меня раздражают чужие дети
Как решить проблему неприязни к маленьким детям
— Меня раздражают дети. Особенно маленькие, младенцы.
«А почему это должно быть вашей проблемой?» — захотелось спросить мне, но я, конечно, сдержалась, потому что такое прозвучало бы неприлично, а теперь и вовсе, кажется, называется эйджизм — дискриминация по возрасту. Пришедшей ко мне на прием женщине было столько лет, что маленьких детей, а уж тем более младенцев у нее вроде бы быть не должно. Но может быть, под ногами вечно крутятся внуки, а отселить детей не получается? Или — об этом думать очень не хотелось — она осталась одинокой на пороге пожилого возраста, поддалась на какие-то окружающие веяния, усыновила ребенка и теперь об этом жалеет?
— Я сейчас живу одна, — сказала женщина, легко опровергая оба моих предположения.
Я по-прежнему недоумевала, но решила подождать, пока она мне сама все расскажет — женщина явно была из той категории клиентов, которые приходят «выговориться».
— Мне кажется, это неправильно. И я сама себе в этой ситуации неприятна. Может быть, на меня давят какие-то общественные стереотипы, а может быть, со мной и вправду что-то не так. Возможно, с этим можно что-то сделать. Или вы с такими, как я, уже не работаете? Только с молодыми?
«Так это у кого из нас этот самый эйджизм?» — мысленно усмехнулась я, а вслух сказала: — Вы уже ко мне пришли и уже здесь сидите. Давайте рассказывайте, в чем там у вас дело?
— Мне всегда не особо нравились маленькие дети, — сказала женщина. — Я их воспринимала как таких личинок — носятся, едят, возятся, бормочут чего-то. При этом я, конечно, понимала: это нормально, они так готовятся ко взрослой жизни, проходят разные этапы развития, обучения. Самое смешное, что я и себя, и своих сверстников помню из детства именно такими — бестолково суетящимися, бессмысленно хохочущими, неизвестно на что обижающимися и постоянно несущими какую-то чушь. Но современные дети мне не нравятся особо: они шумные, избалованные, говорливые, не умеют молчать и слушать и, кажется, вообще никого, кроме себя, не видят. При этом — новое время, новые песни — родители ими непрерывно восхищаются. И общественное мнение в пользу сверхценности ребенка. А что в нем такого сверхценного? Людей восемь миллиардов. Большинство из них никому ни зачем не нужны и никогда в будущем не понадобятся. В древней общине и даже в средневековом городе каждый их член был ценен и что-то незаменимое для общего выживания делал. А сейчас? Вы никогда не задумывались о том, что вот — обсуждают климатические проблемы, экологические проблемы, истощаемые ресурсы, недостаток питьевой воды и всякое такое — заменить пластик бумажками, бумажки еще чем-то, вырастить мясо в пробирке, перевести бензиновые двигатели на электрические… И никто просто не решается, вероятно, боится сказать очень простую вещь: надо, чтобы на планете жило просто поменьше людей и побольше деревьев и дикой природы…
— Сколько, вам кажется, было бы уместным?
— Ну, один-два миллиарда, мне видится, при современном уровне развития технологий не наносили бы природе особого вреда и могли бы комфортно разместиться и жить в свое удовольствие, не уничтожая планету.
— Да упаси вас господь! Нет, конечно! Я предлагаю просто честно признать наличие этого пути решения цивилизационных проблем, активно его рекламировать, как следствие, поменьше рожать — и через два-три поколения все как раз и стабилизируется. Но, конечно, я понимаю, что никто из власть имущих в современном мире никогда не посмеет сказать об этом вслух, ибо этот миг будет концом его политической карьеры…
— Может быть, вернемся к вашей неприязни к детям?
— Да, конечно. Расскажу на примере. Я осенью летала отдыхать за границу чартерным рейсом, — женщина послушно и как будто с облегчением (выговорилась, но испытывает некоторую неловкость за призыв к уничтожению трех четвертей наличного человечества) перешла к конкретике. — Длинный, многочасовой перелет. И вот в самолете был ребенок, наверное, ему было чуть больше года: он уже умел ходить, но совсем неуверенно. Родители с ребенком сидели сначала рядом со мной через проход, а потом у меня за спиной.
— Много часов орущие в самолете и пинающие спинку впереди стоящего кресла дети вполне могут «конклав довести до людоедства», — процитировала я О. Генри. — Вряд ли в этом случае…
Вышла я из самолета с ощущением, что десять часов подряд таскала камни. А дальше это превратилось почти в навязчивость — это же был чартер, и они оказались со мной в одном отеле. Мне постоянно встречалась эта семья, и куда бы я ни пошла, я слышала ее захлебывающееся «сладкий мой», оборачивалась и видела, как она фыркает в животик своего сына, целует его или кормит — с ложечки (в столовой) или грудью (под деревом на пляже). Однажды в парке я заставила себя вступить в контакт с отцом и младенцем (матери рядом не было, и это меня вдохновило), в надежде, что это поможет, даже подарила ему большую, найденную мною в горном лесу шишку, все прошло хорошо, младенец булькал и смеялся своим многозубым ртом, отец благодарил. Не помогло.
Однажды, увидев их вечером в компании другой пары, я вдруг поняла, что младенец как младенец, даже симпатичный, они все смеялись — и я испытала облегчение, но потом, уходя, прошла мимо и поняла, что это не тот младенец и не те родители — они мне просто уже везде мерещились, понимаете? Ну это же ведь не норма, правда? Эта семья мне и вообще никому ничего плохого не сделала. Что же со мной-то не так?
— У вас ведь нет детей? — я задавала этот вопрос как риторический, уверенная в ответе.
— Почему нет? — удивилась женщина. — Есть взрослый сын. Закончил институт, работает.
— А какие у вас с ним отношения?
— Прекрасные. Были небольшие конфликты в старших классах, но по рассказам знакомых сверстников я быстро поняла, что мне грех жаловаться.
— А когда он был маленьким? Младенцем?
— Вы знаете, я сама себя спрашивала. Не помню. Совсем. Но я тогда сначала доучивалась, потом работала, потом опять училась, фактически работала не прекращая… Кажется, все было нормально. Но я точно не пела ему колыбельных песен. У меня совсем нет слуха.
— А физический контакт?
— Тоже не помню. Отец, мой бывший муж, часто подкидывал его высоко вверх и однажды разбил им люстру — это я хорошо запомнила.
— Ребенок не пострадал?
— Ничуть. Даже не испугался. Отец его поймал, а люстра осыпалась на пол мелкими осколками.
— Моя невестка ждет ребенка, — женщина сплела пальцы и уставилась на них застывшим взглядом. — Через два месяца рожать.
— Какие у вас отношения с невесткой?
— Отличные. Ее мать умерла, когда ей было 20, она очень ко мне прислушивается.
— Проговорите вслух подробно.
— Ну конечно. Это вам не шесть миллиардов людей прикончить для соблюдения экологического равновесия, — проворчала я. — Вы считаете, что через два месяца должны стать опорой молодой женщине, рано потерявшей собственную мать, и ее младенцу, вашему внуку или внучке. Но не уверены, что сможете. Вам не нравятся младенцы. Вам не близка физиологическая часть материнства. Вы боитесь, что, столкнувшись с ней вплотную, вы испытаете не умиление, а отвращение, не сможете его скрыть и начнете презирать за это саму себя. И таким образом утяжелите общую ситуацию, обманете ожидания сына и невестки и не сыграете роль, которую полагаете для себя (умной, взрослой и опытной женщины) должной. Вам не нравятся современные детоцентричные принципы воспитания. Вы воспитывали своего сына иначе, но даже не помните как, и поэтому ничего не можете им противопоставить. Вы подозреваете, что, может быть, с детьми как раз и надо «петь и фыркать в животик», и от этого вас мутит еще больше… Так?
— Именно так, — женщина вытерла лоб ладонью. — О господи… С этим вообще можно что-то сделать?
— Думаю, что сейчас нельзя.
Она кивнула с выражением «ну я так и знала»:
— Вы полагаете, что, когда внук родится, что-то может измениться, что-то включится, бабушки всегда любят внуков и всякое такое?
— Нет, я имею в виду не это, хотя и этого, конечно, исключить никак нельзя. Жизнь наших гормонов и их взаимодействие с нервной системой до сих пор в значительной степени загадочная штука. Но я говорю о другом. Вы не должны.
— Что не должна? Участвовать в их жизни? Сделать вид, что никакого внука с невесткой в природе не существует? Да у нас же квартиры в соседних домах! Как это будет выглядеть?
— Вот. Вы сами все и сказали. Вам сейчас не нужны никакие внуки-младенцы, вас начинает тошнить даже от мысли о них. Как будет дальше — увидим, но пока так. Из этого и исходим. Сын с невесткой хотят своего ребенка?
— Вот и хорошо. Он им нужен. Матери и отца младенцу вполне достаточно. Вам же нужно другое. Вы хотите хорошо выглядеть в своих (и чужих, наверное, тоже) глазах, достойно сыграть роль. И вы честны перед собой — это огромный ресурс, поверьте. Переделать вас нельзя. Но нужное вам можно обеспечить сравнительно легко и практически без потерь.
— Чего вам больше всего не хватало, когда вы были молодой матерью? Это вы наверняка вспомните. Ну! Неужели колыбельных песен для дорогой крошки?
— Времени, — подумав, сказала женщина. — Еще, пожалуй, рук, чтобы все переделать. Муж мало мне помогал.
— Ну вот, вы и будете этими руками для своей невестки. Пришла, подарила крошке шишку, сварила обед, напоила молодую мать чаем, расспросила о всяком (можно расспрашивать о здоровье, делах и планах самой невестки, а крошку вообще не упоминать, молодым матерям часто обидно, что их рассматривают как придаток к младенцу и до них самих никому дела нет), покатала во дворе коляску со спящей занавешенной крошкой (невестка пока сама поспит) — и все, свободна. Не забывайте о сыне — молодые отцы в начале отцовской карьеры часто чувствуют себя совсем заброшенными, сходите с ним в филармонию…
— Ну, мы с ним скорее на рок-концерт сходим, — засмеялась женщина. — Мы оба рок любим.
— Тогда, конечно, на рок-концерт, — покладисто согласилась я.
— И вы думаете, этого достаточно?
— Чтобы выглядеть порядочно в своих и чужих глазах? Да более чем!
— Да в общем-то не зря, наверное. Страх — это сигнал к ориентировке. Самопознание ведь идет в любом возрасте и в любом же возрасте эффективно («Ой, все-таки эйджизм меня, кажется, догнал!» — подумала я). Вот попутно выяснилось, что вы как-то потеряли целый большой и важный кусок своей собственной жизни — воспитание вашего единственного сына. Возможно, теперь вам постепенно удастся его себе вернуть. Ведь невестке-то потом, после сыновьего младенчества и фырканья в животик, понадобится вашего внука еще и воспитывать. Куда она тогда посмотрит? У кого спросит? И что вы ей скажете? Нельзя же только ругать современный детоцентризм. Нужна и позитивная программа.
— Мои года — мое богатство? — улыбнулась женщина.
— Да, именно так! — я кивнула и улыбнулась ей в ответ.
Больше текстов о психологии, отношениях, детях и образовании — в нашем телеграм-канале «Проект «Сноб» — Личное». Присоединяйтесь
Почему раздражают чужие дети, и как это в себе побороть?
Далеко не у всех взрослых дети вызывают умиление. Некоторые испытывают лишь раздражение при виде аукающего или ковыляющего малыша. Среди таких людей есть и те, кто уже сам стал родителем. Они могут любить своего ребенка, однако общение с чужими детьми им неприятно. В чем причина такого отторжения? Отнюдь не в нелюбви к детям как к классу.
Существуют чайлдфри и прочие «противники размножения», которые не выносят детей как явление. Есть и родители, для которых общение с любым ребенком, кроме собственного, становится сущей мукой. По мнению ученых, современное западное общество предъявляет завышенные требования к нашему отношению к детям.
В примитивных племенных сообществах и среди животных никто не ждал от взрослых особей любви к чужому потомству. Напротив, сильный родительский инстинкт животных во многом обусловлен тем, что посторонние того и гляди норовят съесть чужого малыша… Но этикет и правила вежливости современного мира предписывают нам при виде каждого младенца радостно сюсюкать. Те, кому нравятся дети, делают это совершенно искренне. А у кого-то такое негласное предписание вызывает глухое раздражение и желание поступить наперекор.
Что касается чайлдфри, многие из них в детстве испытали недостаток родительской любви.
Ситуация выходит из-под контроля. Маленькие дети чужды социальных условностей. Они могут смеяться невпопад, нарушать правила поведения в общественных местах и говорить то, что думают. По словам психологов, чувствовать себя некомфортно в обществе детей могут люди, привыкшие скрывать свои чувства и подавлять естественные проявления. Взрослые могут притворяться, что поверили вашей натянутой улыбке, а вот малыш скажет: «Тетя грустная!», — и выдаст вас с головой. И если на своего ребенка еще можно прикрикнуть, то чужого замолчать не заставишь.
Слишком взрослый. Психотерапевт Эрик Берн когда-то предложил теорию, согласно которой в каждом из нас живут три основные роли: Взрослый, Родитель Ребенок. Ребенок — спонтанное, живое и творческое начало, непослушное и не покорное общепринятым правилам. Родитель — контролирующая, оценивающая и опекающая часть нашей личности. А в роли Взрослого мы являемся рациональными, ответственными и собранными. В гармоничном человеке три этих субличности «переключаются» в зависимости от потребностей и ситуации. Но есть люди, застрявшие в одной роли. Те, кто постоянно пребывает в роли Взрослого, с детьми чувствуют себя некомфортно. Шумные игры мешают им, детская болтовня заставляет тратить драгоценное время, а возня с малышами кажется глупой. Такую реакцию можно наблюдать у гиперответственных деловых людей, которые действительно не выходят из роли Взрослого, или у тех, кто привык сдерживать свои порывы — например, потому, что они не поощрялись в их семьях.
Чужие дети — как испытание. Рядом с чужим ребенком мы можем осознавать, что наш подход к воспитанию несовершенен, и мы не такие идеальные родители, как хотелось бы. Оказывается, что чей-то ребенок более раскован и лучше ладит с людьми, или, наоборот, более послушен, или достиг больших успехов в математике или чтении.
Бывает и так, что, боясь осуждения другого родителя, мы заранее занимаем оборонительную позицию: «Пусть я не идеальный отец или мать, но мой ребенок не так застенчив (плохо одет, громко разговаривает)». В данном случае нелюбовь к чужим детям — проявление хрупкости нашей самооценки, стремление найти подтверждение тому, что мы все делаем правильно.
Как быть? Для начала — принять в себе ребенка. Не может быть, чтобы ничто не вызывало у вас радость, смех, желание подурачиться. У каждого есть какие-то симпатии, сохранившиеся еще с детства — кто-то любит сахарную вату, кто-то — кукол Барби или карусель. Психологи советуют не отказывать себе в этих радостях, какими бы наивными они не казались на первый взгляд.
Родителям будет полезным признать свое несовершенство. То, что вы не идеальный отец или мать, не мешает вам быть хорошим родителем и любить своего ребенка. Всегда найдется человек, который раскритикует вашу систему воспитания.
Что касается неприязненных чувств к чужим детям, не ругайте себя за них. Вы все равно не «выдавите» из себя эмоций, которых не испытываете. От насилия над собой неприязнь только усилится. Единственное, в чем состоит ваша обязанность — проявлять уважение к личности ребенка, поскольку он является таким же членом общества, как остальные люди. Возможно, «разрешив» себе переживать подлинные эмоции, вы вскоре заметите, что раздражение к детям постепенно проходит.
Понравилась статья? Подпишитесь на канал, чтобы быть в курсе самых интересных материалов
Нормально ли то, что вас бесят чужие дети? Отвечает Людмила Петрановская
Подходит к концу 2019 год, а российская «деревня» все еще скептически относится к наличию детей внутри себя. 5 ноября на странице психолога Людмилы Петрановской в Фейсбуке появился пост, где она посетовала на то, что «планка социально одобряемого поведения детей действительно стоит у нас на слишком высоком месте».
В качестве примера Людмила привела поход в ресторан с ребенком: если во многих других странах (не только в европейских) будет считаться нормальным то, что ребенок, придя в ресторан, бегает между столиками, немного шумит и, возможно, даже лежит на полу (Узнали? Согласны?), то у нас в стране это, скорее, вызовет шквал негодования от сотрудников и гостей ресторана, причем достанется всем – и ребенку, который посмел вести себя как ребенок, и родителям, которые этого ребенка привели. При этом, если в первом случае ребенок, скорее всего, получит социальное одобрение такого поведения от своей «деревни» («. ему подыграют. Кто-то пощекочет, кто-то пошутит, кто-то покажет, как в блендере мельчат лед»), то во втором… ну, вы поняли. Шквал негодования.
В своем посте Людмила Петрановская перечисляет несколько причин, по которым так получается. Во-первых, пишет Людмила, «у нас вообще люди исторически очень уязвимы перед давлением окружающих. Боятся оказаться виноватыми, “не такими”. Здесь и деревенское общинное прошлое, и опыт беззащитности перед “общественностью” советских времен». Мы так часто оглядываемся на то, «что люди подумают», что порой забываем о себе самих. Поэтому несчастные родители вынуждены шипеть на своих несчастных детей как злобные гуси, угрожать им, обижать и расстраивать, лишь бы другие взрослые люди не посчитали их безответственными и плохими родителями. Дети, правда, от таких манипуляций, как правило, расстраиваются, обижаются, плачут и доставляют окружающим еще больше дискомфорта, (и вызывают еще больше негодования). Так себе деревня.
Вторая причина – это, конечно же, наличие внутреннего ресурса у окружающих. Если вы расслаблены и довольны жизнью, то и громкий чужой ребенок не способен вывести вас из равновесия. Если же вы находитесь в стрессе и наконец выбрались поесть, то «трехлетка, бегающий по ресторану кругами, воспринимается как захватчик, как тот, кто отнимает у вас единственный за полгода, вечер, который вы вырвали зубами у повседневной суеты». Но и здесь важно понимать, что наличие ресурса у другого человека – это исключительно его ответственность, а уж точно не тех родителей, которые (возможно, впервые за три года) решили выйти в свет.
В конце поста Людмила задает вопрос: «Вас часто раздражают чужие дети?» и в комментариях, конечно же, начинается бал Сатаны.
Многие комментаторы признали, что их часто раздражают чужие дети и родители, «не реагирующие на поведение своих детей». Что уж там, и свои дети их тоже раздражают: «Когда мой плохо ведет, готова об стену от стыда и обиды убиться, что такого ребенка ращу». В лидеры жалоб разгневанных комментаторов вошли пинки по спинке кресла в самолете или театре, громкие крики и плач в ресторане и истерики в общественных местах. Не обошлось и без желающих погнобить матерей за публичное кормление на концерте («работник консерватории должен подойти и попросить ее выйти вон») и посетовать на то, что мы живем в эпоху чрезмерной вседозволенности и толерантности, и вообще, если бы детей правильно воспитывали, то ничего такого бы не было.
Радует то, что примерно половина комментаторов признали, что относятся с пониманием к детям и их родителям, которые решили не проводить 16 лет своей жизни в заточении и предпочли выйти в общественное место, а также отметили, что с появлением собственных детей стали спокойнее и терпимее относиться к чужим детям («не мне же их успокаивать»). Впрочем, за большинством таких комментариев следовала приписка «правда, я живу в Германии/Греции/Израиле/США».
А вас раздражают чужие дети? А их родители? Или вас раздражают те, кого раздражают чужие дети? Вы уже научились подмигивать шумному трехлетке в ресторане вместо того, чтобы закатывать глаза и призывать к порядку? Вы готовы стать частью той «деревни», в которой детям (и их родителям!) было бы комфортно и спокойно?
Что еще почитать о том, почему современное общество не готово принимать детей:
Раздражают чужие дети: почему?
Как часто в общественных местах мы слышим крики и плач детей. А родители сидят со спокойным видом, продолжают заниматься своими делами, не обращая внимания на ребенка. Согласитесь, такое поведение раздражает. Как бороться с собственным раздражением по отношению к чужим детям? Означает ли это, что и к своим детям вы станете относиться также?
Раздражающие привычки детей
Кто виноват в неподобающем поведении детей в общественных местах: родители? Или все можно свалить на то, что «это же ребенок».
Какие привычки детей самые раздражающие:
Требования купить игрушку. Вы пришли в магазин детских игрушек, чтобы купить дочке или сыну подруги подарок на день рождения. Уже с порога вы слышите пронзительный вопль ребенка, который требует: «ну купи, мама, купи, купи, купи». Сопли, слюни, слезы – все смешалось на его лице, а еще гримаса недовольства, печали и вселенской горечи. Раздражает, не правда ли? Такие истерики у детей случаются с завидной регулярностью. 
Прыгают по лужам. Представьте, вы усталый и недовольный возвращаетесь домой с работы. В офисе накопилось дел, начальник не в духе, а дома еще предстоит уборка и готовка – не самые приятные моменты жизни. И тут маленький безобразник с диким восторгом пробегает мимо вас по грязной луже, окатывая потоком коричневой воды. Вот это подарок, любимые джинсы и пальто превратились в грязные тряпки. Настроение испорчено окончательно!
Мешают в общественных местах. Опишем несколько знакомых вам ситуаций:
Вы отдыхаете семьей или с любимым в кафе или ресторане, а вокруг носятся оголтелые дети. Они мешают вашему отдыху после тяжелой рабочей недели. Вы надеялись на приятное времяпрепровождение, интимный разговор при свечах. Но не вышло. Крики и визг ребятишек настолько раздражает, что глаза наливаются кровью.
Вы пришли в кинотеатр на веселый мультик с собственными детьми. Они спокойно смотрят показ, смеясь в нужных местах. Сзади вас происходит невообразимое: чужие дети кидаются поп-корном, стучат по вашим креслам и громко разговаривают, мешая вам слушать. А их родители с завидным спокойствием уставились в экран. 
Вы наконец-то отправились в желанный отпуск на поезде. Купили комфортные места в вагоне, расположились, уже в предвкушении, как всего через пару дней окажетесь на морском берегу и понежитесь в лучах горячего солнышка. Но тут вашу негу разбавляют неожиданные детские крики. Мимо проносится стайка ребятишек: кто-то просто несется по вагону, самый маленький ползет по полу и собирает мусор в рот, а другой безобразничает и стучит в каждую дверь купе.
Ковыряют в носу. Вы решили зайти в кафе выпить чашечку кофе или перекусить. С удовольствием уплетаете вкусное пирожное, как рядом возникает ребенок, с упоением ковыряющий в носу. Он не старается скрыть свои действия, а в конце вытирает руки в лучшем случае об одежду, а в худшем о скатерть стола. Приятного аппетита! 
Играют в электронные игры. Иногда вы с ностальгией вспоминаете собственное детство. Оно проходило на улице в активных играх, а зимой вы валялись в снегу до посинения. Вы возвращались домой, а мама стряхивала с вас снег веником. Розовые щеки, море радости, сломанные санки были пределом мечтаний детей тех времен. Как же раздражает, когда видишь на ребенка, увлеченно играющего в небольшую приставку, телефон или планшет. Его ничто не отвлекает: ни радостно лающая рядом собака, ни весенний ветерок, ни мальчик, проехавший рядом на скейтборде. Он полностью погружен в виртуальную реальность. Впалые глазницы, серый цвет лица, нервное подергивание века – неужели этого желают мамы детям 21 века – века технологий и роботизации?
Проявляют жестокость. Вы идете по улице и вдруг видите такую картину: несколько мальчиков избивают лежачего. Они со злостью кричат на него, смеются, глядя на его муки, пинают по голове. То же самое происходит и с животными. Современные дети часто проявляют агрессию к слабым. Родители не запрещают играть в такие разрушающие сознание игры. И даже наоборот, чтобы освободить себе немного времени, намеренно сажают ребенка за компьютер, чтобы тот не мешал им заниматься своими делами.
Кто виноват
Кто виноват в плохом поведении детей? Ответ – конечно, родители. Это они закладывают с ранних лет, что такое хорошо, а что такое плохо. Когда ребенок развивается, он еще не понимает разницу в этих понятиях. Именно правильное воспитание с младенчества родителями является первостепенным, чтобы ребенок вел себя подобающе в общественных местах. Безусловно, некоторые поступки можно «свалить» на возраст, но большая их часть – ответственность родителей. Чтобы лишний раз не тревожить себя любимого, они закрывают глаза на поведение ребенка. Не оговаривают, не ругают. Они говорят:
— «Это же ребенок, покапризничает и перестанет, ему надоест».
Как реагировать
В общественных местах вас постоянно окружают дети и их родители. Если вас что-то раздражает в поведении малышей, говорить и оговаривать их бесполезно. Может на некоторое время они перестанут это делать, но спустя время все продолжится вновь. Что делать, как реагировать, и стоит ли вообще это делать?
Поговорите с родителями. Не всегда разговор возымеет действие, но попытаться стоит. Объясните им, что вам не нравится, но не оговаривайте, не учите, как надо воспитывать, а вежливо попросите угомонить ребенка.
Если вы находитесь в общественном месте: кафе, ресторане, кино, самому лучше не ввязываться в разговор. Подзовите администратора или официанта, попросите его, чтобы он сделал замечание семейству, так как они нарушают правила поведения в общественных местах.
Если вас раздражают чужие дети, постарайтесь на это не реагировать, берегите нервы. Уходите из зоны их воздействия. Не усложняйте жизнь себе и другим.