меня всегда прельщали полеты на свободную охоту
Александр Покрышкин: Познать себя в бою
Здесь есть возможность читать онлайн «Александр Покрышкин: Познать себя в бою» весь текст электронной книги совершенно бесплатно (целиком полную версию). В некоторых случаях присутствует краткое содержание. Город: Москва, год выпуска: 1986, категория: Биографии и Мемуары / История / на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале. Библиотека «Либ Кат» — LibCat.ru создана для любителей полистать хорошую книжку и предлагает широкий выбор жанров:
Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:
Познать себя в бою: краткое содержание, описание и аннотация
Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Познать себя в бою»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.
Александр Покрышкин: другие книги автора
Кто написал Познать себя в бою? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.
Возможность размещать книги на на нашем сайте есть у любого зарегистрированного пользователя. Если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия, пожалуйста, направьте Вашу жалобу на info@libcat.ru или заполните форму обратной связи.
В течение 24 часов мы закроем доступ к нелегально размещенному контенту.
Познать себя в бою — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком
Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Познать себя в бою», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.
Как-то мое дежурство в первой готовности совпало с очередным налетом противника. Взлетев по команде с КП, мы восьмеркой направились на Сиваш. Из-за небольшой на первый взгляд неточности выданного нам расчетного курса мы вышли в бок группы противника. А на переправу шло тридцать бомбардировщиков. Не имея времени для выхода в заднюю полусферу группы, решительно нанесли атаку сбоку.
Вот в прицеле – правый крайний в пеленге. Очередь – и Ю-87 вспыхнул. Падая, он развалился на куски. Вся наша группа навалилась на остальных. Сбрасывая в Сиваш бомбы, самолеты врага поспешно разворачивались на юг и уходили от наших атак. Гнаться за ними было нельзя, ибо с КП сообщили о подходе новой группы. По-видимому, узнав об участи своих предшественников, бомбардировщики не пошли на Сиваш, а развернулись на свой аэродром. В этом бою мы сбили семь «юнкерсов», не считая подбитых и севших вынужденно недалеко от места боя.
Однажды противник тремя девятками Ю-87 предпринял налет поздно вечером, уже в сумерках. Вылетевшая по тревоге дежурная эскадрилья под командованием Павла Еремина разгромила группу бомбардировщиков над Сивашом, сбив одиннадцать машин! За этот бой наземное командование прислало благодарность летчикам эскадрильи.
Осенняя погода с низкой облачностью и туманами все более ограничивала полеты и вражеской авиации, и наших истребителей. В такие дни групповых налетов стало меньше, лишь иногда в районе Сиваша появлялись одиночные бомбардировщики или пары «мессершмиттов». На перехват их вылетали наиболее опытные летчики, как правило, парами, ведя поиск самостоятельно, или их наводили на цель с передовых пунктов управления. Сравнительно спокойная обстановка над переправами в связи с плохими погодными условиями позволила мне начать полеты на «свободную охоту» на воздушных коммуникациях противника между Крымом и Одессой. Об этих полетах я мечтал еще на Кубани, возил за собой подвесные баки для горючего, надеясь, что они обеспечат перехват целей на большой дальности над Черным морем.
В один из дней, когда тучи заволокли небо, я смог отвлечься от управления действиями полка и спокойно вылететь на «охоту» над Черным морем. Мне подготовили самолет Савина – на моем отказала радиостанция.
Перед посадкой в самолет я увидел на Г. Голубеве надувной жилет.
– Думаю, что жилет не потребуется.
– Почему? Мы же полетим над морем, – в недоумении спросил ведомый.
– Если откажет мотор или будет подбит самолет, то лучше нырнуть на дно сразу, чем мучиться в холодных волнах. Никто в такую погоду нас там не спасет, – «успокоил» я его. Видя, что Георгий смотрит с недоумением, закончил: – Все будет нормально, не волнуйся.
Пересекаем западнее Скадовска береговую черту. Под нами бушующее в девятибалльном шторме море. Впереди, в поле видимости, только белые гребни темных волн и повисшие на высоте менее ста метров черные облака. Скоро эта мрачная обстановка сказывается на моральном состоянии. Звук мотора кажется более громким и грубым, взгляд невольно чаще останавливается на приборах. Небольшой подъем температуры масла и воды настораживает, отвлекает внимание от поиска цели. А ведь надо еще и строго держаться метрах в двадцати над волнами.
Ходим галсами в ста – двухстах километрах от берега, внимательно просматривая мутный горизонт и свисающую бахрому низких облаков.
Покрышкин А.И.
«Белокурый рыцарь» или «мужик-лапотник»?
У меня были и личные переживания
Меня всегда прельщали полеты на «свободную охоту». Они отличались напряженностью действия, большим риском, но и результаты могли быть очень значительными. Несмотря на опасности, было интересно найти цель, умело выйти на нее и уничтожить внезапно, с первого удара.
Перехват бомбардировщиков противника
Начальный период войны. Низкая эффективность.
Осенью сорокового года группу летчиков направили на курсы по подготовке командиров звеньев. В их числе оказался и я. На курсах нас учили методике планирования, ведению теоретической подготовки, обучали технике пилотирования. В теоретических вопросах мы получили много полезного. С летной же подготовкой дела.
Горькие потери
Наши истребители, смело и решительно вступили в бой, сбили несколько вражеских самолетов. Остальные стали уходить на запад. Графин, преследуя удирающего на малой высоте Ме-109, пристроился к нему в хвост и на развороте открыл огонь. В это же время «мессершмитт» обстреляли зенитчики. Пулеметная очередь задела и машину Графина. Сбитые самолеты, вражеский и наш, упали почти рядом.
Печальные результаты побед
Наши летчики в воздухе действовали смело, решительно, дерзко. Победы кой-кому даже вскружили головы, приводили к нарушению установленного перед вылетом плана ведения боя. Так, в частности, произошло в группе, патрулирующей северо-западнее Львова.
О случаях в боях
Бои в воздухе носили ожесточенный характер. Наши летчики самоотверженно вступали в схватки с численно превосходящим противником, чтобы сорвать бомбардировку наших войск. В этих боях полк потерял отважных и способных командиров звеньев Дмитрия Коваля и Михаила Сутырина. Меня также чуть не сбили над Таманским плацдармом.
Боевая задача
В повторном ударе по второй девятке я сбил еще одного Ю-87. Картина повторилась. Летчики врага сбросили бомбы и в панике ушли на запад. Третья девятка, видя участь передних, не дожидаясь нашего удара, сбросила бомбы и повернула на свой аэродром. Я успел догнать еще одного Ю-87 и длинной очередью свалить его на землю.
Воевать не числом, а умением
Бой требовал новых приемов, новой методики. А ее нет, официально действуют еще прежние положения, старые инструкции. Требовалась не только гибкость, но и большая смелость учить по-новому. Надо быть очень уверенным в правоте своих выводов, не соглашаться, отстаивать и утверждать свои мысли. И тот, кто познал в бою правоту новых приемов, кто уверен в.
Неповторимый случай
Удачный маневр
Маневр удался полностью. Экипаж вражеского разведчика не заметил атакующего «мига». Подойдя к «хеншелю» метров на семьдесят, открываю огонь. Сумеречное небо прочертили яркие огненные трассы. Они прошили снизу фюзеляж и мотор разведчика.
Познать себя в бою
Вдруг один из бомбардировщиков вспыхнул и пошел вниз. Он упал в самое пекло дыма и огня. Злость на гитлеровских зенитчиков охватила меня. Покачиванием крыльев предупреждаю Дьяченко и круто пикирую на батарею зенитных пушек. Мой ведомый уверенно идет следом.
Меня всегда прельщали полеты на свободную охоту
«ПОЗНАТЬ СЕБЯ В БОЮ»
Мысли советского аса о становлении воздушных бойцов
и ведении боевых действий в воздухе из одноимённой книги
Из анализа первого боя напрашивался вывод, который стал незыблемым для меня правилом: не смотри за сбитым самолётом, а энергичным маневром уходи и ищи нового противника. Всю войну я руководствовался таким законом и учил этому своих лётчиков. Это правило не раз спасало меня и моих товарищей от гибели.
Познавать себя, готовить к решающей схватке надо задолго до неё.
Лётчики погибают в небе, а техники долго переживают утрату. Кровь, пролитая в бою, ещё сильнее скрепляет дружбу между лётным и техническим составом.
По себе знал, что состояние лётчика, идущего в штурмовую атаку, значительно выше, когда чувствуешь локоть товарища, знаешь, что тебя прикрывают. Воздушный боец точнее заходит на цель, надёжнее поражает её. Когда же в момент штурмового удара около тебя никого нет, то отвлекаешься на осмотр воздушного пространства, можешь сделать ошибки в прицеливании.
В начальный период войны серьёзной проверке, проверке боем, подвергалась вся предвоенная тактика действия авиации. К сожалению, не все командиры смогли критически оценить опыт первых боев, взять на вооружение лучшее, сделать надлежащие выводы. Обилие задач, которые ставились перед авиационными частями, неумение выбрать главное направление удара, взять на себя ответственность рождало распыление сил и средств, вело к неоправданным потерям, к низкой эффективности. Но осознали это не сразу. Получилось так, что руководство дивизии, в которой мы тогда были, само не участвовало в боевых операциях, не опиралось на мнение тех, кто непосредственно вёл борьбу с воздушным и наземным противником.
Говорят, что при смертельной опасности, если не терять хладнокровия, рождается единственно правильное решение.
Драться надо смело, умно, грамотно.
В острых и опасных ситуациях сознание работает тоже мгновенно, какими-то импульсами, толчками, охватывая сразу большие периоды, спрессовывая их до крайних пределов.
Полёт, как всегда, полностью захватывал. Пусть это не покажется нескромным, но я жил этой стихией, любил её до самозабвения! Я снова в воздухе. Казалось, самолёт слушается не только управления, но и моих мыслей.
Признаться, не ожидал такой постановки. Я не просто подружился, а по-настоящему полюбил этого старательного, исполнительного специалиста. Другого у своего самолёта и не мыслил.
Гадать, не имея фактов – только нагнетать плохое настроение.
Плохое настроение приводит в полёте и к плохим решениям. Нужна собранность, ясность мысли.
Когда положение исправить уже нельзя, надо действовать, и действовать решительно. Собрать, как говорят, всю волю в кулак.
Мы должны чувствовать себя хозяевами страны в любой обстановке и защищать её.
Выполняй свою задачу.
Я научился внезапно выходить на цель, используя солнце, облачность, большую скорость полёта, научился летать в сплошной облачности, подкрадываться к цели скрытно, уходить в облака при опасности.
Это хорошо, когда человек твердо идёт по выбранному пути, а не мечется.
Надо знать одно дело, но зато в совершенстве. Если ты истребитель, то нечего тебе лезть в штурмовик.
Хоть я и не фаталист, но что судьбой предопределено, то и случится.
Наверное, так и бывает во время штыковой атаки. Надо бежать вперёд, только вперёд, не обращая внимания на свист пуль, на падающих рядом товарищей. Побеждают те, кто не дрогнул, не повернул обратно. Такое чувство часто охватывало меня и всю группу, всю цепь.
Я сам всегда добросовестно и честно выполнял долг, верил, что и другие относятся к делу так же.
«Соколиный удар» требовал повышенного мастерства, умения точно поразить врага в короткие мгновения. Скорость спрессовывала секунды, она властно диктовала свои условия.
Лётчики путают термины «осмотрительность» и «поиск». Вижу, не случайно. Пришлось разъяснить молодым пилотам, что поиск – это наблюдение лётчиков за окружающим пространством с целью обнаружения воздушного противника. А осмотрительность сводится к наблюдению за препятствиями и своими самолётами на земле и в полёте для предотвращения столкновения.
В любом полёте поиск противника надо вести, начиная с посадки в самолёт до заруливания на стоянку.
Нет, надо брать себя в руки! Учиться хладнокровно принимать решения.
Исключительно сложные погодные условия выработали привычку тщательно готовиться к каждому полёту, быть предельно собранным, внимательным, проявлять постоянную бдительность, чтобы выполнить боевую задачу.
Надо уметь не только искать новое, но и отстаивать его, говорить убедительно, веско, чтобы каждый согласился: «Да, это так!»
Лучше уж разбиться, чем терпеть позор!
При одиночном полёте рядом с разведчиком не бывает свидетелей. В случае его гибели родные получали сообщения о том, что их сын пропал без вести.
Одиночный разведчик, как и минер, ошибается только раз.
Когда ты один в небе и за тобой охотится враг, психологическое состояние лётчика крайне напряженное. Небо кажется чужим, враждебным. Рядом с тобой нет даже напарника, присутствие которого развеяло бы чувство одиночества, повысило уверенность в успехе боевого вылета.
Визуальная разведка замаскированных объектов противника велась на малой высоте. Лётчик обязан избегать воздушного боя, уметь уйти от вражеских истребителей, прикрывающих объект с неба, и зенитных средств. Его задача фактически «выкрасть» данные, правдиво, чётко и полно доложить о результатах полёта командованию. Всё это требует высокой самодисциплины, исключительного самообладания и тактического мастерства.
Нужно глубоко знать противника, его силы и средства, приёмы борьбы. Можно перечислить ещё немало качеств, без которых разведчику не добиться успеха. Нужна и храбрость: умение пройти сквозь огонь зенитных пушек и пулемётов, не допустив при этом тактических ошибок.
Опять разведка. Так она надоела мне. Вначале было желание отказаться от предложенной работы, но после раздумий я дал согласие. Мне захотелось познать особенности «мессершмитта», его сильные и слабые стороны. Это же позднее можно использовать в боях с вражескими истребителями. Надеялся использовать Ме-109 для «свободной охоты» за самолётами врага. Кроме того, сказалось стремление испытать себя в необычной обстановке, в рискованном положении, «вне закона». Я понимал, что если попаду в руки противника, меня ждёт немедленный расстрел.
За несколько дней в зоне я отработал простой и сложный пилотаж и стал уверенно управлять «мессершмиттом». Надо отдать должное – самолёт был хорош. Имел ряд положительных качеств по сравнению с нашими истребителями. В частности, на Ме-109 стояла отличная радиостанция, переднее стекло было бронировано, колпак фонаря сбрасывался. Об этом мы пока только мечтали. Но были и серьёзные недостатки у Ме-109. Пикирующие качества хуже, чем у «мига». Об этом я знал ещё на фронте, когда на разведке приходилось отрываться от преследующих «мессершмиттов». Он медленнее переходил из крутого пикирования на восходящие вертикальные маневры. Эти недостатки я зафиксировал, решил, что буду учитывать их, строя маневры в воздушном бою.
За неправильные действия приходится расплачиваться кровью. Поэтому за промахи в боевом полёте, даже успешном, необходимо спрашивать.
Анализ ошибок даже в блестяще проведенном бою – очень важен.
Боевая действительность заставила всех нас обостренно воспринимать каждого человека, оценивать его по главным показателям – как он воюет. Как себя покажешь в бою, таково отношение к тебе будет со стороны лётчиков. Они не любили таких офицеров, которые, имея лётную подготовку, на боевые задания не ходили, ссылаясь на нехватку техники и находя себе дело на земле.
Главное, в бою выполняй всегда правило: «Делай, как я», но при этом проявляй разумную инициативу и не отрывайся от группы.
Хочешь побеждать – надо не обороняться, а нападать.
Одиночка в воздушном бою всегда становится жертвой вражеских истребителей.
Самое страшное на войне – это бросать в беде своих боевых товарищей.
Командир группы несёт ответственность за выполнение боевого задания и за жизнь лётчиков. От начала отработки задачи до конца разбора он является старшим над всеми лётчиками, несмотря на звание и занимаемую ими должность. Они обязаны строго выполнять замысел и указания о ведении боя, а также воспринимать оценки, а если надо, и заслуженные упрёки за ошибки в бою.
Надо глубоко задуматься над тем, как важно психологически сжиться всем лётчикам, с которыми идешь в бой.
Риск – благородное дело! Кто не рискует, тот не побеждает!
Большое внимание уделяли наведению порядка с радиообменом. Решили провести занятия и тренажи, строже следить за радиостанцией, всемерно ограничивать объём сигналов и распоряжений в воздухе.
Большое внимание уделял отработке радиообмена в полёте. Все лишнее – засоряющие эфир разговоры, информации в приказаниях командиров групп – решительно исключил. Добивался короткого и чёткого радиообмена. Лётчикам внушал, что каждое лишнее слово по радио отнимает ценное время от действий в бою и может привести к неоправданной гибели.
Большое внимание уделили наведению порядка с радиообменом. Решили провести занятия и тренажи, строже следить за радиостанцией, всемерно ограничивать объём сигналов и распоряжений в воздухе.
«Аэрокобра» мне понравилась своими формами и, главным образом, мощным вооружением. Сбивать вражеские самолёты было чем – пушка калибра 37 миллиметров, два крупнокалиберных скорострельных пулемёта и четыре пулемёта нормального калибра по тысяче выстрелов в минуту каждый. Моё настроение не испортилось и после предупреждения лётчиков об опасной особенности самолёта срываться в штопор из-за задней центровки. В этом недостатке пришлось убедиться воочию на следующий день.
Уверенность в овладении боевым самолётом пополнилась знанием совершенной тактики истребителей.
Больше шансов на победу у того, кто раньше обнаружит врага.
А суть метода в том, что место цели указывается по воображаемому циферблату часов. Ноль и двенадцать – по продольной оси самолёта вперёд. Ориентирование же по вертикали – в градусах угла ниже или выше горизонта.
Умением и отвагой лётчиков всего не сделаешь.
Вот ведь парадокс: тот, кто лично не летал на боевые задания, требовал строго выполнять устаревшие инструкции.
Подвиг требовал сочетания отваги и мысли, мастерства и поиска.
У меня всегда глубокую неприязнь вызывали те, кто наносил обиду, унижал достоинство и порядочность женщин-воинов.
Надо верить в лучшие чувства.
Даже опытные лётчики допускают порой ошибки в определении дальности до вражеского самолёта. В эти небольшие секунды атаки кажется, что цель совсем рядом. Вот когда крылья вражеского самолёта впишутся в кольцо прицела, тогда можно открывать огонь. Противник на убойной дальности. Но всё это приходит с опытом.
Трудно будет драться. Однако лучше быть в меньшем количестве, чем иметь ненадёжного напарника. Понадеешься на него, а он подведёт.
Вылет ещё раз подтвердил истину – нельзя летать мелкими группами, нельзя включать в одну группу равных по положению начальников. Это приводит к поражению в бою.
Да, нелегко достаётся победа.
Бесшабашность и пренебрежение к противнику кончается всегда плохо.
В приказе, изданном ещё в начале войны, установлено, что сбитые самолёты противника должны быть подтверждены нашими наземными войсками или зафиксированы кинопулемётом. Разве могут передовые части видеть воздушный бой, если мы дерёмся в 20-30 километрах в тылу у противника? Наша же промышленность пока производит самолёты без кинопулемётов.
Авиации ставили такие сложные задачи, о которых мы могли лишь мечтать.
Если хотите побеждать в бою, то в основе тактики боя должна быть формула: «Высота – скорость – маневр – огонь».
Кто находится выше противника, тот хозяин воздуха. Высота – это скорость, скорость – это высота. Другими словами – маневр с высоты даёт скорость, а скорость позволяет энергично набрать высоту. Скоростной маневр по вертикали обеспечивает внезапность удара, создает большие угловые перемещения.
Наиболее выгодный вертикальный маневр – это «соколиный удар», внезапный, быстрый, точный.
Современный бой – это бой на вертикальных маневрах.
Чтобы энергично пилотировать самолёт, надо выработать чувство точной координации. А для этого надо много летать.
Летать – это не на верблюде с пулемётом ездить. При пилотировании самолёт надо чувствовать всем телом, даже мягким местом. По звуку мотора, шуму обтекающего воздуха, по напряжению рулей управления можно почувствовать скорость, не глядя на приборы.
Радость от победы в первом же вылете – это начало психологического становления будущих истребителей. И молодые лётчики тогда вырастают в бойцов.
Запомните, при энергичных маневрах пары ведомый всегда идёт в остром растянутом пеленге. Помнить об этом надо и на земле, и в полёте!
В первых боях даже небольшие повреждения от пуль кажутся молодому лётчику тяжёлыми. Эта мнительность со временем, по мере приобретения боевого опыта, проходит.
Даже я, опытный лётчик, поймав самолёт противника в прицел, чувствую, как рука тянется к спуску, а сознание подсказывает, что рано, надо подойти ближе. Поддашься чувству руки, и трасса пройдёт мимо цели или будет мало попаданий. Главное иметь выдержку в стрельбе.
Беседы с молодыми лётчиками сразу же после боя, у самолётов, помогали им разобраться в ошибках, приобрести уверенность в себе.
«Вроде правильно» воевать нельзя!
«Свободная охота» – это высший класс действий. Ведь вести бой приходится в особых условиях. Одиночно или парой скрытно проникают истребители в тыл противника, самостоятельно находят цель и внезапно уничтожают её, избегая встречи с крупными силами врага, стремясь не попасть под сильный огонь зениток.
Бой даже с небольшой группой противника требует гибкой продуманной тактики.
За ошибки приходится расплачиваться кровью.
Вы должны всегда твердо помнить, что прикрытие своих войск на поле боя – главная задача. Мы должны не допустить удара по нашим частям. Нельзя в ущерб основной цели гнаться за количеством лично сбитых самолётов.
Успехи в боях могут породить у некоторых лётчиков зазнайство и пренебрежение к противнику, ослабить чувство самоконтроля. А это приводит к тяжёлым последствиям.
В бою необходимо полное доверие, без этого нельзя быть уверенным в правильных действиях товарища по группе, нельзя победить.
Участие сильных групп в патрулировании всегда приносило успех. Это показали последующие боевые события.
Применение в прикрытии наземных войск крупных групп истребителей оправдывало себя, хотя и создавало дополнительную нагрузку на лётный состав. Однако иногда командиры полков, недооценивая противника и стремясь дать отдохнуть лётчикам, уменьшали количество вылетов, посылали на патрулирование небольшие группы. В боях с превосходящими силами противника такие вылеты не давали высоких результатов, а наши группы несли неоправданные потери.
Молодежь в воздухе действует особенно азартно.
Разумный риск – спутник победы.
Нельзя ни на секунду терять бдительность, настороженность в действиях. Старались, чтобы эти чувства испытывал каждый лётчик, действовал решительно и осмотрительно, разумно и дерзко. Я был уверен, что только сочетание таких качеств и рождает настоящего воина, с горячим сердцем и твёрдыми руками, трезвым умом.
Вот ведь парадокс. Лётчики, познав себя в бою, стали действовать смелее. Появилась разумная дерзость, безграничная уверенность в себе, в друзьях, в технике. Они смело шли в атаку на противника, навязывали свою волю. Эта уверенность сказалась и на внешнем облике пилота. Спокойное достоинство воздушного бойца, способного выполнять любое задание, придавало благородство внешним чертам, всему облику нашего лётчика. И в то же время нет-нет да и промелькнет этакая бесшабашность, ненужная лихость в бою, порой какая-то ребячливость. Каждый такой срыв – это жертвы, потеря техники.
Командиру дано много прав, а ещё больше с него спрашивают. И чем выше он по должности, тем объёмнее его ответственность. А в боевых условиях особенно, ведь речь идёт о жизни и смерти, о победе и поражении.
Рассчитывать в бою только на удачу нельзя. Надо создавать благоприятные условия для своих истребителей.
Размышления привели меня к выводу, что причиной гибели явилась профессиональная особенность боевых лётчиков. Постоянно находясь на грани риска в бою с противником, подвергаясь огню зениток, они порой теряют чувство осторожности и пренебрегают опасностью на земле. Это качество знакомо и мне, но пока, как говорится, везло.