почему рыба выбрасывается на берег реки
Почему мойва в огромном количестве выбрасывается на берег
Мойва является популярной рыбой, использующейся преимущественно в приготовлении различных закусок. Также популярно употребление в жареном виде. Мясо мойвы содержит много витамина А, полиненасыщенные кислоты омега-3, большое количество белка и микроэлементов, в частности, селена. Особенностью мойвы является её массовый выброс на берег во время нереста.
Описание рыбы
Мойва представляет собой небольшую рыбку из семейства Корюшковых. Длина её тела составляет от 15 до 25 см, масса – около 50 г. Средняя продолжительность жизни составляет около 3 лет. Самки живут на 1-2 года больше самцов. Рекордный возраст мойвы – около 10 лет.
Тело мойвы покрывает мелкая чешуя. Спинной и брюшные плавники заметно сдвинуты к хвосту. Спина рыбки оливкового цвета, по бокам и снизу она серебристая. У самцов наблюдается боковая полоска из чешуек, на которых присутствует некое подобие ворса. Ротовой аппарат мойвы имеет множество мелких зубов, он хорошо приспособлен для ловли мелких ракообразных.
Обитает рыба на глубинах до 300 м. Во время нереста подходит близко к берегу, иногда заходя даже в устья рек.
У многих существует стойкое заблуждение относительно ареала мойвы – считается, что эта рыба обитает в акватории внутренних морей Европы (от Средиземного до Азовского). Но на самом деле это не так. Мойва обитает в северных районах Атлантики и Тихого океана. Её обилие в магазинах обусловлено исключительно большими объёмами вылова. В среднем за год вылавливают примерно миллион тонн этой рыбы. Около 40 лет назад вылов мойвы превышал 4 млн тонн.
Особенности размножения
Половое созревание наступает на втором году жизни у самок и на третьем у самцов. Перед размножением рыбы собираются в крупные стаи и подходят к береговой линии. Сам нерест осуществляется фактически на берегу. Рыбы в прямом смысле слова выбрасываются на берег, где самки мечут икру, а самцы её оплодотворяют.
С откатывающейся волной отнерестившиеся экземпляры уносит в море. Конечно, везёт не всем, обессилевшая рыба остаётся на берегу. Но дело здесь не только в том, что у них нет сил вернуться в родную стихию. Жизненный цикл самцов заканчивается после первого и единственного нереста, самки иногда могут пережить и два.
Несмотря на такие жёсткие ограничения по размножению, а также на то, что помимо человека этого морского обитателя активно «истребляют» чайки, олуши, треска, тюлени и даже киты, популяция рыбы не уменьшается. Это имеет несколько причин:
Сельдь массово выбросилась на берег на Сахалине. В этом увидели хороший знак
На юго-западном побережье Сахалина выбросило тысячи рыб. По словам специалистов, такие случаи нередки и происходят не по вине человека.
В воскресенье берег Сахалина засыпало тихоокеанской сельдью. Но этот случай не связан с природными проблемами. По словам руководителя «Экологической вахты Сахалина» Дмитрия Лисицына, такое случается, когда сельдь идет на нерест. При плотном подходе рыба начинает выбрасываться на побережье.
Такое на первый взгляд странное поведение говорит о восстановлении популяции сельди. Раньше, по словам эколога, с этим были проблемы.
На соседней Камчатке никто не заметил выброшенных на берег рыб.
Как рыба оказалась на берегу
Руководитель «Экологической вахты Сахалина» Дмитрий Лисицын объяснил, что рыба подплывает для нереста к берегу, где есть заросли зостеры.
Такие заросли растут в области литорали — в зоне, которая в сильный отлив осушается почти полностью
Когда подходит большой косяк рыб, то передовые отряды, подошедшие близко к берегу, попросту не успевают вернуться. «Если же начинает штормить, то очень часто часть рыбы выбрасывается на берег или ее забрасывает чуть дальше — на более мелководную часть», — добавил Лисицын.
По словам эколога, сельдь отличается от большинства видов тем, что очень чувствительна к нехватке кислорода, поэтому быстро обессиливает на берегу.
Такой случай уже не первый. Доктор биологических наук Алексей Орлов рассказал, что в течение последних трех лет несколько километров берегов были усеяны рыбой.
По мнению Дмитрия Лисицына, такие аномалии косвенно свидетельствуют о том, что косяки рыб стали более массовыми. Он рассказал, что сахалино-хоккайдское стадо было продуктивным в XIX веке и первой половине XX века.
«Годовой вылов достигал порой 800 тысяч тонн, а иногда миллиона», — добавил эколог.
Но из-за такого хищного промысла рыба не могла нереститься в нормальном объеме. Лисицын также отметил, что шансы на выживание у выброшенных на берег рыб нет, но это не приведет ни к чему плохому, так как рыба остается в экосистеме.
Выбросы рыбы на берег иногда происходят и из-за деятельности человека. Биолог Алексей Орлов объяснил, что зачастую в этом виноваты геолого-разведывательные работы.
«Деятельность человека в акватории может негативно сказаться на популяции рыб», — добавил Орлов.
Выброшенные на берег
Морские животные и рыбы часто оказываются выброшенными на берегу. Это может вызвать как беспокойство, так и интерес у ученых.
В прошлом году у берегов австралийского острова Тасмания нашли несколько сотен китов-пилотов, застрявших на мелководье. Спасатели попытались спустить животных с мели, однако несколько китов все же погибли. Биологи не нашли причину, по которой киты массово выбросились на берег.
В 2011 году на берегу Красного моря в Египте обнаружили 11 мертвых дельфинов. Их нашли в районе полосатых коралловых рифов. Эксперты посчитали, что животные заплыли на мелководье, пока искали пищу, но из-за отлива вернуться обратно не смогли.
Иногда из воды выбрасываются необычные рыбы, которых так просто не встретишь. Такой случай произошел в Калифорнии, где на берег выбросился сельдяной король длиной почти четыре метра. Именно эту рыбу моряки раньше называли «морским змеем».
Удивительную рыбу обнаружили группа студентов и научный руководитель, а чтобы переместить рыбу, понадобилось 16 человек. «Морского змея» в дальнейшем доставили для исследований в научную организацию.
Невостребованный улов
Проще выкинуть, чем переработать
В поисках логики
Вместе с тем представители отраслевой науки и перерабатывающего бизнеса заявляют, что уже давно существуют возможности перерабатывать рыбу полностью. И производить из них можно не только консервы и рыбную муку, но и более дорогостоящую продукцию.
Рыбий мех
И это далеко не единственное ноу-хау. В Мурманском государственном техническом университете создана технология извлечения из костей и кожи рыбы желатина, который широко применяют в пищевой промышленности, медицине, в работе осветительного и фотографического оборудования, в косметике и во многих отраслях науки. Данная работа ведется и в других регионах. Например, в Калининграде еще три года назад был создан Центр передовых технологий использования белков. С его помощью предполагается решить проблему вторичного сырья перерабатывающей отрасли Калининградской области, предприятия которой в год оставляют более 20 тысяч тонн отходов рыбной и мясной продукции. В частности, там производят протеин, приготовленный из голов копченой кильки, который можно использовать в качестве соленой приправы.
Как ни удивительно, год назад было открыто производство вещей из рыбьей кожи. в Сибири. Там делают не только ремни, бумажники и дамские сумки, но даже куртки и обувь. «Рыбий мех» служит дольше, чем обычная кожа, поскольку он примерно вдвое прочнее. Впрочем, это всего лишь хорошо забытое старое: на Кольском Севере выделкой кож морских обитателей издавна промышляли поморы. Из шкур трески и зубатки они шили плащи, сапоги, рукавицы, которые получались непромокаемыми и прочными.
По мнению экспертов, решить проблему можно, введя законодательное требование полной переработки добываемых водных биоресурсов. Кроме того, в законодательстве необходимо уточнить, что при прибрежном рыболовстве на берег можно доставлять не только саму рыбу, но и продукцию из отходов. Эту позицию поддерживает и Росрыболовство. Выбросы отходов и малоценной рыбы обратно в море можно предотвратить, если установить правило взвешивания и регистрации всего улова без предварительной сортировки с помощью технических средств.
И, безусловно, необходимо продумать условия, которые сделали бы выгодной для бизнеса глубокую переработку рыбы и ее отходов.
Андрей Варич, и. о. министра инвестиций, развития предпринимательства и рыбного хозяйства Мурманской области:
— Безусловно, наш регион заинтересован в данной сфере и готов поддержать бизнес-проекты по глубокой переработке рыбных отходов, в том числе мы можем помочь с поиском инвестора. Но обращений с подобными проектами к нам пока не было. Чтобы создать подобное высокотехнологичное производство, необходима инициатива со стороны бизнеса, это ключевой вопрос. Пусть это будет не конкретный инвестиционный проект с проработанным бизнес-планом, но хотя бы инвестиционная инициатива, поддержкой которых занимается корпорация развития Мурманской области, работающая в режиме «одного окна». Что касается производства рыбной муки, то в регионе с 2019 года идет строительство рыбоперерабатывающих заводов с рыбомукомольными установками. Мы предполагаем, что через четыре-пять лет в Кольском Заполярье будут построены восемь таких заводов.
Спрос на рафинированный белок весьма велик. По данным маркетинговых агентств, в 2019 году объем рынка белковых концентратов вырос на 40 процентов, а его импорт в Россию увеличился примерно на 30 процентов. Суммарный показатель импорта белковых концентратов на российский рынок за год составляет 26-33 миллиона долларов. Что касается желатина, то сегодня он почти полностью представлен импортной продукцией, выпущенной из свинины, хотя из рыбы он получается более качественным. В 2019 году импорт свиного желатина в чистом виде составил 3950,7 тонны. На начало июня 2020 года российские поставщики предлагали пищевой желатин по оптовой цене от 385 рублей за килограмм.
Рыба стоит у самого берега. Разбираемся
В последнее время мы все как-то стали привыкать к нестабильности. Не важно о чем идет речь — климате, политической обстановке, или поведении подводных обитателей. Уж коли сильные мира сего не прочь менять свои взгляды и убеждения при каждом удобном случае, то и на пресноводных хищников не нам пенять.
Ну что ж. Человек привыкает ко всему. В «продвинутых» рыболовных кругах все более модным становится лозунг о том «что, лучший метод — это отсутствие метода», да оно и понятно. Все чаще приверженцы академических способов ловли признают разочарованно — не хочет рыба ловиться так, как ей в теории положено. Причин хватает. Ломается перед выходными погода, глобально «теплеет» климат, вода через день скачет вверх-вниз. В таких условиях наработанные годами стереотипы нередко играют против бывалых рыболовов, и даже отточенная техника того или иного вида ловли результата не приносит. Приходится вооружаться знаниями по биологии, гидрологии, метеорологии и умножая все это на имеющуюся в наличии смекалку и здравый смысл, искать новые пути решения все той же задачи — как поймать ту рыбу, которая ловиться категорически не желает.
Как ни странно, одним из патовых положений (буквально видит око да зуб не ймет), с которым зачастую сталкивается рыболов-классик, становится ситуация, в которой рыба находится в непосредственной близи от рыболова, фактически у него под ногами. Можно было бы добавить «прямо под лодкой», но согласитесь, здесь проблемы отсутствия выбора нет как таковой, так что эту малоинтересную тему затрагивать не будем. Вместо этого постараемся разобрать некоторые достаточно типичные ситуации, возникающие на водоемах «одного заброса» — имея в виду, прежде всего, равнинные реки восточной Украины шириной не более ста метров, так как для более крупных водоемов эта тема может оказаться малоактуальной.
В данном обзоре, который никоим образом не претендует на полное раскрытие столь обширной темы, я только вскользь упомяну о тех причинах, по которым рыба предпочитает охотиться недалеко от берега.
Условно их можно разделить на четыре группы:
— температура и уровень воды;
— а также другие причины, которые достаточно сложно объединить под одним знаменателем.
Температура и уровень воды. Поначалу я хотел было разграничить эти два фактора, но затем понял, что это было бы не совсем правильно. И вот почему. Достаточно изъеденное молью, но, тем не менее, хранящее в себе рациональное зерно, правило гласит: «с прибылью воды рыба идет в берега, с убылью — скатывается на русло». Правило это, кстати, весьма обобщенное, рыба, как ни странно, достаточно часто нарушает, и, на мой взгляд, его давно пора несколько детализировать.
Механизм выбора рыбой подходящих для конкретного времени мест стоянок достаточно сложен и, пытаясь предугадать и в конечном итоге использовать дислокацию хищника на водоеме, необходимо, прежде всего, учитывать расслоение водного потока по температуре в связи с изменением уровня воды.
Что это на практике значит?
Всем известно, что для каждого вида рыбы существует некий диапазон наиболее благоприятных для жизнедеятельности температур. Впрочем, как и для других живых объектов, включая нас с Вами. Рыба не всегда ищет, «где глубже». Можно сказать, что она выбирает участки с температурой окружающей среды, способствующей максимальной биологической активности данного вида. Сюда можно включить и добывание пищи, и экономию энергии, и другие факторы, такие как благоприятный кислородный режим или освещенность. В некоторой степени влияют на выбор мест и такие моменты, как наличие укрытий, засад, прозрачность воды и т.д., в том числе, кстати, и человеческая деятельность, но об этом ниже. Сейчас я хочу отметить другое. Любой из этих факторов может в том или ином случае оказать решающую роль на дислокацию рыбы, а какой именно окажется заглавным, чаще всего зависит от конкретной ситуации.
Исповедь браконьера: кто на самом деле губит рыбу в наших водоемах
Откровенное письмо, озаглавленное «Я – браконьер» прислал в редакцию журнала «Россия – добрый вечер!» один из его читателей. Вот что он пишет:
«С точки зрения российского закона, я наношу непоправимый вред рыбным запасам своей любимой Родине. Так ли это на самом деле? Попытаемся разобраться вместе.
Очень надеюсь, что найдутся оппоненты, которые попытаются опровергнуть мои доводы и найдут убедительные аргументы в пользу своих. Моя надежда в прояснении этого вопроса заключается в том, что в дискуссию вступят и представители природоохранных органов.
Итак, я считаюсь нарушителем закона, так как использую в своей рыболовной практике переметы и сети (что запрещено современным законодательством), как много веков ими пользовались наши предки.
Обывателю кажется, что нет ничего проще, чем ловить сетями: поставил в любом месте любого водоема сеть, и ты обеспечен уловом рыбы в несколько десятков, а то и сотен килограммов. Но удивительнее всего то, что в эти сказки верят (а может, им выгодно в это верить) те профессионалы, которые по долгу службы должны следить за рыбными запасами страны.
Так вот открою страшную тайну: сетями надо уметь ловить. Нужны навыки в обращении этими снастями, как, впрочем, и любыми другими: спиннингом, поплавочной удочкой, нахлыстовой и др., и, что более важно, — знания повадок рыб в различных условиях, при выборе места и способа постановки сети, потому что в отличие от той же ловли удочкой прикормка не используется.
Я часто предлагаю дилетантам такой эксперимент: беру удочку, а им предлагаю сеть, и подводим итоги, кто больше наловил. Не помню ни одного случая, когда бы я проиграл этот спор. Это могут подтвердить и серьезно подготовленные к ловле рыболовы-удочники, использующие современные снасти и ловящие на прикормленных местах. Их улов, при условии хорошего клева, всегда на порядок больше, чем у любого браконьера, ловящего сетями. Но к ним у инспекторов рыбоохраны и егерей претензий не бывает, хотя по российскому законодательству существует ограничение на вылов рыбы до 5 кг на человека. Где логика? И везут так называемые удочники после 2-3 дней рыбалки по 50, 100, а кто и 200 кг рыбы на человека.
Теперь спросим у инспекторов и егерей: в скольких случаях поимки браконьеров (которых бывает, как правило, не менее двух человек) с сетями, исключая весеннее время (время мутной воды), улов составлял хотя бы половину этого веса? Думаю, из сотен случаев единицы. Настоящих мастеров не так много в любом деле.
Еще смешнее дело обстоит с бреднями.
В моей практике было несколько случаев, когда местные рыбаки из деревеньки, возле которой мы рыбачили, по два-три раза проходили с бреднем одну и ту же заводь. И не поймав ничего, выносили вердикт: здесь рыбы нет. Я тут же следом ставил сети и всегда бывал с уловом.
Рыба не так глупа и умеет приспосабливаться. Сейчас в сеть, сплетенную из нитки, поймать рыбу можно разве только в мутной воде или в водоеме, заросшем подводной растительностью, где рыба не боится контакта с растениями. То же самое можно сказать про сеть с ряжью, так называемую трехстенку, которая у представителей природоохраны почему-то вызывает особую ненависть: вот, дескать, какой хитрой снастью ловят, совсем обнаглели. А между тем, эта сеть по причине своей демаскированности менее уловиста, чем сеть однорядка.
Самая маленькая ячейка, которую я использую, 4,5 см, т.е. рыба меньше 25 см мне не попадается, а самая крупная 45 см для крупного тайменя и сома. Другое дело обстоит с удочкой: иногда даже, несмотря на крупный крючок, садится малек. Как чаще всего поступают с ним (разрешенные законом) рыбаки? Крепко сжав в руке рыбешку (отчего, как минимум, рыба получает ожег и стресс, вспомним разницу температур воды и человеческого тела), чтобы не скользила, не очень-то церемонясь, отрывают ей губы, а то и голову, часто выбрасывая на берег. Иногда мелочь так досаждает, что какие могут быть тут церемонии.
Говорят еще — правда, не очень убедительно (думаю, чтобы оправдать запреты) — о вреде, наносимом рыбе сетью во время схода. Это полная ерунда! У меня жили в аквариуме рыбы, почти полностью лишенные чешуи в результате ловли сетями, жили прекрасно, быстро обрастая новой. А уж о потере пары чешуек во время схода говорить вообще смешно. Что же касается стресса (вспомним аквариум), то в родной стихии у рыбы, сошедшей с сети, проблем вообще нет, в отличие от сошедшей с крючка, испытавшей боль, часто с порванными губами или оставшейся без глаза, или еще хуже — с крючком или тройником в глотке, с тянущимся оборванным поводком, грузилами, блеснами, джиг-головками. Так какой способ ловли гуманнее?
Теперь перейдем непосредственно к рыбным запасам. Откроем книги о рыбной ловле под авторством С.Т. Аксакова или Л.П. Сабанеева и поразимся тому количеству вылавливаемой рыбы, которое было в XIX веке. Это было действительно богатство государственного масштаба. Сегодня восстановить бы хоть десятую часть этого изобилия. Куда все это делось? По мнению наших законодателей, все выловили сетями и бреднями. Это очередной миф или сказки для непосвященных.
Снова откроем книгу глубоко уважаемого Леонида Павловича и поразимся тем, как нам сейчас кажется, хищническим способам ловли и количествам запрещенных снастей, которыми пользовались наши деды и прадеды испокон веков. Наверное, вот они-то и виновники того, что от того количества и качества рыбы, которые были в их времена, нам достались жалкие крохи.
Вот ведь вредители какие: весной перегораживали все маломальские протоки и ерики сетями, вентерями, крыленами, жохами, наставками, вычерпывая сачками, малушками и подъемными сетями загнанную в ловушки из частокола, так называемые котцы, рыбу. Летом вылавливали неводами, ставными, ботальными, трехстенными, плавными сетями и бреднями, керси, кивками, переметами, сомовниками и подпусками, самоловами, стреляли на перекатах из ружей и арбалетов, использовали потраву. Осенью били острогой, садовьями, дергали самодерами. Зимой ловили сежей, аханами, пользуясь замором рыбы, вычерпывали ее и увозили возами.
А ловили во всех городах, селах и деревеньках, которые все и строились по берегам рек и других водоемов. А рыбу, как вспоминает С.Т. Аксаков, «удил всякий, кто мог держать в руке удилище, даже старухи».
По логике наших «сказочников», мы остались без бывшего в прошлом изобилия рыбы из-за предков, которые веками, не соблюдая правил и не имея службы надзора (вот недалекие), хищническими способами (выше перечислены далеко не все ныне запрещенные к использованию снасти и способы ловли) уничтожали эти самые рыбные запасы.
Но, продолжая следовать логике «сказочников», рыба у наших предков должна была закончиться года через 2-3. А у нас при таких ограничениях и таком количестве контролирующих служб, да еще при уже совсем немалом сроке действия этих ограничений, должно быть просто немыслимое изобилие этой рыбы.
Но все получается с точностью наоборот. Почему? Снова обратимся к классику. Л.П. Сабанеев пишет: «рыбы в Москва-реке стало заметно меньше, как только на ее берегу открыли фабрику по производства мыла, особенно пород, которые чувствительны к чистоте воды». Вот и первый след.
Вернемся в наше время. Может, мы не там ищем причину и не с тем ведем борьбу? Я приведу примеры своих многолетних наблюдений, основанных на собственном опыте. Во времена моего детства в нашем городе была популярна ловля подуста: мы ехали в район ДОКа, и, скатав шары из глины, «бомбили» воду в реке Белая. Потом приступали к ловле этого самого подуста и, не смотря на свой юный возраст, без улова не оставались. Потом подуст в реке исчез, исчезли раки, а чуть позже пропал ранее вездесущий пескарь. Река в районе нашего города Салавата практически обезрыбила. Рыбаки в поисках настоящей рыбалки стали уезжать в верховья или в низовья реки — искать другие водоемы.
Но тут настали годы перестройки, а как следствие — разрухи предприятий и сельского хозяйства. Выше по реке, в г. Мелеуз, закрылся химзавод, у сельского хозяйства не стало денег на покупку удобрений, что прекратило попадание их с полей в реки вместе с талыми водами.
И вот снова стали попадаться раки, пескари, а теперь и подуст. Даже давно забытая стерлядь, давшая название одному из городов Башкирии, напомнила о себе своим присутствием. Думается, что к этим событиям рыбоохрана никакого отношения не имеет.
Еще более показателен пример Казахстана, куда из-за изобилия рыбы (особенно поражает количество малька) мы теперь ездим на рыбалку. Возьмем, к примеру, приграничную к нам Актюбинскую область. Сельского хозяйства и промышленного производства вблизи от мест лова там нет. Развито только животноводство. Результат — отличная рыбалка и охота.
Основной поток граждан, пересекающих пограничный и таможенный пункт в п. Первомайский, — рыбаки и охотники. Причем сами казахские власти не препятствуют вылову рыбы, выдавая разрешения на ловлю сетями, где оговаривается только размер ячейки и количество ограниченных длиной сетей.
Кстати, у наших инспекторов рыбоохраны и егерей я часто справлялся, как получить лицензию на ловлю сетями, но вразумительного ответа не получил. Интересно, что один из таких разговоров состоялся на берегу одного из заливов нашей реки Белой, весной, когда я, так называемый браконьер, не рыбачил, а просто проезжал вдоль берега, где и повстречал представителей природоохраны, ловивших рыбу сетями.
На мой вопрос «где же все-таки можно получить лицензию?» они мне, почему-то смутившись, неохотно пояснили, что разрешение для них на ловлю сетями выдается в г. Уфе, а для нас, простых смертных, надо получать где-то в г. Самаре, но как это сделать и к кому обратиться, не знают. Кстати, свое разрешение мне они тогда не показали.
Итоги…
Теперь подведем итоги вышесказанного: причина безрыбья лежит не в способах ловли — что и попытался доказать автор и что доказывает сама история рыболовства с древнейших времен, — а в сточных водах промышленных предприятий и сливе с полей сельского хозяйства ядохимикатов.
Но самой главной причиной оскудения наших рек я все-таки считаю плотины электростанций и других гидротехнических сооружений. Беда заключается не только в том, что закрыты пути проходным рыбам, что само по себе является проблемой (прадед автора, еще до революции, загарпунил белугу в реке Белая, в районе г. Бирска — вот ведь куда доходила! — которая сутки буксировала лодку с рыбаком), но и в том, что после сброса водохранилищами вешних вод в реки рыба мечет икру, а потом уровень воды при обратном наборе водохранилища резко падает, и миллиарды икринок остаются высыхать на открытом воздухе. А без подрастающего поколения ни у одного вида нет будущего.
Вот эти проблемы надо изучать, и заниматься ими специалистам, а не устраивать «охоту на ведьм».