мороз не раз меня спасал стих
Любовь матери!
После землетрясения в Японии, когда спасатели добрались до
развалин дома молодой женщины, они увидели ее тело через трещины. Её
поза была очень странной – она опустилась на колени, как молящийся
человек, ее тело было наклонено вперед, а руки что-то обхватывали.
Рухнувший дом повредил ей спину и голову.
С большим трудом, лидер
команды спасателей просунул руку через узкую щель в стене к телу
женщины. Он надеялся, что она еще жива. Тем не менее, ее холодное тело,
говорило о том, что она скончалась. Вместе с остальной командой он
покинул этот дом, чтобы исследовать следующее рухнувшее здание. Но
непреодолимая сила звала руководителя группы к дому погибшей женщины.
Снова, опустившись на колени, он просунул голову через узкие щели, чтобы
исследовать место под телом женщины. Вдруг он вскрикнул от волнения:
“Ребенок! Тут ребенок! “.
Вся команда тщательно убирала груды
обломков вокруг тела женщины. Под ней лежал 3-месячный мальчик,
завернутый в цветастое одеяло. Очевидно, что женщина пожертвовала собой
ради спасения сына. Когда дом рушился, она закрыла сына своим телом.
Маленький мальчик все еще мирно спал, когда руководитель команды взял
его на руки. Врач быстро прибыл, чтобы обследовать мальчика. Развернув
одеяло, он увидел сотовый телефон. На экране было текстовое сообщение:
“Если ты выживешь – помни, что я люблю тебя. “Этот сотовый телефон
переходил из рук в руки. Каждый, кто читал сообщение плакал. “Если ты
выживешь – помни, что я люблю тебя”. Такова любовь матери
Мороз не раз меня спасал стих
Королева, девочка лет четырнадцати.
Гофмейстерина, высокая, тощая старая дама.
Учитель Королевы, профессор арифметики и чистописания.
Начальник королевской стражи.
Офицер королевской стражи.
Посол Западной державы.
Посол Восточной державы.
Зимний лес. Укромная полянка. Никем не потревоженный снег лежит волнистыми сугробами, покрывает деревья пушистыми шапками. Очень тихо. Несколько мгновений на сцене пусто, даже как будто мертво. Потом солнечный луч пробегает по снегу и освещает белесо-серую Волчью голову, выглянувшую из чащи, Ворона на сосне, Белку, примостившуюся в развилине ветвей у дупла. Слышится шорох, хлопанье крыльев, хруст сухого дерева. Лес оживает.
Волк. У-у-у! Поглядишь, будто нет никого в лесу, будто пусто кругом. Да меня не надуешь! Я чую — и заяц тут, и белка в дупле, и ворон на суку, и куропатки в сугробе. У-у-у! Так бы всех и съел!
Ворон. Карр, карр! Вррешь — всех не съешь.
Волк. А ты не каркай. У меня с голодухи брюхо свело, Зубы сами щелкают.
Ворон. Карр, карр! Иди, бррат, своей доррогой, никого не трогай. Да смотри, как бы тебя не тронули. Я воррон зоркий, за тридцать верст с дерева вижу.
Волк. Ну, что ж ты видишь?
Волк. Скучно слушать тебя, старого, побегу туда, где тебя нет! (Убегает.)
Ворон. Карр, карр! Убрался серый восвояси, струсил. Поглубже в лес — от смерти подальше. А солдат-то не за волком, а за елкой идет. Санки за собой тянет. Праздник нынче — Новый год. Недарром и мороз ударил новогодний, трескучий. Эх, расправить бы крылья, полетать, согреться — да стар я, стар… Карр, карр! (Прячется среди ветвей.)
На поляну выскакивает 3аяц. На ветвях рядом с прежней Белкой появляется еще одна.
Заяц (хлопая лапкой о лапку). Холодно, холодно, холодно. От мороза дух захватывает, лапы на бегу к снегу примерзают. Белки, а белки, давайте играть в горелки. Солнце окликать, весну зазывать!
Первая Белка. Давай, заяц. Кому первому гореть?
Заяц. Кому выпадет. Считаться будем.
Вторая Белка. Считаться так считаться!
Заяц становится впереди. За ним — две Белки.
Первая Белка. Лови, заяц!
Вторая Белка. Не догонишь!
Белки, обежав Зайца справа и слева, мчатся по снегу. Заяц — за ними. В это время на полянку выходит Падчерица. На ней большой рваный платок, старая кофта, стоптанные башмаки, грубые рукавицы. Она тянет за собой санки, за поясом у нее топорик. Девушка останавливается между деревьями и пристально смотрит на Зайца и Белок. Те так заняты игрой, что не замечают ее. Белки с разгона взбираются на дерево.
Заяц. Вы куда, куда? Так нельзя, это нечестно! Я с вами больше не играю.
Первая Белка. А ты, заяц, прыгни, прыгни!
Вторая Белка. Подскочи, подскочи!
Первая Белка. Хвостом махни — и на ветку!
Заяц (пытаясь прыгнуть, жалобно). Да у меня хвост короткий…
Белки смеются. Девушка тоже. Заяц и Белки быстро оглядываются на нее и прячутся.
Падчерица (вытирая слезы рукавицей). Ох, не могу! До чего смешно! На морозе жарко стало. Хвост, говорит, у меня короткий. Так и говорит. Не слыхала бы своими ушами — не поверила бы! (Смеется.)
На поляну выходит Солдат. За поясом у него большой топор. Он тоже тянет за собой санки. Солдат — усатый, бывалый, немолодой.
Солдат. Здравия желаю, красавица! Ты чему же это радуешься — клад нашла или хорошую новость услыхала?
Падчерица машет рукой и смеется еще звонче.
Да ты скажи, с чего тебя смех разбирает. Может, и я посмеюсь с тобой вместе.
Падчерица. Да вы не поверите!
Солдат. Отчего же? Мы, солдаты, на своем веку всего наслышались, всего нагляделись. Верить — верим, а в обман не даемся.
Падчерица. Тут заяц с белками в горелки играл, на этом самом месте!
Падчерица. Чистая правда! Вот как наши ребятишки на улице играют. «Гори, гори ясно, чтобы не погасло…» Он за ними, они от него, по снегу да на дерево. И еще дразнят: «Подскочи, подскочи, подпрыгни, подпрыгни!»
Солдат. Так по-нашему и говорят?
Солдат. Скажите на милость!
Падчерица. Вот вы мне и не верите!
Солдат. Как не верить! Нынче день-то какой? Старому году конец, новому — начало. А я еще от деда своего слыхал, будто его дед ему рассказывал, что в этот день всякое на свете бывает — умей только подстеречь да подглядеть. Это ли диво, что белки с зайцами в горелки играют! Под Новый год и не такое случается.
Падчерица. А что же?
Солдат. Да так ли, нет ли, а говорил мой дед, что в самый канун Нового года довелось его деду со всеми двенадцатью месяцами встретиться.
Солдат. Чистая правда. Круглый год старик разом увидал: и зиму, и лето, и весну, и осень. На всю жизнь запомнил, сыну рассказал и внукам рассказать велел. Так до меня оно и дошло.
Падчерица. Как же это можно, чтобы зима с летом и весна с осенью сошлись! Вместе им быть никак нельзя.
Солдат. Ну, что знаю, про то и говорю, а чего не знаю, того не скажу. А ты зачем сюда в такую стужу забрела? Я человек подневольный, меня начальство сюда отрядило, а тебя кто?
Падчерица. И я не своей волей пришла.
Солдат. В услужении ты, что ли?
Падчерица. Нет, дома живу.
Солдат. Да как же тебя мать отпустила?
Падчерица. Мать бы не отпустила, а вот мачеха послала — хворосту набрать, дров нарубить.
Солдат. Вон как! Значит, ты сирота? То-то и амуниция у тебя второго сроку. Верно, насквозь тебя продувает. Ну, давай я тебе помогу, а потом и за свое дело примусь.
Мороз, Красный Нос! Николай Некрасов 1821-1877
. Не ветер бушует над бором,
Не с гор побежали ручьи,
Мороз-воевода дозором
Обходит владенья свои.
Пушисты ли сосен вершины,
Красив ли узор на дубах?
И крепко ли скованы льдины
В великих и малых водах?
Дорога везде чародею,
Чу! ближе подходит седой.
И вдруг очутился над нею,
Над самой её головой!
Забравшись на сосну большую,
По веточкам палицей бьёт
И сам про себя удалую
Хвастливую песню поёт:
«Вглядись, молодица, смелее,
Каков воевода Мороз!
Навряд тебе парня сильнее
И краше видать привелось?
Где быстрые шумные воды
Недавно свободно текли,-
Сегодня прошли пешеходы,
Обозы с товаром прошли.
Люблю я в глубоких могилах
Покойников в иней рядить,
И кровь вымораживать в жилах,
И мозг в голове ледянить.
На горе недоброму вору,
На страх седоку и коню,
Люблю я в вечернюю пору
Затеять в лесу трескотню.
Бабёнка, пеняя на леших,
Домой удирает скорей.
А пьяных, и конных, и пеших
Дурачить ещё веселей.
Богат я, казны не считаю,
А всё не скудеет добро;
Я царство моё убираю
В алмазы, жемчуг, серебро.
Войди в моё царство со мною
И будь ты царицею в нём!
Поцарствуем славно зимою,
А летом глубоко уснём.
Войди! приголублю, согрею,
Дворец отведу голубой. »
И стал воевода над нею
Махать ледяной булавой.
«Тепло ли тебе, молодица?»
С высокой сосны ей кричит.
«Тепло!» отвечает вдовица,
Сама холодеет, дрожит.
И вот перед ней опустился!
«Тепло ли?» промолвил опять,
И в Проклушку вдруг обратился
И стал он её целовать.
В уста её, в очи и в плечи
Седой чародей целовал
И те же ей сладкие речи,
Что милый о свадьбе, шептал.
И так-то ли любо ей было
Внимать его сладким речам,
Что Дарьюшка очи закрыла,
Топор уронила к ногам.
Улыбка у горькой вдовицы
Играет на бледных губах,
Пушисты и белы ресницы,
Морозные иглы в борвях.
. Ни звука! Душа умирает
Для скорби, для страсти. Стоишь
И чувствуешь, как покоряет
Её эта мёртвая тишь.
Ни звука! И видишь ты синий
Свод неба, да солнце, да лес,
В серебряно-матовый иней
Наряженный, полный чудес,
Ком снега она уронила
На Дарью, прыгн’ув по сосне.
А Дарья стояла и стыла
В своём заколдованном сне.
Сказка «Мороз и Морозец»
Поможем улучшить оценки по школьной программе, подготовиться к контрольным и понять предмет!
Мороз и Морозец
Жил когда-то Дед-Мороз,
у него внучонок рос.
Всем хорош Морозец был,
Да похвастаться любил:
— Дед силён, а я сильней!
И кусаюсь я больней!
Я моложе на сто лет!
Заморожу целый свет!
Вот Морозец как-то раз
В чистом поле, в поздний час,
Видит: едет, сыт и пьян,
В толстой шубе толстый пан.
Наш Морозец тут как тут!
Рядом с паном в сани сел
Нос у пана побелел,
Пан не чует рук и ног,
Весь до косточек продрог,
Льдинки сыплются из глаз.
Пробил пану смертный час,
Не спасли его меха
— Что ты кверху поднял нос?
Встретил внука Дед-Мороз.
Усмехнулся внук в ответ:
— Шуба есть, а пана нет!
И не вылез из мехов,
Как промёрз до потрохов.
Ты силён, а я сильней,
И кусаюсь я больней!
Заморожу целый свет!
Рубит сучья на ветру!
Заглянул Морозец в бор,
Где звенел в тот час топор,
Видит: тощий мужичок,
Затянув свой кушачок,
Зипунком прикрыт едва,
Рубит сучья на дрова.
— Да таких хоть десять штук!
Не моргнув, ответил внук.
Как пришёл Морозец в лес,
Мужику в зипун залез,
Больно щиплет за бока,
За нос, за уши дерёт,
Прямо за душу берёт!
А мужик, знать, крепок был
Так и рубит, как рубил,
Так и машет топором,
Только пот с лица смахнёт,
Чуть присядет на пенёк:
— Жаркий выдался денёк!
Час ли, два часа прошло
Время быстро утекло.
Наложил на санки дров,
За кушак топор заткнул
И до дому повернул.
А Морозец, сам не свой,
Поплелся к себе домой.
— Ты чего повесил нос?
Встретил внука Дед-Мороз.
Что ответил деду внук,
Здесь писать нам недосуг,
Только скажем: с этих пор,
Как берёт мужик топор,
Тихо дремлет на снегу.
Оцените, пожалуйста, это произведение.
Помогите другим читателям найти лучшие сказки.
Мороз и Морозец (Литовская сказка)
Жил когда-то Дед-Мороз,
у него внучонок рос.
Всем хорош Морозец был,
Да похвастаться любил:
— Дед силён, а я сильней!
И кусаюсь я больней!
Я моложе на сто лет!
Заморожу целый свет!
Вот Морозец как-то раз
В чистом поле, в поздний час,
Видит: едет, сыт и пьян,
В толстой шубе толстый пан.
Кони барина везут.
Наш Морозец тут как тут!
Рядом с паном в сани сел
Нос у пана побелел,
Пан не чует рук и ног,
Весь до косточек продрог,
Льдинки сыплются из глаз.
Пробил пану смертный час,
Не спасли его меха
Рукавицы и доха.
— Что ты кверху поднял нос?
Встретил внука Дед-Мороз.
Усмехнулся внук в ответ:
— Шуба есть, а пана нет!
И не вылез из мехов,
Как промёрз до потрохов.
— Где? Какого?
— Вон в бору
Рубит сучья на ветру!
Заглянул Морозец в бор,
Где звенел в тот час топор,
Видит: тощий мужичок,
Затянув свой кушачок,
Зипунком прикрыт едва,
Рубит сучья на дрова.
Как пришёл Морозец в лес,
Мужику в зипун залез,
Пробирает мужика
Больно щиплет за бока,
За нос, за уши дерёт,
Прямо за душу берёт!
Час ли, два часа прошло
Время быстро утекло.
Мужичонка, жив-здоров,
Наложил на санки дров,
За кушак топор заткнул
И до дому повернул.
А Морозец, сам не свой,
Поплелся к себе домой.
— Ты чего повесил нос?
Встретил внука Дед-Мороз.
Литовская сказка в стихах. Впервые напечатана в журнале «Мурзилка» (1949, № 2) с рисунками К. Кащеева.