почему закрываются стартапы по доставке еды
Как петербургский стартап «Партия еды» вырос и продался «Яндексу»
У основателя «Партии еды» Михаила Перегудова была мечта — к 30 годам стать долларовым миллионером. Свой первый миллион он заработал осенью 2018 года, когда ему было 33, а 83% основанной им компании «Партия еды», по оценкам, не меньше чем за 1 млрд руб., купил «Яндекс». «Немного просрочил дедлайн, но цели достиг», — доволен Перегудов.
Он родился в Санкт-Петербурге, окончил электротехнический университет ЛЭТИ, но быстро понял, что инженером ему не быть. После выпуска занимался рекламой в компании отца, выпускающей микросхемы, работал PR-менеджером питерского Центра речевых технологий, возглавлял службу маркетинга московской компании Webinar.ru. «Работа мне нравилась, но я крутился в предпринимательской тусовке и чувствовал себя как-то неуютно из-за того, что не пилю какой-нибудь стартап», — рассказывает Перегудов.
Идею для него предприниматель искал в западных СМИ и скоро наткнулся на статью о рынке доставки наборов продуктов для домашней готовки. В США уже работало несколько крупных проектов в этой сфере — Plated, Blue Apron, Instacart. Мода на продуктовые конструкторы постепенно доходила и до России: в 2012-м запустился проект «Шефмаркет», в 2013-м — «Дома вкуснее», в 2014-м — Elementaree. «Это была явная история успеха, проверенная модель, которая собирала большие инвестиции, и я решил попробовать», — вспоминает Михаил.
Вместо «Ашана»
Об этом бизнесе Перегудов ничего не знал, поэтому решил привлечь человека, знакомого со сферой общепита. Зимой 2013-го он познакомился с Филиппом Башьяном, владельцем небольшого пищевого производства в Санкт-Петербурге, занимавшегося кейтерингом. Башьян предложил Перегудову 100 кв. м на своем производстве и «немного денег».
Перегудов обзвонил службы поддержки всех конкурентов — так удалось прикинуть, сколько доставок можно делать в неделю, и найти первого сотрудника, бывшего шеф-повара из сервиса «Дома вкуснее» Михаила Степанова. На запуск ушло около 2 млн руб., большую часть которых вложил Башьян (в течение первого полугодия вложили порядка 8 млн руб.). Партнеры зарегистрировали ООО «Партия еды», 40% в которой принадлежали Перегудову, 60% — Башьяну (он владел долей через свою мать Елену Кривоносову).
Чтобы не тратить время на создание сайта, Перегудов разослал сообщения о запуске бизнеса друзьям во «ВКонтакте». «Все говорили, что идея классная, но никто так и не купил, даже мама моя», — смеется Перегудов. Вместе со Степановым он съездил в супермаркет, закупил немного продуктов, разложил их на деревянных досках и попросил знакомого свадебного фотографа снять наборы. Фото выложили в специально созданных группах в соцсетях. Это позволило привлечь 12 первых покупателей. Еще восемь коробок еды Перегудов отправил бесплатно друзьям с наибольшим количеством подписчиков.
Первую настоящую доставку «Партия еды» осуществила в августе 2014-го. Это был набор продуктов для приготовления пяти ужинов. Стоила коробка 2995 руб., внутрь основатели вкладывали рецепт каждого блюда. «Мы позиционировали себя как альтернативу «Ашану»: не нужно париться, ехать куда-то, что-то придумывать. Мы тебе все привезем и расскажем, как готовить», — говорит Перегудов. На второй неделе удалось продать 32 набора.
Перегудов нанял еще несколько поваров и двух менеджеров по продажам, а в сентябре 2014-го вышел на рынок Москвы. Чтобы не тратиться на производство в столице, партии он собирал в петербургском цехе, нанимал «Газель» с холодильной камерой и к утру доставлял заказанное в Москву.
К концу октября 2014 года Перегудов все же запустил сайт с возможностью делать заказы онлайн. Это дало серьезный толчок: по итогам ноября выручка «Партии еды» подскочила до 3,5 млн руб., но до выхода в операционный плюс было далеко. «Мы запланировали выход в ноль к седьмому месяцу работы, а до этого целенаправленно жгли деньги», — объясняет он. Каждый месяц приносил основателям по 1 млн руб. убытков.
Чтобы поддерживать стартап на плаву, Перегудов продолжал проводить вебинары на Webinar.ru, а Башьян вкладывал в «Партию еды» прибыль от кейтерингового бизнеса и проекта «Кнопка жизни», который он развивал в Санкт-Петербурге с 2012 года. Но к седьмому месяцу компания так и не вышла в плюс. «У нас просто кончились деньги, и мы решили поднять цены», — говорит Перегудов, вспоминая, как рассылал клиентам письма с просьбой понять и простить. Рост цены коробки с ужинами до 3300 руб. помог: в феврале 2015 года «Партия еды» впервые окупила расходы, в апреле чистая прибыль достигла 500 тыс. руб.
В конце 2015 года в «Партию еды» пришел первый инвестор — петербургский девелопер Эдуард Тиктинский. «Я впервые услышал о бизнес-модели на презентации газеты «Деловой Петербург» и сразу поверил в нее. Это современные технологии в сочетании с базовой человеческой потребностью в еде», — говорит он. «Я не понимал, зачем кому-то из стройки мой бизнес с едой, но решил рискнуть, — говорит Перегудов. — Оказалось, Эдуард — очень разносторонний человек, который многое дал проекту с точки зрения стратегии».
Тиктинский инвестировал 40 млн руб. в обмен на 40% в компании (у Перегудова и Башьяна осталось по 30%), около 30 млн руб. из них пошло на организацию нового производства — почти 1000 кв. м в Петербурге. Оставшиеся 10 млн потратили на расширение штата и аренду офиса. «Мы полтора года без принтера жили, совещания проводили раз в неделю в кафе, кол-центр из дома работал. После раунда стали как взрослые», — рассказывает Перегудов.
2015 год «Партия еды» закончила с выручкой 51 млн руб. и операционной прибылью в несколько миллионов, но следующий год оказался не таким радужным. «Мы закрыли первый раунд в своей жизни, и нам казалось, что это волшебным образом все изменит. Переоценили свои силы, не рассчитали бюджет и снова ушли в минус», — признает Перегудов. Он также вспоминает, что продолжал сам заниматься всей операционной работой и «просто умирал».
«Настроение: расходимся»
В 2016-м выручка проекта приближалась к 80 млн руб. — вдвое меньше, чем планировалось. «Это был самый тяжелый наш год, у меня было настроение «всё, расходимся», — признается основатель. Положение спас новый раунд инвестиций: в октябре 2016‑го в компанию вложились Владимир Черкашин и Сергей Алешин, владельцы компаний «Санекст.Про» и «Изола.Про», выпускающих и продающих системы отопления.
«Я давно интересовался темой еды. Мы с женой много путешествуем, пробуем новые блюда, я сам люблю готовить. К тому времени основной бизнес мы передали в управление генеральным директорам, хотелось сделать что-то интересное своими руками», — рассказывает Черкашин, узнавший о «Партии еды» от Тиктинского, с которым играл в футбол. Алешин идею поддержал, и партнеры вложили на троих 60 млн руб. — теперь 35% компании принадлежали Тиктинскому, по 26,25% — Перегудову и Башьяну, 12,5% — Черкашину и 6,25% Алешину (затем доли перераспределились согласно опционному договору).
Чтобы обеспечить проекту рост, партнеры решили не гнаться за операционной прибылью и инвестировать в производство, IT-составляющую и маркетинг. Под руководством Филиппа Башьяна написали систему управления — 1С с индивидуальными модулями, которые контролировали объемы необходимых закупок с учетом типов заказанных меню, получили сертификат ISO 22000. Создали даже специального Telegram-бота, который следит за соблюдением правил хранения продуктов. «Наше производство — это огромный холодильник, в котором постоянно должна поддерживаться определенная температура. Если кто-то из работников не закрыл дверь в один из цехов, температура нарушается, продукты портятся, теряют товарный вид. Может появиться конденсат, а потом плесень, — рассказывает Башьян. — По советским стандартам за этим следит человек: он раз в несколько часов подходит и записывает в тетрадочку, что все в порядке. Но люди есть люди, поэтому мы везде установили датчики: если дверь не закрыта 20 секунд, срабатывает система звукового оповещения, если 40 — начальнику производства и мне лично приходит уведомление в Telegram. Это позволяет предотвратить катастрофу сразу, а не через несколько часов, когда проверяющий выйдет на работу и продукты уже не спасти».
В начале 2017 года «Партия еды» стала работать как подписной сервис: наборы можно было заказывать не раз в неделю, а бессрочно, один раз привязав карту к аккаунту. «Подписка очень гибкая: от нее можно отказаться, можно меню поменять, но она привязывает, — считает Перегудов. — Так не нужно каждый раз заново принимать решение о покупке. Чисто психологическая вещь, но она позволила нам вырасти в два раза по числу доставок и планировать свои объемы».
В это же время к операционной работе подключились Черкашин, который перестал участвовать руками в своих основных компаниях, и Башьян, вышедший из кейтерингового бизнеса. Появился еще один инвестор — друг Черкашина и топ-менеджер OCS Distribution Александр Родионов, выкупивший 4% компании.
По итогам 2017 года выручка «Партии еды» выросла на 150%, до 205 млн руб. «Выстрелило все сразу: техническая база, маркетинг, команда», — говорит Перегудов. На волне эйфории хотелось расти дальше, но нужны были новые вложения, и основатель продолжал искать инвесторов.
«Яндекс» и еда
Интерес «Яндекса» к фудтех-рынку возник за год до сделки с «Партией еды». После слияния «Яндекс.Такси» и российского Uber в конце 2017 года в состав ИT-гиганта перешел и проект доставки еды Uber Eats. В конце 2017‑го «Яндекс» также купил российский стартап FoodFox, объединив его с Uber Eats, который как отдельный проект был закрыт в мае 2018-го. «Мы давно заметили, что одним из самых частых поисковых запросов в наших системах является готовка еды — почти 100 млн раз в месяц люди спрашивали, как что-то приготовить, — говорит операционный директор «Яндекс.Такси» Даниил Шулейко. — К тому же 40% потребительской корзины россиянина составляют расходы на еду, а все расходы на транспорт — только 16%, так что объемы фудтех-рынка, в который мы постепенно заходим, в разы больше профильного для нас такси».
В сентябре 2017 года состоялась судьбоносная встреча Перегудова с человеком из «Яндекса», тогдашним директором компании по маркетингу Дмитрием Степановым, который и рассказал об идее сервиса Шулейко. «Мы пошли обедать, я заказал какой-то салат, и тут Дима говорит: а ты представляешь, сколько денег переплатил за этот помидор, потому что его нерационально доставили, хранили, потратили кучу денег на готовку и маркетинг? — вспоминает Шулейко, — Наборы для готовки дома показались нам классной альтернативой». Идею растить такой стартап внутри «Яндекса» отмели сразу: «Мы про цифру и про технологию, а не про то, как овощи резать».
По словам Перегудова, переговоры с «Яндексом» велись около года: в октябре 2018 года ООО «Яндекс.Такси» выкупило 83,3% ООО «Партия еды». Точную сумму сделки не называли: по оценкам участников рынка, «Яндекс» мог заплатить за стартап от 1 млрд до 1,2 млрд руб.
Тиктинский, Алешин и Родионов продали доли и вышли из компании. «Это требование «Яндекса» и решение остальной команды. Верю, что с точки зрения бизнеса оно правильное, хотя я с удовольствием и дальше оставался бы акционером», — комментирует Тиктинский. По его словам, прибыль, полученная от продажи доли, во много раз превысила размер вложений в проект. Перегудов, Башьян и Черкашин продали часть акций, сохранив миноритарные доли (по 6,4% у Перегудова и Башьяна, 3,9% — у Черкашина).
«Яндекс» согласился оставить нам доли, чтобы мотивировать развивать проект как собственный«, — поясняет Черкашин. После сделки жизнь «Партии еды» почти не изменилась — все процессы по-прежнему держатся на основателях. «По предварительной договоренности, «Яндекс» даст нам максимальную степень свободы в принятии операционных решений. Если будем выполнять финансовый план, никто нас трогать не станет», — уверяет Перегудов.
2018 год «Партия еды» надеется закончить с выручкой 450 млн руб. Выхода на операционную прибыль в планах все еще нет. «Зачем вынимать 5 млн сейчас, если можно вложиться в рост и вынуть миллиард потом?» — рассуждает Перегудов. В ближайшие два года он рассчитывает расширять меню, модернизировать сайт и мобильные приложения. «Рынок продуктов питания — самый большой в мире. Мы с доставкой наборов для готовки занимаем на нем самую незначительную часть. По бокам от нас — два огромных поля: доставка готовой еды и обычных продуктов питания. Уверен, эти области будут миксоваться. Мы надеемся это использовать».
Будущее фудтеха
В России работает около десятка проектов по доставке наборов для приготовления еды дома. Самые крупные — упомянутые «Шефмаркет», Elementaree и «Дома вкуснее».
«Миша Перегудов — талантливый маркетолог, но с точки зрения качества продукта, гибкости сервиса и скорости ввода инноваций «Шефмаркет» на голову выше», — считает основатель «Шефмаркета» Сергей Ашин. — Наша выручка за 2017 год составила 332 млн руб., за девять месяцев 2018 года мы доставили более 1 млн ужинов, год планируем закрыть с оборотом 480–500 млн руб. Это явно больше, чем у коллег».
По его словам, «Яндекс» стучался с предложением о покупке и к ним, но Ашин отказался: «Мы не готовы отдавать контроль на данном этапе, верим в рост рынка и компании, готовы конкурировать».
Общая проблема рынка — проблемы с прибылью. Тот же «Шефмаркет» в первый плюс планирует выйти лишь к 2020 году. Для сервиса Elementaree год тоже был тяжелым: «Мы искали масштабируемую модель привлечения клиентов, поэтому жили в ситуации постоянного кассового разрыва, задержек в зарплате. Это было сложно для команды и меня, но сплотило нас и научило фокусироваться на главном», — признается сооснователь сервиса Ольга Зиновьева.
Фудтех-рынок — один из самых быстро меняющихся и перспективных в России, уверена Зиновьева: «На мой взгляд, эта сделка — один из шагов по формированию «Яндексом» «продуктового ретейла 2.0». Эта модель пока обкатывается на небольшой группе городских жителей, но на горизонте пяти-семи лет имеет все шансы составить серьезную конкуренцию сегодняшним лидерам рынка продуктового ретейла», — считает она.
В планах «Яндекса» — вырастить из «Партии еды» крупного игрока, увеличив число доставок и выручку проекта за ближайшие три года примерно в 100 раз. «Под влиянием технологий рынок еды трансформируется у нас на глазах. Мы не исключаем покупку новых стартапов в этой нише, ведь менять отрасль своими руками — это самое интересное», — говорит Даниил Шулейко.
Издание The California Review опубликовало материал о том, почему многие сервисы по доставке еды не могут выйти на прибыль и закрываются. Журналисты разобрались, какая ситуация сложилась на рынке, и что может помочь компаниям начать зарабатывать деньги. Редакция vc.ru публикует адаптированный перевод заметки.
«Мы математики, и мы ничего не знаем о том, как делают еду», — говорит Тони Сюй, основатель и генеральный директор американского сервиса по доставке еды DoorDash. «Это не то, что вы ожидаете услышать от руководителя столь популярного сервиса, но, возможно, именно это вам и нужно услышать», — пишет автор заметки.
31-летний предприниматель Тони Сюй вырос в Кремниевой долине — его родители держали здесь ресторан китайской кухни. Сейчас услугами DoorDash пользуется каждая третья семья в Долине «Это гораздо больше, чем количество клиентов в ресторане его родителей», — говорит автор заметки. Компания была основана в 2013 году. В организации работает более 700 человек — не считая курьеров. Сервис уже привлёк более 180 млн финансирования. С каждым месяцем количество клиентов и заказов растет.
«Сюй — живой пример молодого жителя Долины, который добился успеха благодаря современному рынку технологий — как Марк Цукерберг. Оценка DoorDash достигла заоблачных высот. Сюй и его команда читают лекции для резидентов акселератора Y Combinator. Они раздают советы стартаперам в выступлениях и подкастах. Они планируют международную экспансию».
Однако в отличие от китайского ресторана его родителей, Тони Сюй и его компания теряют деньги почти на каждом выполненном заказе.
За последние несколько лет, продолжает автор, технологические инвесторы вложили миллиарды долларов в сервисы по доставке еды, в надежде на то, что один из них разрастётся до таких размеров, чтобы получить монополию на рынке и начать приносить прибыль — как Uber в сфере перевозок, Google в сфере поиска или Amazon в сфере электронной коммерции.
«Большинство сервисов по доставке еды предлагают одну и ту же услугу: пользователь выбирает обед через приложение, оплачивает его и получает свой заказ в течение 10–100 минут. Некоторые, вроде DoorDash или Postmates, предлагают доставку и из тех заведений, у которых нет соответствующей службы. Некоторые привозят готовую холодную еду, которую нужно только разогреть. Другие используют технологии искусственного интеллекта для работы над заказами, а некоторые — роботов для доставки», — пишет The California Review.
«Существуют десятки (если не сотни) сервисов, которые занимаются доставкой еды. À La Carte Express, Bento, Deliveroo, Deliverd, DeliveryHero, EatFirst, Farm Hill, Favor, Foodora, FreshMint, Gourmaleo, Radish, Spicy Radish, SupperBell, Runnr, Thistle, Wizrd, Zomato, Zoomer, Zume. В борьбу вступают и сайты, у которых раньше не было собственных курьеров, а также гиганты вроде Google, Uber и Amazon. Все хотят откусить кусок пирога».
Падение
«Уже в 2014 и 2015 годах рынок доставки еды называли одним из самых насыщенных сегментов. Но в 2016 году конкуренция только растёт. И чем больше стартапов присоединяется к этой войне, тем более низкие цены предлагают сервисы, чтобы насолить конкурентам и отобрать у них долю рынка», — продолжает автор заметки.
Как замечает редакция The California Review, 2016 год выдался холодным с точки зрения инвестиционного климата — и это коснулось и сервисы по доставке еды. The New York Times назвала ситуацию «закатом модели on-demand». Редакция Pando высказалась более категорично: она назвала происходящее «фудапокалипсисом».
«Так что же случилось? Почему рынок так быстро «остыл»? Это сложный вопрос, и не менее сложно найти на него ответ. Начать следует с сан-францисского сервиса, который называется Bento».
Bento и проклятие роста
Эти беседы Демант записал на диктофон и опубликовал на сайте, на котором обычно размещают подкасты с участием предпринимателей. «Необычайно откровенно для руководителя. Он либо слишком молод и неопытен, либо у него просто не было других вариантов», — пишет The California Review.
Руководство компании сократило расходы, уволило часть персонала и установило более высокие цены на доставку — но выручка всё равно оказалась невысокой. «Мы получали прибыль, но это были копейки», — говорит технический директор проекта Винсент Кардилло.
Хождение по лезвию
После того, как они установят монополию, то смогут поднять цены, увеличив и маржу.
Однако в случае с сервисами по доставке еды, пишет редакция The California Review, применять такую стратегию гораздо более рискованно, и инвесторы это понимают. Среди проблем, с которыми сталкиваются такие проекты, — увеличение количества участников цепочки. Uber нужно связать водителя с клиентом. Сервисам по доставке еды приходится заботиться и о работе с кухнями и поварами.
Работа в таких условиях заставляет сервисы искать новые источники заработка. Так, например, DoorDash самостоятельно редактирует меню ресторанов-партнёров — и включает в стоимость блюд дополнительные 20% в качестве налога. По мнению генерального директора проекта, такая практика помогает не шокировать клиентов ценами на доставку. Другие компании взимают дополнительную комиссию с ресторанов за каждый заказ.
Роботы и сервисы по доставке
С сервисами, работающих по модели on-demand, сейчас сотрудничают более миллиона водителей. Технически они не считаются сотрудниками компаний, но именно на них Uber, Postmates, Lyft, DoorDash и другие тратят большую часть своих средств. «Что, если всех этих водителей удастся уволить»?
«Всё чаще кажется, что стабильность компании в будущем зависит от распространения беспилотных транспортных средств. Инвесторы позволяют стартапам терять большие деньги в краткосрочной перспективе в надежде, что с роботизацией доставки эти компании наконец станут зарабатывать. И этот день может вскоре настать. Компании всё активнее вкладывают средства в развитие служб доставок дронами и обучение роботов приготовлению пиццы», — пишет редакция The California Review.
Однако до цели, замечает автор, всё ещё далеко. Роботы могут доставлять продукты лишь на ограниченные расстояния, дроны непригодны для использования в городских условиях. Прогнозы относительно распространения самоуправляемых автомобилей разнятся — Элон Маск считает, что на это понадобится два года, а основатель Uber Трэвис Каланик ставит на 15 лет.
И всё же роботы и технологии искусственного интеллекта уже помогают руководителям сервисов по доставке еды сокращать расходы, пишет автор заметки. Например, сервис Forkable с помощью алгоритмов искусственного интеллекта помогает офис-менеджерам и другим работникам выбирать и заказывать ланчи на целые офисы и рабочие пространства на основе предпочтений работников. Сервис доставляет множество порций за раз.
Forkable получает большие однотипные заказы раз за разом — и строит на этом свой бизнес. Сервис уже достиг больших успехов на европейском и азиатском рынках, говорит редакция The California Review.
Будущее сервисов доставки
«Многие инвесторы наивно полагали, что создать Uber для еды так же просто, как сам Uber — нужно лишь добавить в уравнение бутерброды. Очевидно, что это не так», — пишет автор заметки.
Отрасль в депрессии: почему сервисы доставки еды идут на Запад
Выход за рубеж российских стартапов по доставке еды в 2021 году превратился в настоящий тренд, рассказал Forbes Михаил Бурмистров, гендиректор «Infoline-Аналитики».
В последнее время на рынки вышло более десятка компаний: Master Delivery, Buyk, 1520, Fridge no More, Food Rocket, Yalla Mart, OmniGo, Get Faster, Vembla и др. «В мире на рынке фудтеха сложилась действительно интересная ситуация, — говорит гендиректор Master Delivery (развивает в России сервис доставки «Прямиком») Игорь Шиянов. — Если посмотреть на карту, то трудно найти страну, в которой русскоговорящие фаундеры не открыли бы стартап по доставке. Развиваются проекты в США, Великобритании, Германии, Франции, Португалии, Швеции, Польше, ОАЭ, Японии и в десятках других стран».
По данным Infoline, российский рынок e-grocery продолжает расти и консолидироваться на фоне роста популярности дистанционных покупок: в 2020 году онлайн-продажи продуктов выросли в 3,6 раза, до 155 млрд рублей, а доля онлайна на рынке Food — до 0,9%. В I квартале 2021 года online-продажи Food в России выросли в 4,24 раза, до 70,5 млрд рублей, а во II квартале — до 80 млрд рублей.
Но этого мало. На рынках e-grocery США, Великобритании, Франции и Германии доля онлайн-продаж продуктов составляет 4,7%. По оценкам Goldman Sachs, наибольший уровень проникновения онлайн-торговли продуктами и сопутствующими товарами у Южной Кореи (21,4%) и Великобритании (8,1%), США занимают третье место в мире по доле онлайна в продуктовом ретейле — 6,1%.
Долю онлайн-покупок продуктов в России Goldman Sachs оценил в 0,9%. Это в четыре раза меньше, чем в Западной Европе (3,4%) и в среднем по миру (3,6%). Лучше, чем у России, результат в списке Goldman Sachs у Турции, Франции и Китая, хуже — только у Польши и Южной Африки.
Счастье за рубежом
Что заставляет российские стартапы искать счастья за рубежом? Во-первых, высокая конкуренция на родном рынке. «Конкуренция в городах-миллионниках, не говоря уже о Москве и Санкт-Петербурге, сильнее, чем в большинстве стран Европы, — поясняет Бурмистров. — По части развития сервисов доставки Москва и Санкт-Петербург во многом опережают большинство столиц стран Европы, кроме разве что Лондона».
Второй причиной, по словам эксперта, является консолидация рынка крупными российскими экосистемами. «Яндекс» и Сбер инвестируют в 2021 году сотни миллионов долларов в фудтех-направление, поэтому бороться с ними не то что стартапам, но и зрелым игрокам достаточно сложно», — говорит Бурмистров. В 2020 году свернули бизнес доставки Foodza, Superbro и golama, а в 2021 году — Save Time. Igoods не выдерживает конкуренцию со «СберМаркетом» и с III квартала 2020 года теряет долю рынка, отмечает Бурмистров.
Почему мы?
Шиянов говорит, что фудтех в России в последние годы интенсивно развивается, в особенности направление ультрабыстрой доставки продуктов. А в результате в «огромном» количестве накопились технологические, потребительские и бизнес-практики, и этот опыт оказался напрямую применим за рубежом, отмечает он.
Master Delivery основан в августе 2020 года. Его соучредителями являются «Ям Ресторантс Раша», инвесткомпания BCG Digital Ventures, компания бывшего главы проекта «Совесть» Олега Ряженова-Симса. Проект работает в корпоративном сегменте, его услугами пользуются ресторанные и продуктовые сети, маркетплейсы-агрегаторы. Сервис работает по модели франчайзинга. По состоянию на сентябрь 2021 года сервис работает в 190 крупнейших городах России, а также в Армении, Казахстане, Таджикистане, Узбекистане. На рынок Европы Master Delivery вышел весной этого года, первой страной стала Италия. В Германию и США компания вышла летом. По словам Шиянова, пока российский бизнес доминирует в объемах всей франшизы — это порядка 90% бизнеса, или чуть более 2 млн заказов в месяц. Но в перспективе ближайшего года-двух зарубежный бизнес кратно обгонит российский, ожидает он.
«Компаниям из нашей индустрии правильнее находиться в Великобритании или на любом другом развитом рынке, — говорит сооснователь лондонского сервиса онлайн-доставки еды Jiffy Владимир Холязников. — Нужно привлекать инвестиции. В России это сделать крайне тяжело. Мы проработали в России много лет и видим, что отрасль находится в депрессии из-за бесконечных санкций, бегства инвестфондов, дела Калви и других макрособытий, которые на самом деле, конечно, сильно ограничили рынок и его потенциал. Мы не можем всю свою жизнь ждать, что это изменится».
Есть и альтернативный способ доступа к финансированию — продажа бизнеса. Холязников приводит в пример владельцев сервиса «Самокат» (в апреле 2020-го сервис купило совместное предприятие Сбербанка и Mail.ru Group. — Forbes). «Если бы они этого не сделали, им было бы намного тяжелее расти. С меньшей долей вероятности сервис достиг бы 700-800 складов, — рассуждает Холязников. — Проблема России в том, что они не смогли бы привлечь деньги такого масштаба от венчурных инвесторов. Какой в этом минус? Основатели заработали значительно меньше денег, чем могли бы. Продали бизнес очень рано, на очень маленькой капитализации по сравнению с тем, сколько этот бизнес стоит сейчас».
На других рынках возможностей больше, а потребность в маркетинговых инвестициях сопоставима или даже несколько меньше, считает Михаил Бурмистров. Кроме того, международный статус компании может быть аргументом при привлечении инвестиций.
Деньги рекой
Особенности национальной доставки
Смелые инициативы бизнесменов, открывающих бизнес за рубежом, могут натолкнуться на особенности менталитета местных жителей. Игорь Шиянов рассказывает о разнице в потребительских предпочтениях: в Германии, к примеру, любят платить наличными, а в Италии потребители готовы выйти на улицу к курьеру за своим заказом.
Отдельная проблема связана с ментальностью местного персонала. «В России первые два года жизни любого стартапа — это работа на грани возможного, — рассуждает основатель и совладелец сервиса производства и доставки продуктовых рационов Performance Group Артур Зеленый. — В Европе или США так работать никто не будет — там привыкли к стабильности, социальным благам и нормированному рабочему дню. Местная операционная команда будет работать по тем принципам, которые характерны для местного рынка, и никак иначе. И будет требовать их соблюдения от работодателя».
Есть и другие сложности. Например, в Великобритании до сих пор сильны традиции, «джентльменские соглашения» никто не отменял. «Сегодня вы разговариваете с потенциальными партнерами в баре и по российской традиции много обещаете, а завтра вам эти обещания припомнят. И ничего, что между вами нет договора, джентльмены ведь верят друг другу на слово», — говорит Зеленый.
«Великобритания находится на первом месте среди стран мира по простоте ведения бизнеса, — утверждает Владимир Холязников из Jiffy. — Основать компанию очень легко: это делается онлайн за минуты и даже проще, чем в России, минимального размера уставного капитала, как, например, в Германии, нет. Кроме того, намного понятнее законы, документы короче и в них может разобраться даже не носитель языка». От момента регистрации до фактического запуска сервиса прошло всего пару месяцев, Jiffy заработал в марте 2021 года. Правда, сложности возникают на этапе получения торговой лицензии и открытия счета в банке, особенно если у учредителей русские паспорта.
В Великобритании можно доставлять алкоголь и табак, что также на руку сервису. Эти категории дают бизнесу 20–25% выручки, делится Владимир Холязников.
«В остальном потребители из России и Великобритании схожи: мы выросли в одной культурной среде, у нас западный менталитет. У нас одни и те же праздники, одни и те же традиции и мы едим одну и ту же еду», — говорит он.
В любом случае везде есть особенности, которые позволяют вести доставочный бизнес более эффективно, уверяет Игорь Шиянов. К примеру, в Европе распространены доставки на скутерах, что позволяет преодолевать расстояния со скоростью автомобиля и при этом не попадать в пробки. Если в России две доставки в час считаются отличной производительностью, то в Италии можно смело успевать доставлять три-четыре за тот же период.
На скорость делает ставку и Fridge No More, предложивший доставку в Нью Йорке за 15 минут. Местные сервисы привозят продукты в течение нескольких часов или на следующий день.
Дефицит рук
Законодательство в странах разное, поэтому трудно нанимать курьеров, говорит Игорь Шиянов. По его словам, регуляторы фактически выдавливают с рынка такой способ сотрудничества, как аналог самозанятых, и пытаются перевести таких людей на постоянное трудоустройство.
В феврале 2021 года прокуратура Милана и Национальная инспекция труда Италии распорядились, чтобы четыре основные платформы доставки еды — UberEats, Glovo, JustEat и Deliveroo — наняли в штат более 60 000 курьеров и выплатили штрафы на общую сумму €733 млн.
После появления «закона о курьерах» в Испании один из крупнейших европейских игроков Deliveroo предпочел уйти с рынка.
Великобритания сейчас испытывает острый дефицит рабочих рук — пандемия коронавируса наложилась на Брекзит. Это привело к тому, что из Британии уехал каждый пятый работник индустрии. Катастрофически не хватает водителей, официантов, сборщиков и упаковщиков еды.