как ринат делает свои торты

15.04.202215.04.2022 admin 0 Comments

Ренат Агзамов. Фото предоставлено пресс-службой кондитера

Покупать сладости на заказ и мечтать открыть собственное кондитерское производство – как в «Двух девицах на мели» – сегодня модно.

Но может ли авторский торт стать не просто десертом, а настоящим произведением искусства? Корреспондент M24.ru решил выяснить это у одного из самых востребованных кондитеров Москвы – Рената Агзамова.

Агзамов рассказал нам, как создаются дизайны эксклюзивных тортов, можно ли работать над десертом на протяжении нескольких лет и чем хорош перфекционизм, когда речь идет об управлении производством.

Агзамов – член совета Гильдии шеф-поваров России, сборной России по кондитерскому искусству и даже, как ни странно, Ассоциации скульпторов по льду. Он печет с самого детства – уже в семилетнем возрасте брал у бабушки блокнот с рецептами и вставал к духовке. За «несладкую» же еду в доме отвечал брат Рената – теперь один из лучших сочинских поваров.

Ренат руководит кондитерской фабрикой, которая поставляет сладости в супермаркеты Москвы и Петербурга, а для души делает эксклюзивные торты – в том числе и для именитых персон вроде Гарика Харламова, Ильи Резника и Евгения Плющенко. Тортики он регулярно выкладывает в свой инстаграм, на который подписаны почти 300 тысяч человек.

О «самых-самых» тортах

«Самые большие торты, которые мы делали, в высоту были по 4-5 метров, а весили около 1-2 тонны.

Размер, впрочем, – не показатель успеха и качества: например, недавно мы анонсировали лимитированную серию пятикилограммовых тортов с золотым драконом на черной подставке, которых будет всего 50 штук. Я обожаю этот торт: он сильный, лаконичный, выдержанный. Мы даже сделали для него специальную коробку из крокодиловой кожи.

Фото предоставлено пресс-службой кондитера

Работа над одним драконом ведется на протяжении пяти дней. Он лепится из цельного куска шоколада, поверх которого вручную выполняется резьба специальными стамесками – прямо как по дереву. Потом дракон тонируется золотом и ставится на красный «бархатный» торт.

Смотрится это все фантастически красиво, но я понимаю, что мы не сможем вечно сидеть и пилить такого шоколадного дракона. Так что я решил ограничить серию до 50 штук (15-20 из которых мы уже продали), и если кто-нибудь в будущем вновь захочет себе такой торт, мы его делать уже не будем.

Еще мы сейчас работаем над созданием торта-фонтана, на котором уместится более 80 сделанных вручную скульптур. Он будет двухметровый, с кучей карамели, с помощью которой мы создадим ощущение брызг и падающей воды. Струйки сделаем из 400 тонких сладких «волосинок», которые воткнем в чаши фонтана. Над проектом трудятся 4 художника-скульптора. Я надеюсь, что этот торт – а презентовать его мы будем в Петергофе – станет одним из лучших фонтанов этого пригорода.

Вообще, в том, что касается дизайна эксклюзивных тортов, я с каждой новой работой сам себе задираю планку. Как правило, люди, которые приходят делать заказы, уже где-то видели мои работы. И ведь никто из них не скажет «сделайте то же самое», каждый хочет что-то другое, причем еще лучше и круче. Так что приходится придумывать все новые и новые навороты, и этот процесс – безлимитный.

Жалко ли клиентам есть красивые торты? В принципе, да. Но только не детям. Те с наибольшим энтузиазмом налегают именно на фигурки, а сами торты им не особо интересны».

Торт-дракон стоит 50 тысяч рублей. Это достаточно дорого, если учесть, что нижняя граница в ценовой линейке кондитерской фабрики Агзамова – около 5 тысяч. Верхнего же предела, по сути, нет: Ренат готовил торты, которые стоили более миллиона и даже более двух миллионов рублей.

Как создается дизайн торта

«90 процентов дизайнов тортов, которые мы делаем, – наши собственные. Даже если заказчик приходит со своей идеей, обычно ее приходится дорабатывать. Причем вовсе не потому, что люди какие-то ограниченные: просто зачастую им неизвестны многие технологические моменты, и они понятия не имеют, что мы можем сделать, а что нет.

Бывает, клиенты вообще приходят с готовой фотографией и говорят, что хотят именно такой торт и никакой другой. Я редко соглашаюсь, но иногда, если мне очень нравится дизайн, могу его повторить.

Впрочем, выслушивая пожелания клиентов, я всегда думаю о том, «ударит» ли будущий торт по моему имиджу. Крайне важно, как он будет выглядеть, ведь его привезут в банкетный зал, спросят, кто делал, чей это проект. Все отражается на моей репутации.

Фото предоставлено пресс-службой кондитера

Мы не делаем, к примеру, пошлые сладости на девичники и мальчишники. Всех денег, как говорится, не заработаешь, так что если люди просят торты в виде половых органов, мы отказываем. Стараемся, в общем, печь только то, что не идет в разрез с нашими принципами.

Бывает, заказчик хочет, например, большой торт в розах. Я не отказываю, но предлагаю альтернативные варианты: говорю, послушайте, зачем же вам торт-клумба? Давайте сделаем так и так, добавим подставки, скульптуры, еще что-то.

Пока ни разу не было такого, чтобы заказчик ушел от нас неудовлетворенным – мы со всеми находим компромисс. Это происходит не только благодаря мне одному: у нас работают очень грамотные менеджеры, каждый из которых, придя без опыта работы с кондитерской продукцией, к сегодняшнему дню стал уже почти технологом. Они не просто продают торты, но знают все о бисквитах, муке, сахаре, других ингредиентах нашей продукции и так далее. Мы постоянно общаемся на эти темы, я им все рассказываю, показываю».

Где искать вдохновения

«Я нахожу идеи во всем, что вижу вокруг. Они на зданиях, барельефах, в сувенирах. Многое из того, что случайно попадается на глаза, я затем использую в оформлении эксклюзивных тортов.

В прошлом году в Вероне вот увидел совершенно фантастический элемент декора ковки – и просто влюбился. Я его сфотографировал и собираюсь в скором времени применить на своем торте. А на Мальдивах мне как-то раз понравился дракончик, который хвостом обвивался вокруг рамки для фотографии – его я уже пустил в работу».

С чего начинается приготовление торта

«После того, как придумана концепция и прорисован дизайн, будущий торт лепится в миниатюре из пластилина – получается макет размером 20-30 сантиметров.

Снимаются первичные силиконовые формы, в них заливается гипс. Затем гипс шлифуется, полируется, оттачивается и покрывается лаком. После этого наступает черед снимать форму уже из пищевого силикона. Наконец, внутрь заливается шоколад, все покрывается специальным лаком и тонируется золотом.

Фигурки, причем как пластилиновые, так и съедобные, лепят профессиональные скульпторы. Они могут создать мини-копию человека по фотографии за 2-3 дня. Я и сам могу делать фигурки, но у меня одна выйдет за неделю, да, к тому же, далеко не такая филигранная, как у них.

Ренат Агзамов. Фото предоставлено пресс-службой кондитера

Я, впрочем, внимательно слежу за работой каждого сотрудника. Будь фигурка дракона, Микки-Мауса или кого угодно другого, она непременно будет выполнена на высшем уровне, с правильными пропорциями, четкими формами. Я периодически поправляю художников-скульпторов, говорю, что и где мне не нравится. Например, могу посоветовать добавить динамики слегка «мертвой» фигуре.

Всего у нас 11 скульпторов – вроде бы много, но мы все равно вынуждены отказывать более чем в половине заказов, так как физически не успеваем их выполнить».

Как долго делается торт

«Когда меня спрашивают, сколько делается торт, я обычно говорю о промежутке от одного дня до одного года. При этом надо понимать, естественно, что бисквит, крем и все прочее делается за день-два до того, как торт будет готов.

Например, проект торта-фонтана, который, по моей задумке, должен переплюнуть фонтан Треви, мы ведем уже с января. А примерно полгода назад мы начали обсуждать производство торта весом 4 тонны, который, возможно, будем печь в Индии в 2016 году. Если проект будет реализован, получится, что к нему мы готовились даже не год, а несколько лет.

К нам обратились представители богатого индийского принца, родственница которого наткнулась на меня в инстаграме. Я предложил несколько идей, набросал им то, что вижу. Сейчас ведем переговоры – решаем, возможно ли воплотить затею. Мне ведь придется больше, чем на месяц, вывозить в Индию свою команду, оформлять рабочие визы».

Как перфекционизм помогает руководить производством

«Я абсолютный перфекционист! Во всем, до мелочей. Это хорошо, ведь я руковожу большой фабрикой, которая производит тысячи экземпляров продукции в день. Здесь важен жесткий стандарт качества, который может быть продиктован только перфекционистским отношением к делу.

Все должно быть взвешено до грамма, четко отсортировано, ровно уложено. Как только ты даешь халатность, она тут же отражается на цифрах, остатках, потерях, порчах, жалобах. Это в основном касается, конечно, не премиум-тортов, а обычных – тех, что уходят в гипермаркеты.

Ренат Агзамов. Фото предоставлено пресс-службой кондитера

Впрочем, мой перфекционизм перекладывается и на эксклюзивные работы тоже. Например, я всегда проверяю специальным строительным уголком, который показывает 90-градусный угол, как кондитеры обмазывают торт с боков. Если хотя бы один угол смещен, торт идет в отбраковку».

Почему лучшие кондитеры – люди без опыта работы

«Сейчас у нас очень много заказов, и если раньше я принимал больше участия непосредственно в производстве каждого торта, то теперь времени не хватает: приходится увеличивать штат. В моей команде теперь более ста человек.

Сотрудников я беру принципиально без опыта работы, у меня нет ни одного профессионального кондитера. Сначала я пытался нанимать людей со специальным образованием, но получил негативный опыт – их не удавалось переучить. К примеру, они взбивали бисквит на той скорости, на которой привыкли, а не на той, на которой нужно было мне – хотя я и объяснял, с чем связаны мои требования. В итоге и им со мной было тяжело, и мне с ними. Тут все как со спортом – я в свое время занимался боксом, и когда перешел от одного тренера к другому, долгое время не мог понять, почему он заставляет меня разминаться не 5 минут, как прежний, а 30? Ломать привычки всегда трудно.

Фото предоставлено пресс-службой кондитера

Своих сотрудников я выращиваю: не только практически стажирую, но и теоретически «прокачиваю», причем обязательно подробно объясняю, почему нужно делать ту или другую операцию именно так, а не иначе. Кроме того, у меня жесткая дисциплина – поработав у меня, ребята становятся профессионалами высшего класса.

Знаете, когда люди плывут по течению и не чувствуют над собой никакого контроля, у них со временем пропадает интерес к работе. А ведь для любого сотрудника важна мотивация, притом не только денежная. Когда ребята замечают, что рядом со мной растут профессионально, им это нравится. И мне это нравится: чем профессиональнее становятся люди вокруг меня, тем сильней развязываются мои собственные руки, тем больше у меня остается времени на занятия творчеством».

Почему нельзя переставать учиться

«Я регулярно езжу на самые разные стажировки. Раньше было интересно обучаться кондитерскому искусству: правильно взбивать бисквит, например. Сейчас приоритеты другие – формовка, совершенствование технологического процесса, организации производства.

Когда где-то появляются новые технологии, я сразу еду их осваивать. Месяц назад вот был в Дюссельдорфе – там есть специальное устройство по осадке крема внутрь пирогов. В разрезе продукт получается леопардовым. Не утонуть в тесте до выпечки начинке помогает специальная технология.

Кроме того, я, путешествуя по миру, смотрю фабрики, автоматические линии, узнаю, что, где и как устроено. Мне интересны полы, стяжка, принципы организации и автоматизации работы, технологии подачи муки и подведения электричества, энергоемкость оборудования. Важны организационные моменты, а не рецептурные. Последних у меня дома скопилось такое количество, что, наверное, и целой жизни не хватит на то, чтобы все переработать.

Фото предоставлено пресс-службой кондитера

Недавно я был в фантастической брюссельской лаборатории, где химики и физики разрабатывают продукцию для ритейла и крупных брендов вроде Ferrero. Сейчас мы готовим новую серию куличей, и мне нужно, чтобы они не черствели недели 2-3 – причем не за счет химии, а путем совершенствования технологии производства. Сотрудники бельгийской лаборатории помогают мне в разработке этого уникального кулича.

Еще мне нравится залезать в разные области, не связанные с кухней и тортами напрямую. Кондитерское производство у меня крупное, так что есть, в том числе, и свой формовочный цех. Обучаться формовке я ездил в Ригу – в школу, где учат изготавливать оловянных солдатиков. Я стал первым кондитером в истории Латвии, который посетил ее! Обычно в школе стажируются люди, которые занимаются, например, ювелирными изделиями или чем-то подобным. А во время подготовки к Чемпионату мира среди кондитеров я научился делать фигурки изо льда – это было одним из заданий на соревновании.

Мне также очень интересна фотография. У нас на производстве есть своя фотостудия, где я снимаю торты целиком и в разрезе, делаю композиции, собираю натюрморты. Я нашел мастеров, освоил fashion-съемку, пейзажную, технику световой кисти. Еще обучался фотографировать ювелирные изделия.

Ренат Агзамов. Фото предоставлено пресс-службой кондитера

Для съемки того или иного торта применяю разные техники: например, когда я фотографирую торт с кристаллами, пользуюсь приемами съемки ювелирных изделий. Таким тортам нужно больше концентрированного света. Делая кадры детских тортов, создаю более мягкий, добрый свет.

Источник

Торты на заказ: как это делается. Секреты звездного кондитера

Ренат Агзамов – о скульптурах из шоколада, низкокалорийных тортах и моде на «Птичье молоко»

Ренат Агзамов кондитер, кулинар

В советское время по-настоящему вкусный торт можно было лишь испечь самостоятельно или с трудом купить в немногочисленных кулинариях. В 90-е тортов стало много и разных, но часто страдало качество. Сегодня разнообразием фабричных кондитерских изделий никого не удивишь, и все популярнее становятся торты на заказ. О современных кондитерских технологиях и моде на торты рассказывает Ренат Агзамов — человек, который регулярно получает самые сложные сладкие заказы. Ренат — чемпион России по кондитерскому мастерству, член Олимпийской сборной России, стажировался во Франции, Бельгии, Швейцарии, Турции, Греции, Австрии, Латвии и знает о тортах все.

Меня часто просят рассказать о самых необычных и романтических заказах. Ведь не секрет, что обычно торт на заказ сопровождает какое-то крупное торжество, например, день рождения, свадьбу, или становится подарком для любимых. Не так давно на свадьбу мы подготовили торт «Аватар», очень креативный, с фигурами жениха и невесты в виде аватаров. Также вспоминается заказ, когда молодой человек попросил сделать уменьшенную копию себя — преклонённым на одно колено, с протянутой рукой. Таким образом он предлагал своей девушке выйти за него замуж. Мы изготовили его сладкую мини-копию, и сходство нашей работы с оригиналом было настолько сильно, что девушка не осмелилась его съесть.

Но самым запоминающимся стал другой случай. В прошлом году мы делали торт, которым наш клиент хотел поразить свою возлюбленную. Он заказал свою скульптуру в реальный рост со вкусным, но небольшим тортиком в руке. Девушка открывает дверь, а ее встречает фигура молодого человека. Она была максимально реально сделана: цвет, одежда, черты лица — абсолютное сходство. После девушка рассказывала, что сначала она не смогла поверить, что это скульптура, а не ее возлюбленный, настолько естественно все выглядело. Маленький тортик был съеден, а скульптура осталась на память.

Конечно же, над таким тортом трудится не один человек, а более ста. Несколько человек бьют яйца, несколько — только перебирают орехи, шесть человек у нас нарезают бисквиты, четыре человека работают с печами в пекарне. Есть цех оформления, где делают декорации из шоколада, есть цех монтажа тортов, где все собирается из запчастей.

У нас жёсткое разделение труда: человек, который занимается фигурами из шоколада, — он не печёт булочки. Соответственно пекарю не нужно знать, как работать с шоколадом. Отсюда и большое количество людей. Есть у нас и профессиональные скульпторы, которые вручную изготавливают фигуры. Опять же кто-то лепит портреты, кто-то — тело, анатомию, есть скульпторы, которые лепят животных, а один делает только медвежат, и ничего другого мы ему не доверяем! Когда каждый на своем месте, это и гарантирует качество.

Еще одна отличительная черта нашей работы — мы не обманываем заказчика, говоря, что торт может быть низкокалорийным. Да, сейчас многие следят за фигурой, за весом и просят приготовить что-то малокалорийное, диетическое. Но применительно к торту, особенно такому, который будет держать оригинальную форму, будет произведением искусства, это нереально. Ведь сахар сам по себе уже является высококалорийным продуктом и все, где есть мучная составляющая, заведомо высококалорийно.

У меня есть знакомая — врач, сама страдающая сахарным диабетом. Несколько лет назад я рассказал ей, что хочу сделать низкокалорийный торт, и попросил совета: что она думает об этом как врач и как потребитель. И она мне ответила, что какой бы низкокалорийный торт она ни съела, всегда после этого она колет большую дозу инсулина, потому что низкокалорийных тортов нет вообще.

Я знаю, что некоторые компании используют на своей продукции надписи «низкокалорийный торт» для увеличения продаж, но это не наш путь. Зачем же обманывать людей?

С другой стороны, мы стараемся максимально приблизить рецепты наших тортов к современным представлениям о правильном питании, используем только натуральные ингредиенты. Так, например, основа знаменитого торта «Императрица» — морковный бисквит с корицей и грецкими орехами и крем на основе сыра маскарпоне. Увидев этот торт впервые, никогда не скажешь, правда? Просто он покрыт так называемым шоколадным велюром. Все фигурки на наших тортах — из высококачественного бельгийского шоколада.

Вообще мода на торты, их украшения меняется — так же, как и на определенные блюда, продукты питания. Одни ингредиенты и даже целые рецепты уходят, другие появляются, совершенствуются технологии.

Когда-то было модно использование масляного крема. Сливочное масло было практически неотъемлемой частью кондитерских изделий и всевозможных тортов, бисквитных и песочных: вспомните советские торты «Сказка» или «Ленинградский». В конце 1990-х и в начале 2000-х в нашей стране появляется продукция на основе сливок. 2000-е годы — это вообще эра сливок, позже — с добавлением свежих фруктов. Все магазины были завалены тогда такой кондитерской продукцией.

Сейчас же возвращаются вкусы времён Советского Союза. Интересно, что эта мода на популярные в то время торты («Наполеон», «Прага») идет несколько вразрез с модой на более легкое питание в целом — средиземноморскую кухню, азиатскую, вегетарианскую. Но на сегодняшний день именно торты, приготовленные по старым советским рецептам, становятся лидерами продаж.

Даже в элитных ресторанах среди десертов мы встретим «Птичье молоко» и «Киевский» — наряду с пришедшими к нам относительно недавно «Тирамису» и «Чизкейком». Мне кажется, причина в том, что люди соскучились по тому натуральному вкусу детства, который помнят. По этой же причине в Москве активно открываются рестораны домашней кухни, где можно попробовать домашние котлеты, пельмени, разнообразные «потрошки». Потребитель хочет «того самого вкуса детства», и это сегодня в моде.

Источник

Кондитерский Бог Ренат Агзамов

Этот молодой человек может воплотить любую фантазию в реальность, представив ее в виде красивого торта.

Ренат Агзамов является Чемпионом России по кондитерскому искусству и призером Чемпионата Мира.

Ко всей красоте, которую творит кондитер, даже страшно прикоснуться, не говоря уже о том, чтобы разрезать это на части. Его торты, напоминающие арт-объекты и пользуются огромной популярностью у первых лиц политики и шоу-бизнеса, независимо от возраста, статуса, сферы деятельности и семейного положения.

Предлагаю вам фотоподборку лучших творений кондитерского Бога.