Страфонтены в малом театре что это такое

Зато в этом зрительном зале есть много других удобных мест,: амфитеатр, бельэтаж, 1 ярус, 2 ярус, ложи бенуара, ложи бельэтажа, ложи балкона 1 яруса, балкон 2 яруса – есть из чего выбирать!

Однако некоторые зрители уверяют, что неудобна левая сторона: утверждают, что действие происходит в основном в левой части сцены и многим зрителям приходится вставать чтобы увидеть действие.

Сориентируем вас в отношении разделения зон зрительна самые дорогие, затем дешевле):

Схема залов | Малый театр

Если Вы хотите посетить спектакли Малого театра, тогда рекомендуем Вам перед заказом билетов ознакомиться с описанием залов, чтобы выбрать максимально удобные для себя места.

Основная сцена

Главный зал Малого театра – Основная сцена. Она находится по адресу Театральный проезд, д.1. Вместимость зала составляет 1090 мест. Это достаточно большой и просторный зал, с мягкими комфортными креслами и широкими проходами. Лучший обзор сцены открывается, конечно же, с партера. Наиболее оптимальными для просмотра являются центральные места в рядах с 4 по 7.

Особенностью Основной сцены Малого театра есть страфонтен – ряд, идущий за партером, у которого на всех креслах нет спинок. Учитывайте этот момент, когда будете выбирать места на продолжительные спектакли.

Но в зале есть и много других удобных места – первые ряды амфитеатра и балкона, центральные места лож бельэтажа и бенуара.

Сцена на Ордынке

Покупая билеты на спектакли, которые проводятся на Сцене на Ордынке (расположена по адресу ул. Большая Оррдынка, д.69), обратите внимание на первые ряды партера – это самые комфортабельные места практически в любом театре.

Немного менее удобными по обзору, но дешевле по стоимости, будут места по правую и левую сторону от партера. Также можно выбрать места в первых рядах балкона, чтобы беспрепятственно наблюдать за происходящим на сцене.

Малая сцена на Ордынке

Если выбранный Вами спектакль проходит на Малой сцене на Ордынке, тогда Вы можете выбирать абсолютно любое место, ведь этот небольшой зал состоит из восьми рядов, что гарантирует прекрасный обзор сцены.

33 неудобных вопроса о театре

Текст: Алексей Киселев, Антон Хитров, Вита Хлопова

Примерно затем же, зачем на выставки в музеи, на концерты, и в конце концов в кино. С одной стороны — это отличный повод для встречи или свидания. С другой — в театр идут за тем, что не способен передать экран. Бонус посещения именно спектакля на театральной сцене — в осознании, что он никогда больше в таком виде в точности не повторится. Поэтому публика так высоко ценит мастерство актерской импровизации. Нетрадиционный театр, экспериментальный, иммерсивный, — в свою очередь дает новый опыт, как правило, довольно диковинный, способный расширить систему представлений как минимум о том, каким бывает театр.

И последнее. На странице «Шекспировской компании» в фейсбуке проводился опрос: «Что такое театр — в одном слове». Вариантов ответа набралось больше больше ста, но с огромным отрывом и вровень лидировали два: «жизнь» и «эскапизм». То есть для большинства зрителей театр — это либо прикосновение к реальности, от которой в повседневной жизни мы прячемся за скорлупой социальных условностей, либо наоборот — бегство из реальности, экспресс-путешествие к лучший из миров.

Стоимость постановки зависит от большого количества факторов. Например, бюджет «Неявные воздействия» Всеволода Лисовского — три тысячи рублей на минимальный реквизит: спектакль играется на улице, без костюмов, техники и декораций, а артисты готовы бесплатно репетировать и согласны на скромную долю с кассовой выручки. Другое дело «Чапаев и Пустота» в «Практике» — популярный режиссер (Максим Диденко), популярные актеры («Мастерская Брусникина»), эффектные костюмы и декорации, работа композитора, долгие репетиции; подобные постановки обходятся театрам в несколько миллионов рублей.

Для государственных театров без щедрой спонсорской поддержки или дополнительных грантов, средний бюджет на постановку камерного спектакля (до 300 зрителей) — около одного миллиона рублей. Другое дело, что каждый отдельный показ спектакля тоже стоит театру денег — это гонорары приглашенным артистам (если таковые есть), закупка одноразового реквизита (если нужно), электроэнергия, работа персонала, монтировка, реклама и так далее. На эти расходы обычно идут кассовые сборы.

Действительно, Чехов, Шекспир и Мольер — три самых популярных драматурга, чьи пьесы ставят во всем мире из года в год. И нет ни одного современного автора, способного с ними конкурировать. Что не означает того, что востребованных мировым театром современных драматургов не существует. Например, едва ли не каждый именитый режиссер планеты рано или поздно обращается к пьесам норвежского писателя Юна Фоссе, нашего современника. В каждой стране, где хотя бы в зачаточной форме существует традиция политического театра, обязательно идет что-нибудь из Марка Равенхилла. Из российских авторов на мировое господство в отдаленной перспективе претендует Иван Вырыпаев.Стоимость билета определяют два простых фактора. Первый — затраты на показ: это дорога, проживание труппы, транспортировка декораций, аренда сцены, гонорары. Если общую сумму поделить на количество мест в зале, получится такая цена билета, которая позволит организаторам выйти в ноль, и обычно это гигантская сумма. Поэтому цены устанавливаются все-таки довольно низкими, чтобы собрался полный зал; и, конечно, фестивали никогда не окупаются.

Второй фактор — уровень спроса. Чем выше спрос, тем больше стоимость: все желающие все равно не поместятся. Например, на московских гастролях «Гамлета» Льва Додина с Данилой Козловским в главной роли билеты стоили от пятнадцати тысяч, что, конечно, вызвало громкий скандал. Однако, зал был выкуплен полностью в первый день продаж.

Однако, чаще всего обнаженное тело на сцене — не провокация, а эстетическая единица, в которой постыдное уступает место возвышенному, как в «Медее. Материал» Анатолия Васильева или «Машине Мюллер» Кирилла Серебренникова.

Про ненормативную лексику: публично изъясняться матом в России с недавних пор запрещено законом. Запрет использовать неотъемлемую часть языка для драматурга — это серьезное ограничение. Это как если бы художникам запретили использовать, например, желтый цвет. А «оскорблением традиций» консервативные театралы обычно называют любое отклонение от советского стиля пятидесятых; так что если увидите, что кого-то обвинили в чем-то таком, бегите смотреть — почти наверняка это что-то хорошее.

Что там по десять, у нас есть спектакли, который идут по 100 лет! «Синей птице» Станиславского в этом году исполняется вообще 110 лет. Сложно назвать ее хитом, это скорее реликвия. Как и «Необыкновенный концерт» в Театре им. Образцова (72 года), «Добрый человек из Сезуана» в Театре на Таганке (54 года), «Юнона и Авось» в Ленкоме (35 лет).

Совсем другое дело — относительно свежие спектакли, на которые много лет подряд трудно достать билет. Самый очевидные пример — «Одна абсолютно счастливая деревня» в «Мастерской Петра Фоменко». И, конечно, бульварные комедии могут идти годами, как «№ 13D» в МХТ им. Чехова, время от времени сменяя только состав актеров.

Рекордно долгий спектакль на сцене, уже три года колесящий по Европе — «Гора Олимп» Яна Фабра. Он идет двадцать четыре часа без антракта. Зрителям разрешается свободно выходить из зала и возвращаться, а для желающих немного поспать вокруг театра на время спектакля разбивается кемпинг. Самые труднопереносимые зрелища сочиняет итальянский хладнокровный эстет Ромео Кастеллуччи. В одном из спектаклей он, например, отдает себя на растерзание псам. Впрочем, единственная его московская вещь — «Человеческое использование человеческих существ» в «Электротеатре Станиславский» — несмотря на использование аммиачного зловония, скорее возглавит рейтинг непонятных: основная часть спектакля играется на несуществующем языке.

На этой же сцене еще идет «Волшебная гора» Константина Богомолова, в которой 80% игрового времени артистка лежит на сцене и кашляет. И даже этот спектакль выглядит вполне традиционно, пока в режиссер Василий Березин играет спектакль для котов, а в «Театре.doc» исполняют «Молчание на заданную тему» Всеволода Лисовского, где в течение часа артист просто сидит на стуле и молчит. Кстати сказать, Лисовский побил рекорд Фабра, — его новый спектакль-экспедиция «Сквозь/ Скольжение по возможностям» длится сорок восемь часов.

По крайней мере последние сто лет требования к актерам одни и те же: умение петь, танцевать, обладать отчетливой речью и сильным голосом, обладать базовыми навыками реалистической школы. Важно другое: у каждого режиссера всегда есть свои требования к актерам. И если режиссер занимается задушевным театром, раскрывающим богатства непостижимой человеческой души, наличие хорошей технической подготовки артиста ему никак не помешает. Тем, кто ищет в современном театре душу, надо обязательно посмотреть спектакли Петра Фоменко, Сергея Женовача и Камы Гинкаса.Наряжаться совершенно не обязательно. Другое дело, что в Большом театре на шорты и рваные кеды могут косо посмотреть чрезвычайно нарядные зрители. И наоборот, если вы наденете свой роскошный смокинг или коктейльное платье с лисой на спектакль в «Практике», выйдет соразмерный конфуз: вокруг вас будут потягивать смузи мета-мета-хипстеры в джинсовках и кепках. А вот в «Гоголь-центре», где встречаются самые отдаленные социальные слои, вы можете прийти хоть в ластах, и вам никто ничего не скажет. В крайнем случае решат, что вы Андрей Бартенев.В театральном зале при погашенном свете невежливо делать все, что может помешать зрителям и артистам. Горящий экран смартфона, конечно, всем мешает.

Выйти, разумеется, можно всегда. Но если вы никуда не торопитесь, лучше все-таки дождаться поклонов или антракта (в конце концов за это время ваше отношение к спектаклю может радикально перемениться).

Что касается сна — это совершенно нормальная реакция организма на приглушенный свет и смену темпа. В сон начинает клонить чаще всего на пятнадцатой минуте спектакля, но буквально через десять гипнагогических минут вы очнетесь полным сил и любопытства к происходящему.

Если речь о показе иностранного спектакля на российском фестивале — можете быть спокойны, спектакль будет идти с переводом (в титрах или в наушниках). А если вы путешествуете, и решили сходить в театр, то тут несколько вариантов. Самый беспроигрышный — отправиться на балет или современный танец; там нет слов. Еще европейский театр славится спектаклями-иллюзионами, тоже бессловесными. И третий вариант — классика. Перед походом освежите в голове сюжет пьесы и вперед. А если спектакль — по неизвестному вам произведению, и имя режиссера вам ни о чем не говорит, то да, лучше выбрать что-нибудь другое.В первую очередь — мультимедийными. Чтобы понять насколько далеко в этом направлении шагнули технологии, достаточно посмотреть на шоу отечественной команды SILA SVETA на America’s Got Talents. С другой стороны активно развивается цирк; здесь впереди планеты всей Cirque Du Soleil, зрелища которых ставят под сомнения законы физики. И третье, — парадоксально — это дизайнерский минимализм и волшебство театрального света. Примеров много, эталон один — спектакли Роберта Уилсона.Слово «спектакль» означает театральное представление. А термин «перформанс» вошел в обиход в 1970-е годв в современном искусстве, и обозначал акции художников, использующих в качестве главного инструмента свое собственное тело. Классический пример перформанса — «В присутствии художника» Марины Абрамович: художница сидит за столом, а напротив сидите вы. С течением времени сам перформанс как направление в искусстве стал расширять собственные границы, заходя на территории музыки, хэппенинга и театра.

В свою очередь театр, отказываясь от сюжетности и литературности, стал активнее принимать на вооружение методы современного искусства. Так «перформанс» и «спектакль» стали синонимами. Разница только в том, что спектаклем действительно можно назвать любое публичное представление (хоть «Remote Moscow» Rimini Protokoll, хоть детское шоу в Театре кошек), а вот у перформанса есть ограничение. Пока что, к примеру, не принято называть перформансами консервативные постановки старых театров, это прозвучит смешно: «Перформанс для всей семьи — „Ревизор“ в Малом театре».

Это такой этап в развитии театра, когда сюжет и персонажи, которым надо сопереживать, становятся необязательны, а главным элементом спектакля может оказаться не только актер, но и, например, видео. Чтобы разобраться, как это работает, посмотрите что-нибудь из ранних работ Дмитрия Крымова — например, «Демон. Вид сверху», или любую постановку Инженерного театра АХЕ (конкретно это направление называется «театр художника»).

Сейчас полно талантливых и успешных режиссеров, которые продолжают рассказывать истории и делать ставку на актеров — например, Кристиан Люпа, Робер Лепаж или Константин Богомолов. Но они все равно работают в контексте постдраматического театра. То есть их приверженность актерам и сюжету — сознательное решение, а не выбор по умолчанию.

Концепцию постдраматического театра сформулировал в одноименной книжке немецкий театровед Ханс-Тис Леман. Книга вышла в 1999 году, пять лет назад ее перевели на русский язык.

Поверьте, актеры боятся вас еще больше — ведь это от вас зависит успех их работы. Вы зритель, вы главнее — если помнить об этом, возможно, желание подыграть появится само собой. По идее, интерактив должен приносить вам удовольствие. Получится это или нет, зависит от мастерства режиссера и артистов, а еще — от вашего куража.

Если во время интерактивного спектакля вам стало некомфортно, вы всегда можете выйти из игры — перед началом действия организаторы рассказывают, как это сделать (обычно надо просто поднять руку).

Популярность интерактивного театра связана, видимо, с появлением нового зрителя, который привык к интернету и видеоиграм и не хочет просто наблюдать. Если вам это интересно, сходите на любой спектакль независимого продюсера Федора Елютина.

В принципе, да, но необязательно. Канон иммерсивной постановки — много локаций, зрители в масках — придумала британская театральная компания Punchdrunk, но они не единственные, кто занимается этим направлением. Иммерсивный спектакль — любой, который вы смотрите изнутри, а не со стороны. Термин по происхождению английский, как и жанр: to immerse значит «вовлекать», «погружать».

Так что иммерсивные проекты бывают разные. Есть такой, где вы просто час заполняете анкеты. Как ни странно, он один из самых интересных. Называется «Questioning / Кто ты?».

Нет. Настоящие режиссеры видят потенциал любой театральной формы. Иммерсивные спектакли — первое театральное изобретение за многие годы, которое приносит деньги: результат — поток низкопробных «иммерсивных шоу», сделанных с одной целью — заработать. Это не значит, что иммерсивные спектакли — в том числе частные и коммерческие — в принципе не имеют отношения к искусству. В этой области есть настоящие гении — например, театральные компании Rimini Protokoll, Ontroerend Goed и та же Punchdrunk.С вами все в порядке! Может, вам больше подходит «театр художника» — он опирается не на текст, а на визуальные образы. Изучите афишу Инженерного театра АХЕ, Лаборатории Дмитрия Крымова, приглядитесь к работам Андрея Могучего в Александринском театре — и при случае непременно посмотрите «Сказки Пушкина» Роберта Уилсона. Или любую другую его постановку.

Возможно, вы просто не смотрели хороших читок и «разговорных» спектаклей. Попробуйте послушать подкаст «Стереотеатр» от онлайн-радио «Глаголев FM» и фестиваля молодой драматургии «Любимовка» — по сути, те же читки пьес, только гораздо удобнее.

Современный танец уже почти сто лет старается отходить от сюжетов и смыслов в сторону абстрактного искусства. Поэтому если постановка называется «Соло без названия» (Мерс Каннингем) или «Головокружительное упоение точностью» (Уильям Форсайт), то зрителю и не обязательно узнавать заранее, что будет на сцене. Что прекрасно в современном танце — он доступен абсолютно для всех, и даже если вы не знаете, чем вдохновлялся автор при создании своей работы, вы можете увидеть что-то свое. И если вы это «свое» увидели, а другие нет, это не значит, что вы не правы и этого не было.Конечно. Современный танец — это не столько демонстрация физических данных и технической подготовки танцовщиков, сколько рефлексия хореографа о том, что сейчас происходит в мире. С 1930-х годов хореографы ставили работы о войне («Плач» Марты Грэм, «Зеленый стол» Курта Йосса) или о социальном неравенстве (работы Анны Соколоу или Чарльза Вейдмана). Сейчас очевидных постановок о президенте Трампе или падении рубля вы не найдете, хореографы чаще мыслят более глобальными категориями.

Только в порядке исключения время от времени появляются прямолинейные политические спектакли вроде «C(h)oeurs» Алена Плателя про волну мировых протестов или «Пятен леопарда» Татьяны Гордеевой и Екатерины Бондаренко про судебный произвол в России. В целом, обычно авангардисты современного танца создают обобщающие картины времени. В «Manger» Бориса Шармаца танцовщики до тошноты объедаются бумагой — это образ общества потребления. А в «Gala» Жерома Беля танцует толпа добровольцев с разными физическими возможностями и их отсутствием — про равноправие.

Это правда, что родителей, привыкших к балетам-титанам классического наследия, надо подводить к современной хореографии очень деликатно. Начать можно с «Пины» Вима Вендерса — безумно красивого фильма про Пину Бауш и ее знаменитую труппу. В сети можно найти записи «Ромео и Джульетты» Анжелена Прельжокажа, где шекспировская фабула перенесена в мир оруэлловского «1984», и «Кар Мен» Мэтью Борна — настоящий балетный блокбастер по мотивам «Кармен-сюиты» (москвичи могут даже увидеть его в кинотеатре благодаря проекту Theatre HD). Еще стоит посмотреть зажигательный «Decadance» Охада Наарина и «Pixel» Мурада Мерзуки, где танцовщики взаимодействуют с 3D-проекцией.И это тоже, но главная причина другая: режиссеры стараются бороться с привычным положением дел, где театр — это герметичный мир, для которого не существует общественной повестки. Поэтому в театральных программках появляются люди, с театром никак не связанные: правозащитники, журналисты, телеведущие, современные художники, дизайнеры, рэперы. Кто-то из них участвует в создании спектакля, а кто-то даже выходит на сцену — как Хаски в «Маленьких трагедиях» Кирилла Серебренникова или Ксения Собчак в «Женитьбе» Филиппа Григорьяна (ее недавно сняли с репертуара — увы, Собчак с золотой косой вы уже не увидите).Сложно сказать, есть ли у нас свой путь. В современном театре трудно выделять национальные черты, потому что он, как правило, авторский. Российские режиссеры Дмитрий Волкострелов и Лев Додин отличаются друг от друга так же сильно, как Лев Додин и, скажем, канадец Робер Лепаж.

А насчет западных приемов — нет, мы не только адаптируем чужое, но и создаем свое: режиссеры Юрий Погребничко, Юрий Бутусов, Дмитрий Крымов, Константин Богомолов, московский театр кукол «Тень» или петербургский андеграундный театр «Тру» — все это явления, у которых нет аналогов в мировой практике.

Суфлеров почти нигде не осталось. Исчезли драпировщики — мастера по портьерам и прочим свисающим тканям. Зато во многих театрах теперь есть штатный дизайнер, копирайтер, программист, PR-менеджер — правда, все они занимаются продвижением спектаклей, а не их созданием.

Что касается собственно работы над постановками, к ней тоже стали привлекать новых специалистов: обычно речь идет о видеохудожниках, звукорежиссерах и операторах. Стоп, а операторы-то зачем? Это совершенно незаменимые люди, если вы хотите снимать спектакль в режиме реального времени — например, чтобы зритель на последнем ряду видел крупные планы актеров.

Кто как. Разным режиссерам от артистов нужно разное. Иногда просят почитать монологи из собственных ролей в кино, иногда — классическую поэзию, иногда — современную. Часто просят петь, танцевать, петь, пока танцуешь, кричать, импровизировать, стоять в планке. Могут задавать личные вопросы: например, что нравится и что не нравится в современном театре.С трудом. К сожалению, в театре большой дефицит качественных, умных и смешных комедий — зато много бездарных и глупых. Кое-что все же есть — например, ироничные, тонкие и ни капельки не заумные спектакли Константина Богомолова по Вуди Аллену: «Сентрал-парк Вест» и «Мужья и жены». Отличное чувство юмора у Дмитрия Крымова: самые смешные его вещи — «Муму» и «„Как вам это понравится“ по пьесе Шекспира „Сон в летнюю ночь“». Есть еще хит «Мастерской Фоменко» с Ириной Горбачевой — тоже по «Сну в летнюю ночь».Часто они дают не столько профессиональные актерские навыки, сколько новый опыт и знания, которые вы можете применять и в повседневной жизни, и на работе. А еще — понимание того, как устроен театр изнутри. Самые известные образовательные проекты — «Антишкола» при «Театре.doc», Gogol School, основанный учениками Кирилла Серебренникова, и разнообразные кружки в Центре Мейерхольда, где учат драматургии, театральной критике, импровизации и сценической речи. Есть еще независимая лаборатория актера Валерия Караваева — там обучают не только основам актерского мастерства, но и практикам осознанности.Конечно, почему нет. Более того, бывают спектакли, которые лучше воспринимать в одиночку. В некоторых проектах художница Ксения Перетрухина специально ставит стулья далеко друг от друга, чтобы зритель остался наедине со спектаклем, даже если он пришел не один.

Есть даже постановки для одного человека: так называемые one-to-one performance, где один актер общается с одним зрителем. В Москве, например, продюсер Федор Елютин регулярно выпускает ремейки западных one-to-one проектов: «Твоя_игра», «Etiquette», «Сокровенное». А петербургский режиссер Семен Александровский ставит спектакли, где даже собеседника-актера нет: вы просто куда-то приходите, берете наушники и следуете инструкциям.

Классические версии Шекспира будут играть всегда, поскольку нет более активного зрительского запроса к театру, чем «классика как она есть». Другое дело, что они будут существенно меняться с течением времени вместе с представлениями о том, что такое «классическая версия». Ведь полвека назад костюмы, декорации, темп игры и, главное, способ актерского существования в консервативных спектаклях по Шекспиру сильно отличались от аналогичных спектаклей столетней давности и мало похожи на современные попытки исполнить те же пьесы «как написано». Сегодня голоса артистов почти всегда усилены микрофонами, артисты уже давно не декламируют стихи нараспев, в декорациях так или иначе используются видеопроекции, а костюмы становятся все более и более детализированными. Вполне возможно, что через 10–20 лет классические версии «Отелло» и «Гамлета» будут играть роботы-андроиды, а мы будем удивляться, что так было не всегда.Это заблуждение. Если под традиционным театром понимать костюмированную постановку по классической драматургии, то таких спектаклей полным-полно везде: и во Франции, и в Англии, и в США.Существуют. Кое-какие региональные театры даже ездят на европейские международные фестивали: пару лет назад новосибирский «Красный факел» показывал в Вене «Трех сестер» в постановке Тимофея Кулябина. Талантливые современные спектакли можно найти даже в маленьких и малоизвестных городах — вроде таежного Лесосибирска, где есть замечательная площадка под названием «Поиск».

Что касается современного танца, его как раз больше за пределами столиц. Балет — это в первую очередь Москва и Петербург, а современный танец — Урал. В Екатеринбурге есть «Провинциальные танцы» Татьяны Багановой, в Челябинске — «Театр современного танца» Ольги Поны, а в Перми — «Урал Опера Балет» и Пермский театр оперы и балета. В последнем выходят еще и самые интересные оперные премьеры страны.

Зависит от коллеги и от театра. Дарить билеты на первый попавшийся спектакль, даже если о нем есть хорошие отзывы в интернете, — плохая идея. Равно как и отправлять человека на спектакль, который понравился когда-то лично вам: есть большой риск, что и спектакль уже не тот, и что ваши вкусы могут попросту не совпасть. А вот два билета в партер на громкую премьеру — беспроигрышный вариант. Спектакль может понравиться или не понравиться, но сама по себе причастность к значительному культурному событию в качестве одного из первых свидетелей — действительно хороший подарок. Но дорогой.

Как выбрать лучшие места в театре – инструкция от «Совы»

Хороший театрал знает какие спектакли смотреть, отличный – с какого места любой спектакль покажется гениальным. Предлагаем разобраться, какие места выбирать при покупке билета в театр.

Современное лицедейство зачастую подразумевает неожиданное расположение зрителей и актеров в пространстве. Однако, большинство столичных площадок предпочитает традиционную схему зала, где достаточно легко выбрать правильное место, следуя простым правилам.

Самое важное для любого спектакля, будь то классическая опера, чеховская комедия или пластический перфоманс – чтобы зрителю было комфортно, он мог все увидеть и услышать. В каждом театре схема зала делится на несколько зон. В самом крупном зале их количество может достигать цифры пять. Сюда входят партер, амфитеатр, бельэтаж, балкон и ложа.

Схема зала Большого театра

Нижний этаж зрительного зала расположен ближе всего к сцене. Выбирая места в партере, стоит обратить внимание, что места в первом ряду будут стоить дороже, но лучше видно с них будет далеко не во всех театрах. В большинстве случаев зрителям приходится все действие смотреть, задрав голову. Кроме того, с первого ряда отлично слышно посторонний закулисный шум.

Если вы идете на классическую постановку, например, на балет, отдавайте предпочтение так называемого «режиссерскому» – восьмому ряду. Отсюда вы увидите отличную картинку, заключенную в рамку, которую принято называть порталом сцены. Однако учтите, что в каждом театре есть «звуковая яма», которая находится примерно между пятым и десятым рядами. Здесь звук пролетает над зрителем.

Фото с сайта coronatours. Партер La Scala

Зона, расположенная сразу за партером, называется амфитеатром, и как правило возвышается над партером небольшими уступами. На самом деле, первые ряды амфитеатра можно считать самыми удобными. Здесь зритель получает прекрасный обзор, слышимость и возможность одновременно видеть все действие.

Фото с сайта Belcanto. Опера Гарнье в Париже

Бельэтаж располагается на ярус выше партера и амфитеатра. Балконом называется все, что находится на ярусах выше бельэтажа. С первых рядов открывается отличный вид на сцену, но детально рассмотреть сцену уже не получится. Однако, эти места идеально подходят для прослушивания опер, оперетт и мюзиклов.

Фото с сайта nrfmir. Зал Мариинского театра

Обособленные части зала, которые находятся на ярусах по сторонам от партера, называются ложами. Они представляют собой индивидуальный зал на несколько человек с отдельным входом. Традиционно, представители высшего света находились именно здесь, но не только, чтобы посмотреть спектакль, но и чтобы показать себя. До сих пор эти места остаются самыми дорогими и самыми неудобными, так как сцену видно не полностью, и по большей части спектакль приходится смотреть вполоборота.

Фото с сайта mosmonitor. Ложи Большого театра

В современных театрах чаще встречается новая схема зала — «блэкбокс» или зал-трансформер. Режиссер, исходя из своей задумки, может как угодно расположить стулья. Зачастую первый ряд оказывается на одном уровне с актерами и зритель попадает в пространство спектакля. Чтобы не прогадать с видимостью, берите билеты в центре зала, на старый добрый «режиссерский» ряд.

Фото с сайта meyerhold. Блэкбокс в ЦИМе

Театральная шпаргалка

Дорогие друзья! Вы, конечно же, знаете, что для продуктивной работы надо уметь отдыхать. Одним из приятных и культурных способов отдыха давно считается посещение театра. Но за первыми же дверями, в вестибюле, мы попадаем в мир полный тайн и загадок. В прямом смысле слова. Нас захватывает поток незнакомых, а часто и непонятных слов: фойе, администратор, партер, бельэтаж… Что же делать? Где найти администратора? Куда лучше взять билет: в партер или бельэтаж? Где найти фойе? Давайте попробуем разобраться.

Начнем с начала. Что такое театр?

Театр (греч. Θέατρον – основное значение – место для зрелищ, затем – зрелище, от θεάομαι – смотрю, вижу) – форма исполнительского искусства.

Театр – это синтез всех искусств, он включает в себя музыку, архитектуру, живопись, кинематограф, фотографию и т.д. Основным средством выразительности является актер, который через действие, используя разные театральные приемы и формы существования, доносит до зрителя суть происходящего на сцене.

При этом актером не обязательно должен быть живой человек. Это может быть кукла или какой-либо предмет, управляемый человеком. Театр считается самым сильным средством влияния на людей, поскольку, видя происходящее на сцене, зритель ассоциирует себя с тем или иным персонажем. Через катарсис (очищение через страдание) внутри него происходят изменения. Основные работники театра: режиссеры, актеры, гримеры, гардеробщики, осветители, билетеры, балетмейстеры, художники, рабочие сцены. Но о них чуть позже.

Открыв первые входные двери, мы попадаем в вестибюль.

В кассах можно приобрести билет на нынешний спектакль или на будущие представления театра. В случае отмены спектакля здесь же можно будет сдать билет или узнать, когда будет дан отмененный спектакль.Там же располагается и окно администратора.

Администратор – член коллектива театра, отвечающий за организационную сторону и ежедневную работу кассиров, билетеров и др. персонала театра, часто также за предоставление бесплатных или льготных билетов на и во время конкретного спектакля; отвечающий за соблюдение правил и техники безопасности во время нахождения зрителей в театре. Пройдя во вторые двери, вы попадаете в театральное фойе.

Фойе, нескл., ср. Помещение в театре (кинотеатре, цирке) для пребывания зрителей перед началом спектакля, сеанса, представления, а также для отдыха публики во время антракта. Из фойе первого этажа вы сможете попасть в гардероб.

Гардероб – комната или специально отведенное пространство во входном вестибюле, где зрители могут оставить верхнюю одежду, головные уборы, зонты (и пр.) на хранение во время спектакля. Если здание театра содержит несколько этажей, то фойе будет присутствовать на каждом из них.

И вот вы входите в зал. Перед вами сцена и ряды кресел, которые «расходятся» от нее рядами и ярусами. Как же разобраться, куда идти? С одной стороны, вам всегда помогут администраторы по залу. С другой стороны вот наши подсказки: ряды кресел, которые расположены ближе всего к сцене, называются партер, следом за ним идет амфитеатр, вокруг них и слегка выше располагаются ложи и бельэтаж, над ними ярусами идет балкон.

Партер (фр. рarterre– на земле) – нижний этаж зрительного зала в театре с местами для публики в пространстве от сцены или от оркестра до противоположной стены или до амфитеатра. Родоначальником партера была скамья для сенаторов в театрах Древнего Рима. В XVII веке, после появления ярусного театрального здания, видоизменился и партер, приняв более современный вид. Партер предназначался для низшего сословия, поэтому долгое время не имел сидячих мест – зрителям партера приходилось смотреть спектакль стоя. Места для сидения в партере появились в начале XVII века в частных закрытых театрах Англии. Тогда сидячие места расставлялись по мере надобности. В настоящее время места чаще всего располагаются рядами, которые повышаются от сцены к амфитеатру и параллельны краю сцены. Места разделены проходами для выхода из партера.

Амфитеатр – это места для зрителей за партером, расположенные возвышающимся полукругом.

Ложа – это обособленное, в виде небольшого внутреннего балкона, помещение в зрительном зале, предназначенное для нескольких зрителей. Ложи, как правило, расположены по сторонам и сзади партера, на ярусах, а также по боковым сторонам просцениума или примыкают к оркестровой яме (такие ложи носят название «бенуар»). Характеризуется недостаточным обзором сцены; иногда используется для осветительной аппаратуры.

Бельэтаж – места в зрительном зале, как правило, расположенные полукругом или по кривой линии, сзади и выше партера и амфитеатра. Иногда рассматриваются как балкон первого яруса театра.

Балкон – это места для зрителей, расположенные выше партера, в различных ярусах зрительного зала. Примечание: часто в англоязычной литературе под словом «balcony» подразумевается балкон первого яруса. Вы заняли свое место и замерли в ожидании спектакля…

Определения представленных терминов взяты с сайтов:

Источник

• ← Страты что это такое
• Страх без причины что делать →