soul in the bowl яндекс еда
Soul in the bowl яндекс еда
Слабосоленый лосось в соусе понзу, суши рис,
соус азиатский айоли, эдамаме, коул слоу, огурец, имбирь, начос, нори, редис, кунжут, зеленый лук
Лосось в соусе медовый шрирача, суши рис, соус спайси шрирача, авокадо, битые огурцы, апельсин, лук фри, нори, чили, маринованный лук, кунжут, зеленый лук
Тунец в кунжутно-соевом соусе, суши рис, соус спайси неострый, авокадо, битые огурцы, морковь, имбирь, лук фри,
нори, кинза, кунжут, зеленый лук
Креветки в соусе сладкий чили, суши рис,
соус сладкий чили, авокадо, салат чука, морковь, имбирь, кешью, кинза, чили, кунжут, зеленый лук
Куриное филе сувид, суши рис, мексиканский соус, гуакамоле, помидоры черри, кукуруза, фасоль, начос, халапеньо, кинза, маринованный лук
Жареный тофу в соусе сладкий чили, суши рис, соус тонкатсу айоли, авокадо, коул слоу, кукуруза, кешью, маринованный лук, редис, кинза, зеленый лук
Жареный фарш из говядины, сырный соус, суши рис, бургер айоли, помидоры черри, кукуруза, коул слоу, маринованные огурцы, лук фри, маринованный лук, халапеньо, кинза, кунжут
Куриное филе сувид или жареный тофу, суши рис, азиатский айоли или соевый соус, апельсин, эдамаме, помидоры черри, огурец, морковь, кукуруза, кунжут
Манго, клубника, банан, мед, гранола, семена чиа, кокосовая стружка, шоколадная стружка, миндальное молоко
Бульон, тофу, водоросли вакаме, зеленый лук
С морской солью и соусом на выбор
— мисо или острым пулькоги
Попкорн с морской солью
и приправой фурикаке
ДЕПО
Лесная ул. 20 стр. 3, корнер 77
Пн-вс с 10.00 до 23.00
Т: +79857737053
МОСКВА СИТИ
Пресненская набережная 8, стр. 1, БЦ Город Столиц, Этаж B0
Пн-пт с 10.00 до 21.00
Сб-вс c 12.00 до 21.00
Т : +79777601306
БРИКЕТ МАРКЕТ
Цветной бульвар 15, стр. 1, Универмаг «Цветной», 5 этаж
Пн-сб с 10.00 до 22.00
Вс с 11.00 до 22.00
Т : +79169001955
СИТИДЕЛ
Земляной вал 9, кафе находится внутри ДЦ Ситидел, вход рядом с ресепшн
Пн-пт с 8.00 до 20.00
Т: +79854500150
Москвич
«Боулы — третья революция после бургерной и кофейной» — создатели Soul in the Bowl
Создатели проекта Soul in the Bowl Андрей Филичев и Екатерина Холопова открыли в свое время в Москве боул как новый формат еды и считают, что его потенциал до сих пор не исчерпан.
Сейчас сложно представить, но до 2017 года в Москве не было боулов — мисок, в которых может быть что угодно, от салата до смузи. Soul in the Bowl был в числе пионеров, представивших этот формат у нас и развивающих его до сих пор. Как боулы появились в вашей жизни?
Андрей: Мы изначально офисные сотрудники. Катя работала в IBM, я — в рекламном агентстве, и мы очень устали от офисной рутины. В 2016 году мы уехали на Бали, там у нас была свадьба. Восемь месяцев мы провели в поиске идеи для своего бизнеса. Мы никогда не были связаны с ресторанами и сначала думали об IT.
Екатерина: Разброс был большим, вплоть до реального производства. Как раз на Бали мы увидели боулы, они только появились. Это были смузи-боулы, и мы подумали, как классно это было бы привезти в Москву. Даже не саму еду, а скорее эту атмосферу Бали. Очень хотелось притащить ее в корпоративную серую Москву.
Андрей: Смузи-боул — это замороженные ягоды или фрукты, пробитые в блендере с растительным молоком. Такое холодное пюре, по консистенции гуще, чем обычный смузи, чтобы его можно было есть ложкой. Сверху там всевозможные топинги, начиная от гранолы и заканчивая фруктами. Это блюдо очень классно заходило на Бали как завтрак. За ним повсюду стояли очереди. У него и вправду очень балийское настроение, но сам продукт, как мы поняли, очень нишевый.
Екатерина: Недолго подумав, мы уперлись сами лбом в жестокую московскую зиму и русскую реальность. Вот эти вот прохладные смузи-боулы на завтрак, то, что прекрасно заходит на Бали, явно не зашло бы здесь, в Москве.
Андрей: Мы начали смотреть, что же такое боулы вообще. Поехали в Малайзию, посмотрели, как готовят там.
Екатерина: У нас вообще не было никакого опыта в гастроиндустрии, так что шишек мы набили достаточно.
Андрей: Рецепты, фирменный стиль — все это мы делали на Бали, оттуда же отправили заявку на маркет «Местной еды». Мы не понимали, как все работает, и были уверены, что ничего не случится. Но в итоге мы попали на маркет летом 2017 года. Готовили сами, позвали друзей, родственников, Катин брат помогал. Ужас, конечно, был. Мы не понимали, какой будет спрос, закупили слишком много продуктов.
Екатерина: У нас была команда из экономиста, архитектора, инженера и нас двоих — консультанта и бренд-стратега. Мы буквально с секундомером засекали, за сколько сможем отдавать блюдо. Получилось четыре минуты. В общем, посчитали, что 200 порций в день — наш максимум производительности, потому что больше мы просто не приготовим. Но почему-то заказали в два раза больше продуктов. Конечно, они остались.
Андрей: Следующий маркет мы уже отработали совсем по-другому, начали выстраивать линию. Сейчас у нас на отдаче работают семь человек: боул отдают за 30 секунд. После этого опыта мы пошли на другие фестивали, все лето каждые выходные у нас был такой фестивальный тур.
Екатерина: На тот момент боулов в Москве либо не было, либо они только начинали появляться единично. Это был тот самый момент за минуту до шторма. В Америке и Азии боулы уже были большой темой, особенно поке. Проблема была в том, чтобы объяснить Москве, что это такое.
Москва любит новые модные штучки и моментально присваивает их, вписывает в свой повседневный обиход. Неужели и правда было сложно рассказать о поке?
Екатерина: Мы замучились. Перепробовали очень много разных методик, начиная с того, что это любимая еда серферов, это гавайская еда, это рис, овощи и рыба. Самое классное описание, которое мы нашли, и оно работает по сей день: «Поке — это разобранные роллы». Это безотказно работает для русского человека. Это сейчас практически каждый знает боулы и поке, они есть в меню ресторанов, но тогда это было просто сумасшествие.
Андрей: Сначала у нас была бургерная революция, потом кофейная, сейчас третья — это боулы. И почему-то она проходит тихо. В 2016-м, когда мы готовились к запуску, Bloomberg назвал боулы трендом номер один в индустрии еды. У нас об этом никто не говорил, молчат и сейчас, хотя боулы уже захватили Москву глобально, даже на окраинах можно найти в ресторанах поке.
Чем же так поразительны боулы?
Андрей: Это полноценное блюдо, его легко готовить, оно понятное, сытное, отвечает тренду на ЗОЖ, все ингредиенты человек видит, и для него нет секретов. Те же самые эдамаме, авокадо — все, что сейчас в тренде, входит в блюдо. Боул можно отдавать в одноразовой посуде и даже есть на ходу его можно. К тому же он отлично переживает доставку — куда ни посмотри, везде одни плюсы.
Насколько быстро вы поняли, что ваша идея взлетела?
Екатерина: Наш ментор в инкубаторе «Местной еды» считал, что проект классный, но у него маленькая емкость рынка. Никто не верил, что боул найдет столько покупателей. Мы, не побоюсь это сказать, произвели фурор, когда открылись в «Депо» — у нашего прилавка выстроилась очередь. Оказалось, что Soul in the Bowl — второй по оборотам проект в «Депо». При этом у нас самый маленький корнер, всего 13 метров по периметру и 8 метров полезной площади, вы можете себе представить? Это просто какая-то суперкрошка! Мы в «Депо», наверное, стали таким же революционным проектом, каким в свое время был «ФоБо» на Даниловском. Когда пустота во всем «Депо», у нас перманентно стоит очередь.
Андрей: Сейчас у нас три точки. Общие инвестиции в проект составили 30 млн рублей, 18 млн из которых мы уже вернули. Многие говорят, что нам повезло, что следующие точки не будут так качать. Мы должны эту гипотезу разрушить, открыть еще три-четыре точки и посмотреть, как проект работает. После этого мы уже будем выходить на новый раунд инвестиций, совсем к другому инвестору.
Наверняка вас немедленно захотели скопировать, как и любой другой успешный бизнес?
Андрей: Нам часто так и пишут: «Вы не против — мы вас просто скопируем?» Пишут шеф-повару нашему, просят продать рецептуры, запросы на франшизы посыпались. Мы сначала подумали, что классно, пообщались с людьми и поняли, что никто не понимает, что за проектом стоит еще и производство. Корнер — это по сути точка реализации, то есть туда полуфабрикаты приходят. Несмотря на то что блюдо кажется простым, у нас есть большой цех на 240 метров, где мы заготавливаем все, разделываем рыбу. А франчайзи видят только меню, сразу начинают придумывать, что они в нем переделают, не вникая в суть.
Расскажите про производство. Зачем вам такой большой цех?
Екатерина: Я отвечу цифрами: в прошлом месяце мы переработали 2,5 тонны лосося. Разделать такое количество рыбы на восьми метрах корнера в «Депо» нереально.
Андрей: Цех у нас появился даже чуть раньше первой точки. Мы знали, что хотим сетевой проект, а он не может жить без единого центра, где можно разделывать рыбу, делать заготовки, проверять качество продуктов, чтобы, скажем, авокадо весь был спелый.
Екатерина: Первый цех был значительно меньше, в новый мы переехали в этом году. Нам казалось, что в нем будет запас для развития, но буквально через месяц после запуска «Яндекс.Лавка» предложила нам стать их первым рестораном-поставщиком. Наши боулы сейчас можно заказать в 50 точках «Лавки» ежедневно. Это почти удвоило нашу загрузку, и есть ощущение, что мы опять вырастаем из нашего цеха.
Андрей: В этом году у нас еще четыре точки открываются. Это уже готовые контракты. Где-то идет ремонт, где-то, как в случае с «Павелецкая Плаза», ждем сдачи объектов. Ну и в дальнейшем планируем развиваться в Москве и других городах. У нас вообще мечта выйти в Лондон.
Любопытно. Зачем это вам и Лондону?
Екатерина: В ресторанной индустрии мы все время слышим: «Лондон, Лондон, Лондон… » Туда часто ездят вдохновляться, искать референсы, и мы ехали туда очень заряженные: вот сейчас что-нибудь найдем, что-нибудь привезем сейчас в Москву. Прямо вот с такими горящими глазами. И вы не представляете, насколько мы были разочарованы тем, что мы там попробовали. Потому что мы были настроены чему-то учиться, а по факту поняли, что мы в разы сильнее и лучше.
Андрей: Мы уже давно в ресторанах, даже если идем на какой-то праздник или день рождения, смотрим не только на еду, но и на то, как вентиляция сделана, что там на кухне, как ребята работают. И нам показались настолько грязными лондонские кухни, что, честно говоря, у нас просто рестораторы совсем на другом уровне в Москве.
Екатерина: И плюс, мне кажется, Лондон в целом город стритфуда, и мы себя там точно будем чувствовать хорошо.
Что вы думаете по поводу интереса к формату боулов в Москве в целом?
Андрей: В Москве, мне кажется, этот рынок будет расти в ближайшие три-четыре года точно. Мы это видим по нашей выручке, по динамике, она растет, спада нет. Мы случайно выяснили, что один человек потратил у нас в сети 60 тыс. рублей. Многие ведь приходят к нам ежедневно, и эта еда им не наскучивает. Мы, конечно, прилагаем к этому усилия, ротируем боулы, предлагаем сезонные рецепты, но все еще сами удивляемся тому, насколько боул оказался универсальной едой. Скажем, в «Сити» у нас точка в не самом очевидном месте, но там всегда очередь. «Сити» живет по принципу сарафанного радио: если людям что-то нравится, они тебя найдут в любом закутке. Там не так чтобы много классных мест, так что если ты даешь отличный продукт, то тебя ждет успех. Мы работаем сейчас даже по выходным и показываем неплохой результат, хотя в эти дни в «Сити» обычно затишье.
Альтернативы боулу пока нет. С точки зрения размера порции, правильных калорий, баланса БЖУ, зожности ингредиентов такого нет ни в каком другом блюде. Учитывая тренд на ЗОЖ и тренд на доставку, боулы будут бить рекорды. При цене около 400 рублей в один из дней в «Сити» наша выручка составила 400 тыс. рублей.
Если говорить о разнообразии этого формата еды, что в нем возможно?
Андрей: Боул — это блюдо-конструктор. В нем практически нет правил. Поке, скажем, было гавайским блюдом, которое американцы сильно переработали. Так, из поке с рисом и рыбой родились поке с курицей, говядиной. В руках крутого шефа боул может быть вообще любым. Там же правда можно использовать все, что в голову придет, любые ингредиенты. Если их правильно сочетать, то можно сделать шедевр.
Когда мы сделали Soul in the Bowl, мы понимали, что это не только про поке. Посмотрите на тот же самый Sweetgreen (американская сеть ресторанов быстрого питания, где подают салаты. — «Москвич Mag»). Почему они феномен и уникальный проект? Они кормят салатами всю Америку. Казалось бы, салат — это не сытно, это еда больше диетическая. Однако у них едят сейчас все. И это тоже по сути боул. Рамен в боуле — это тоже боул. В Дубае все супы — боулы: рамен-боул, том-ям-боул. Боулами называется все, что тебе подают в миске. Даже сама миска иногда не обязательна. Я, например, заказываю рационы в Grow Food, у них есть боул с говядиной, но привозят его в прямоугольном контейнере. У боула по сути одно правило: основа — это какая-то крупа, а сверху дополнительные ингредиенты. Да и это неточно. Тот же смузи-боул обходится без крупы. Поэтому здесь, мне кажется, бесконечные просторы для творчества.
Екатерина: Боул дает шанс есть дома как в ресторане. Человек может взять миску, какую-нибудь крупу, авокадо, яйцо, кинуть что есть в холодильнике, заправить соусом, и пожалуйста, у тебя блюдо готово. Боул легко повторить дома. Мы даже сейчас с сервисом доставки продуктов с рецептами на дом Elementaree обсуждаем совместный проект, чтобы люди дома готовили поке. Это ведь совсем несложно!
А как-то можно определить, хороший боул или плохой?
Андрей: А вот здесь уже нужно уходить, мне кажется, в конкретные кухни. Если говорить про поке, то для него крайне важен рис. Он не должен быть слипшимся, клейким, вязким. Свежесть рыбы опять же. Она не должна быть перемаринована (это признак того, что маскируют ее недостатки). Мы обрабатываем большие объемы рыбы, используем ее свежей, не замороженной и за счет объема держим цены.
Екатерина: У смузи-боула свои правила. Если основа слишком жидкая, это плохой боул, как правило. Чтобы боул был очень вкусный, должны быть классные свежие ингредиенты. Если мы говорим о смузи-боулах, то должно быть очень много ягод, чтобы это был плотный густой смузи. Если мы говорим про поке, это должна быть свежая рыба лучшего качества, которая есть на рынке. Все это сильно влияет на себестоимость, и часто рестораторы выбирают цену в ущерб качеству.
Как культура боулов развилась в Москве за четыре года?
Екатерина: Очень сильно. Когда мы начинали, это была еда для любителей и ценителей, гурманов, которые приходили и точечно пробовали эту еду. Сейчас боулы на каждом углу. Если мы поедем в спальный район и зайдем в какое-то кафе, точно найдем либо боул, либо поке. Этот год на графике развития боулов в Москве — восходящая синусоида, а пик, я думаю, еще впереди.
Фото: предоставлено PR-службой компании Soul in the Bowl
Алкомороженое, поке, суп в бутылке: москвичи бросают офис ради фуд-стартапов
Открыть свой ресторан, кафе или бар — общая мечта российских офисных работников. Но уйти с нагретого места со стабильной зарплатой решаются немногие. «Секрет» узнал у основателей трёх необычных проектов, связанных с едой, почему они решили работать на себя, с чего начали, сколько зарабатывают и не сожалеют ли о своём решении.
Cone Cream
Бывшие банковские служащие Диана Зарубина, Татьяна Син и Нарек Геворкян делают мороженое с необычными вкусами.
Год основания: 2017
Инвестиции: 300 000 рублей
Выручка: 450 000 рублей в месяц
После учёбы в МГИМО соосновательница проекта Cone Cream Диана Зарубина работала в российском Белом доме: обрабатывала обращения граждан. Затем устроилась в Альфа-банк — ведущим менеджером по привлечению корпоративных клиентов. Практически каждый день ей приходилось общаться с предпринимателями: «Смотрела на клиентов и думала: «Могла бы быть на их месте. Каким бизнесом заняться?»» — вспоминает она. Похожие мысли посещали коллегу Зарубиной Нарека Геворкяна и их начальницу Татьяну Син.
В апреле 2017 года Син провела отпуск в Италии и впервые попробовала там алкогольное мороженое. Десерт ей так понравился, что сразу после возвращения она уговорила коллег начать делать такое же в Москве. Стартовые инвестиции составили 300 000 рублей — все скинулись по сотне. На эти деньги заказали первую партию мороженого на небольшом производстве по рецептам технолога, который там работал. Об установке первой точки за 80 000 рублей в месяц договорились с парком «Сокольники». Её соорудили сами: купили витрину примерно за 100 000 рублей и обили металлический каркас деревом. Продажи начались 6 мая.
Зарубина, Син и Геворкян сами вставали за прилавок по выходным, для работы в будни наняли первого сотрудника. В мае было холодно, и продажи шли плохо. Зато в первый день лета Cone Cream выручил сразу 150 000 рублей. Через несколько недель партнёры открыли ещё две точки: под мостом у парка Горького (аренда — 50 000 рублей в месяц) и Тушинском парке (аренда — 55 000 рублей в месяц). Самым прибыльным месяцем для алкомороженщиков стал август 2017-го: за два дня фестиваля Faces & Laces они получили прибыль в 300 000 рублей — продали примерно полтонны мороженого. За прилавком одновременно торговали трое сооснователей и три наёмных продавца.
В октябре заявления об увольнении написали Зарубина и Син, через месяц — Геворкян. «Надо было масштабироваться и создавать, развивать и строить бренд, — объясняет Зарубина. — Презентации, переговоры и производство были уже несовместимы с работой по времени».
Когда на чемпионате мира Россия обыграла Испанию и все ликовали, из тележки Cone Cream украли 25 кг мороженого
Около 2 т их мороженого (21 вид) и зимой и летом делает контрактное производство в Щербинке. «У производства были незадействованные мощности. Мы даём ему объём своими заказами», — объясняет Геворкян. Разработкой новых вкусов мороженого по рекомендации предпринимателей занимается заводской технолог производства, сейчас Cone Cream пробует создать ещё десять новых. «В прошлом году очень круто стрельнуло чёрное мороженое с солёной карамелью и алкогольное «Голубые Гавайи», — говорит Зарубина. — В этом году круто идут натуральные вкусы, например «малина — базилик», из алкогольных — «Апероль шприц»».
Летом выручка Cone Cream больше зимней на 30–40%. Зимой Cone Cream спасает доставка «Яндекс.Еды» (до 2018 года — Foodfox): курьеры забирают заказы с фабрики и из точки в столовой «Обед буфет». «Это странно, но люди зимой в 6 часов вечера могут заказать 2,5 кг мороженого. Видимо, депрессия», — говорит Зарубина. Создатели Cone Cream планируют продавать франшизу и ведут переговоры с покупателями из Кении, Японии и Пакистана. Они считают, что именно в этих странах в скором времени начнётся бум мороженого с необычным вкусом.
В 2018 году с летними фестивалями не сложилось. Зарубина говорит, что теперь будет серьёзнее выбирать мероприятия для участия. «Этим летом на Faces & Laces парк Горького запретил продавать мороженое, потому что у парка есть своё мороженое. Мы извернулись и сделали молочные коктейли. Но вдруг на фестивале увидели, что наши конкуренты свободно продают мороженое. Ситуация была неприятная», — вспоминает она. Также её разочаровала организация форума «Завтрак шефа» и два из четырёх «Маркетов местной еды» — участие оказалось неприбыльным.
Были и другие проблемы. Однажды сотрудник украл 30 000 рублей — это средняя дневная касса. А 1 июля 2018 года, когда на чемпионате мира по футболу Россия обыграла Испанию и все ликовали, в Красногорске ночью из тележки Cone Cream украли 25 кг мороженого — его хватило бы на 360 шариков. «Ещё в начале был факап с ложками для накладывания мороженого, — признаётся Зарубина. — Они постоянно ломались. Но летом мы купили самые дешёвые в IKEA за 100 рублей, и они продержались весь сезон!»
А недавно основатели Cone Cream впустую потратили 300 000 рублей — выбрали хорошую локацию в ТРЦ «Принц Плаза» у метро «Тёплый стан» с арендой в 150 000 рублей в месяц. Через месяц они поняли, что у посетителей этого торгового центра, которых было действительно много, просто нет 150–200 рублей на шарик мороженого. Пришлось съезжать и платить неустойку.
Сейчас у Cone Cream одна постоянная точка на Арбате в «Обеде буфете», в конце ноября откроется флагман-кафе, основатели выбирают локацию. В год выручка компании составляет 5–6 млн, в компании в штате работают 5 человек, всего производством и продажей занимается около 26 человек — в сезон подработать приходят студенты, им платят 1500 рублей за смену. «Прибыль около 30–40% от выручки, но все деньги реинвестируем, — утверждает Геворкян. — Нам на данный момент важнее развитие и капитализация. Наращиваем рынки сбыта, начинаем оптовое направление, запустили франшизу».
У сооснователей Cone Cream есть и другие бизнес-проекты. Зарубина создала свой бренд футболок и открыла SMM-агентство, Син сделал диджитал-агентство, а Геворкян — бренд одежды и аксессуаров из кожи. Никто из них не жалеет, что ушёл с офисной работы.
Soul in the Bowl
Бывшая бизнес-консультантка IBM Екатерина Холопова с мужем Андреем Филичёвым, бывшим креативным директором в рекламном агентстве, делают гавайское поке.
Год основания: 2017
Инвестиции: 8 млн рублей
Выручка: от 70 000 рублей в день (участвует только в маркетах)
В 2016 году бизнес-консультантка IBM Екатерина Холопова и её муж Андрей Филичёв, креативный директор в рекламном агентстве, провели восемь месяцев на Бали. Они не бездельничали, а работали удалённо и думали над идеями для своего бизнеса. Супруги не жаловались на зарплату, но корпоративная несвобода настигла их даже в бунгало под пальмами.
На Бали им очень нравилась еда, особенно поке — это гавайское блюдо из кубиков свежей рыбы или морепродуктов с овощами в соусе. В 2015 году оно начало набирать популярность в США, а в России о нём ещё не слышали, и супруги решили этим воспользоваться. Сначала учились готовить поке сами, тестировали рецепты, затем отправили заявку на московский «Маркет местной еды» с фотографиями, и их пригласили на дегустацию.
В 2017 году Холопова и Филичёв вернулись в Москву. «Когда мы приехали с Бали и рассказали про свои грандиозные планы родителям и друзьям, они улыбались, но на самом деле крутили пальцем у виска, — вспоминает Екатерина. — Мой папа вообще не понимал, почему с нашими навыками и опытом мы решили делать бизнес, связанный с едой, а не IT-стартап».
В начале лета Холопова и Филичёв прошли отбор-дегустацию и отправились готовить поке на «Маркет местной еды» с тремя друзьями. Андрей сразу уволился с работы, Екатерина — через четыре месяца. Никто из команды Soul in the Bowl не имел даже минимального поварского опыта. Для бизнес-консультанта, рекламиста, инженера, архитектора и экономиста работа на маркете оказалась серьёзным испытанием: весь день на ногах, большая очередь, нужно быстро готовить, но так не получается. За день команда сделала 200 чеков на 70 000 рублей, прибыль составила около 20 000 рублей. Сначала ребята расстроились, что не справились с потоком покупателей. «Мы устали дико, — рассказывает Холопова, — но к нам подходили и говорили, что у нас вкусно и классно, это был такой драйв!»
Раньше ты мог себе позволить купить каждый день пять чашек кофе, например, в «Даблби», а теперь понимаешь, что можно только одну
В 2017 году тем же составом команда Soul in the Bowl успешно отработала на 13 московских фуд-маркетах, которые проходили в выходные. Прибыль по итогам торговли составляла от 20 000 до 50 000 рублей. В 2018-м участвовали в 11 мероприятиях. «Ставим цель зарабатывать на каждом мероприятии от 50 000 рублей чистой прибыли в день, — говорят супруги. — Основная проблема в том, что действительно хорошие фестивали с высоким трафиком и платёжеспособной аудиторией можно пересчитать по пальцам одной руки».
В сентябре 2017 года предприниматели решили открыть первый ресторан. Был потенциальный инвестор, но договориться не вышло. Нового инвестора нашли в декабре после питчинга в гастрономическом бизнес-инкубаторе «Местной еды». Он вложил больше 8 млн рублей в создание фабрики-кухни и открытие двух точек. Первый ресторан откроется в «Москве-Сити» на днях, второй — в середине ноября.
Опыт офисной работы пригодился супругам в бизнесе: Андрей разработал весь брендинг Soul in the Bowl, а Екатерина занялась планированием бюджета. Найти поставщиков свежей рыбы было нетрудно. «Лосось закупаем с Фарерских островов, у нас он ещё доступнее, чем на Бали. Весь тунец обычно разделывают прямо на судне, там же проводят шоковую заморозку и в таком виде поставляют по всему миру — и нам в том числе», — объясняет Холопова. Гораздо сложнее оказалось найти шеф-повара. «За два месяца мы пересмотрели огромное количество людей, — говорит она. — В приготовлении поке много от японской кухни, а на российском рынке много шефов, которые в ней разбираются. Но они часто уводят поке в классическую японскую кухню, а это нам не подходит». В итоге шефом наняли человека, который разбирается не только в японской, но и в паназиатской кухне.
«Раньше на маркетах люди подходили и спрашивали: «Что это? Паке, пакет? Гавайская еда?» Это было забавно», — вспоминают супруги. Сейчас у Soul in the Bowl появились конкуренты, например Poke House на Усачёвском рынке, Fishop и Bao на «Гастроферме». Екатерина считает, что это к лучшему — рынок растёт, всё больше людей узнают о поке, и не нужно «плыть против течения». Они с мужем уверены, что в России уходит тренд на бургеры и подобный стритфуд, на их место приходит здоровая еда, а значит, у поке большое будущее.
«Когда ты уходишь с работы в свой бизнес, твои доходы на начальном этапе сильно снижаются, — говорит Екатерина. — К этому сложно привыкнуть. Раньше ты мог себе позволить купить каждый день пять чашек кофе, например, в «Даблби», а теперь понимаешь, что можно только одну. Недавно я встречалась со своими бывшими коллегами, я теперь зарабатываю гораздо меньше, но больше не променяю своё дело на работу в офисе. В бизнесе ты отвечаешь сразу за всё, это намного лучше, чем любая офисная работа. Ты стоишь у штурвала — это потрясающее чувство».
Soupmates
Бывший креативный директор Татьяна Стоумова-Олешкевич делает супы в бутылках.
Год основания: 2013
Инвестиции: 400 000 рублей
Выручка: 500 000–800 000 рублей в месяц
Никаких похожих проектов с супами в стаканах или бутылках в России тогда не было. Стоумова-Олешкевич советовалась с друзьями-предпринимателями и целый год просто «крутила идею в голове».
В октябре 2013 года со своим будущим мужем Виктором, а также друзьями Марией Руновой и Ильёй Шакировым, она начала готовить супы у себя на кухне и выбирать лучшие. В декабре они создали страницу Soupmates в Facebook и прислали супы в офисы креативных, рекламных и медийных компаний на пробу. «Получили отличные отзывы, о нас даже написали несколько СМИ. А у нас даже никаких вложений не было — варили супчики дома», — рассказывает Стоумова-Олешкевич. В январе Soupmates впервые приняли участие в Ресторанном дне. Готовили снова сами на арендованной кухне. «Наварили 120 л супа, а они закончились. Витя поехал доваривать ещё 20 л, а потом уснул в машине от усталости». Так они поняли, что пора нанимать профессиональных поваров.
«Бывают моменты грусти, но, когда тебе звонит ООО «Морковка и огурчик» и просит встать в их магазины, не заулыбаться невозможно»
В середине февраля Стоумова-Олешкевич уволилась. «Это было не страшно — если с бизнесом бы не получилось, я бы всегда нашла себе применение и работу». Инвестиции на этом этапе составили 100 000 рублей. Сооснователи Soupmates решили не строить собственный цех и не заморачиваться с сертификацией. Они выбрали ресторан с незагруженной кухней на «Красных воротах», поставили там своего шефа, под руководством которого остальные повара готовили супы. Договорились с рестораном очень выгодно. «Мы платили им только после продажи всех супов двойную, потом тройную себестоимость», — утверждает Стоумова-Олешкевич. В апреле Soupmates запустили доставку через службу «Смартомато», но с сотней заказов в день, многие из которых были на 15–20 человек, «Смартомато» не справились.
Затем основатели временно заморозили работу над продуктом — Виктор сделал Татьяне предложение, и на два года они уехали из России — рожать ребёнка и путешествовать.
В 2017 году пара вернулась из США. Стоумова-Олешкевич взялась за Soupmates одна и с новыми силами: взяла в долг 400 000 рублей у друзей на развитие проекта, нашла нового шеф-повара, окончившего престижную кулинарную школу Le Cordon Bleu, арендовала цех и прошла в акселератор PepsiCo Lab с новым форматом — супами в бутылках. После успешного участия в акселераторе супами заинтересовалась сеть магазинов здорового питания «Город-сад». В декабре Soupmates поставила туда первую пробную партию. С марта компания начала наращивать оптовые продажи в кафе, магазинах здоровой еды, коворкингиах, бизнес-центрах и вендингах, снизили цену на супы до 150 рублей за бутылку. В мае Стоумова-Олешкевич договорилась о поставках во «Вкусвилл», но производить больше 300 л супа в день в прежнем цехе на 40 кв. м оказалось невозможно. Полтора месяца назад Soupmates переехала в новый цех на 110 кв. м.
Сейчас у Soupmates подписаны контракты на 1,5 млн рублей в месяц с 15 компаниями, у каждой из которых от 4 до 100 точек, но не все пока исполняются. Объёмы производства составляют 4000 бутылок разной ёмкости в месяц, это 20 видов супов. Всю прибыль основатели Soupmates вкладывают в развитие. Сейчас компания проводит ребрендинг, работает над упаковкой — «Вкусвиллу» обещали поставлять супы в разогреваемой таре, пластиковые бутылки не подходят.
«Даже когда мы поставили всё на паузу, я знала, что свои супы я не брошу, — говорит Стоумова-Олешкевич. — Бывают моменты грусти, но, когда тебе звонит ООО «Морковка и огурчик» и просит встать в их магазины, не заулыбаться невозможно».
Благодарим за помощь в подготовке материала премию в области стрит-фуда Streaters.ru. Герои являются её номинантами.
Подписывайтесь на «Секрет фирмы» в «Яндекс.Дзене»!