анекдот про портного и яйца
Одесский анекдот про еврейских портных
Советский Союз, Республика Молдова, Кишенев.
Одному Большому Человеку, члену КПСС, подарили отрез ткани на костюм. Импортная ткань, из Парижа – великолепного качества!
Ну он пошел к ближайшему портному, чтобы тот сшил ему костюм:
– Вы знаете, я такой Большой Человек, мне нужен костюм из этой ткани. Сможете пошить?
– Такой Большой Человек, такой маленький отрез. Я не смогу скроить – ткани не хватит. Сходите к моему учителю. Он правда уже не шьет, но он вам сделает, если вы скажете что от меня.
Пошел Большой Человек к учителю на поклон:
– Так, мол, и так, я от вашего ученика. Я такой Большой Человек, мне нужен костюм из этой ткани. Сможете пошить?
– Нет сынок. Я бы взялся, да мне ткани не хватит – такой Большой Человек, такой маленький отрез. Съездите в Одессу, я там учился. Там, знаете, великолепные портные – они вам точно помогут!
Что поделать. Поехал Большой Человек в Одессу, нашел портного на Большой Арнаутской:
– Вы знаете, я приехал к вам из самого Кишенева. Я такой Большой Человек, мне нужно пошить костюм из вот этого отреза ткани. Мне говорили вы сможете?
– Шоб я и не смог? Это будет вам стоить 120 рублей. Приходите к четвергу.
Большой Человек опешил, но ткань отдал.
Приходит в четверг; меряет брюки – сидят как влитые, меряет пиджак – идеально по фигуре. Голосом полным недоумения спрашивает:
– Как же это вам удалось? Мне в Кишеневе ни один портной не согласился шить – все говорят «Такой большой человек, такой маленький отрез»
– Это Ви в своем Кишеневе большой человек. А в Одессе Ви – гамно. Вот вам еще кепочка из обрезков.
Ах, Одесса.
Мартин Гринфилд — лучший мужской портной Америки
Мартин Гринфилд — лучший мужской портной Америки, одевающий президентов, Леонардо Ди Каприо, Френка Синатру и многих других знаменитостей. Ему уже 90, но он до сих пор работает 6 дней в неделю на фабрике.
Свою профессию он освоил в Освенциме, будучи 14-летним мальчишкой. На его руке можно увидеть татуировку с номером A4406. В лагере он работал в прачечной, и однажды у одной из рубашек оторвался воротничок. Офицер сильно избил Мартина, но один из пожилых евреев дал ему нитку с иголкой и показал как зашить рубашку. Так начался его профессиональный путь.
Вся семья Мартина Гринфилда погибла в лагерях, отец был расстрелян за неделю до освобождения. В 1944 году его перевели в Бухенвальд, куда в 1945 году вошли американские войска и лично генерал Эйзенхауэр. Мартин пожал ему руку и сказал: «Теперь вы будете пахнуть телами сожженных людей».
Позже Эйзенхауэр будет первым президентом, которому Мартин Гринфилд сошьет костюм. В 1947 году он оказывается в Америке, где устраивается уборщиком и мальчиком «на подхвате» на фабрику, которую выкупит через 30 лет.
В настоящее время в управлении фабрикой помогают два его сына. В 2015 году он получил звание почетного доктора наук в Университете Йешива в Нью-Йорке.
“Каждый человек совершенен. Я должен изготовить костюм, который помогает ему верить, что он может достичь своей мечты”, — написал Мартин Гринфилд в своей автобиографии.
НАДЕЖДА
Давид Израилевич был портным.
Не простым портным, а брючным. Брюки он называл исключительно бруками.
-Видишь ли, деточка, бруки, это совершенно не то, что вы думаете. Вы же, чтоб мне были здоровы, думаете, что то, что вы натягиваете на свой тухес не имеет никакого значения, главное, чтобы этот самый тухес не был виден, можно подумать кому-то до него есть дело.
На самом деле бруки скажет о вас и о вашем тухесе, который вы так стараетесь скрыть, намного больше, чем вы думаете.
Бруки это искусство. Вы, конечно, можете спорить со старым Давидом, кричать, что я говорю за сущую ерунду, но я буду смеяться вам в лицо, чтобы вы себе там не думали!
-Давид Израилевич, а пиджак? Пиджак разве не имеет знаечение?
-Имеет, деточка. Пинжак имеет огромное значение. Но бруки имеют этого значения гораздо больше! Вы же знаете нашего секретаря парткома Афонькина? Когда он пришел ко мне в штанах фабрики «Большевичка», а это были именно штаны, а не бруки, потому что то, что на нем было надето, имело право называться только штанами, я думал, что это не секретарь парткома, а какой-то запивший бендюжник!
Я дико извиняюсь, но если бы на мне были такие штаны, я бы умер и никогда бы больше не ожил. А этот гоцн-поцн был жив и даже немножечко доволен. Так вот, деточка, я сшил ему бруки. Это были не бруки, а песня о буревестнике!
Вы бы видели это гульфик! Такой гульфик не носит даже английский лорд, а уж английские лорды знают за глуьфиков всё и ещё немножко! Вы бы видели эти шлёвки! А манжета? Это же было не манжета, а картина Рубенса! Я вас умоляю!
Давид Израилевич деловито вставал, протирал очки клетчатым мужским носовым платком и садился за швейную машинку. Он нажимал на педали, нить, соединяющая челнок и иглу плавно скользила, превращаясь в идеально ровную строчку.
Давид Израилевич всю жизнь был брючным мастером.
Лишь однажды он изменил своей профессии, во время войны.
Было ему тогда лет двадцать пять, и его расстреляли. Вернее не только его, а вообще всех евреев городка, где он жил. Но очнувшись поздним вечером, он обнаружил себя заваленным трупами, с кровоточащим плечом, но живым. Больше живых в куче трупов не было. Ни его жена Лея, ни пятилетний сын Мотя, ни родители, ни сестра Хана, ни еще пару сотен евреев.
Давид Израилевич дождался темноты, выбрался из кучи и ушел в лес.
Подобрали его партизаны.
Боец из Давида Израилевича был не очень хороший, как он сам говорил, из-за физической крепости, которой ему явно не доставало. Поэтому он временно переквалифицировался с брючного мастера на универсального портного, ремонтировал одежду партизанам, помогал на кухне.
Убил человека он однажды.
Я знал его до войны, он работал товароведом. Однажды его чуть не посадили за какую-то растрату. Наверное он был не очень хорошим товароведом.
Как оказалось полицаем он тоже был не очень хорошим, потому что даже расстрелять нормально меня не смог.
Когда в сорок третьем пришли наши, Купцов прятался в лесу за дамбой. Но мы таки его нашли.
Я тогда никогда не убивал людей, деточка, а тут не знаю, что на меня нашло, сам вызвался.
Меня поняли и не стали мешать. Но знаете, что я сделал? Спросите старого Давида, что он сделал, деточка?
-Что вы сделали, Давид Израилевич?
-Я сказал ему бежать, и он побежал. А я выстрелил ему в спину и попал.
-Но зачем? Зачем вы сказали ему бежать?
-Я хотел быть лучше, чем он.
-Но вы и так лучше, чем он!
-Любой человек, деточка, который стреляет в другого человека, становится убийцей.
Это намного приятнее, чем умирать, понимая, что обречен.
Я знаю, как это, я так умирал.
А вот мой сын Мотя нет. И жена моя тоже нет. И остальные нет.
Нам не дали возможность надеяться.
А Купцову я эту возможность подарил, потому что не хотел быть таким, как он. Купцов таки был не очень хорошим товароведом и полицаем, я был не очень хорошим партизаном, но кто мешает быть мне хорошим бручным мастером?
Никто мне не мешает. НАДЕЖДА это очень важно, деточка, очень, можешь мне поверить, чтоб ты мне был здоров.
Всё, примерка закончена. Приходи послезавтра, бруки будут готовы. И это будут не бруки, а песня о буревестнике, чтоб ты там себе не думал.
Авгиевы конюшни(одесский вариант часть 1, всего 2)
-И ви мине, старому сантехнику, будете рассказывать, как этот древнегреческий качок Геракл смыл десятилетние какахи? Ой, не морочьте мине голову! Ви на своем унитазе попробуйте десять дней не спускать воду! На одиннадцатый день никакой Керхер вам не поможет! – от этих слов Мойши публика в пивной притихла и села поближе. Мойша был из тех, кого сто грамм водки делало лет двадцять назад неутомимым любовником, а сейчас, к сожалению для женщин, только неплохим рассказчиком. В субботу после захода солнца он всегда заходил в пивную своей матери, пропустить сто грамм. После этого он всегда что-то рассказывал, никогда не повторяясь. Народ к этому привык, и к приходу Мойши посетителей было в разы больше, чем обычно. Сейчас Мойша пригубил стопочку, и его понесло:
-Если бы не мой дедушка Изя, ничего бы у Геракла с очисткой конюшен не вышло!
Публика захохотала. На этот раз Мойша перегнул. Конечно, дедушка Мойши был человеком уважаемым, несмотря на отсидку за взлом сейфов. Зато потом, в 1927 году он нашел старинный клад с огромным количеством древних серебряных монет, получил премию, на которую и открыл эту пивнушку. Потом, после сворачивания нэпа пивнушку забрали, оставив, правда, Изю ее чисто номинальным руководителем, что не мешало всем считать Изю ее владельцем. После смерти Изи ее руководителем стала его дочь, мать Мойши. И хотя сейчас ей уже перевалило за семьдесят пять, она не хотела выпускать руководство из своих рук. Она все еще считала пятьдесятитрехлетнего Мойшу молодым и не серьезным балбесом. Отчасти она была права. Если еврей в сорок лет все еще работает сантехником – он балбес. Мойша не парился по поводу своей работы. Как-никак, у него водились деньжата, его даже в пятьдесят три все еще любили женщины, в том числе и его жена Рахиль. В этой пивной все было отлажено его руками, и то, что его мать планировала передать бразды правления пивной не ему, а его сыну, Мойшу не тревожило. И сейчас, как обычно чуть-чуть выпив, Мойша снова рассказывал какую-то небылицу. Старые клиенты слушали его внимательно, не перебивая, и не оспаривая даже откровенную чушь. Спорить с Мойшей – гиблое дело. Вроде, ерунду говорит, а потом возьмет и докажет, что все сказанное – чистая правда. Так что пивная после шаббата собирала много клиентов послушать Мойшины байки, и поржать над его очередной жертвой. Тем, кто будет пытаться доказать, что услышанный рассказ – наглое вранье. А Мойша, тихо продолжает:
Публика грохнула от смеха. Резкий скрипучий голос матери Мойши мигом гасит веселье:
-Мойша, сынок, твой дедушка хорошо работал головой и руками. А ты – только языком и руками. В голове у тебя по-прежнему ветер. Давай трави свои байки. Народ ждать устал, даже пиво не пьет! И что там мой папа, вместо Геракла конюшни Авгия чистил? Хотела бы я увидеть старого Изю с лопатой!
Ее слова тонут в хохоте. Публика, основательно затарившись пивом, окружает Мойшу и тот продолжает:
-Я, конечно, не поручусь, что именно так все и было, только старый Изя мог и не такое отмочить. Так что сначала было все так, как написано в мифе про Авгиевы конюшни. Геракл поставил плотину, а потом сломал ее, и вода смыла все дерьмо из этих сараев в море. Это было только началом мифа. А дальше было совсем другое:
Легкий ветерок с западного подножия Олимпа должен был принести пряный запах листьев оливы. Вместо этого потянуло отвратительным смрадом тухлой рыбы, и еще чего-то настолько тошнотворного, что Зевс приподнялся с подушек, и выплеснул бокал с амброзией на землю. Его воля могла быть выражена даже негромким голосом, иногда достаточно властного движения бровей:
-Кто-нибудь, уберите эту вонь!
На этот раз никто не спешил выполнять его волю. Мало того, все быстро прижались к стенам, оставляя огромное пространство вокруг Посейдона. Тот успел выхватить большую амфору с водой у одной из наяд, и сбросив грязную одежду, с наслаждением смывал с себя зеленовато-коричневую зловонную слизь. Зевс привык к экстравагантным выходкам брата. В этот раз тот явно перебрал. Прийти без приглашения в таком виде, да еще и устроить мытье прямо во время трапезы? На этот раз Зевс громыхнул во всю силу своего голоса:
-Сейчас же объясни, что все это значит! Ты использовал испорченные благовония?
Посейдон, смыв с себя всю гадость, остатки воды просто вылил на лицо. Он швырнул амфору в направлении ближайшей наяды, не удосуживаясь посмотреть, поймает ли она пустой сосуд. Посейдон не торопился с ответом. Вместо этого он, с улыбкой глядя на Зевса, поднял правую руку ладонью кверху на уровень груди. Зевс знает своего упрямого брата. Тот не станет говорить, пока не его не натрут ароматными маслами. Два движения бровей Зевса и уже одна наяд с опаской начала натирать мокрое мускулистое тело Посейдона благовониями, а вторая принесла чистую одежду. На этот раз Посейдон изменил своим правилам. Он начал говорить сразу, как только наяда закончила натирать маслом спину и перешла к ягодицам:
-Прошу простить меня за визит без приглашения. И за подарки, которые вряд ли будут вам по вкусу. Я свалил их на южном склоне Олимпа. Около пяти тысяч талантов(180 тонн) дохлой рыбы, и этих дрянных водорослей. У меня просто больше в колесницу не поместилось. Еще столько же через пару часов привезет Тритон и свалит под восточный склон горы. А завтра мы завалим северный и западный склоны.
У Зевса кулаки сжались с такой силой, что бокал, который он так и не выпустил из рук, высыпался тонким порошком. Он все еще старался сдержать свой гнев. Прошлые разборки с братом все еще свежи в его памяти. Голос Зевса прозвучал, как дальний гром в предвестие грозы:
-Ты не расскажешь нам, брат, чем вызвана твоя невиданная щедрость? У тебя так много рыбы, что ты решил поделиться с нами? Тогда почему она дохлая, и так мерзко воняет?
Посейдон ногой отшвырнул свою загаженную одежду к Зевсу и пожал плечами. Его голос прозвучал тихо и вкрадчиво:
-Твой сын, Зевс, показал свое умение убивать, крушить, разрывать пасти, короче, совершать бессмысленные разрушительные действия. Кто додумался поручить этому качку что-то созидательное? Я понимаю, что мышцы вошли в его голову, и вытеснили из нее мозг, но ты ведь мог остановить эту затею с конюшнями Авгия? Почему вы поручили герою то, что не делали десять лет уборщики навоза?
Зевс с удивлением посмотрел на слизь, которая осталась на полу после мытья Посейдона, на его одежду, которую в виде грязной тряпки Посейдон подтолкнул к нему, и начал хохотать:
-Кажется, я понял. Вода смыла весь навоз, и он попал прямо в твой дворец. Извини, брат, Геракл немного перестарался!
Посейдон нахмурился. Его взгляд встретился со взглядом Зевса и тот перестал смеяться. А Посейдон продолжил говорить тихо и вкрадчиво:
-Великий Зевс считает, что Авгий кормит своих коров тухлой рыбой? И те от такой еды гадят водорослями, вызывающими цветение моря?
Зевс, наконец, понял, что произошло. Его дотошность требует дополнительного уточнения:
-Ионическое море цветет?
Посейдон кивнул, и печально сказал:
-Зона цветения пока несколько тысяч арура(1 арура =43 кв.м) в месте впадения реки Алфей. Твоему бы сыночку прикинуть, сколько корова гадит за день, потом умножить это на количество дней в году, да еще на пятьдесят тысяч, а потом на десять лет, в течение которых не чистились эти сараи. А ведь у Агея были еще лошади, козы и овцы. Те, конечно, гадят поменьше, чем коровы, но и этих тварей у Агея не меньше сорока тысяч. Такое количество навоза превратит через месяц все Средиземное море в выгребную яму. Навоз очень нравится коричневым водорослям, а они в больших количествах сильно воняют. Там, где много этих водорослей, дохнет все живое! До моего дворца цветение воды еще не дошло, однако это только вопрос времени. Кстати, на моих жертвенниках в районе цветения моря больше нет рыбы, вина и оливок. Только лошадиный навоз вместе с тухлой рыбой и этими водорослями. Великий Зевс желает подождать еще месяц, пока все рыбаки Греции останутся без работы? Тогда и на его жертвенниках не будет ничего хорошего! Люди найдут других богов, когда поймут, что мы из дурацкой прихоти сделали то, с чем не можем справиться.
-Я уже все понял. Есть какие-то предложения? Извини, Геракл перестарался! Что я могу сделать для того, чтобы исправить ситуацию? Сотня или тысяча молний поможет уничтожить эту гадкую слизь?
Посейдон печально покачал головой:
-Сила молнии моего трезубца лишь немного меньше силы твоих молний, брат. Они только ухудшают ситуацию. Вода нагревается, и эти водоросли растут еще быстрее.
-Я ведь могу и ледяную стрелу пустить! От холода эта слизь исчезнет? – Зевс уже хотел подать знак, чтобы принесли его ледяные стрелы, но Посейдон только вздохнул:
-Коричневые водоросли плавают не только на поверхности. Твоя стрела, Зевс, не сможет заморозить все море до дна. Да я и не уверен, что это поможет.
-А что тогда поможет? – Зевс уже догадался, однако хочет, чтобы ЭТО произнес Посейдон. Тот не заставил себя долго ждать:
-Нам понадобится помощь Хроноса. Если он вернет время вспять, мы сможем как-то избежать такого позорного финала.
Зевс задумался. Ему жутко не хотелось обращаться к отцу, которого он сбросил с трона. Поэтому он неуверенно возразил:
-Судьба предопределена. Если Гераклу суждено очистить Авгиевы конюшни – он должен это сделать. Хронос этого изменить не может!
Посейдон хитрее своего брата. Он снова начал вкрадчиво шептать:
-Мы можем спросить у оракула, как очистить эти грязные сараи, не загадив моря! Хотя оракулы должны выражать нашу волю, но я-то знаю, что они вещают под кайфом! А вдруг у них в затуманенном мозгу возникнет какая-то светлая мысль?
Посейдон тяжело вздохнул:
-Я готов обратиться даже к сумасшедшему прорицателю на улице, если это поможет. А накурившаяся Пифия – это как раз то, что нужно!
Оба бога мгновенно исчезли. Через мгновение Посейдон появился один. Выхватив одежду у наяды, он быстро оделся, оправдываясь:
-Являться голым к женщине, немного не по протоколу. А к Пифии для предсказания – вообще глупо!
Посейдон успел как раз вовремя. Явившийся перед Пифией Зевс уже готов выложить напрямик всю информацию. Посейдон не сторонник прямых вопросов. Поэтому он начинает издалека:
-Сейчас десятый день месяца, и не время для прорицаний. Однако нам очень нужно получить информацию…
Пифия держала в руке глиняную трубку, из которой поднимался совсем не ароматный дымок. Она с удовольствием затянулась, закрыв от удовольствия глаза. Через пару секунд она выпустила в сторону Посейдона струю дыма, воняющего палеными тряпками. Не открывая глаз, она ответила:
-Нужную информацию Геракл может получить от Цили Соломоновны в Одессе на Малой Арнаутской улице в 1927 году после рождества Христова! Цилю там все знают! – Пифия затянулась еще раз и начала глупо хохотать:
-Только закажите ему металлические трусы у Гефеста, иначе он подцепит триппер! – после третьей затяжки Пифия становится совершенно невменяемой. Сквозь истерический хохот можно различить только отдельные слова на неизвестном языке.
Посейдон встряхнул ее, чем вызвал новый приступ смеха Пифии. Та уже не могла произнести ни слова, из ее горла выходили только булькающие звуки. Зевс тронул Посейдона за плечо и тихо прошептал:
-Оставь ее! Она курит слишком много конопли, чтобы сказать нам что-то толковое!
Посейдон с этим категорически не согласен:
-Она знала то, что нам было нужно! О Геракле и другом времени!
Внезапно Пифия подняла голову и сказала абсолютно нормальным голосом:
-Похоже, я погорячился! Она точно что-то знает! Может, и нам покурить конопли? Хорошо, ничего противоречивого она не сказала. Евреи ждут прихода мессии, которого называют Христом. Через 1927 лет после его рождения в каком-то городе Одесса… Интересно, сможет ли Хронос закинуть Геракла в эту Одессу на Малую Арнаутскую улицу?
Посейдон развел руками и тихо сказал:
-Великий Зевс забыл еще об одной мелочи. Нужно уговорить одного упрямого качка отправится в эту самую Одессу в металлических трусах на поиски какой-то еврейки! Думаю, это будет непросто, учитывая настроение Геракла!
А настроение у Геракла было хуже некуда. Последний подвиг с Авгиевыми конюшнями принес кучу неприятностей. Запруженная река после освобождения с ревом пронеслась по загаженным сооружениям. Она унесла в море весь навоз, третью часть сараев, пятую часть стад царя Авгия и жизни около двухсот человек. Вместо обещанной награды в десятую часть стад Гераклу выставили огромный счет, который нечем было оплачивать. Благо воины Авгия не рисковали приблизиться к герою, а то бы сидеть ему в долговой тюрьме! Обычного эллина продали бы в рабство, но вряд ли кто-то бы рискнул купить героя в виде раба. Геракл отвлекался от грустных мыслей тем, что молотил своими огромными кулаками бревно, наполовину вкопанное в землю. Появление Зевса не принесло его сыну радости. Геракл, не прекращая лупить по дереву, глухо пробурчал:
-Я опозорил твое и свое имя, отец! Прости!
Зевс схватил Геракла за плечо и развернул к себе. Его голос прозвучал тихо и весомо:
-Ты не сидишь и плачешь, а продолжаешь борьбу. Значит, у нас еще не все пропало! Я не уверен в словах Пифии, однако на это последняя надежда. Ты готов бороться за свою и мою честь?
Вместо ответа Геракл нанес несколько ударов по бревну пальцами, вырывая при этом большие куски древесины. После этого он обернулся к Зевсу и сжал кулаки:
-Только скажи отец, что нужно и я выполню любой твой приказ!
Стриж падал вниз почти двести пехий(80 метров) и только перед самым дном затормозил, подняв тучу пепла. Зевс, приняв свой настоящий образ, несколько раз чихнул. Прикованный к стене Хронос только ухмыльнулся:
-Я не желаю тебе здоровья, Зевс. Раз ты здесь, значит, ты в гораздо большем дерьме, чем я!
-Мне достаточно только моргнуть, и твой колодец наполнится лавой!
-Он должен был наполниться пеплом за год, однако этого не произошло. Лавой ты сможешь его наполнить за час. Думаешь, для меня есть разница, год или час? Ты уже был унижен смертным, поэтому унижение просить меня о чем-то – это ерунда для тебя!
-Это какой смертный меня унизил? – громыхнул Зевс.
-Пифия, дурак! Бог спрашивал у смертной, что ему делать! А та изобразила полную невменяемость, чтобы мой заносчивый сынок не сжег ее молнией. Она дала тебе дельный совет. Другое дело, как ты им воспользуешься. Как думаешь меня уговаривать? Ты уже угрожал. Не прошло. Еще мысли есть?
-Спрошу о том, что ты хочешь, чтобы помочь мне.
-Мелочь. Ерунду, которую может сделать любой смертный. Ты станешь на колени, и будешь меня просить так, как смертные просят тебя. И это еще не все. Ты должен принести мне жертву…
-Пару жареных баранов и бочонок вина. Учитывая то, что я прикован, тебе придется поить и кормить меня.
-А если ты потом откажешь мне?
-А ты всегда выполняешь просьбы людей? Хотя, людей много и они смертны. Я могу тебя понять в их отношении. А вот в отношении меня – нет! А за то, что ты усомнился во мне – разделишь со мной трапезу. Только я съем двух баранов, а ты – пригоршню пепла из моего колодца! За это Геракл попадет в Одессу на Малую Арнаутскую и у него будут сутки для поиска помощника, а потом я дам четверо суток, для них обоих тут.
Очутившись в Одессе, Геракл тут же пожалел о своей готовности. Он стоял посреди грязной улочки, вымощенной булыжником.
Мимо куда-то спешили странно одетые люди, которые старались не встречаться взглядом с неизвестно откуда взявшимся верзилой. Геракл сделал несколько попыток что-то спросить у проходящих людей. Они только испуганно шарахались в сторону, явно не понимая языка, на котором он говорил. Стоять посреди улицы было глупо и холодно, поэтому Геракл решил пойти туда, куда спешили все люди. Это немного упростило задачу. Люди шли рядом, и Геракл мог с ними разговаривать на ходу. Несколько попыток обратиться к ним, как подобает при общении свободных граждан в Элладе, привели к тому, что проходящие мимо люди ускоряли движение, не отвечая на вопрос. Геракл решил поменять тактику. Он решил обращаться к прохожим теми, единственными словами, которые, как убедил его Зевс, они должны были понимать:
-Циля Соломоновна! Малая Арнаутская! – ни тихое обращение, ни вопли Геракла также не нашли отклика у окружающих. Наконец, он схватил за шиворот мужчину, который не успел отскочить в сторону, и поднял его на уровень своего лица. От вопля Геракла тот рискует оглохнуть:
-Циля Соломоновна! Малая Арнаутская!
Несчастный прохожий ткнул пальцем в табличку на доме, на которой что-то написано непонятными для Геракла символами, пытался что-то сказать, но его язык непонятен герою. Геракл отпустил свою случайную жертву и подошел к дверям этого дома. Несколько ударов кулаком, и дверь открыл какой-то здоровяк. Тому не понравилось, что Геракл стучал слишком громко, и он не очень хорошо отреагировал на рык героя: «Циля Соломоновна!» Для Геракла вполне достаточно оснований, чтобы туша здоровяка пролетела несколько метров и вышибла следующие двери. Геракл сжал кулаки и прошел за эту дверь, рассчитывая отразить любое нападение. В большом холле он нашел только несколько смертельно напуганных молодых, очень легко одетых девушек, и одну пожилую ведьму, с кочергой в руках. У этой старой карги – смелость воина, да и то, замахнуться на Геракла металлической палицей, рискнул бы не каждый. Герой легко вырвал кочергу из рук женщины и завязал ее узлом. В очередной раз он повторяет заклинание: «Циля Соломоновна!» Как ни странно, это успокоило молодых девушек, а старая карга расплылась в улыбке. Она быстро начала щебетать:
-Зачем такому достойному человеку ходить к той старой вешалке? У меня девочки гораздо красивее, и…- она быстро поняла, что этот здоровяк ничего не понял из сказанного, поэтому, быстро дернула за руку толстенькую блондинку, на которой из одежды только шелковые полупрозрачные шаровары и лифчик из кружев. Старуха мяла сквозь кружева большую грудь блондинки своими костлявыми пальцами, показывая, какая она упругая. Геракл в очередной раз гаркнул: «Циля Соломоновна!» Старуха толкнула блондинку назад на софу, и снова защебетала:
-Отведешь этого здоровяка к Циле Соломоновне! Надеюсь, его наняли те парни, что подцепили от ее девочек триппер! Пусть он там все разнесет!
Из всего сказанного Геракл только и понял, что Циля Соломоновна и пострадавший вышибала, связаны между собой. Поэтому он схватил здоровяка и несколько раз сильно встряхнул. Последний понял, что чем быстрее он отведет этого сумасшедшего к Циле, тем больше у него шансов остаться в живых. Поэтому уже через пару минут вышибала завел Геракла в соседний бордель и заорал во все горло:
-Циля Соломоновна, я привел вам клиента! – и тут же бросился бежать, как будто за ним гонятся черти.
Циля – крупная еврейка лет пятидесяти, смотрится немного моложе своего возраста. При необходимости она может поработать и вместо одной из своих девочек, но желающих на это среди клиентов с каждым годом становится все меньше. С каждым годом ее голос становится все более пронзительный и неприятный. Сейчас он похож на визг пилы для дерева, которой пытаются распилить металлический лист:
-Какой приятный молодой человек! Я уже полчаса слышу, как кто-то меня ищет, и только теперь вижу этого красавца! Неужели тот, кто говорил, какие у Цили девочки, не сказал, как ее найти?
Геракл ничего не понял из этого. Убегая, вышибала соседнего борделя ткнул пальцем в сторону Цили и несколько раз повторил: «Циля Соломоновна!» Геракл начал быстро и сбивчиво объяснять ситуацию с цветением Ионического моря. Циля слушала его первые две минуты, потом тяжело вздохнула и прошептала:
-Какой горячий молодой человек! Похоже, что у него уже месяц не было женщины! Ничего, Циля сейчас поможет этому горю! Жанночка!
Из одного из кабинетов вышла знойная брюнетка. Геракл уже понял, что попал в бордель, и ему пытаются предложить девочку. Чтобы снять все вопросы по поводу интима, он открыл деталь туалета, выкованную Гефестом. Подлая вещица позволяла отправлять естественные надобности, не давая возможности заняться сексом. Циля Соломоновна схватилась за голову:
-Ой-вей! Убивала бы таких баб! Надеть на такое сокровище железную клетку! Жанночка, позови Изю, пусть он снимет это безобразие!
Жанна сорвалась с места и куда-то исчезла. Геракл снова пытался что-то рассказать, но Циля слушала его невнимательно. Внезапно она вскрикнула:
-Я вспомнила! Этот красавчик лопочет совсем как Лина, когда она только приехала из Греции. Лина! Иди сюда, детка, тут к тебе молодой человек!
В холл вошла девушка удивительной красоты. Прозрачная ночная сорочка не скрывала ни сантиметра ее великолепного тела. А ее огромные миндалевидные глаза до краев были наполнены желанием. Геракл поднял глаза на Лину и изобретение Гефеста издало протяжный писк, но заклепки выдержали. Лина бросила жалобный взгляд на Цилю:
-Циля Соломоновна, доктор сказал, мне еще три дня пить таблетки, и ничего такого нельзя!
-Кто сказал про что такое? Молодой человек из Греции, ты оттуда же. Должна понимать, чего ему нужно! Да и запал он на тебя! Слышала, как его зверь рвался на свободу? Клетка едва выдержала! – Циля внимательно посмотрела на Геракла, который буквально пожирал глазами Лину,
-Молодой человек! От такого взгляда Лина и забеременеть может! Отвернись, красавчик! Сейчас придет Изя, и аккуратненько снимет клетку с твоего красавца, пока он ее сам не порвал!
Минут через десять в комнату вошел пожилой еврей, лет пятидесяти, толстоватый, ниже среднего роста. У него с собой маленький чемоданчик, как у доктора. Потрепанный жилет и старые брюки, вытянутые на коленях, сильно отличают вошедшего от приличного врача. Прямо от дверей он весело закричал:
-Циля Соломоновна! Стареешь, старая ведьма! Зачем тебе этот гой? Если ты думаешь, что он пришел снять девочку, то где он держит деньги? Может, тебе самой захотелось покувыркаться с этим красавчиком, и ты готова заплатить за это?
Циля ударила себя ладонью в лоб, и, поняв, что ошиблась, заорала во все горло:
-Не может быть, чтобы у такого представительного молодого человека не было денег! – она уже прекрасно рассмотрела странную одежду Геракла, и сейчас поняла, что спрятать в ней что-то, просто невозможно.
Изя подошел поближе, и течение минуты внимательно осматривал приспособление Гефеста, после чего поставил чемоданчик на пол и открыл его. Там огромное количество всякого добра, в том числе отмычки, слесарный инструмент и другое, чье назначение знал только Изя. Взяв в руку отмычку, он внимательно посмотрел на Геракла, и мягко и тихо сказал:
-Я не сомневаюсь, что у такого прекрасного молодого человека есть деньги. Просто Тора говорит, что когда имеешь дело с гоем, нужно какую-то сумму брать авансом. Если Изя аккуратно и незаметно снимет, а потом наденет эту штуку, как она и была, это будет стоить два рубля серебром. И один рубль я хочу иметь авансом! Лина, ты можешь объяснить этому гою, что в борделе у Цили в кредит не верят?
Лина что-то быстро сказала по-гречески. Геракл все понял с первых слов. Он запахнул хитон и заорал так, что у всех закложило уши. И только Лина тихо перевела:
-Он говорит, что он Геракл, сын Зевса, и пришел за помощником, для того, чтобы очистить Авгиевы конюшни! Зевс сказал, что Циля знает этого помощника. Если она его не позовет, то он разнесет весь этот дом!
Циля вопросительно посмотрела на Изю. Тот понял этот взгляд по-своему:
-Если он сумасшедший, то причем тут Изя? Если это действительно Геракл, то пусть ему помогает его папа! Он ведь у него Зевс, а я просто старый еврей! От меня с лопатой будет очень мало толку!
Геракл поднял стул и, взявшись своими огромными ручищами за ножку, скрутил ее винтом. При этом он что-то сказал. Лина перевела это так:
-Если вы мне не поможете, я сотру вас в порошок!
Изя с уважением глянул на огромные мышцы Геракла, потом на ножку стула, мгновенно превращенную в кучу щепок. В его голосе прозвучала ирония:
-И зачем такому прекрасному молодому человеку, как вы, порошок из старого еврея? В Греции дают за него большие деньги?
Геракл со второй ножкой этого стула поступил по-другому. Он не напрягаясь, отламывал от нее по маленькому кусочку. Циля в отчаянии взмолилась:
-Изя, сделай что-нибудь, пока этот здоровяк не испортил мне всю мебель!
Изя пожал плечами и сказал:
-Циля, разве ты не видишь? Молодой человек торгуется! В Греции немного другой подход к гешефту, но мне так тоже нравится! Сейчас он закончит ломать этот старый стул, и скажет, что какую помощь ему может оказать старый больной еврей, и сколько этому еврею заплатят за его работу.
Геракл, услышав от Лины перевод, уронил стул на пол. Его ответ Лина перевела, со страхом поглядывая на агрессивного гиганта:
-Он не знает, кто и чем может ему помочь, и у него нет денег, чтобы оплатить работу помощника. Агей обещал десятую часть от своих многочисленных стад и отар, и треть он готов отдать помощнику. Это три тысячи…