меня интересуют не совсем обычные развлечения
Risen 3: Titan Lords
Близкие по духу
Дорогие Piranha Bytes!
Пишет вам ваш преданный (все еще) поклонник. Я покупал все ваши игры в день релиза по полной цене и наверняка точно так же куплю Risen 4, Risen 5 и Risen 6, если они когда-нибудь выйдут. Я вам верю. Я знаю, что вы можете. Поэтому у меня к вам всего одна просьба: смогите уже наконец.
Их шпрехе дойч нихт гут! С надеждой, Артемий из России.
Добро пожаловать в колонию
Герой первых двух частей победил одно зло и уплыл в закат, а миру теперь угрожает другое. Воевать его будет новый герой (что разумно, потому как заново воспитывать старого уже нет никаких сил), тоже безымянный. В английской версии он подражает голосом не то Дэвиду Хэйтеру, не то Логану Каннингему, а еще носит хвостик и порой толково острит.
Начинается все с того, что безымянный герой прибывает на необитаемый остров в поисках сокровищ, натыкается там на владыку теней, и тот отнимает у него душу. Теперь безымянный должен ее вернуть. Для этого нужно найти великого волшебника, но, прежде чем тот станет помогать, надо будет стать его подчиненным. То есть присоединиться к одной из трех фракций. Как когда-то. Где-то.
Хотя главный герой у нас пиратских корней, Risen 3 отходит от клишированных плясок с ромом и попугаями из второй части. Они тут есть, но их гораздо меньше; многие локации и те три фракции (не считая вудуистов) гораздо ближе по духу к фэнтезийному средневековью «Готики» и первой Risen, чем к пиратомании Dark Waters. Охотники на демонов — это такие мрачные паладины из Gothic 2, стражи — ближе к занудам-магам. И все такие знакомые.
Ненужная грандиозность
Risen 3 отличается от Risen 2 не так сильно, как Risen 2 от оригинала. Остался корабль, осталась команда, остался интерфейс и грог вместо аптечек. Вместо того чтобы снова пытаться все переделать, немцы сосредоточились на переработке деталей.
Во-первых, здесь наконец-то можно плавать.
Но в Risen 2 все это выглядело настолько беспомощно, что многие предпочли мечам простые и убойные мушкеты. А вот в Risen 3 фехтование действительно работает. Герой адекватно реагирует на частоту и длительность нажатия кнопки и связывает в комбинации быстрые и сильные атаки. Анимация гибкая и отзывчивая, почти любую атаку можно прервать и, скажем, резко перейти из нападения в блок. Кроме того, персонажи теперь куда правдоподобнее реагируют на попадания, на мгновенье раскрываясь от сильных ударов, а иногда теряя равновесие и падая. Сражаться в Risen 3 намного приятнее, чем во второй части.
Поменялась и структура мира. Risen 3 унесло в противоположную от Dark Waters крайность: почти с самого начала вы можете отправиться куда угодно, взяться за любую сюжетную линию и заняться чем хотите. После линейной Risen 2 такая свобода ошеломляет. Создатели не лукавили, когда говорили про сотни заданий, — их тут действительно очень много, причем серии квестов можно проходить в любом порядке.
Но скоро все это начинает вызывать в памяти Gothic 3. Странно наблюдать, как Piranha Bytes с ее неизменно скудным составом в пару десятков человек пытается сделать «самый большой мир в истории серии». Когда глава охотников на демонов отправляет искать его людей в противоположных уголках острова (а один только этот остров — размером примерно с Рудниковую долину из Gothic), начинает казаться, что играешь в плохо скроенную MMORPG. Подобные задания встречались в каждой игре от Piranha Bytes, но еще нигде их не было так много. Почтовые поручения, «собери семь вот этих вот штук», «убей шесть вот этих вот гоблинов» — в Risen 3 приходится очень много бегать, причем за всякой ерундой.
Бывает, случаются просветления. Когда очередной стражник не пустил меня за очередную дверь, я вспомнил, как во второй Gothic проникал в Хоринис с моря, и решил провернуть тот же трюк. Воспользовавшись свитком превращения в попугая (а их с начала игры скопилась огромная куча), я попытался забраться в здание со стороны обрыва. И у меня получилось! А чуть позже я случайно упал в колодец перед тем же зданием и обнаружил там секретный лаз, который тоже вел внутрь.
 |  |
| ► Заклинание, превращающее в попугая, и ручная обезьянка здорово пригождаются в поиске секретов. А первое еще помогает сокращать путь и избегать ненужных стычек. | |
Подобных моментов в Risen 3 немного, но, когда они обнаруживаются, это приводит в восторг. То же самое происходит, когда находится наконец применение обезьянке, способной обчистить потайное хранилище, или когда получается украсть квестовый предмет, избежав длиннющей «почтовой» прелюдии, — в общем, когда среди прочих возникает мысль: «Эко я придумал!»
Местами Risen 3 действительно напоминает ту самую Gothic, где полно сюрпризов и неочевидных путей. Но спустя какое-то время снова приходится гулять по пустым (хотя симпатичным) опушкам и общаться с проходными персонажами, о большей части которых вы никогда не вспомните. Это расстраивает.
Культ карго
Вся серия Risen состоит вперемешку из теплых воспоминаний о Gothic и представлений Piranha Bytes о том, какой должна быть современная ролевая игра. Но иногда кажется, что с этими их представлениями что-то не так.
Например, в Risen 3 появились эпизоды с выслеживанием морских чудищ, подсмотренные в Assassin’s Creed. Неуклюжие и незамысловатые — их явно сляпали наспех, чтобы никто больше не жаловался на нехватку морских приключений. Не к месту и назойливые анимации добивания, которые включаются автоматически и на несколько секунд отбирают управление персонажем. Учитывая, что все прочие действия находятся под абсолютным контролем, эти «кинематографические» вставки только раздражают.
Еще появилась система «кармы». У этой системы очень своеобразные понятия о чести: вам накинут отрицательных очков за отказ угостить шлюху выпивкой или за невинные ругательства в духе «Сорок якорей мне в задницу!» (вместо «Ай-ай-ай, как я расстроен»), зато легко спустят с рук воровство и вымогательство. «Злой» герой почти всегда придерживается линии мелкого хама: например, если соврать кузнецу, что его невеста выбросила обручальное кольцо, мы получим минус к карме, но потом безымянный обязательно ляпнет «Ха-ха, я пошутил». Еще бы — зачем все так усложнять! В большинстве ситуаций выбор никак не влияет на последствия, и потому отыгрывать отрицательного персонажа попросту скучно. Да и вредно: в конце концов от злодея сбежит половина напарников.
Но «карму» несложно игнорировать, «морские» эпизоды легкие и короткие, а добивания по крайней мере стали гораздо убедительнее, чем в Risen 2. А беспокоит в этом то, что, заимствуя подобные вещи из популярных ролевок (Mass Effect, Skyrim и всех остальных), Piranha Bytes будто бы не совсем понимают, как ими пользоваться. И это не было бы так грустно, если то же самое не касалось их собственных игр: Risen 3 оставляет по себе ощущение, будто сами создатели Gothic то ли забыли, то ли так и не осознали, что сделало Gothic классикой.
Маленький, но детально проработанный мир, постоянное чувство опасности, ощутимый карьерный рост (из инвалида-дистрофика в спасителя мира) — ничего подобного тут нет. Намереваясь «вернуться к корням», разработчики упорно цитируют отдельные сюжетные моменты. Местами это лишает историю всякого смысла. Скажем, почему главный герой первой части, как только его вынесло на берег, первым делом пошел присоединяться к одной из фракций? Трудно придумать более убедительный аргумент, чем «потому что это было в Gothic».
Почему потенциальный спаситель мира, у которого украли душу и за которым по пятам гонятся тени-демоны, суется к каждому захудалому крестьянину с вопросом, найдется ли для него работа? Потому что с этого начиналась каждая Gothic. Почему глава охотников на демонов требует по очереди побыть на посылках у полудюжины его лучших воинов, хотя парой минут ранее нам сообщили, что «в охотники гребут всех без разбора», а этажом выше пускает слюни живое тому подтверждение? Потому что этим приходилось заниматься в Gothic.
 |  |
| ► Ролевая система почти не изменилась, но совсем ненужных навыков почти не осталось. Все может так или иначе пригодиться. | ► Мозги NPC очень часто сбоят. Обдурить их и прямо под носом обнести дом или сундук с добром — проще простого. |
Это все не слишком бросается в глаза, если перестать вдумываться и принять происходящее как должное. Но все же когда шестая игра кряду построена на одних и тех же клише (пусть и авторских), пора задуматься.
Нельзя сказать, будто Piranha Bytes не учатся на ошибках. Во многом Titan Lords значительно превосходит Risen 2 — но всегда представляешь, насколько лучше она могла стать, если бы разработчики перестали гнаться за объемом и уделили больше внимания деталям.
Посмотрите на Consortium и реальные кабинетные игры. Даже в пределах двух с половиной комнат можно создать интереснейший ролевой опыт. Risen 4 (которая наверняка появится) необязательно становиться настолько же концентрированной. Главное понять: масштабы The Elder Scrolls — это не ее путь.
ЖизньНичего я не хочу:
Что делать, если ничего
не интересно
И почему мы теряем энтузиазм
Текст: Яна Шагова,
автор телеграм-канала «Со мной всё в порядке!»
Наверное, это случалось с каждым: вы просыпаетесь однажды утром с чувством, что всё надоело, жизнь — сплошная рутина и сегодня уже не произойдёт ничего интересного. И завтра тоже. И послезавтра. Почему мы теряем интерес к жизни и повседневным делам? И как вернуть драйв и увлечённость?
Сразу оговоримся: мы сейчас не рассматриваем ситуацию депрессивного эпизода. Его можно заподозрить, если вы не только потеряли интерес к жизни, но чаще плачете, чувствуете, что движения или речь заторможены, вам стыдно за своё состояние, вы постоянно раздражаетесь, у вас изменился вес или отношения с едой (повысился или снизился аппетит) или изменился паттерн сна (бессонница, трудности с засыпанием или, наоборот, повышенная сонливость). В таком случае обязательно дойдите до врача-психотерапевта. Провериться у невролога и эндокринолога тоже не помешает.
Но что если вы здоровы и в целом чувствуете себя нормально — просто жить стало как-то пресно? С чем это может быть связано? И неужели жизнь больше никогда не будет увлекательной? Успокоим сразу: нет, это не навсегда и подобные кризисы — явление в целом нормальное. Разбираемся, как вышло, что интерес и драйв куда-то делись из вашей жизни, и что с этим делать.
«А вдруг это старость?»
Люди в двадцать четыре — двадцать пять лет нередко вспоминают, как весело было, скажем, в семнадцать. А тридцати-тридцатипятилетние говорят, что в двадцать у них было намного больше интересов и сил, и так далее. В общем, даже у совсем молодых людей есть тяга сравнивать себя более юного с нынешним. Обычно это происходит не в пользу «нынешнего»: «А помнишь, как мы в двадцать могли завалиться друг к другу без приглашения? А теперь…»; «А помнишь, как мы спали три часа перед парами, потому что гуляли всю ночь после концерта?» Такие сравнения приводят в уныние: прощай, былая свобода, и добро пожаловать в тоскливую взрослую жизнь.
При этом мы часто не замечаем, что сравнение происходит по какому-то одному критерию, вроде того, насколько мы активны или насколько разнообразны наши интересы. Другие обстоятельства, вроде необходимости каждый день вставать по будильнику и восемь-десять часов проводить на работе, ипотеки, детей, финансовых и семейных или партнёрских обязательств, не учитываются. Хотя если вам нравится ваша работа, партнёр или дети, они в некотором смысле тоже являются вашим интересом — тем, во что вы вкладываете силы, время и внимание. Так что нельзя сказать, что с возрастом у людей обязательно становится меньше интересов — скорее они становятся более стабильными.
И, разумеется, никакой возраст не помеха тому, чтобы открывать новое и чем-то увлекаться. Действительно, вступив во взрослую жизнь, мы теряем возможность (а часто и желание) быть максималистами: больше нельзя бросить еду, сон и все повседневные обязательства, если вы увлеклись созданием сайтов или исторической реконструкцией — хотя бы потому, что нужно где-то жить и что-то есть. К тому же в юности хобби и интересы образуются как бы сами собой: друг стал ходить на карате и зовёт присоединиться, в институте появилась театральная студия — пойду попробую свои силы.
После двадцати пяти — тридцати лет у многих людей этот поток иссякает: среда, в которую мы попадаем, всё больше ориентируется на заработок, карьеру или семью. И тогда приходится осваивать новый навык — умение во взрослой, уже довольно занятой жизни специально выстраивать пространство под новые интересы. Это требует морального «разрешения» самому себе: я могу быть несерьёзной или несерьёзным, не думать о делах круглые сутки. Могу специально выделять время для развлечений, хобби или просто прогулок по лесу и не чувствовать себя за это виноватой или виноватым — и сделать это частью повседневной жизни.
«Подожду ещё немного…»
Иногда отсутствие интереса к жизни говорит, что мы топчемся на «пройденном» уровне, теряя интерес к происходящему вокруг. И вроде бы даже есть идеи и желания, которые хотелось бы воплотить, но приступить к ним никак не получается. Браться за новое страшно всегда, и особенно когда это нечто принципиально новое. Например, я хочу открыть своё дело, но даже не понимаю, с какого конца за это браться. Я никогда ни с кем не жил(а), но партнёр предлагает съехаться, и, кажется, я хочу попробовать. Я очень хочу ребёнка, но не знаю, как это изменит мою жизнь (и не уверена, что эти изменения мне понравятся). Хочу переехать в другую страну, хочу сменить профессию, хочу домик у моря и так далее.
Масштаб наших желаний порой пугает нас. И тогда легче соврать себе что-нибудь успокаивающее, чтобы отложить их в долгий-предолгий ящик. Якобы нужно ещё три-пять лет готовиться, заработать ещё немного денег на старой и нелюбимой работе, ещё немного пожить врозь и присмотреться, пройти ещё один чекап перед тем, как планировать беременность, а ещё бы к стоматологу сходить…
Подготовка к большим проектам — это важно, но она должна в какой-то момент завершиться. И нужно понимать, что вы не будете чувствовать себя абсолютно готовой или готовым, — это просто невозможно. В какой-то момент пора просто начать действовать. А если страх и отговорки перевешивают уже не первый месяц или даже не первый год, возможно, стоит обсудить это с психологом.
«Хочу стать увереннее»
Под целями люди чаще всего понимают конкретные достижения. И увлекаются гонкой за ними: сдал проект — возьми ещё два, заработал на квартиру — теперь заработай на другую, ещё больше. Но целями могут быть и нематериальные вещи, и даже состояния. К примеру, если я никогда не чувствовал(а) себя хорошо и уверенно в жизни, а хотел бы — это тоже цель. Или если у меня хорошая работа, но недостаёт человеческого тепла. Добавить в жизнь чего-то, чего остро не хватает, или, наоборот, убрать что-то лишнее (недоброжелательное и не поддерживающее окружение, чувство постоянного цейтнота, ощущение своей неполноценности и недостаточности) — тоже цели, и довольно масштабные.
Правда, решить эту задачу тем же способом, каким достаются материальные достижения, скорее всего не выйдет. Тут не хватит исключительно рационального. Скорее потребуется бережность к себе, готовность исследовать и понимать себя и постоянное внимание к своим чувствам. Наладив контакт с собственными эмоциями, человек постепенно начинает разбираться, что делает его счастливым и вызывает энтузиазм, а что — совсем наоборот (из-за чего мы и теряем интерес). Иногда для этого нужен не один год. Помочь может обращение к психологу и практики, направленные на установление контакта с чувствами и телесными ощущениями: дневник, письменные упражнения, медитация.
«Не хочу на работу»
Игнорирование чувств вообще нередко приводит к тому, что мы теряем интерес к жизни. Любопытство, желание что-то делать требуют, чтобы нам было хорошо: очень трудно быть лёгким на подъём, когда внутри слипся огромный комок гнева, обиды, разочарований и страха. Любопытство возникает, когда удовлетворены базовые потребности, когда мы не испытываем стресса из-за нехватки денег, сил, из-за нападок близких или коллег, из-за конфликтов. В условиях, когда мы не можем удовлетворить основные нужды, гораздо труднее чем-то интересоваться — хочется забиться под одеяло.
Так что потеря интереса к происходящему, например нежелание ходить на работу (учёбу) или возвращаться оттуда домой, нежелание попадать в какие-то сообщества людей или места, может быть связана с тем, что мы не чувствуем себя безопасно в этих местах и с этими людьми. Это повод для размышления, а возможно, и для работы со специалистом — психологом или коучем. Умение создавать комфортное пространство для жизни, различать безопасные и небезопасные контакты и от вторых по возможности отказываться — ценный навык, который в принципе необходим каждому.
«Хочу всё и сразу»
Как ни странно, опустошённость и потерю интереса нередко чувствуют увлекающиеся люди, которым интересно всё вокруг. Так не хочется что-то упустить, что человек набирает себе больше активностей, дел и хобби, чем может физически и эмоционально потянуть. Жизнь в большом городе с огромным количеством событий, мероприятий и знакомств отчасти провоцирует такой образ жизни. Например, если у вас широкий круг общения, куда входят такие же активные люди, вы постоянно получаете предложения сходить куда-то, поехать, посмотреть то и это, заняться чем-то интересным. Некоторым не так просто сказать: «Прости, я не смогу в этот раз», — и они пытаются успеть посетить за один вечер три места, на выходных слетать за границу и в понедельник утром отправиться на работу прямо с самолёта. А в результате происходит выгорание и больше уже не хочется ничего.
Если это ваш случай, хорошо бы подумать, почему вам так страшно снижать активность. Есть ли у вас перед глазами пример близких, членов семьи, которые как будто ничем не интересуются, их жизнь кажется вам пустой и скучной — и вы боитесь стать на них похожими? Каким человеком вы хотели бы видеть себя и как на это видение влияет количество посещённых мероприятий и встреченных людей? В чьих глазах вам важно выглядеть активным, неутомимым человеком? Важно понимать, что жизнь в бешеном темпе и интересная жизнь — это разные вещи. Мелькание ярких красок в конце концов сливается в один сплошной серый.
История с ковидом слишком затянулась. Люди должны знать правду
История с ковид – операцией действительно слишком затянулась, а самый плохой её вариант заключается в том, что она рассчитана на неопределённо долгое время из-за решения каких-то сил держать людей в подчинении и страхе. Только страх этот нагнетается искусственно и это видно по ежедневным информационным потокам, льющихся с телеэкранов.
Я называю этот процесс операцией (даже спецоперацией) потому, что как бы мне не хотелось прислушаться к нашим властям и поверить в опасность исходящую от вируса Ковид-19, ничего не получается. Даже не смотря на то, что многие люди мучаются и умирают от этой заразы, вопросов не становится меньше.
Приписываю свои сомнения одной простой вещи: моя информационная среда гораздо шире той, которой пользуется большинство наших людей. В основном это, конечно, телевидение. Молодёжь, хотя и проводит много времени в интернете, но их больше интересуют другие проблемы, как правило, развлечения и знакомства. Поэтому считаю важным поделиться тем, что известно мне.
Так вот, почему же «ковид – пандемию» я считаю спецоперацией.
Во-первых, когда появились первые сообщения об этом заболевании в Китае, буквально через несколько дней мы узнали о случаях выявления Ковида и в других странах, с почти мгновенным появлением множества заражённых. Получается, что везде уже были тесты на это заболевание, поскольку по-другому выявить, что это именно Ковид, нельзя. Значит, готовились заранее?
Это сразу насторожило уже и потому, что вирус, как бы он ни был мал, всё равно не может иметь такую скорость «полета», чтобы появиться сразу во многих странах одновременно из одной точки. Поэтому, просматривая сводки того времени о распространении вируса по миру, складывается такое впечатление, что произошло одновременное включение этого процесса.
И здесь нужно понимать простую вещь, что любая физическая сущность, как бы феноменально быстро она не могла передвигаться, мгновенно это сделать не может. Ей просто не позволит этого её материальная физическая природа. Таким свойством обладает только то, что имеет отношение к пространству метафизическому (эфиру), в котором распространяются духовные сущности, в том числе и мысли. Они-то и пронизывают пространство мгновенно.
Именно поэтому людям устраивают информационную блокаду.
Это не цензура, а именно блокада информации, не допущение её в самое широкое информационное поле (телевидение), которым пользуются все. Если в сети интернет ещё как-то можно узнать альтернативное мнение учёных о ковид – проблеме, то телевидение этой проблемы боится коснуться, поскольку владельцы каналов (особенно государственных), наверняка на этой теме завязаны. Страх разоблачения не даёт им возможность предоставить эфирное время для широкого обсуждения учёным сообществом этой острой темы, поскольку мнения среди них разделились.
На сайте «Стоп паника» появилось «Требование открытой дискуссии в СМИ по теме коронавируса и вакцинации». Этот сайт создан президентом ООО «Лига защитников пациентов» А.В. Саверским.
Каждый из нас может подключиться к этому требованию и подписать его. В нём заявлена не только наша гражданская позиция, но и право знать правду. Информация, которую недополучают люди, может оказаться для них жизненно важной. Хорошо, что ещё есть те, кто помогает нам собраться вместе и отстаивать свои права и свободы.
Шанс, что нас услышат и проведут эту дискуссию, очень маленький, но и его не следует упускать, потому что результаты всякой борьбы с незаконными действиями властей во многом зависят от каждого человека.
Подключайтесь, пишите и не унывайте. Правда должна быть доступна всем и наша задача помочь ей придти к людям.
Что это было, или История одной матери — почти одиночки
— Вы, наверное, меня не помните?
Я вгляделась. Лицо женщины, пожалуй, казалось мне знакомым. Но это ничего не значит — после четверти века практики в районной поликлинике мне кажутся смутно знакомыми половина лиц в окружающих ее кварталах. Ничего более конкретного с данным лицом не связывалось — значит, скорее всего, она когда-то была у меня на приеме, но по содержанию обращения что-то обычное, исключительные случаи я часто по понятным причинам помню много лет.
— Увы, не помню, — признала я по результату размышлений.
— А я у вас много раз была, — сказала женщина. — Вот, у меня записано, — она взглянула в раскрытый блокнот. — Сначала когда Костя на цыпочках ходил и руками размахивал, потом у него же задержка речи, потом когда Сережа в детском саду кусался, потом Костя на уроках напевал и вставал и ходил по классу, потом Сережа в первом классе карандаши грыз, потом они стали очень между собой драться…
— Ага, ага, хорошо, — я попыталась ее остановить, но у меня не получилось, и она пересказала свой список до конца.
Я тем временем думала: судя по всему, у нее два сына с небольшой разницей в возрасте, Костя и Сережа. У Кости некоторые, но не особо сильные, неврологические проблемы, Сережа вроде как совершенно здоров. Нормальная, обычная, хорошая даже жизнь. Но тогда почему она принесла с собой многолетний список посещения психолога в детской поликлинике по совершенно обычным поводам? Может быть, она просто по своему психологическому статусу ужасная зануда?
— Сколько сейчас лет мальчикам?
— Косте двадцать три, Сереже двадцать.
Н-да. Мальчики, что бы с ними сейчас ни случилось, явно за пределами компетенции детской поликлиники, в которую их когда-то регулярно водили. Но зачем же она пришла ко мне?
— Что они делают по жизни?
— По жизни Костя закончил колледж и работает установщиком и наладчиком каких-то систем, связанных с интернет-сетями, а Сережа отслужил в армии и сейчас вернулся в институт, учится на веб-дизайнера.
Так все вроде нормально, подумала я и мысленно пожала плечами. Парни благополучно выросли, специальности востребованные, и, кажется, у них вовсе нет тревожной современной тенденции сидеть на материнской шее в поисках себя до тридцати лет, а то и дальше… В чем дело-то?
— Так в чем дело-то? — спросила я вслух.
— Я пришла не про сыновей спросить, а про себя.
— Это я уже поняла, — кивнула я. — Рассказывайте.
— Я закончила институт по интересной мне специальности, работала, неплохо зарабатывала, у меня был круг друзей, всякие увлечения, была пара не очень серьезных, но приятных в нынешних воспоминаниях романов, но не было семьи. И все вокруг говорили, и я сама с ними соглашалась — это все как-то не по-настоящему, как будто подготовка к жизни, а настоящее — это все-таки семья и дети. И хотя я жила хорошо, наполненно и интересно, но вот именно это как-то не складывалось, и я даже уже начала немного тревожится. А потом в нашу компанию как-то по случаю попал наш же бывший однокурсник, который обычно с нами не тусовался, мы с ним разговорились, и оказалось, что он чувствует ну вот ровно то же самое, что и я. Что вот надо уже как-то двигаться куда-то дальше, но что-то не складывается никак.
Мы с ним стали встречаться, а потом как-то неожиданно для всех (и кажется, даже для нас самих) поженились и родили Костю. У меня была от родителей квартира, которую я с доплатой поменяла на двухкомнатную, а у него однокомнатная квартира, которую он сам купил. Я сказала: давай сделаем большую общую, чтобы у сына была комната. Он сказал: давай подождем, он еще маленький. Мы жили у меня, и все было ничего. Потом он сказал: наверное, Косте одному будет скучно расти (у него самого есть старший брат, с которым они очень дружны). Мне не очень хотелось еще раз во все это с беременностью и кормлением впрягаться, потому что я только-только еще отошла от первого раза, и голова начала работать нормально, но я признала, что он прав: я сама росла одна и всегда очень жалела, что у меня нет брата или сестры. Так чего же тянуть? Я согласилась, надеясь на девочку для разнообразия. Но родился Сережа.
И вот однажды мой муж сказал: ты знаешь, как-то это все очень утомительно. Я устал и больше не могу, у меня не получается эффективно работать. А ведь от моей работы сейчас полностью зависит благосостояние нашей семьи — ты-то с детьми сидишь и не зарабатываешь ничего. Поэтому я пойду жить в свою однокомнатную квартиру, а с детьми буду приходить гулять и играть, и деньги, конечно, буду тебе приносить два раза в месяц. Собрал свои вещи и ушел. А я осталась.
Деньги он действительно приносил, а потом переводил всегда, все годы, по-честному, не особо много, но сколько мог. На Сережу и сейчас переводит, был только год перерыв, когда Сережа в армии служил, он сказал: нет смысла, парень на полном государственном обеспечении.
А вот насчет гулять-играть… Сначала этого было довольно много — два-три, даже четыре раза в неделю, потом реже, и в конце концов если они один раз в месяц виделись, то и хорошо. Еще он с ними по телефону или по скайпу разговаривал, особенно с Сережей, Костя его всегда слегка сторонился, он как бы был на моей стороне.
— А вы с мужем общались?
— Почти нет. Он утверждал, что я так центрирована на детях, что со мной ни о чем интересном и не поговоришь.
В общем, дальше я их растила одна, немного моя мама помогала, но она работала тогда и не особо мальчиками интересовалась. Говорила, что вот если бы внучка была, она бы хоть знала, как с ней… Я тоже не особо знала, но делала все, что нужно.
Потом, когда они подросли и у Кости все более-менее стабилизировалось, я, конечно, вернулась на работу, и даже с друзьями снова начала общаться. Но это все было по остаточному принципу. Главное — успеть забрать того из садика, этого из школы, из кружка, отвезти ко врачу, проверить, сварить, не забыть, позвонить, записаться… Муж к тому времени увлекся охотой, купил себе очень красивую породистую собаку, сеттера, познакомил мальчиков с ней…
— У него не возникло другой семьи?
— Нет-нет, он сказал: да ни боже мой! Одной попытки более чем достаточно! Он и сейчас живет вдвоем с собакой. Мальчики тогда очень просили собаку, но я отказала. Мне собаки нравятся, и я тогда даже бы и хотела, наверное, но понимала, что не потяну еще и ее.
Весь наш общий круг осуждал (весьма, впрочем, вяло) моего мужа и хвалил за стойкость меня. «Теперь Татьяна все одна тянет» — так это называлось. И так я это ощущала. И тянула. Мальчики росли. В нашем кругу происходили всякие вещи. Например, одна из подруг увела мужчину из семьи, где был девятимесячный ребенок. Ее осудили: как же так можно?! Другая познакомилась по интернету с немцем и, не любя его и хохоча над его наивностью, уехала в Германию вместе с близнецами от первого брака. «По крайней мере у меня и у девочек будет нормальное европейское гражданство!» Ее тоже осуждали. Меня никто ни за что не осудил ни разу. Просто не за что было. Я была образцом матери и человека — делала все, что должно, и ни разу не вышла за рамки.
Когда мальчики подросли, муж взял их с собой на охоту. Костя приехал бледный как полотно и тошнился в ванной: мама, они их убивают просто так! Для развлечения! Там везде кровь!
Сережа пришел в бешеный восторг от общества «настоящих мужиков» и самого процесса и пытался мне рассказывать о своих успехах и успехах отца. Когда понял, что я сдерживаю желание протошниться вслед за Костей, обиделся тяжело и надолго.
И вот сыновья выросли. Теперь они как будто во мне не особо и нуждаются. И я в них. Нам с ними в общем-то не о чем говорить. У них наверняка есть интересы. Но я их не понимаю. Моя лучшая подруга говорит: ты должна испытывать по крайней мере глубокое удовлетворение — ты сделала это! Практически в одиночку. При минимуме ресурсов. И парни получились нормальные. Я соглашаюсь: должна. Но почему-то не испытываю. Другая подруга говорит: вот они женятся, будут внуки, тогда увидишь. Но вот тут я знаю точно: никаких еще детей, даже в виде внуков, я не хочу. Опять волноваться за их здоровье, наблюдать, волнуясь, за их развитием: все ли идет как надо? Нет, не хочу.
Мне пятьдесят один год. Свою жизнь я ощущаю как прожитую. Впереди старость. От современных идей о том, что после пятидесяти и климакса жизнь только начинается, и это самое время, чтобы заняться безопасным сексом и поступить в институт, чтобы приобрести новую профессию, мне смешно и даже почему-то брезгливо. Видимо, я все-таки традиционалист. Кроме того, у меня и сил-то и желаний на все это не осталось.
— А с каким вопросом вы пришли ко мне?
— Видимо, с таким: а что все это вообще было? — усмехнулась женщина. — Но на самом деле, конечно, просто выговориться. Место-то привычное. Вы всегда выслушивали и давали какие-то советы. Я их всегда выполняла. Иногда оно помогало. Но я понимаю, на такое — кто ж ответит? И кто даст совет? Спасибо, что выслушали.
Я сидела в кресле, смотрела ей вслед и понимала, что вот этот, несомненно последний, ее визит я, в отличие от множества предыдущих, запомню надолго.
А что вы думаете об этом?
Обсудить тему и поспорить с автором теперь можно в комментариях к материалу
Больше текстов о психологии, отношениях, детях и образовании — в нашем телеграм-канале «Проект «Сноб” — Личное». Присоединяйтесь