. как хорошая ромовая баба! Видно, с каким восхищением к котикам, а не гостям все оформили люди, как все тут неслучайно, все связано… и через пять минут хочется убежать по причинам организационным. Как тут тепло, как приятно, как уютно. Какие котики, портреты, вышивка, таблички, котик-ТВ, две прекрасные скульптуры кошек перед входом для ваших замечательных фото. А как кормить и управлять, не решили. Такой бардак, как будто не месяц прошел, а первый день не начался.
Партнер колонки – Kazan Мangal – рестораны кавказской и восточной кухни в самом центре Петербурга. Знакомый гостям в том числе и своей верандой, первый, на Малой Морской 13/8 и новый, большой на Невском проспекте 15. Двухэтажный – просторный, с вариантами посадки на любой вкус, где за год с открытия довели до знака качества кухню: плов (моя особая рекомендация), хинкали, мангал, практически вся выпечка и многое другое. reca.rest/restaurants/kazanmangal
Борис Критик запись закреплена
Борис Критик запись закреплена
(анонс.фото) Ресторанный критик гладит котика в Cats&Wine
Партнер колонки – Kazan Мangal – рестораны кавказской и восточной кухни в самом центре Петербурга. Знакомый гостям в том числе и своей верандой, первый, на Малой Морской 13/8 и новый, большой на Невском проспекте 15. Двухэтажный – просторный, с вариантами посадки на любой вкус, где за год с открытия довели до знака качества кухню: плов (моя особая рекомендация), хинкали, мангал, практически вся выпечка и многое другое. reca.rest/restaurants/kazanmangal
Борис Критик запись закреплена
(анонс.фото) Ресторанный критик гладит котика в Cats&Wine 1
Партнер колонки – Kazan Мangal – рестораны кавказской и восточной кухни в самом центре Петербурга. Знакомый гостям в том числе и своей верандой, первый, на Малой Морской 13/8 и новый, большой на Невском проспекте 15. Двухэтажный – просторный, с вариантами посадки на любой вкус, где за год с открытия довели до знака качества кухню: плов (моя особая рекомендация), хинкали, мангал, практически вся выпечка и многое другое. reca.rest/restaurants/kazanmangal
Борис Критик запись закреплена
Продолжаю свой мини-цикл, рожденный запросом «Поесть бы стейки, и желательно дешевле чугунного моста». Цена «чугунного моста» на «Авито» нынче варьируется от 1880 до 15 000 за особо наглые рибаи, так что ограничим границы дозволенного первой цифрой? Пока. Декабрь 2017 – статья после открытия, 2018 – «Работа над ошибками», прямо скажем, немногими.
Показать полностью. Продолжаю свой мини-цикл, рожденный запросом «Поесть бы стейки, и желательно дешевле чугунного моста». Цена «чугунного моста» на «Авито» нынче варьируется от 1880 до 15 000 за особо наглые рибаи, так что ограничим границы дозволенного первой цифрой? Пока. Декабрь 2017 – статья после открытия, 2018 – «Работа над ошибками», прямо скажем, немногими. Как хорошо, что про неизменный интерьер рассказывать не надо. Доставку проверял на карантине 2020 года: https://allcafe.ru/reviews/kolonka-restorannogo-kriti.., но на цены не смотрите, все стоило совсем «антикризисно» — 350-390 рублей! Ведь мы все думали тогда, что жизни капут. Тепло, покойно, уютно. Свет неплохой, хоть и окна как будто не участвуют в создании световых волн. И про сервис: к работе девушки в этом формате вопросов нет. Как легко писать не про новые точки. Какие-то вещи остались прежними: акцент на коктейли — у листа меню есть оборот! Какие-то вещи в основном предложении еды остались демократичны, но есть такие, как и везде совершенно. Стейк-салат за 590, например, или свиные ребра за 600, или жженые, простите, концы за 550. Чай 150 – очень дёшево, кофе 150 — как везде. Я это к тому, что из ультимативно демократичного заведение стало местом, где все-таки надо смотреть в правые колонки.
Борис Критик запись закреплена
(ссылка и текст) Вот так взывают тебя на Первый Канал, то ли к Познеру, толи к Давайпоженимся, вот едешь ты в вечернем сапсане с привычной банкой шпрот и мескаликом, вот думаешь, что скажешь ему/им, и в три часа ночи, когда появилась свободная бригада, выезжаешь из «Гвидона», а в темной студии Она. Марианна. И пять с половиной часов интервью с дублями проходят как полтора.
Показать полностью. И потом выходит статья в ДП, а там всего сорок третья часть наговоренного и почему-то про Ante. И вот ищешь ты в телефоне шестичасовую запись диктофона, разуешься, что не стер октябрь, и вот покупаешь самую дорогую программу расшифровки, править текст не будет сил.
Владимир Перельман: «Рестораны станут уделом элиты»
Эксперт
Владимир Перельман, основатель холдинга Perelman People. Первый ресторан — семейное кафе I Like Bar на Шаболовке — открыл в 2012 году. За ним последовали винный бар I Like Wine и гастропаб Beer&Brut. С 2018 года занимается популяризацией рыбы и морепродуктов, запустил три ресторана «Рыба моя». В марте 2021-го в одном из них появилось музыкальное бистро Well Well. В общей сложности холдинг Perelman People сегодня включает 13 ресторанных проектов (2 новых находятся на этапе строительства).
Жизнь после пике
— Что сейчас происходит в ресторанном бизнесе? Он уже оправился от прошлогодних событий или все по-прежнему плохо?
— Скорее хорошо. Мне казалось, что из-за кризиса у народа закончатся деньги. Но пока все окей: мы видим, что гостей стало больше. Даже в тех московских заведениях, где раньше никого не было, сейчас сидят гости. Сказывается тот факт, что сегодня почти никто никуда не выезжает: Турция и другие популярные страны закрыты.
— То есть вместо отпуска за границей москвичи проведут лето на верандах кафе и ресторанов?
— У меня стойкое ощущение, что это будет очень крутое лето. Если погода будет хорошая (смеется).
— В прошлом году рестораторы жаловались, что им не хватало денег на постройку летних веранд. Сейчас с этим проблем нет?
— В том году мы построили веранды очень быстро, первое время на них не было флористики и все выглядело наспех сколоченным. Но гости уже сидели, и после зимы все работало отлично.
В этом году я поставил задачу построиться к 15 апреля. Почти все наши веранды уже работают: так рано мы еще не открывались.
— А как обстоят дела на рынке в целом? Не ощущается ли на нем упадка после пандемии?
— У нас есть разные проекты — точки в фуд-кортах, большие и маленькие рестораны. То есть мы видим срез по разным сегментам. У всех наших проектов статистика лучше, чем в прошлом году. В августе 2020 года я видел на рынке большое количество площадок в аренду. Теперь их сильно меньше. Мне кажется, осенне-зимнее пике закончилось. Сегодня все активно присматривают новые ресторанные площадки, и я в том числе. Нет ощущения, что на рынке продолжается какое-то падение.
Коммунизм в отдельно взятом бизнесе
— Рестораны еще будут закрываться?
— Мне кажется, они закрываются всегда. К тому же сейчас у многих ресторанных групп, мини-заведений или отдельных проектов осталась долговая нагрузка. Думаю, много у кого есть драматические сложности.
Рестораны, не имеющие запаса прочности, пережили пандемию намного хуже, чем мы. Но нас спасло чудо — я этого не скрываю.
— Под чудом вы имеете в виду появление некоего мецената, вместе с которым организовали питание для врачей? Тогда, как сообщалось, вы разворачивали фабрики-кухни и отгружали по 10 тыс. блюд в день.
— А если бы не он, как бы сложилась ситуация с вашими ресторанами?
— Все было бы ужасно. Мы с моим партнером Леонидом (Шамисом. — РБК) пытались прикинуть и посчитать, но так и не поняли, как мог бы выглядеть этот сценарий. Конечно, мы бы выжили, но с более драматическими долгами, с конфликтами и репутационными потерями. Остались бы совсем без денег.
— До того как появился меценат, вы создавали кризисную систему расчетов с персоналом. Как она выглядела и долго ли проработала?
— Система действовала по принципу «сегодня заработал — сегодня получил». Ребята сами себе назначали зарплаты. Причем все назначили себе зарплаты очень низкие. Мы поговорили с персоналом, выяснили, у кого какая ситуация и кто острее всего нуждается в деньгах. Передоговорились на отсрочку оплаты, с кем могли. Кто-то сказал, что вопрос не горит — муж хорошо зарабатывает, у кого-то жена молодец, а кто-то попросил денег.
Конечно, был стресс, но в итоге все проблемы решились. Не было никаких судебных разбирательств, хейта в соцсетях. В итоге все сложилось потрясающе.
— То есть вам повезло с сотрудниками — с ними можно строить коммунизм?
— Что значит повезло? Везение — это выигрыш в лотерею. Другое дело — когда ты много работал, разделяя успехи с коллегами, раздавая им добро, любовь, премии, относясь к ним, как к равным. Это характеризует нашу компанию: у нас есть ценности, которые наши сотрудники разделяют. И, даже если бы мы остались в пандемию совсем без денег, уверен, сотрудники бы нас не бросили.
У нас каждый день — пятница
— Многие рестораны пытались развивать доставку еды на фоне ограничений и сокращения числа посетителей. Как она показала себя в вашем случае?
— В карантин мы не работали с доставкой и запустили ее, только когда открыли рестораны, то есть в середине июня прошлого года. Показала она себя хорошо. В наших заведениях на доставку приходится около 10% от оборота. Кстати, один ресторан много лет зарабатывал плохо, а тут после пандемии даже принес чистую прибыль.
— Какой вывод рестораторы могут извлечь из пандемии?
— Люди очень быстро забывают, что происходило. Так будет и на этот раз.
Говорить о каких-то экономических и бизнесовых выводах бессмысленно. Человек, который подвержен творческому порыву, в этом порыве так и останется. А тот, кто привык вести бизнес математически и раскладывать по полочкам, продолжит это делать.
Самый ценный урок, который бизнесмены могли бы вынести из ситуации, — выигрывает тот, кто хорошо себя ведет и относится к людям по-человечески, кто созидает ценности. Я стараюсь таким быть, и за это мне помогают, за это у меня есть сотрудники, которые остались со мной в одной лодке. Вот и вся история.
— То есть никакой «новой нормальности» в ресторанном бизнесе не будет?
— Мы живем в какой-то параллельной реальности, если сравнивать Россию с остальным миром. Я созваниваюсь с друзьями из Испании, и они не могут доехать из одного города в другой, рестораны не работают. Во всем мире — пандемия, а в Москве — пятница каждый день. Пока я не вижу у нас никакой «новой нормальности».
— Пандемия сильно ударила по доходам гостей. Смогут ли рестораны пойти им навстречу и предложить более демократичные цены?
— Да все же дорожает, причем дорожает космически! Можно, конечно, сэкономить на качестве или количестве. Но просто понизить цены невозможно. Многие заведения и так работают с почти нулевой прибылью. Возможно, есть 100–200 ресторанов в Москве, которые много зарабатывают. У остальных доходы весьма скромные, а цены и так сведены до минимума.
Творческий голод для индустрии питания
— Куда вообще сегодня движется ресторанный бизнес? Есть ли какие-то ярко выраженные тренды?
— Глобальных трендов два. С одной стороны, идет упрощение концепций и уменьшение объема инвестиций. То есть открываются более дешевые проекты с менее помпезными интерьерами. С другой стороны, есть противоположная тенденция — открывать роскошные рестораны.
В то же время нет новых ярких, интересных концепций. Пока все пытаются делать то, в чем они уверены. Это тоже своего рода тренд, и он мне не нравится, я вижу здесь творческий голод.
— Недавно в Москве открыли авторский ресторан, где в роли бренд-шефа выступил искусственный интеллект. В некоторых странах есть проекты, где официантами работают роботы. Это просто хайп или за такими решениями будущее?
— Думаю, пока это маркетинговый ход. Хотя рано или поздно такие проекты станут успешными. Уже сейчас появляется много решений для автоматизации процессов в ресторанном бизнесе. И чем дальше, тем больше.
Но в то же время человеческую любовь можно передать гостям только через руки. Повара с крутым настроением готовят настоящую еду, вкусную и наполненную. Еда — сакральное явление, поэтому здесь только на роботах не уедешь.
— Как будет выглядеть ресторанный бизнес через 10–20 лет?
— Скорее всего, он будет бездушным. Это все ужасно бесит и расстраивает. Мы все глубже погружаемся в виртуальную реальность, где человек не чувствует вкусов и запахов, а видит только быстро меняющиеся картинки в телефоне.
Хотя я очень дозированно использую смартфон, все равно часто ем, не замечая вкуса еды или того, какой текстуры она была. Это все из-за информационного потока. Думаю, нас этим потоком просто смоет.
Еда перестанет иметь всяческий смысл и существовать в том виде, в котором мы привыкли к ней. Никакого пюре с котлетами уже не будет: все сведется к условной одной таблетке в день. А рестораны станут уделом элиты.
— Но до тех пор мы еще увидим новые заведения и концепции?
— Конечно. Совсем скоро мы откроем потрясающий ресторан в Москве на Тверской-Ямской с Дмитрием Блиновым (ресторатор из Санкт-Петербурга — проекты Harvest, DUO Gastrobar, Tartarbar, Duoband. — РБК). Там за каждый элемент отвечает очень серьезный профессионал. Будет крутой обжарщик кофе, главный бариста, бармены, пекарь, суперкондитер и, конечно, супершеф. К новому проекту я шел через много-много ресторанов. Это будет квинтэссенция всего, что я делал.
Сейчас в нашей команде появляются новые люди. Мы планируем ребрендинги, новый маркетинг. Нам еще многое предстоит.
— То есть еще лет на 10–15 вас хватит?
Борис, борись! Кем оказался главный независимый ресторанный обозреватель России?
Подписаться:
Поделиться:
Самый независимый ресторанный критик России специально для нас поставил диагноз ресторанам, поварам и самому себе.
Появление Бориса как персонажа было предопределено развитием самой ресторанной индустрии — по периодам эволюции и устрою отчетный концерт. Ведь как мне говорил дедушка Ленин, увидел бганивичок — залезай, не упускай возможность выступить. Спасибо за возможность! С 2004 по 2008 год был сумасшедший рост: из 1500 заведений в Петербурге стало почти 6000. Рестораны живехонькой даже сейчас суши-сети окупались за полгода — и это были не минимальные вложения, как в какой-нибудь сегодняшний крафтовый бар с бургерами на проспекте Просвещения. Раз инвестиции возвращаются быстро — значит, предложен нужный товар на хороших условиях. Но то было и время неразберихи: пойди найди в четыре раза больше, чем раньше, не только кирпичей и мармитов, но и персонала. И если первое реализуемо, то где взять по 30 человек на 4500 новых точек общепита? Физически — откуда? Да, пятьдесят иностранцев приехали. А остальные? Ответ: ты просто поднимал руку — «желаю попробовать» — и тебя брали официантом, а через месяц можно было скакнуть до су-шефа. Разумеется, и обслуживали соответственно, и готовили. Рынок как губка напитался за эти годы, и цифра 6000 ресторанов на город — плюс-минус — с тех пор не меняется.
С 2008 до 2014 год общепит не увеличивается количественно, но меняется качественно. Закрывается неудачное — и довольно быстро: найдется по пять претендентов занять освободившееся помещение. Кризис 2008–2009 годов не изменил картину в целом. Да, демократичные рестораны укрепили свою власть, модель потребления менялась под реальность. Я всегда говорю, что первое меню ресторана — это меню повара. Вот насочинял он, блин, устрицы с гречей и ушами бобра. Через месяц-два люди распробуют, что-то будет продаваться лучше, что-то хуже, и появится второе меню — гостя, им самим скорректированное. Так и этот период — не рынок продавца, а рынок покупателя. Был бум торговых центров: большая часть россиян заявила «прогулки с тележкой по моллу, бросание в нее туалетной бумаги, распродажи, потом в кино и мороженое» самым любимым видом отдыха — даже большим, чем просмотр телеприемника с голубым экраном. «Ресторан при ТЦ» перестал был уничижительным определением, фуд-корты расцвели. Еще важно, что с 2008 года основным источником информации становится Интернет — с 2004 до 2008-й я бегал к киоску за текстами редактора рубрики «Рестораны» Юлии Тарнавской в «Афише». После 2008 года новая доступность — как общепита, так и сведений о нем в Интернете — сформировала другую, молодую аудиторию! Появились адекватные интернет-версии печатных изданий, расцвели форумы и сайты отзывов. Новая аудитория таким образом узнавала, что есть не только ресторан, куда только в смокинге идти, но и отличный мексиканский — там 420 рублей за блюдо вроде и дорого, но порции такие, что могут наесться двое. И они шли!
Борис родился в 2004 году. Я начал с отзывов — это иной жанр, чем рецензия или колонка. Не потому, что длиннее или короче, просто другой. «Мы с мужем пошли в рестик, еда там — говно» — совершенно адекватный отзыв, в формате, такой и должен быть: субъективная оценка, эмоции. Как только в отзыве пытаются пространно анализировать «Ресторан отличается отличным расположением, слаженная команда поваров готовит изысканные…» — карамба, это написал бот, пиарщица или больной на голову реальный посетитель, вообразивший себя Шекспиром. Как только мои отзывы по причине накопившегося опыта стали простынями с пространными сравнениями борщей, пришлось переходить в иное качество: от отзыва к колонке как форме. Пять лет просил всех и каждого не называть критиком, честное слово. Ради здравого смысла и чистоты жанра — поэма в учебнике математики, как бы ни была хороша, кажется дурацкой. Разумеется, и критерии оценки иные: когда это колонка, надо делать акценты на вещах бесспорных — темно, удобно, большое меню, сухо, забыли заявленный ингредиент положить. Эволюция эта произошла со мной в середине 2008 года. Я произвел важнейшую перемену в собственной жизни: полностью отошел от оптовой торговли — бизнеса, которым я занимался пятнадцать лет с 1993 года, и сосредоточился только на ресторанах. До этого совмещал, то есть не мог погрузиться полностью в тему. Именно поэтому все продать было очень важным шагом: чтобы финансовая независимость позволяла мне заняться только любимым делом — писать про рестораны. Первый спонсор у моего блога borisstars.ru появился только через два года.
Кризисный 2014 год был переломным, хоть и казалось, что мы его проскочим. Но то, что происходило в 2015–2016 годах, будет продолжаться и дальше. Вне зависимости от цены на нефть и рапортов правительства «Нащупали мы дно». Еще два года точно будет очень плохо в стране, я уверен. Даже если конкретному «вам» пока не голодно, надо приготовиться жить в очень плохом окружении. Сложно оставаться «как раньше», если половина жильцов вашего подъезда не может заплатить за коммунальные услуги и поэтому у вас, у которого все шоколадно, на лестничной площадке не убирают мусор. Итак, что произошло: чтобы адаптироваться, все на фиг срезали затраты. Научились жить с глобально меньшей нормой прибыли — или умерли. Привыкли к утроившимся срокам окупаемости даже успешных проектов. Рынок сжимается — в общепите в 2015 году стали оставлять на 30% меньше денег, за первые полгода 2016-го — еще на 15% меньше. Закрытия частично «помогли» с гостями оставшимся ресторанам, и с выручкой выручили, процентов на десять скрасив падение. Причем как старикам, так и новичкам. На этом фоне уже не так важны тенденции, захватит ли рынок перуанская кухня, сменятся ли бургеры ризотто. Хотя последнее — вряд ли: причина бургеромании — низкий уровень поваров в хипстерских заведениях а-ля «Мы с друзяками открыли»: они не могут нормально карбонару сделать или борщ, вот и собирают такие бургеры, которые может сотворить и стажер «Макдоналдса». Сейчас меньше едят в общепите, больше дома. Магазины расцветают — их время! Мог кто-то даже в казавшемся страшным кризисном 2008-м вообразить, что лакомые по расположению помещения разорившихся ресторанов «Честная чарка», «Галерея» и «Кухня» не перейдут более удачливым рестораторам, а достанутся гастрономам? Да его бы засмеяли! Я — первым и самым злым смехом. И тем не менее они и еще более пятидесяти заведений стали «не-общепитом», лакомые куски — невероятно — рестораторам не нужны.
Публика в ресторанах за последние десять лет тоже очень изменилась. В 2004-м точкой сбора был «Лесной» — место силы, «эталонный» ресторан прошлого времени. Для кого-то — раз в год спраздновать важное событие, для других — обсудить очередное дело. Были пафосные рестораны с большой буквы, а на другом конце отрасли — столовые, между ними — пропасть. Ресторанных мастодонтов тогда было мало, но больше и не требовалось, Петербург был хоть и бандитский, но столько богатых бандитов в городе не было. Постепенно публика сменилась: появились те, кто никогда не платил пять рублей швейцару в ресторане «Невский», не садился в самый темный и дальний зал, где удобно передавать взятки, — Аркадий Новиков в свое время отличался наличием таких залов. Люди поехали за границу и удивились: …пта, не только члены парламента в кафешках сидят. Хороший пример: проклятые суши тогда пришли к нам не из Японии, а из Штатов, в американской манере, составе, лепке. Калька чертова! А все почему? Уж куда поехали владельцы будущих ресторанных сеток, оттуда и привезли новые правила, которые стали править бал.
Что с ресторанами происходит сейчас — не надо объяснять: мне кажется, публика «Собака.ru» этим живет. Ланчи, завтраки, перекус в закусочной, торжественный визит в ресторан белых скатертей — вот она жизнь сегодняшнего едока. Оглядитесь по сторонам — сейчас мало кто помнит, что были времена без кофеен, сотен «Евразий», крафтовых и винных баров. Хорошее пиво продавалось в нескольких серьезных пабах — например, в «Диккенсе», который был одним из самых дорогих ресторанов города, а «Тритон» оглушал бокалом шабли за 440 рублей — это как сейчас за 2500.
Сказали уже сто раз — да, шеф-повара стали рок-звездами 2010-х. В 2004-м, когда я начинал, принято было хвалиться только шефом-иностранцем, обязательно указывая его «этикетку», именно как товар. Страна происхождения, ценник — гордились тем, что выписали его себе, как дворяне XIX века. Русские же повара хвастались грамотами от обкома Фрунзенского района «Лучший по профессии — 1997». Сейчас приехавший из провинции бородач с нулевой известностью в Москве и без опыта работы на рынке уже подается как звезда, под него строятся рестораны, ему заказывают сто интервью. Ему не надо десять лет доказывать свою состоятельность, приобретать свою публику, расти. Кто мог себе такое представить? В 2004 году бизнесмен покупал жене ресторан, потом снова покупал — интервью о том, как она стала ресторатором. Губы, собачка, неуместное вечернее платье Valentino… А сейчас, смотрите, шеф-повар Gras Антон Абрезов транслирует про сегодняшние рестораны — без платья, собачки и губ, разве что рубашки у него провокационные.
И еще, важное. Я уверен, что Петербург отстает от Москвы на три-четыре года. Учитывать то, что было в 2013 году в столице, важно для понимания сегодняшнего дня у нас. В Москве формат «Пряностей и радостей» качал четыре года назад, а сейчас совладелец холдинга Ginza Дмитрий Сергеев строит дорогие рестораны авторской кухни The Mad Cook и Pinch. У нас же как раз на повестке дня «Маймун» с мультинациональной кухней — клон «Пряностей» № 12. А открыть завтра в Петербурге что-то вроде столичного ресторана перуанской кухни Chiсha — даже если найти столько денег… Нет, не оценят. Только в 2018-м! Также интересно, что Москва сейчас — это немного иное отношение к новым ресторанам. Новые места открываются до девяти за одну неделю, так что люди еще выбирают, в какое пойти, — как в кино или на выставку. Точно такой же по сути вид досуга. Это определяет отношение к ресторану: посмотрел, выложил фото, пока модный, — и все. Роль его закончилась, жизнь его коротка, он забыт. При этом люди как ходили переговаривать переговоры в «Чайхону № 1», так и ходят. Петербуржцы, наоборот, оценивают открывшийся ресторан по тому, насколько место задержится в жизни, хвалят словами «будем ходить» и действительно становятся завсегдатаями понравившегося свежего проекта. Московские коллеги пишут про новый ресторан как про событие конкретного дня, а в Петербурге анализируют общепит как долгосрочный проект, размышляют о том, выживет ли он.