меня в детстве не любили родители
Меня не любили в детстве
Вопрос психологам
Спрашивает: Мария
Категория вопроса: Дети
Здравствуйте, попытаюсь коротко описать свою судьбу. Мама с папой прожили 4 года, в их 30 лет родилась я, через 4 года отец ушел к подруге матери, мать с горя запила, лишили родительских прав и меня отдали бабушке. Прекрасная женщина воспитывала меня до 16 лет и умерла. Отец мало интересовался моей жизнью, помогал материально. Мать и вовсе забыла обо мне. С 16 лет жила одна, в 25 вышла за муж у меня прекрасная семья дети. Мать умерла, и кроме меня похоронить ее было не кому, отец был готов и в общую могилу ее направить, но я не смотря ни на что похоронила ее. Отец по сей день живет с той женщиной, она со мной не общается, и он дабы угодить ей, общается со мной в тихоря.
Вот мой вопрос : от того, что меня не любили ни один родитель, и одна променяла на мужиков и водку, а второй на бабу, может ли эта обида повлиять на мою жизнь? Если да, то как? И как их понять и простить? Спасибо.
Получено 5 советов – консультаций от психологов, на вопрос: Меня не любили в детстве
Психолог Афула Был на сайте: 22 июля
Ответов на сайте: 448 Проводит тренингов: 1 Публикаций: 35
Костинская Галия, семейный психолог Израиль
Психолог Котовск Был на сайте: 31 марта
Ответов на сайте: 1418 Проводит тренингов: 0 Публикаций: 0
Здравствуйте, Мария. Да, такие детские обиды могут влиять, и влияют на жизнь человека.
Попескул Александр Александрович, психолог онлайн
Психолог Кэрнс Был на сайте: 18 октября
Ответов на сайте: 971 Проводит тренингов: 0 Публикаций: 6
Так и с человеком. Я Вам назову лишь несколько возможных последствий того, что Вы росли без внимания матери и отца, и, как следствие, обижались на них. Возможно, что-то Вы узнаете.
Такие люди могут быть очень обидчивыми, гиперчувствительными. У них может быть низкая самооценка, неуверенность в себе.
Они могут быть озлобленными, вспыльчивыми людьми, которым трудно справиться со своим гневом. А могут, наоборот, быть людьми, стремящимися всем угодить.
Они могут вырасти жесткими, категоричными, требовательными к себе и к другим, резкими в суждениях, не умеющими прощать ни себе, ни людям.
Вы обижаетесь на своих родителей, и кто бы мог Вас за это осудить?
Вы пишете, что мать «променяла Вас на водку». Можно и так на это посмотреть. Но, наверное, Вы согласитесь с тем, что от хорошей жизни не пьют. Я не знаю, какова была жизнь Вашей мамы в детстве, в молодости, но она психологически не справилась с уходом от вас двоих Вашего отца, а ее мужа.
Да, можно было бы сконцентрировать свои силы на воспитании дочки. Но не все люди могут собраться с силами после измены. Кого-то это ломает. Так произошло и с Вашей матерью. Она глушила свою боль водкой. Видимо, не знала, как можно по-другому уйти от боли. Возможно, кто-то пил в ее семье, и она скопировала такое поведение, как что-то «знакомое». Так уж устроена психика, что в моменты кризисов память подкидывает нам спасение в виде того, что человек знает и может.
Вы похоронили свою мать, несмотря на трудности. Вы общаетесь со своим отцом. Мне это говорит о том, что в Вас есть любовь к ним, хотя, возможно, Вы ругаете себя за нее. Не стоит. 🙂 Любовь к родителям, какими бы они ни были, заложена в нас на генетическом уровне, так должно быть и не стоит с этим бороться. Это природа.
А маме можете написать письмо. Расскажите и в нем о том же. Снимите эти невысказанные обиды со своей души. Выскажите их.
Отцу тоже можно написать такое письмо, если разговор представляется сложным.
Так что я полностью согласна с коллегами: сделайте свою жизнь легче, постарайтесь по крайней мере понять своих родителей.
Всего Вам доброго
Василевская Людмила Сергеевна, психолог он-лайн.
Я не такая, как надо. Что думают о себе нелюбимые дочери
Пег Стрип писательница
Плохие отношения с матерью у взрослых дочерей — не редкость. Желание держаться от матери подальше и общаться как можно реже обычно вызывает осуждение окружающих: ты должна, она же твоя мать. «Нет, не должна», — считает автор книги «Нелюбимая дочь». Если вас не любили в детстве, вы несете во взрослую жизнь столько разрушительных моделей поведения, что надо сначала разобраться со своим психологическим состоянием.
Что вы думали о себе — и может быть, думаете и сейчас
В детстве нелюбимая дочь обычно приходит к определенным выводам, неверным, но влияющим на ее самовосприятие и переживания. Какие из этих мыслей и чувств присутствовали у вас в детские и последующие годы?
Я не заслуживаю любви. Нелюбимая дочь безуспешно пытается найти способы завоевать материнскую любовь, с одной стороны, и объяснить ее отсутствие, с другой. Первое объяснение, к которому приходит большинство детей, — что они не достойны любви — приводит их в ужас и лишает веры в себя. Избавиться от этой мысли — одна из главных задач на пути к исцелению, поскольку она глубоко укоренилась в личности и лежит в основе страхов и сомнений даже во взрослые годы.
Я одинока. Почти каждая несчастная дочь считает — и не только в детстве, что она единственная нелюбимая девочка на свете. Ребенком она боится кому-нибудь в этом признаться: ей кажется, что она испорчена, ужасна и чем меньше людей будет знать об этом, тем лучше. В подростковые годы потребность поделиться проблемой блокируется стремлением быть как все; она хочет казаться одной из тех счастливиц, которых мамы берут с собой за покупками и осыпают воздушными поцелуями из окна машины.
Во взрослой жизни лишь немногие поймут ее историю в силу культурного мифа о безусловности материнской любви. Ее ждут отклики вроде «теперь-то у тебя все в порядке» или «ты преувеличиваешь», что лишь усугубляет ее одиночество. Размер семьи, судя по всему, не имеет значения: единственный ребенок не более одинок, чем тот, кто имеет братьев и сестер, к которым мать относится иначе.
Я сама виновата. Перекладывание вины — это форма злоупотребления властью, характерная для сверхкритичных и враждебных нелюбящих матерей («Ты невозможная, с тобой нет никакого сладу, неудивительно, что я видеть тебя не могу!»), причем дочери трансформируют эту вину в чрезмерную самокритичность. Усвоение перекладывающих вину утверждений («Ты гадкая девчонка, никто не станет с тобой дружить») или экстраполяция действий и языка тела («Мамочка кричит на меня, потому что я плохая») оказываются тяжким грузом для юной личности и в большинстве случаев источником неверия в себя и даже ненависти к себе.
Я, наверное, ненормальная. В позднем детском и подростковом возрасте дочь может более отчетливо воспринимать и понимать характер отношений с матерью. Но любая попытка усомниться в матери отбрасывается, отрицается или высмеивается, и часто девочка — как и я в семь или восемь лет — приходит к выводу, что они с матерью стоят на кардинально разных позициях и что кто-то из них двоих не прав — хуже того, «спятил».
Я ничья, и у меня нет своего места в этом мире. Нелюбящая мать отнимает у дочери чувство сопричастности. Если вы не любимы человеком, который привел вас в этот мир, и не являетесь частью семьи в подлинном смысле слова, с кем вы вообще связаны и к чему принадлежите? Самоощущение «лишней», аутсайдера преследует многих нелюбимых дочерей, особенно тех, кто становится «козлом отпущения» или объектом травли со стороны других детей в семье.
Многие дочери, воспитанные агрессивными матерями — воинственными или сверхкритичными, считают, что цена принадлежности слишком высока и, возможно, дело того не стоит.
Жертвы отвергающей или ненадежной матери могут вообще нигде не чувствовать себя в безопасности. Многие нелюбимые дочери тратят всю жизнь на то, чтобы обрести чувство сопричастности.
Какие черты характера мешают жить тем, кого не любили в детстве
Возможно, вашим сегодняшним взаимоотношениям с людьми вредят свойства личности, которые вы приобрели, будучи нелюбимым ребенком. Что из этого списка актуально для вас?
Неуверенность. Нелюбимая дочь не знает, что заслуживает любви и внимания; она выросла в среде, где ее игнорировали, не слышали или критиковали по малейшему поводу. В ее голове звучит голос матери, сообщающий, какой она не является — умной, красивой, доброй, любящей, дельной. Этот голос так и будет отравлять ей радость от достижений и мешать раскрываться талантам, если не заставить его умолкнуть.
Недоверчивость. Восприимчивая и любящая мать учит свое дитя, что мир безопасен, что это место, где его нужды удовлетворяются, вопросы не остаются без ответов и кто-нибудь поддержит в случае неприятностей или трудностей. Дочери с надежной привязанностью нетрудно положиться на людей, она не чувствует себя уязвимой, доверяя другим в силу своего мировосприятия и уверенности в собственных суждениях.
Перед нелюбимой дочерью мир предстает совершенно иным — полным угроз и населенным людьми, способными ранить или подвести. «Я всегда удивлялась, — признается одна женщина, — почему кто-то хочет со мной дружить. Я не могла избавиться от мысли, нет ли здесь подвоха, а во время психотерапии узнала, что все это идет из детства». Проблема с доверием проистекает из чувства фундаментальной ненадежности отношений с матерью и распространяется как на дружеские, так и на любовные связи.
Сложности с установлением границ. Восприимчивые матери с младенчества учат детей здоровой мере зависимости и независимости, уважая их эмоциональное и физическое личное пространство, в которое не вторгаются. Это подкрепляет как самостоятельное «я» ребенка («ты это ты, и это хорошо»), так и ощущение надежной связи («если ты упадешь, мамочка будет рядом и поможет тебе»).
Напротив, нелюбимой дочери, которую игнорировали, сложно почувствовать себя независимой личностью, поскольку она слишком сосредоточена на том, чтобы добиться внимания матери. Ту же роль она зачастую играет во взрослой жизни, самозабвенно ублажая других и страдая от неспособности сказать «нет». Она буквально растворяется в отношениях, потому что не понимает, как функционируют границы между людьми.
Неадекватная самооценка. Мы узнаем, кто мы, наблюдая, с каким выражением лица смотрят на нас другие люди, особенно матери, и как они реагируют на нас, наши слова и поступки. Один за другим эти сигналы с самого раннего детства формируют самовосприятие. Любящая и чуткая мать помогает ребенку не только составить позитивное представление о самом себе, но и принять себя. Принятие позволяет видеть себя как целостную личность со всеми достоинствами и недостатками. Главное, вы можете очень многого добиться, не будучи совершенством, потому что знаете, что вас в любом случае будут любить и принимать.
К сожалению, ничего этого не происходит, если мать не любит свою дочь. Поскольку поведение матери непосредственно влияет на самовосприятие ребенка, всем нелюбимым дочерям сложно взглянуть на себя объективно. Многие впитали материнское пренебрежение и уничижение, став чрезмерно самокритичными — привыкнув объяснять любую неудачу или проблему не обстоятельствами, а особенностями своей личности и чертами характера, и считая себя ничтожествами или неудачницами.
Гиперчувствительность. Для многих дочерей слова и жесты являются эмоциональными триггерами, заставляющими вспомнить, как с ними обращались в детстве. Чувствительность к пренебрежительному отношению, реальному и воображаемому, и острая реакция на любую критику чрезвычайно непродуктивны и сильно осложняют жизнь. Женщина может воспринимать добродушное подшучивание как критику, одержимо прокручивать в уме случайно брошенную фразу. В силу своего детского опыта она склонна видеть тайный смысл в ничего не значащих ситуациях и ошибочно трактовать намерения и мотивы других людей.
Повторение связи с матерью во взрослых отношениях. Поиск зоны комфорта, в которой нет ничего комфортного, вынуждает нелюбимую дочь стремиться к связям, в которых она чувствует себя так же, как в детстве. «Честно говоря, я вышла замуж за свою мать, — говорит одна женщина. — Он казался полной противоположностью моей матери, но в конце концов стал обращаться со мной так же, с той же непоследовательностью, и снова я не знала, как со мной обойдутся. Как и моя мать, он был то равнодушным, то чутким, беспощадно критичным или неопределенно-одобряющим». Многие из вас согласятся, что не только эта женщина выбрала партнера по образцу матери.
«Меня любили меньше»: как неравномерные чувства родителей влияют на детей
Эта боль знакома многим с детства: почему брата или сестру родители любят больше? Часто мы продолжаем страдать, даже став взрослыми. Как быть?
«Я долго не понимал, почему мать не любит меня так, как брата. Я это чувствовал с момента его рождения, он младше меня на девять лет, и все это время я его ненавидел и винил во всех моих бедах, — вспоминает 24-летний Арсений. — И вот недавно я спросил мать, что было не так?
Оказалось, я всегда напоминал ей моего отца, с которым они разошлись очень болезненно, а теперь я и внешне похож на него в таком же возрасте. Отчим относился ко мне хорошо, но это не заменяло внимания матери. Я не могу простить ее за то, что она не любила меня и даже не скрывала этого».
В детстве мы переживаем из-за того, что нас не любят так, как хотелось бы, и верим, что виной тому наши собственные недостатки, ведь родителей мы считаем совершенными. Только став взрослыми и научившись анализировать свои и чужие поступки и чувства, мы (иногда) понимаем, что причины того или иного отношения могут лежать за пределами нашей личности.
Дети разных времен
«Есть общепринятое мнение, что каждая мать должна любить своих детей, причем одинаково сильно, но на практике нередко случается иначе, — размышляет психотерапевт, работающий в модальности транзактного анализа, Анна Мочалина.
— Например, ребенок рождается у пары студентов: обоим или одному приходится жертвовать мечтами об аспирантуре, карьере. Это сказывается на отношении к ребенку: на сознательном уровне родители его любят, но бессознательно считают его причиной фрустрации. А позже рождается другой ребенок, которого хотели, планировали. К тому моменту брак уже прошел нормативные кризисы, устоялся, и эта беременность и родительство воспринимаются совсем иначе». Отец и мать стали опытней, они готовы исправить прошлые ошибки.
— Если есть какие-то проблемы в генетике и «окситоциновых генов» у матери в организме недостаточно, ребенок не получает материнской заботы и нежности. А отсутствие норадреналина у женщины приводит к отказу заботиться о потомстве». Но ко второй и последующим беременностям гормональный фон может измениться, и женщина испытает то, чего не было с первым ребенком.
Няньки поневоле
В некоторых семьях, когда рождается новый младенец, в заботе о нем родители требуют помощи от старших детей. Некоторым даже говорят: «Ты теперь взрослый». Так было с 42-летней Натальей, которую в ее шесть лет мать назначила «большой» и заставила вставать к маленькой сестре по ночам, менять подгузники, кормить из бутылочки или давать соску, потому что маме завтра на работу.
«Сейчас я понимаю, что ей было одной с нами трудно, — говорит Наталья, — но мне казалось, что моя жизнь кончена. Я не высыпалась, мне тоже надо было в школу. А мама успокаивала: после уроков отоспишься. Я на всю жизнь навставалась по ночам и сейчас не хочу своих детей».
Для старшего ребенка это означает: детство кончилось, его больше не любят. «В таких семьях, особенно многодетных, ко всем членам семьи относятся функционально, — объясняет гештальт-терапевт Алексей Ежков. — Один моет посуду, другой убирается, третий гуляет, четвертый помогает отцу на рыбалке или в огороде, девочки шьют и готовят еду. Мало интереса к тому, что чувствует каждый, как он растет, о чем мечтает, что его пугает или вдохновляет».
«я поздно обрела дочь»
Инесса, 64 года
«Мне было 22 года, когда родился первый сын, и через год — дочь. С двумя трудно, и моя мать вызвалась забирать девочку к себе на неделю-другую. Возвращаясь, дочь капризничала, просилась назад. Я ревновала к собственной матери, но отказаться от ее помощи не могла. Потом родился другой сын, и я погрузилась в заботу о нем, пока бабушка пестовала внучку Маечку.
У нас в доме дочери все не нравилось, мне она не помогала, с братьями ссорилась, к отцу относилась почтительно, но без тепла, подозреваю, из-за того, что моя мать не одобряла наше замужество. Майя критиковала то, как я готовлю, как воспитываю сыновей, как одеваюсь. Я бесилась и корила себя, что не могу быть с дочерью ласковей. В 16 лет она заявила, что переезжает к бабушке, и я, признаться, была рада.
Шли годы, умерла моя мать, сыновья женились и уехали, Майя окончила мединститут, вышла замуж и родила. Мы общались нечасто. А три года назад тяжело заболел мой муж. Я не просила у Майи поддержки, только профессионального совета. Но она неожиданно включилась, позаботилась о больнице для отца и ко мне заезжала вечерами.
Оказалось, она добрая! Изменилась она или я в ней чего-то не замечала? Мужа прооперировали, сейчас он здоров. А Майя с тех пор бывает у нас. Мы не касаемся прошлого, говорим о детях, о жизни. Я счастлива, что хоть и поздно, но нашла общий язык с дочерью и наконец чувствую любовь к ней».
Полностью историю Инессы читайте по ссылке.
«Почему мама меня не любит?» и еще 5 вопросов о травматичных отношениях с матерью
В издательстве «Альпина нон-фикшн» готовится к выходу книга писательницы Пег Стрип «Нелюбимая дочь. Вопросы и ответы» — это продолжение ее бестселлера «Нелюбимая дочь. Как оставить в прошлом травматичные отношения с матерью и начать новую жизнь». В нем Пег собрала «проклятые» вопросы, мучающие людей, которым не повезло вырасти с жестокими и холодными матерями. «Нож» публикует подборку негативных сценариев мышления, отказ от которых станет первым шагом на пути к избавлению от токсичного детства.
Уточнение: книга обращена в первую очередь к дочерям, но мы считаем, что перечисленные проблемы знакомы всем людям, безуспешно пытавшимся или пытающимся добиться расположения своих родителей.
1. Почему моя мать меня не любит?
Этот вопрос — как сорняк с длинными и цепкими корнями. Он особенно опасен, потому что вы верите: если удастся найти однозначный ответ, получится изменить и то, что не позволяет вас любить, что бы это ни было.
Скорее всего, вы, как и я, и любая другая маленькая девочка в этом мире, верили в миф о матери, согласно которому все мамы любят своих детей. Поэтому, просто задаваясь этим вопросом, вы испытываете страх и стыд.
Вот бы найти ответ! Тогда, возможно, все изменится, и мать превратится в одну из тех мамочек, которые в порыве нежности взлохмачивают своим дочкам волосы, всегда улыбаются им и заглядывают в глаза. Об этом мечтают все заброшенные, лишенные внимания девочки.
Проблема в том, что любой ответ, который вы можете найти, всегда содержит лишь крупицу правды. Начать с того, что вы, скорее всего, думаете: все дело в том, что вы совсем не похожи на свою старшую сестру, которую мама, очевидно, любит, но, как бы вы ни старались быть такой же, как она, вы остаетесь собой и ничего не меняется.
В другой момент вас озаряет, что все изменят ваши успехи и популярность, и вот вы уже учитесь на одни пятерки и играете главную роль в школьной театральной постановке, но и это не помогает. Или, напротив, пускаетесь во все тяжкие с мыслью, что любое внимание лучше игнорирования и пренебрежения.
Наконец, став взрослой, вы по-новому оцениваете эмоциональную историю своей матери и приходите к выводу, что лучше всего будет отнестись к ней с эмпатией и состраданием, но потом обнаруживаете, что стали еще более уязвимы, потому что утратили осторожность, и понимаете, что боль, вызванная отторжением и ее постоянными нападками на вас, мучительна, как и прежде, а ваша эмпатия не удерживает ее от попыток втоптать вас в грязь.
Возможных объяснений сколько угодно, и ни одно из них не имеет значения. Истина заключается в том, что все дело в ней, а не в вас. И всегда было только в ней.
Ребенком я часто спрашивала мать, любит ли она меня. Она давала уклончивый и, как я уже тогда понимала, лживый ответ: «Каждая мать любит своего ребенка». Однако она ни разу не ответила тремя простыми словами, которых я так ждала. (Если быть точной, я ждала четырех слов, поскольку мать всегда говорила со мной по-голландски, но суть не в этом.)
Я всегда считала, что мать избегает этого вопроса, чтобы защитить меня и не уничтожить искренним ответом. Лишь написав книгу «Скверные матери», я осознала, что она делала это, чтобы защитить саму себя от стыда после честного ответа.
Это глубокий стыд, возможно глубочайший, за исключением стыда за убийство матери, отца или ребенка, — признать, что не любишь существо, которое выносила и родила или, в случае усыновления, поклялась любить и оберегать, как родное дитя. Дополнительный источник стыда — признать, что твой ребенок тебе даже не нравится, — а я своей матери не нравилась.
Продолжая задаваться этим вопросом, вы остаетесь привязанной к карусели и вынуждаете себя искать все менее реалистичные ответы и причины. Это управляет вашими отношениями с матерью (и другими членами семьи), заставляет продолжать танец отрицания, укрепляет основной конфликт, питает в вас ложные надежды и, самое главное, подрывает все попытки исцелиться.
Как ни странно, когда вы перестанете задавать себе этот вопрос, поначалу вам станет грустно. Почему? Потому что, закрыв его для себя, вы откажетесь от надежды, что однажды случится чудо и по мановению волшебной палочки все дурное исчезнет.
Вы надеялись, что это чудо произойдет благодаря правильному ответу, и отказ от его поисков мучителен, но эту эмоциональную боль необходимо пережить. Обратитесь за профессиональной помощью и поддержкой, если вам слишком трудно выдержать ее самостоятельно.
Пока же вы продолжаете задавать себе этот вопрос, вы сами остаетесь главным препятствием на пути к исцелению. Такова жестокая правда.
2. Что я должна в себе изменить, чтобы заставить ее полюбить меня?
Этот вопрос кажется частью предыдущего, но в действительности он самостоятелен и на него есть ответ: ничего.
Вы ничего не могли бы в себе изменить, чтобы заставить свою мать по-другому к вам относиться, потому что ее реакция на вас никак не зависит от вас и целиком и полностью связана с ней.
Следует отделить эту ситуацию от пусть не простых, но все-таки наполненных заботой отношений матери и ребенка.
Призываю вас помнить, что всегда именно мать, а не ребенок имеет возможность изменить характер отношений.
Такое положение сохраняется, даже когда ребенок вырастает, потому что отношения матери и дочери никогда не становятся партнерскими, и дочь чего-то ждет от матери, а не наоборот. Давайте начнем с того, что специалисты называют «качеством соответствия», — понятия, сфокусированного на личностях ребенка и его матери.
Рассмотрим случай относительно интровертной матери, которая очень нуждается во времени для себя и ценит тишину. У нее двое детей: один — спокойный, независимый и редко ведущий себя реактивно, другой — эмоционально требовательный, подвижный и активный. С кем из двоих такой матери будет проще?
Ответ очевиден: с ребенком, потребности которого более близки к ее собственным. И именно в данном случае речь будет идти о высоком «качестве соответствия». Однако детско-родительские отношения — это не отношения равных, и обязанность матери — осознать трудности, сопутствующие воспитанию того из детей, кто не похож на нее, и найти способы справиться с ними.
Решение заключается не в том, чтобы упрекать, избегать или игнорировать ребенка, ожидающего от матери удовлетворения своих эмоциональных потребностей, что позволило бы ему благополучно расти и развиваться.
Читайте также
Если вы выросли в атмосфере насмешек над вашей «излишней чувствительностью», если над вами издевались, когда вы плакали после слов, что вы вечно раздуваете из мухи слона, что вы невыносимы, — подумайте, хорошо или плохо ваша мать делала свою материнскую работу в отношении вас, и не имеет значения, насколько вы отличались от ее идеала.
Быть хорошей матерью — значит справляться с тяжелым трудом принятия своего ребенка даже в ситуации взаимного несоответствия.
Поэтому ничто и никогда не зависело от вас или от вашей неспособности удовлетворить требованиям матери. Ответственность и обязанности лежат на взрослом человеке, на родителе.
Бывает, родители относятся к своим детям по-разному. Эта распространенная и хорошо изученная схема обозначается аббревиатурой РРО — Разное Родительское Отношение (англ. — Parental Differential Treatment, PDT) — и встречается даже в любящих семьях. Конечно, что бы ни утверждала наука, культурные мифы настаивают на том, что материнская любовь достается всем детям поровну.
Любая мать скорее откусит себе язык, чем признается, что любит своих детей неодинаково.
Однако это явление не только распространено, но и очень губительно. Исследования показывают, что РРО продолжает влиять даже на выросших детей, а также на отношения между взрослыми братьями и сестрами.
По данным исследований, эмоциональная боль ребенка, видящего, что с сестрой или братом обращаются лучше, чем с ним, воздействует на него больше, чем любовь, которую он получает от этого родителя. Что же делать матери, если она просто любит Элли больше, чем Джеки?
Осознанная и заботливая мать упорно добивается от себя одинакового обращения с детьми, потому что знает, что это будет справедливо. Хорошая мать видит, что она делает, и меняет свое поведение, насколько это возможно. Если же мать не любит ребенка, то принимает фаворитизм и травлю как некую данность, что в корне меняет ситуацию.
Итак, вернемся к вопросу о том, что вы могли бы изменить в себе, чтобы завоевать любовь матери. Повторю ответ — ничего, поскольку это никогда от вас не зависело. Отказ от этого вопроса сначала заставит вас почувствовать бессилие и разочарование, поскольку вам нравилась иллюзия контроля, которую он давал.
Пока у вас был этот вариант — измениться, была и возможность, по крайней мере в вашем представлении, что все можно исправить, и она подпитывала ваше нежелание признать реальное положение дел. Это еще один способ оставаться в замкнутом круге, иногда десятилетиями.
Трудно отказаться от надежды и иллюзии контроля, но порой это необходимо. Ваш случай — как раз такой. Терпите!
3. Виновата ли я в том, что она не любит меня?
Винить себя — естественно для ребенка, и это понятно. В конце концов, наши родители старше, выше, они больше знают и являются бесспорными авторитетами в маленьком мире нашего детства. Следовательно, должно быть что-то, что мы сделали не так, из-за чего нас не любят.
К этому выводу ребенка подталкивает то, что он слышит о себе от матери: что он трудный или непослушный, тупой или ленивый, да просто недостаточно хороший.
Самообвинения могут преследовать нас и после того, как детство останется позади, особенно когда есть сестры или братья, которых мать, очевидно, любит.
Самообвинения поддерживают внутреннее приятие жестокого обращения: мы считаем, что это просто-напросто норма жизни в нашей семье и, скорее всего, в большинстве других семей, — пока не обнаруживаем, что это не так, — и отрицаем, что оно оскорбительно или травматично.
Кроме того, самообвинения подпитываются еще и сидящим глубоко внутри стыдом: мы стыдимся своих недостатков и, разумеется, того, что нелюбимы в мире, где каждая мать любит свое дитя.
Судя по данным некоторых исследований, обвинять во всем себя, как и отрицать жестокое обращение, представляется многим лучшей альтернативой. Парадоксально, но факт! Ряд исследований выявили существенную разницу между оценкой жертвами действий как жестоких и научным определением жестокого обращения.
Например, в ходе проведенного в 1994 г. крупного опроса, в котором участвовали 11 600 студентов колледжей, только 26% респондентов, имевших опыт серьезных физических наказаний или дурного обращения (некоторым даже понадобилась медицинская помощь!), были склонны считать это проявлением жестокости. Но как это возможно, чтобы человек страдал от жестокого обращения, тем более со стороны родителя, и не желал открыто называть вещи своими именами?
На этот вопрос взялись ответить Рэйчел Голдсмит и Дженнифер Фрейд. Их исследование призвано было выяснить, испытывают ли люди, подвергшиеся физическому, сексуальному или эмоциональному насилию, проблемы с распознаванием своих чувств.
Ответ, что не удивительно, оказался положительным. Выяснилось также, что жертвы эмоционального насилия, в определении исследовательниц, редко называют обращение с ними жестоким. Чем это можно объяснить?
Ученые указывают на тот факт, что, поскольку дети, в сущности, прикованы к родному дому, они находят способы приспособиться к враждебному окружению.
Их стратегии включают отрицание и диссоциацию : если не пускать угрожающую информацию в сознание, легче выдерживать каждодневный стресс, однако впоследствии это мешает осознанию случившегося.
Может быть интересно
Должны ли мы простить родителей и обязаны ли их любить 
Очевидно, это открытие касается и вас, во многом объясняя, почему вы отрицаете и не спешите признать жестокое обращение со стороны матери или другого лица. Однако еще более ценны выводы ученых относительно того, почему дети склонны объяснять жестокое обращение тем, что они «плохие».
Самообвинения, пишут исследовательницы, «блокируют мысль, что попечителю-взрослому нельзя доверять, и дают иллюзию самоконтроля». Опять-таки что может быть страшнее, чем понимание, что тебе небезопасно находиться рядом с тем самым человеком, которому доверена забота о тебе? Это объясняет, почему жертвы жестокого обращения предпочитают винить во всем себя — так менее страшно и есть надежда, что вы сможете все исправить.
4. Кем я могла бы стать, если бы имела любящую мать?
Этот вопрос — дорога в никуда, и обычно он возникает, когда дочь начинает осознавать причиненный ей вред и испытывает огромную злость и обиду из-за того, что была лишена самого необходимого. Отчасти эта злость может быть направлена на саму себя — потому что ей так долго не удавалось увидеть мать в истинном свете, потому что она отрицала вред и пыталась умилостивить мать, вместо того чтобы действовать, и тому подобное.
В определенный момент такой вопрос даже может казаться эмоционально плодотворным, но вот суровая правда: это все равно что гадать, какой была бы ваша жизнь, если бы вы родились принцессой или фантастически богатой и высокопоставленной особой, обладали талантом мирового уровня или любым другим качеством, которое предопределило бы ваш жизненный путь.
Этот вопрос еще и отвлекает от работы над собой, которая помогает исцелиться и стать лучшей версией самой себя — а не кого-то другого. А хорошая новость заключается в том, что исцеление возможно. Так что выкиньте этот вопрос из головы и идите вперед налегке.
Хорошо и то, что отказ от этого вопроса не причиняет боли. Если начнете над ним размышлять, скажите себе «нет» и задайтесь любым из множества продуктивных вопросов, предлагаемых в этой книге.
5. Если меня не любила собственная мать, то кто же тогда полюбит?
Это тайный страх, который маленькая нелюбимая девочка прячет глубоко внутри. Он подкрепляется самообвинениями и сопровождает ее во взрослой жизни, то скрываясь в тени, то выходя на поверхность.
За страхом стоит мощный культурный миф — о том, что все матери любят своих детей безусловной любовью, — и та огромная власть, которую мать имеет над детьми. Этот страх заставляет дочь чувствовать себя изгоем, который никогда и ни с кем не испытывает душевного комфорта и всегда готов быть отвергнутым.
Конечно, такой вопрос не мог возникнуть без уверенности в том, что солнце, вокруг которого вращается нелюбимая дочь, не только единственный источник любви, но и кладезь мудрости и проницательности. Это вопрос испуганного и одинокого ребенка, и, хотя он преследует свою жертву снова и снова, от него необходимо отказаться.
Если вытащить этот вопрос на свет взрослого понимания, сразу виден его источник, особенно если позволить себе вспомнить обо всех тех людях, которые не верили лживым обвинениям вашей матери, когда вы были маленькой.
Специалисты называют отношения с такими людьми «островами безопасности», и эти отношения могут стать источником приобретенной надежной привязанности. Отказавшись от «проклятого» вопроса, вы сможете переключить внимание на всех тех людей, которые проявляли к вам любовь и доброту, поддерживали вас в прошлом и настоящем. И речь идет не только о глубоких и близких отношениях.
Я, например, до сих пор вспоминаю добрый взгляд и ласковые жесты моей учительницы в первом классе и то, как благодаря ей мне было хорошо больше 60 лет назад.
Итак, вместо того чтобы спрашивать: «Если собственная мать не любила меня, то кто полюбит?» — спросите себя: «Кто являлся и является для меня путеводным маяком, землей обетованной, где мне по-настоящему хорошо?»
Вот, друзья мои, вопрос, которым стоит задаваться.
6. Может быть, я должна была больше стараться все исправить?
Этот вопрос проистекает из глубокой устремленности и надежды — истерзанной, поруганной, кровоточащей, но все еще живой и подпитываемой представлениями, будто все матери являются любящими, а значит, если что-то идет не так, то дело исключительно в промахах или недостатках дочери.
Он сопровождается огромным чувством вины, поскольку никто не задумывается о действительно важных обязанностях матери: она должна не только любить своего ребенка, но и добиться настроенности на него, помогать ему справляться со своими эмоциями и учиться восстанавливать душевное равновесие, воспитать его достаточно уверенным в себе, чтобы он был готов к риску и возможным неудачам, а также видел и воспринимал себя целостно, со всеми достоинствами и недостатками.
Вместо этого общество внушает: «она твоя мать», «она подарила тебе жизнь», «она кормила, одевала и содержала тебя», наконец, «ты ей обязана». Как я часто говорю, в глазах общественного мнения обвиняемая — всегда дочь.
Этот вопрос также питается неготовностью признать, что вы были не в состоянии изменить отношения, потому что это было за пределами ваших возможностей. Будучи взрослой, больно сознавать, что любая власть, которой ты, казалось бы, обладала, была всего лишь иллюзией.
Трудно осмыслить тот факт, что вы не могли сделать ничего — буквально ничего, — кроме как поддерживать существовавшее положение вещей и терпеть боль и унижение, которые оно предполагало.
Как быть с чувством вины и с мыслью, что вы в долгу перед матерью, поскольку она кормила, одевала и содержала вас?
Для начала поместите их в правильный контекст. Вообще-то, по закону родители обязаны предоставлять детям одежду, пищу и кров и могут быть наказаны, если не делают этого. Если это и означает быть родителем, тогда детский дом можно назвать местом, где дети получают родительскую заботу.
Осознайте, насколько рефлекторно ваше чувство вины, и проследите его вплоть до истоков. Спросите себя, в какой мере ваше чувство вины сформировано ни на чем не основанными мнениями других людей, которые даже не удосужились выслушать вас и понять вашу точку зрения. И насколько его усиливает культурный миф о матери…
Также у вас могут быть и личные убеждения, в том числе религиозные, важные для вас, которые подталкивают к тому, чтобы задаваться этим вопросом. В этом случае обратитесь за профессиональной помощью, чтобы узнать, как достичь некоего баланса, когда ваши взгляды не будут препятствовать восстановлению и личностному росту. Обсуждение таких вопросов может принести огромное облегчение.